Читать книгу Фиалки под снегом - Ольга Баскова - Страница 3

Майор Валерий Костиков, коренастый улыбчивый мужчина с чуть тронутыми сединой русыми волосами и ямочками на щеках, уже не помнил, сколько дней он жил спокойно и благополучно. Две недели в городе не было никаких происшествий, и им с Наташей удалось пару раз выехать в лес. В следующее воскресенье супруги намеревались посетить дачу Натальиных родителей и отдохнуть на лоне природы.

– Можно даже искупаться, – строила планы супруга, работавшая в школе учителем русского языка и литературы. – За нашим лесом такая чистая вода! А красота! Кстати, можешь взять удочки. Отец давно ничего не ловил, но это ничего не значит.

Костиков улыбнулся, показав ямочки, и чмокнул жену в щеку:

– Да, мы стали с пользой проводить время.

Произнеся эту фразу, мужчина не знал, что все испортил. Верящие в приметы непременно добавили бы «сглазил», потому что буквально через минуту зазвонил телефон. Валерий не ждал плохого и поэтому взял трубку без внутреннего содрогания:

– Слушаю!

– Привет, Валерий! – раздался бодрый голос коллеги Витьки Шлыкова. – Если ты еще не оделся и не умылся, поторопись: у нас труп.

Лицо Костикова покрылось бледностью. Наталья заметила перемену настроения мужа и озабоченно взглянула на него:

– Что случилось?

– Еще не знаю, – соврал ей супруг. Пусть хоть у нее останется надежда хорошо провести выходные. Однако Наталья почувствовала: произошло что-то серьезное, возможно даже, убийство.

– Кто, личность установили? – стараясь говорить как можно тише, спросил Валерий.

– Установили. Адвокат Перепелюшкин Михаил Наумович и его супруга Вера Степановна, в настоящее время домохозяйка.

Костиков тяжело вздохнул. Фамилия «Перепелюшкин» была хорошо знакома оперативникам, но не благодаря профессии потерпевшего. Адвокату казалось: он прекрасно маскировал свое увлечение, однако многочисленные осведомители полиции докладывали о нем и экспонатах его коллекции. Коллеги Костикова всегда думали: Михаилу Наумовичу давно пора выйти из тени.

– Кража со взломом? – предположил Валерий.

Виктор замялся:

– Представь, нет никакого взлома. Просто кража. Оба, и муж, и жена, убиты из охотничьего ружья шестнадцатого калибра Тульского оружейного завода. Старье.

– Ты хочешь сказать, преступник пожаловал к ним с этой стрелялкой под мышкой? – удивился Костиков.

– Все гораздо проще, – твердо ответил Шлыков. – Оно уже много лет стояло в чуланчике и принадлежало еще отцу потерпевшего. В общем, хватит просвещать тебя заочно, – вдруг оборвал он разговор. – Все наши здесь.

– Бегу, – Костиков положил трубку и виновато посмотрел на Наталью. Но в ее серых глазах, как всегда, отразилось понимание и сочувствие:

– Думаешь, сорвется наш плановый отдых?

– Все возможно, – уклонился он. – Впрочем, пока рано о чем-то думать. Тебе ведь известно, как быстро порой мы раскрываем преступления.

Супруга присела на краешек стула:

– Значит, у вас труп. Кто это?

– Михаил Перепелюшкин.

– Коллекционер?

Валерий усмехнулся:

– Видишь, даже тебе об этом известно. А ведь он скрывал свое увлечение.

Наталья обиделась:

– Почему даже мне? Я как-никак преподаватель центральной школы города. И не так уж он скрывал. Или это у него плохо получалось. Во всяком случае, в нашей школе о нем знают все, даже учащиеся.

Костиков обнял жену, как бы прося прощения:

– Ну, извини. Разумеется, твоя осведомленность порой ставит в тупик моих коллег.

Наталья слегка оттолкнула его:

– Иди. А то твои друзья уже давно колдуют на месте преступления.

Наталья не ошиблась. Когда Валерий приехал на улицу Екатерининскую, Виктор уже почти все осмотрел. Увидев товарища, он улыбнулся и поправил темные волнистые волосы:

– Привет! Долгонько же ты добирался.

– Автобус не такси, – пробурчал Костиков. – Давай вводи в курс дела.

