Читать книгу Дом окнами к морю - Ольга Александровна Ковалевская - Страница 5

«Почему он не ушёл вчера? Неужели я к нему приставала? Или он придумывает? – Анна уже прикончила бокал белого сухого вина. То, что на часах был ещё только полдень, её совсем не смущало. Головная боль к каждым глотком уходила, мысли прояснялись, но вопросов становилось всё больше. Он придёт осмотреть остальные комнаты… – Что это значит? Хочет снова меня увидеть?»

За годы, прошедшие после ухода мужа, Анна забыла о том, что она красивая женщина, но вчера, гуляя по берегу за руку с этим мальчишкой, будто снова вспомнила. После смерти сына она запретила себе быть счастливой, а после того, как ушёл муж, и вовсе похоронила себя заживо в могиле одиночества.

Анна захватила начатую бутылку и поднялась в кабинет Романа, сняла со стены его портрет, поставила на пол и села напротив. Долго смотрела на мужественное, не идеальное, но такое родное лицо, гладила нарисованные волосы.

Память упорно хранила только радостные моменты их семейной жизни. Анна давно простила ему всё, что другая не смогла бы простить. Она преданно ждала его, ведь он всегда возвращался.

Допив бутылку, Анна со всей силы швырнула её в портрет.

– Отпусти меня! – закричала она во весь голос.– Отпусти! Дай мне уйти к сыну! Зачем ты держишь меня здесь? Ты же не вернёшься!– она схватила осколок разбившейся бутылки и со всей силы полоснула по нарисованному лицу.

Ещё раз и ещё раз, пока не искромсала весь портрет.

Анна сбросила со стола папку с историей дома, листы полетели на пол. Она подняла один из них и начала читать вслух.

– Не выдержав позора или, возможно, мыслей о надвигающейся бедности, Джейн повесилась, перекинув веревку с петлей с лестницы второго этажа. Веревка! Сынок, я скоро буду с тобой! – Анна побежала в гараж, достала из багажника машины трос.

Она вернулась на лестницу и начала сооружать петлю. Тотчас перед глазами возник образ повесившейся бабушки. Анна взвыла. Она не хотела, чтобы Макс нашёл её в таком виде. На ней старое платье.

– Это я! Открой! – Макс стучал в дверь уже минут пять. Анна не отвечала. Он обошёл с обратной стороны, стеклянная дверь веранды была открыта.

– Где ты? Эй? – тишина настораживала. Внизу никого. Макс взбежал по лестнице и увидел открытую дверь кабинета.

– Господи, ты совсем сдурела?! – выкрикнул Макс в тишину дома. – Зачем изрезала картину?!

 Он открыл дверь с выцветшей наклейкой. Анна лежала на детской кровати, зажав в руке мягкую собачку. Макс прислушался к дыханию. Жива! Он оставил её в детской и спустился на кухню. Открыл бутылку, налил себе вина и по-хозяйски расположился в кресле, развёрнутом к окну. Море волновалось. Он долго смотрел на это завораживающее зрелище и не заметил, как уснул.

– Рома? – тревожным голосом позвала Анна.

– И снова ты не угадала… – Макс тотчас открыл глаза и обернулся. – Что с тобой? Зачем напала на бывшего мужа? Он к тебе приставал?

– Не смешно! Уходи… Сегодня я не могу показать тебе дом…– Анна, пошатываясь, подошла к дивану и неуклюже рухнула на него. – И не приходи больше один!

– Почему? – Макс присел рядом с ней на пол и подал свой бокал.

– Ты не он, понимаешь? – Анна тихо заплакала. – Я нашла веревку, я… хотела уйти к сыну… Рома не вернётся… Зачем мне жить?

– Да, я не он, но я рядом! Давай выпьем, и ты мне всё расскажешь… А о веревке забудь! Грех! Так ты к сыну точно не попадёшь… – Макс знал, как найти правильные слова. Несчастные женщины, всё же его конёк.

Они выпили по очереди из одного бокала. Макс, сидя у ног Анны, молча выслушал её печальную исповедь, увидел наизнанку израненной души. Он ощущал холод её изящных рук на своей шее, поцелуи на щеках в благодарность за то, что не перебивал словами утешения, не пытался унять рыдания. Он просто слушал. Долго. А когда слов не осталось, Макс нежно обнял её ноги и положил голову на колени. Тонкие пальцы Анны перебирали его темные мягкие волосы, гладили плечи. Он вдыхал её запах. Запах опытной женщины возбуждал его. Молодые неискушенные девушки так не пахнут, Нева не вызывала в нём такого желания.

Макс поцеловал красивое загорелое бедро Анны, и она не оттолкнула, а ещё сильнее прижала его голову к себе. Она отдалась в крепкие искусные руки. Горячие губы обжигали её кожу, к которой после Романа не прикасался ни один мужчина.

