Читать книгу Перекрестки миров - Олеся Бельчикова - Страница 2

Когда он уходил – цвела сирень…

Куда он уходил, не видя смысла

Жить дальше без нее хотя бы день?

Он потерялся где-то в своих мыслях

И не увидел пьяное «Рено»,

Несущееся прямо к остановке…

Удар… Старушки охали неловко,

Ну а ему то было все равно.

В мешке казенном ехал, лежа в скорой,

А санитары (не таясь) курили драп.

А он смотрел с укором

На темный «потолок» над головой

И знал, что был не прав,

С утра поссорившись с женой

(которую теперь, увы, увидит он не скоро)…

Представ пред Богом, опустив глаза,

Он слушал молча список прегрешений,

Поступков, личных подвигов, свершений.

И вспоминал, как первая гроза

Сбивала пыль весны с кустов сирени,

Беседку во дворе, жены глаза,

Обиду от простых семейных трений

И скрежет (так скрипели тормоза

прелюдией к небесным песнопениям)…

Тут Бог, всех дел земных закончив аудит,

Спросил его: «Кем хочешь ты родиться?

Мой сын, летать мечтаешь – станешь птицей,

А хочешь – вовсе необычный вид?»

И, даже не задумавшись притом,

Ответил он, робея перед Богом:

«Отец, я просто стать хочу котом,

Пожить немного у ее порога,

Смотреть, как по утрам плетет узор

Из макияжа на своем лице,

Как истязает велотренажер,

Как дочке не расскажет об отце…

Как каменщик, что делал нам забор,

Стал мужем ей, а дочке – новым папой

(такой вот несолидный ухажер,

которому я пИсать буду в тапок)"…

И Бог (который вовсе «не дурак»,

вершитель судеб опытный, со стажем)

Сказал ему: «Ну что ж, пусть будет так.

Ступай, сын мой, все сбудется, как скажешь».

Когда он уходил – цвела сирень,

Когда вернулся – блики листопада

Раскрасили осенний серый день.

Он стал котом… Его ждала награда,

А, может, кара (как судить о том)…

Родился он породистым котом,

И жил с женой и дочкой вместе в доме,

В одной кровати спал и ел из рук,

Мурлыкал песни в неге и истоме,

Исправно пИсал в тапки мужу Роме —

Любимый кот, надежный, верный друг.

Порою по утрам, в тиши, весной,

Проснувшись в пряном запахе сирени

Под одеялом со своей женой,

Он забывался в мирной сонной лени.

И все как будто снова – как тогда —

Прикосновения рук в лучах рассвета…

Вдруг… миски стук… невкусная еда… и дочкин шепот: «Мурзик, киса, где ты?»