Читать книгу Мой жаркий марокканский роман - Ольга Александровна Волкова - Страница 12

– Верблюды? Караван? – разинув рот, Полина не могла прийти в себя. Впервые за несколько дней я вывел девушку на свободу. И предпочтя пустыню городу, я ничуть не сожалел о своем решении.

– Да, Богиня, – взметнул рукой в пространство, очертив безграничность царства песков. Вдали виднелась назревающая буря, но у нас есть пару часов, чтобы добраться до кочевников, остановившихся у оазиса. Это путешествие я приготовил только для нее, для Стасиной.

Девушка смущенно опустила глаза в пол, а потом, повернув голову чуть вправо, на верблюда.

– Может, у тебя есть другой вид транспорта? – искривив свои пухлые губки, Полина брезгливо и с опаской поглядела еще раз на умиротворенное животное. Я рассмеялся, игнорируя ее ошеломление и непонимание. Служанки нарядили ее во все белое, и теперь девушка походила на настоящую принцессу востока. Ушитые золотой нитью ткани, отливали бликами ловя солнечные лучи. Уже вечерело, и я предвкушал нашу первую звездную ночь под открытым небом.

– Не бойся, – лукаво послал ей свою ухмылку, подмигивая. Рядом все время находился Тахир. Он раздражал меня, но отец настоял на том, чтобы в пустыню мой помощник последовал за мной. Так, предупредил бывший правитель, спокойнее для него. Наверное, Полина заметила резкую смену моего настроения, уловив мой тучный и хмурый взгляд, обращенный на Тахира. Потому по-быстрому забралась на лежавшего верблюда, приподнимая подол платья. А вот стройные ноги не следовало бы оголять, пока с нами были другие мужчины. Некоторые из них настолько хранят образ незыблемой веры, что были готовы тут же наказать любую согрешившую женщину. – Прикройся, – грубо послал замечание, на что Полина никак не отреагировала. Верблюд к этому моменту уже поднялся на ноги. Зафыркал, жуя свою жвачку. Стасина покачнулась на нем, испугавшись.

– Ой-ёй, – сразу легка, обнимая животное за горб, схватилась за короткую гриву, и зажмурила глаза. Картина была забавной. Я сам подошел к ним, прогоняя своего слугу. Мужчина покланялся и отошел от нас на небольшое расстояние.

– Расслабься, Полина, ты так только пугаешь его, – погладил по мощной шее животное, намеренно приближаясь к оголенной ноге девушки. Я ласково прикоснулся к ее бархатистой коже, и Стасина мигом села прямо, словно струна, готовая принять новое звучание нот. Задышала часто, и стала ерзать на седле, усугубляя свое состояние. Знал, что она до сих пор желала разрядки, и была раздражена, ведь я не дал ей кончить от моих ласк. Я подарил ей свою похоть, и тем не менее, сумел удержать свой порыв в своих руках.

– Просто это у меня в первый раз, – быстро проговорила она, едва шевеля губами.

Раскраснелась из-за непривычной жары, да и отголоски нашей игры все еще искрились в ее голубых глазах цвета синего моря. А ее фраза так сильно прозвучала двусмысленно, заставляя меня отвести свой вопросительный взгляд. Я до сих пор не узнал ничего о ее личной жизни. И, пока был за границей, а мои слуги следили за ней, я вдруг осознал, что мне ее не хватает. Это манящее влечение к девушке перерастало в маниакальное состояние. Она всюду мерещилась мне, и даже во снах, вот только они не были такими невинными, а, напротив, раскованными и возбуждающими. По утру я вставал с каменным возбужденным членом, и приходилось смывать свой пыл в холодном душе. Несколько дней показались мне адом. А теперь, когда Полина рядом, это ад был подобен тартару. Все наизнанку: лабиринт ее чувств и эмоций для меня остается по сей день загадкой.

– Все когда-то случается впервые, – я до сих пор удерживал свою ладонь на ее ноге, и поглаживал пальцем обнаженное колено. Она дернулась от щекотки, скорее прикрывая платьем ногу до самого носка.

– Для таких поездок нужны спортивные брюки, – с чертовщинкой в глазах, озаряет меня своей улыбкой.

– Ты не у себя на родине, Богиня, – грубо посылаю ей предупреждение, и вновь посмотрел на нее. С лица Полины тут же исчезла веселость и предвкушение путешествия.

– Зачем ты удерживаешь меня против моей воли, незнакомец? – уже в который раз она задает мне один и тот же вопрос. И не дождавшись ответа, Полина устремила свои взгляд полных слез прямо. Она не хочет показывать мне свою надломленность, что я сумел завладеть ее свободой и теперь девушка боится потерять себя без остатка. – Почему ты пошел против пригласительного короля Амира Хана, незнакомец, – резко бросает мне в лицо жесткую правду, и как же выкрутиться, я не представлял себе возможности. Я хотел сказать Полине о своем имени именно в пустыне, там она точно пережила бы иначе новость. Король похитил свою гостью.

– Потому что я могу себе это позволить, – нагрубив ей, я развернулся и оставил вновь с неопределенностью. Стасина прокричала, срывая свое горло:

– Я все равно сбегу от тебя!

– Я не буду препятствовать, – хохотнул, ответив ей вслед. Она не ожидала от меня получить такой реакции, тут же замолчала и притихла. – Но сначала, я хочу показать красоту наших бескрайных границ, усеянных песками. Ты ведь писательница, Полина, разве не за этим сюда явилась? – пристально посмотрев на нее еще раз, девушка с подозрением окинула меня своим прищуренным взглядом.

– Кто ты?

– А ты? – заигрываю с ней, увиливая от разговоров обо мне.