Море буйствовало, глаза-окна пристально смотрели вдаль. Лунный свет падал на обнаженные тела.

– Там кто-то есть…– Макс медленно на цыпочках подошёл к стеклянным дверям и попытался разглядеть удаляющийся в темноте силуэт.

Анна вскочила с кресла, оттолкнула Макса и, прикрыв обнаженную грудь его рубашкой, выбежала на улицу.

– Рома, прости меня! – кричала она в ночь, ветер уносил её слова в море. Кожа, которую только что ласкали горячие губы Макса, покрылась пупырышками. Ей стало так стыдно! Она предала память, идеальную семью, всё, что бережно хранила долгие годы.

Макс выбежал за ней и набросил плед на её плечи.

–Там никого нет, показалось… иди в дом!

– Пожалуйста, уходи! Ты не должен быть здесь, это не твой дом, а я не твоя жена… – Анна пыталась держать себя в руках, хотя всё, чего ей сейчас хотелось, – это полностью отдаться безумию плотской страсти, вырвать у судьбы хотя бы пару часов иллюзорного счастья, но она не позволила себе этого. Она мать, потерявшая сына, она верная жена, которая ждёт. И неважно, что шансов дождаться уже давно нет.

Макс стоял под струями воды уже минут двадцать, горячий душ успокаивал.

«Чёртовы бабы! И что только у них в головах? Точно не мозги!» – он страшно злился на Анну, как она могла выпроводить его, словно школьника, за дверь посреди ночи, а он так старался быть милым, внимательно выслушал весь её пьяный бред. И, вообще-то, он хотел её по-настоящему! В этот раз не пришлось изображать страсть, хотя и это Макс умел на твёрдую пятёрку.

Анна напомнила ему ту воспитательницу из детдома, такая же утонченная, гораздо старше его, – она так же приласкала, а потом оставила и забыла. Но он не собирался так просто уходить, тем более что дом Анны уж больно пришёлся ему по душе.

С Невой страсти не было совсем. Нет, она-то хотела его, как мартовская кошка, но для Макса неискушенность была скорее огромным минусом. Ему нравились женщины, которые знали своё тело и не стеснялись озвучивать свои желания, а эта девчонка просто ключик от светлого будущего, поэтому приходилось играть в любовь. А теперь у них будет ребёнок! Это совсем не входило в планы Макса. Ему вообще не нужны дети!

«Чертовы бабы!» – Макс со всей силы стукнул кулаком в стену. Боль вернула его в чувства, и он выключил воду.

1994

Седьмого октября Анна родила сына. Они промучились в холодной серой Москве всю зиму и, как только малышу исполнилось пять месяцев, улетели на остров. На первое время взяли с собой няню, но её присутствие нарушало гармонию в доме, поэтому вскоре помощницу отправили обратно.

Анна любила укачивать сына в тишине, сидя в кресле у окна, и заворожённо смотреть вдаль. Там безбрежное море сливалось с необъятным небом, создавая единую картину со всеми оттенками синего. Ей нравилось наблюдать, как вечерами к линии горизонта потихоньку подбирался огненный клубок солнца. Перед тем как исчезнуть, он на пару минут превращался в нежно-розовый прожектор, мягко освещая темнеющее небо и зеркальную морскую гладь. Казалось, в эти мгновения даже прозрачный воздух приобретал чуть заметный цвет и запах спелой малины.

Роман часто прилетал на остров. Он спускался по крутой лестнице на пляж и лежал на песке, любуясь самолетами, которые проносились совсем низко.

Время здесь будто останавливалось. На острове Роман копил силы, чтобы выжить в ненасытной на человеческие жертвы Москве.

В этом райском месте и рос их сын, чудесный, радостный ребёнок с непослушными, вьющимися волосами и голубыми, как море, глазами, такими же, как у мамы. Сыну дали имя Николай, но Анна звала его Ника.

Они решили, что сыну лучше жить на острове, пока не придёт время идти в школу. Это были самые счастливые семь лет. Их семья была идеальной, такой, о которой мечтала когда-то маленькая Аня, прячась в тёмном шкафу от тирана-отца, который её бил.

В детстве, задувая свечку на торте в свой день рождения, она загадывала одно и то же желание – поскорее вырасти и сбежать на край света с мужчиной, который не будет её обижать. Таким мужчиной и стал Роман. Любил ли он её по-настоящему, она так и не поняла. Отец однажды сказал Анне, что Роман охотился за московской пропиской, как и все приезжие. Может, это так и было, но муж не обижал её, а потом увёз на райский остров… За это Анна прощала ему всё.

Она не летала в Москву. Жизнь за пределами острова совсем перестала её интересовать. А Роман старался, чтобы никакие слухи о его похождениях до жены не доходили, он тщательно оберегал место своей силы и покоя.