– Дежурный городского управления полиции примерно в восемь утра получил информацию от участкового, – рапортовал капитан. – Ну, а что они обнаружили, ты сам сейчас увидишь – Шлыков взял его за локоть и повел в большую комнату. При взгляде на обстановку квартиры у Костикова завертелась мысль: нет, все же хозяин пытался скрыть свой достаток. Старая мебель, порыжелые обои, выцветшие чехлы на диване и кроватях. Боязнь ограбления или трата всех сбережений на антиквариат? Костиков вздохнул и поморщился. В воздухе витал ощутимый запах смерти.

– Вот они, – Витька указал на убитых супругов. Хозяина пуля настигла на пороге его кабинета, Веру Степановну – в коридоре. Побледневшие лица не выражали страха или беспокойства. Преступник застал Перепелюшкиных врасплох. Оба готовились ко сну и облачились в соответствующие одежды: Михаил Наумович – в полосатую пижаму, а его жена – в ночную трикотажную сорочку. Возле потерпевших колдовал судмедэксперт Слава Кошечкин, молодой парнишка с черными, как угольки, раскосыми глазами.

– И хозяин, и его супруга убиты из охотничьего ружья шестнадцатого калибра Тульского оружейного завода, – по-военному докладывал он. – Заряд – крупная картечь. Выстрелы произведены с расстояния менее одного метра. Смерть наступила мгновенно. Время гибели – около полуночи. Остальное скажу позднее, – он покосился на ружье, лежавшее на пропитанном кровью ковре. – Возможно, на нем сохранились отпечатки пальцев.

– Возможно, – согласился Костиков. – А ты что заметил? – обратился он к Шлыкову.

– В квартире относительный порядок, – отозвался приятель. – Распахнут настежь сейф, – его тонкий палец указал на стальной ящик, дверца которого была открыта. – Вероятно, тут хранилось самое ценное. Шкафы и полки забиты различными вещами, но их ценность определит экспертиза.

– Понятно, – вздохнул Костиков. – Картина пока вырисовывается такая: Перепелюшкин знал ночного визитера. Вполне вероятно, они договаривались о встрече. Вот почему хозяева не паниковали. Они спокойно впустили своего убийцу, и он разделался с обоими.

– А ружье? – поинтересовался Виктор.

– Ружье, ребята, хозяйское, – отозвался Вячеслав. – Да вы сами глядите, – из раскрытой тумбочки он извлек коробку с патронами и принялся их пересчитывать. – Двух не хватает. Выходит, убийца был осведомлен обо всем. Супруги ему доверяли.

– Даже слишком, выходит, доверяли, – пробурчал майор. – Видите ли, одно дело – схватить заряженное ружье, скажем, висящее на стенке, которое по законам жанра должно выстрелить, и другое – не только схватить его, но и успеть зарядить на глазах у хозяев.

– Запутанно, – проговорил Виктор. – Меня еще вот что смущает. Двенадцать часов – время не детское, но и не глубокая ночь. Многие любят допоздна поваляться с книжками. Неужели никто в подъезде не слышал выстрелов?

– Это не мешало бы проверить, – подтвердил Валерий. – Ну, а с участковым ты разговаривал?

– Конечно, – кивнул Шлыков. – Он поведал мало интересного. Разумеется, в доме шептались по поводу коллекции Перепелюшкина, но толком никто ничего не знал, поскольку соседей, вхожих в сию обитель, не было. С кем общался покойный, участковый тоже не в курсе. Одно можно утверждать точно: с себе подобными, коих в этом доме нет. Жили супруги довольно уединенно. Когда-то они похоронили сына-младенца, и с тех пор детей у них не было. Единственная оставшаяся в живых родственница – племянница Ирина из Приреченска, такая степенная замужняя дама, наведывалась не слишком часто. Оно и понятно: у женщины семья.

– Надо получить о ней подробные сведения, – откликнулся Костиков. – Сделай запрос в Приреченск. А теперь пойдем к соседям. То, что супруги жили уединенно, не мешало наблюдать за их житьем-бытьем.

– Ты прав, – согласился Виктор. – Вячеслав, работай. Мы скоро вернемся.

Молодой эксперт что-то пробормотал и продолжил делать записи в маленький блокнот.

Выйдя на лестничную клетку, оперативники позвонили в первую же дверь, находившуюся напротив квартиры потерпевших. Она открылась с поразительной быстротой, словно хозяйка, пожилая женщина со смуглым лицом, чуть раскосыми глазами, делающими ее похожей на японку, и крашенными перекисью волосами, давно ждала их визита:

– Вы из полиции? – спросила она, загородив мужчинам путь в коридор.