– Раз выкрал меня, наверняка знаешь, – отмахнулась от меня, словно я наскучил ей. Такая разносторонняя и непостоянная, серьезная и в то же время ветренная. Полина была безграничной, так бы я сравнивал ее с пустыней.

– Это тоже верно, – кивнул, затем мой верблюд тоже поднялся. Приготовленный караван ожидал моего приказа. И стоило мне махнуть рукой сигнальным жестом, мы двинулись в наше путешествие к оазису «Правды».

Единственное озеро пресной воды оазиса, существовавшее уже многие века, было окружено бедуинами. Чаще всего они делали перевалку, а потом вновь отправлялись в свое нелегкое путешествие. Потому что это было в их крови. Это поистине чудо для жаркого места на земле, и, главное, оно никогда не пересохнет, потому что из-под земли бьют самые холодные ключи подводных рек. Большие воды под слоем песка напоминали вены, и таким образом песок всегда остужался от пронзающих дневных лучей. Яркое солнце скрывалось за горизонтом, и вдали виднелись миражи – отблески накалившегося песка походили на отражение зеркал.

Полина вынула свою записную книжку и ту ручку, которая для нее имела большое значение, затем стала делать заметки на белых листах. Погрузившись в свои мысли, девушка ни разу не обернулась ко мне, словно избегала нашего притяжения. Чуть подогнав верблюда, я сравнялся с ней. И теперь ее внимание было обращено на меня.

– Значит, ты говоришь, что не видела короля на мероприятии, – в невзначай начал, напоминая ей разговор, который я услышал тем вечером. Стасина захлопнула свой дневник, убрав его в сумочку, висевшую на боку седла. Белый платок, покрытый у нее на голове, слегка съехал назад, показывая шикарные русые волосы. От жары девушка чуть вспотела, и теперь непослушные локоны вились. Она смахивала их со лба, а устав от борьбы, вовсе стянула шелковую ткань.

– Господи, как ваши женщины вообще это терпят, – развозмущалась, и злясь, она совсем сняла с себя его. Некоторые слуги укоризненно поглядели на девушку, но снова устремили свои взгляды в пол.

– Они привыкли.

– А я привыкать не собираюсь, – в словах столько подозрительности и яростного волнения. – И вообще, да, я не видела в тот вечер короля, а очень хотела, – призналась Полина, оглядываясь на позади идущий с нами караван. – Ты, наверное, богат, раз смог позволить себе столько слуг, такой дом и верблюдов, – мне было забавно услышать ее мнение обо мне.

– Так, что случилось? – вернул ее к мысли о вечере. Стасина хмыкнула.

– Да много чего приключилось, но тебе рассказывать не собираюсь, – высокомерно приподняла подбородок, продолжая сражаться с локонами, которые прилипали к ее лицу. Ветер усиливался, приближая бурю. Я подогнал верблюда ее ближе к девушке, и сам помог натянуть ей ее платок. Она торопливо приняла мою помощь, желая отдалиться. – Спасибо, – прошептала, а красные щеки горели огнем.

– Представь на минуту, что я и есть тот король, что бы ты сказала на этот счет? – волнуясь, я все-таки задал вопрос девушке. Пусть немного завуалированно, но по ее сощуренному взгляду, то ли от солнца, то ли от подозрения, к чему это я тут заговорил об Амире Хане – короле Марокко. Девушка спустя пару секунд молчания, рассмеялась. Она заливала бесконечное пространство своим мягким смехом, и снова поражало глубину моего сердца. Слуги шептались за нашими спинами. А Тахир вовсе притормозил своего верблюда и отделился от нас, семеня в самом конце каравана.

– Ты? Ты – король? – не унималась Полина, сгибаясь пополам, и снова ухватилась за седло и гриву животного, когда верблюд, испугавшись резкого звонкого звука торопливо зашагал вперед. – Стой-стой, кому говорю, – отдавала приказы, на которые ее «транспорт» не реагировал. Я несколько раз пошевелил губами, издав подобие слова «п-п-п», и верблюд Полины остановился.

– Я никогда больше не сяду на него, – осторожно прошептала девушка, словно боялась нарваться на неприятности. – И, пожалуйста, больше не смеши меня так, – попросила Полина, со всей серьезностью в глазах. Она не могла поверить, что я мог быть именно тем, кем являюсь. Нахмурившись, я только кивнул в ответ. Молчание не всегда знак согласия. – А вообще, – Стасина прошлась по мне оценивающим взглядом, на секунду я перестал дышать горячим воздухом: – я начинаю подозревать, что ты как-то связан с королевской семьей, иначе я не могу объяснить твоего богатства.

– А как же там наркодилер, киллер или нефтяной магнат, – загибая пальцы, я перечислял всевозможные варианты. Девушка снова обернулась, поглядев на караван.

– Не-а, не похож, слишком уж твои слуги к тебе трепетно относятся.

– О как, – удивился я, и сам посмотрел на караван. Те кто смотрел вперед, сразу покланялись, кивая головами.

– Вот поэтому, – Полина так скрыто указывает на них, и подмигивает мне, – это навевает меня на мысль, что ты приближенный к королю.

– Ладно, пусть будет по-твоему, – согласился с ней, хотя мое сердце уже колотилось о грудную клетку, потому что девушка была права, да так близка к разгадке. Но какой будет ее реакция, когда она все-таки поймет кто я?

Наконец, мы добрались до оазиса «Правды». Завидев озеро, Стасина несколько раз протерла кулачками глаза, не веря, что такая красота могла существовать вокруг песков. Ее искренние чувства стоили дорого, и таких эмоций я еще не встречал ни у одной девушки. Даже воспитанная традициями Алика была смертной тоской, а мне предстояла сватовство. Эти мысли омрачили меня, и я попросил служанок сопроводить к воде мою пленницу.