Читать книгу На птичьих правах - Ольга Андреева - Страница 33

Искандер, эти реки

тесны и горьки для того,

кто привык родниковой водой

утолять свою жажду.

Как ручьи ни чисты,

кто вступил в эту реку однажды —

не отмоется,

нет иорданской волны.

 Бисер твой

рассыпается, не успеваешь сыграть, ни догнать,

ну их к чёрту, такие игрушки.

Немало народу

не заметили сами,

когда же лишились огня

в благородном стремлении

выйти на вольную воду.

Только там, за буйками,

всего лишь трясёт и тошнит,

ничего больше нет.

Те, кто плавает в мелкой посуде,

застолбили фарватер,

развесили всюду огни,

незаконнорождённых (как Фет)

 даже слушать не будут.

Постоянно рублю

 каждый сук, на котором сижу,

и пытаюсь взлететь,

отвергая позор притяженья.

Получается изредка —

неосторожным движеньем

приоткрыть над собой

чьей-то воли бездонную жуть.

Эту чашу медовую

пёрышком не исчерпать,

все, кто был,

лишь притронулись

к терпкому лунному краю.

Для Сизифа камней неподъёмных

 повсюду хватает,

и нетленной солёной колонной

 висит снегопад.

В каждой осени —

новый обет избежавших клише.

В каждом омуте —

тихие черти волшебной свободы.

Камень, брошенный в воду,

всегда попадает в мишень,

в самый центр кругов,

с трепыханьем по левому борту.