– Да, – ответил Шлыков, улыбнувшись и продемонстрировав белые ровные зубы. – Мы по поводу ваших соседей. Можно нам войти?

Хозяйка с минуту молчала. Ее темные глаза с любопытством смотрели на незваных гостей:

– А документики у вас имеются?

– А как же, – оба полезли за удостоверениями.

Женщина внимательно изучила документы:

– Проходите. Меня зовут Барбарина Светлана Игоревна.

Она провела мужчин в чисто убранную, со вкусом обставленную гостиную и указала на мягкий новенький диван:

– Пожалуйста, садитесь.

Хозяйка примостилась рядом на стуле и принялась вздыхать:

– Ох, горе-то какое! И кому вздумалось лишать жизни двух таких людей!

– Каких? – поймал ее на слове Костиков.

– Интеллигентных, – не растерялась Светлана Игоревна. – Впрочем, что скрывать: коллекция проклятущая виновата. Однажды я Верочке так и сказала: «Погубят вас ценности. С вами что случится – кому они достанутся?»

– А Перепелюшкина что вам ответила? – с интересом подался вперед Виктор.

Барбарина покраснела:

– А, буркнула что-то вроде: не твоего ума дело. Покойники нас чурались. Оно и понятно. Еще раз говорю: интеллигенция.

– Светлана Игоревна, а вы поздно засыпаете? – перевел разговор в другое русло Валерий.

Женщина задумалась:

– Как вам сказать… Признаться, на снотворном я живу, с тех пор как муж погиб на стройке. Приму таблетки – сразу сшибает, иногда пробую без них обойтись – так всю ночь маюсь. Да вам это на что?

– По утверждению нашего эксперта, смерть Перепелюшкиных наступила около полуночи, – пояснил Шлыков. – Вы не слышали выстрелов или, приняв снотворное, уже спали?

Светлана Игоревна поднесла руку к морщинистому лбу:

– Вчера я до часу ночи по квартире бродила. Сон все не шел, и я выпила лекарство.

– До часу ночи? – удивился Виктор. – Вы уверены?

– Конечно, мои часы не врут, – обиженно заметила хозяйка. – Аккурат когда стрелки час показали, я и побежала к аптечке. Но выстрелов я не слышала.

Оперативники переглянулись:

– Странно!

– А ничего странного нет! – разрешила их сомнения Барбарина. – В нашем доме пацаны этими проклятущими петардами балуются, особенно по ночам. Хоть вы этим займитесь. Участковому сто раз говорила: во-первых, это опасно, сами же ребята и покалечатся, во-вторых, не дай бог, кого-нибудь из жильцов подстрелят. Нашей Капитоновне чуть в глаз не попали. Но наш участковый Ефимович настолько занят своими делами, что на это и внимания не обращает. Я сама к их родителям подходила. И что вы думаете? Никакой реакции. Поможете мне? Я ведь не только о себе забочусь.

– Поможем, – пообещал Виктор и повернулся к приятелю: – А это объясняет, почему никто не слышал выстрелов. Вернее, слышали, но не прореагировали.

– Видели дверь моих соседей? – вдруг поинтересовалась Барбарина.

Милиционеры насторожились:

– А что с дверью?

– Она металлическая, – пояснила соседка. – И замков на ней, наверное, куча, причем оставшихся с давних времен. Поди, сейчас другие делают, – она вежливо откашлялась в кулак и продолжила: – Так вот, когда они ее запирают или отпирают, мне слышны лязг и скрежет. А к чему я это вам говорю? Да к тому, что хозяева дверь заперли в двадцать один час, когда программа новостей вечерняя началась, и больше никто к ним не приходил, за это головой ручаюсь.

Оперативники переглянулись. Получалось, если женщина не ошибалась, преступник залетел в квартиру через окно, а такого просто не могло быть. Однако старушка сама подбросила им версию:

– Выходит, он у них уже сидел?

– Мы возьмем это на заметку, – пообещал Валерий. – Светлана Игоревна, мне кажется, что вы очень наблюдательный человек. Скажите, а в гости кто к Перепелюшкиным наведывался?

Похвала оперативника отозвалась в сердце женщины приятной музыкой и, наморщив лоб, она принялась вспоминать:

– Приходили. А как же! Да только все люди солидные и, честно признаюсь, мне незнакомые. Один такой сухонький старичок интеллигентного вида. Ну, не иначе большой начальник, второй – помоложе. Высокий, плечистый, черноволосый. Тоже интеллигент. По всему видать. Да только имен и фамилий я их не знаю, так что извините.

Шлыков расплылся в улыбке:

– За что же, милая Светлана Игоревна? Вы и так нам помогли.

Женщина отвела глаза в сторону и добавила:

– Ежели вам нужны мои советы, то потрясите их племянницу Ирку.

Оперативники напряглись, и Костиков с деланным изумлением обратился к соседке потерпевших:

– Но она тоже солидная дама. Экономист. Или они с мужем позарились на дядюшкино наследство?

Барбарина надула полные губы:

– Ну. Это ваше дело – разбирать, на что они позарились. А про Иркину порядочность вы мне не говорите. Она долгонько маскировалась. Да ума, видать, не хватило. В последний свой приезд совсем с катушек съехала. Однажды с хахалем заявилась. Куда такое годится?

– А вы ничего не путаете? – с сомнением в голосе произнес Валерий. – Может, встретила знакомого и привела в гости? С ее зарплатой по кафе ходить дорого. И решили посидеть у дяди с теткой.

Светлана Игоревна усмехнулась:

– Возможно, Верке она так и сказала. Да только я их целующимися в нашем парке видела. Шла из магазина, дай, думаю, пройдусь через парк. Дошла до фонтана – а они на скамейке. Как голуби, милуются. Я глазам своим не поверила. Ну, Ирка! Такой муж порядочный, и сынок славный. И зачем ей этот хлюст? И вовсе он не старый знакомый, она бы с ним приходила. Видать, познакомилась в дороге и притащила в дом первого встречного. А потом, наверное, Вера-покойница ее стыдить стала. Так Ирка укатила за город, в пансионате каком-то жила. Ну, ясное дело, он к ней наведывался. Иначе зачем от дядьки с теткой бежать?

Эта информация была очень ценной.

– А вы не могли бы его описать?

– Могла бы, – с готовностью откликнулась Барбарина. – Красавец, ничего не скажешь. Глазищи голубые, волосы пшеничного цвета, черты лица как у киноактера. Тонкие, словно выписанные. Сам высокий, стройный, прекрасно одетый. Пару раз видела – и все в разных костюмах. Последний раз на нем были светлые брюки и такая же рубашка. Чистый коттон. Мой сыночек себе такую одежку приобрести хотел. Да зарплата не дозволяла. А этот, как сейчас выражаются, крутые обновки ухватил и на такси разъезжал. А, как говорится, наши люди в булочную на такси не ездят. Ворюга, не иначе.

– Ну, почему вы так думаете… – вставил Виктор. – Есть должности, на которых получают поболее нашего с вами. Может, он тоже солидный, как те двое, приятели Перепелюшкина.

Светлана Игоревна скривилась:

– Ох, не смешите. Солидность – она не только в одежде. Согласитесь. А этот… Бабник и альфонс.

– Но вы же его первый раз видели…

– И слава богу, – перекрестилась соседка.

– Вы такая наблюдательная женщина, – продолжали льстить оперативники, – Поможете нам составить фоторобот?

– Обязательно, – обрадовалась Светлана Игоревна.

– От вас можно позвонить?

Костиков подошел к телефону и набрал номер управления:

– Андрей? Сейчас мы привезем к тебе женщину, которая видела и приятелей Перепелюшкина, и друга его племянницы. Твоя задача – составить хорошие портреты. Понятно? – он положил трубку на рычаг и обратился к Барбариной: – Пойдемте с нами.

Она принялась натягивать светлую кофту:

– Сейчас. Только борщ выключу.

Мужчины галантно довели даму до поджидавшей их служебной машины и открыли заднюю дверцу:

– Милости просим.

Барбарина с гордостью протиснулась в узкий для ее габаритов салон.

– Подожди, Костя, – попросил Шлыков водителя, светлоусого сержанта. – Чует мое сердце: Кошечкин заканчивает работу.

Как бы в подтверждение его слов, из подъезда выбежал судмедэксперт, неся тяжелый чемоданчик. Увидев коллег, он улыбнулся своей знаменитой белозубой улыбкой:

– Спасибо, что подождали.

– Не стоит.

Слава сел вместе со Светланой Игоревной, и машина сорвалась с места.