Читать книгу Записки вампира. Слэшерский роман - Ольга Бойко - Страница 2

Все беды от отношений. Стоит только подпустить человека ближе и на тебя сваливается весь набор клише известных под общим названием «любовь и ее последствия». Вайтгем убедился в этом в очередной раз. А ведь ничего не предвещало беды. Арман – друг? Сколько они знакомы? Лет десять? Двадцать? С того памятного строительства песочных замков в Сент-Тропе прошло много лет. В детстве так все просто.

– Привет!

– Привет! Я – Арман. Давай дружить?

– Я – Филипп. Давай.

Они делились всем: первым порножурналом с горячими цыпочками в зазывных позах, да черт, они даже вместе скопили денег на первую шлюху. Их связь была крепкой, почти братской. И что дальше?

Стоило им сойтись… и началось… Чтобы там не втирали психологи, отношения основанные на дружбе, разбиваются вдребезги стоит им зайти дальше. Вначале все было отлично! Они трахались, веселились, гоняли по авторалли, обменивались мнениями, даже хотели завести собаку, по вечерам работали над общим рекламным проектом – идиллия. Почему из веселого парня Арман превратился в истеричное существо, проверяющее его почту, звонившее по сто раз за день? Он медленно превращал жизнь Филиппа в ад. Его стало просто слишком много, а Филипп просил лишь о недолгом уединении, о своих собственных вылазках куда-то в Ниццу, о собственном пространстве. И только. Мистер Очередной, раздув скандал из простой просьбы, бросил Филиппа со всем набором клише, цинично предъявив скопившиеся претензии прямо перед общим кругом знакомых, смешав личные обиды с рабочими моментами. Пусть все слышат. Как же Филипп ненавидел публичность. Вайтгем отправился домой, надеясь не застать там уже бывшего. К счастью, в квартире никого не было, валялись лишь раскиданные в спешке вещи. Филипп хмыкнул и, в какой-то ярости, отбросил ключи. Ну, не смог любовник обойтись без этого картинного бардака, не смог прислать одного из дружков за вещами. Понадобилось все это.

К черту! Парень переоделся в рубашку и новые модные брюки – пора встряхнуться как следует! Ему даже стало легче, так, словно он мог теперь подняться в воздух, не ощущая груза, что удерживал на земле. Арман Брайс просто не был «тем особенным». Больше никаких любовников-друзей, это чертовски парит. В ночи раздался стрекот телефона. Увидев на экране мобильника лицо друга бывшего друга, Филипп скривился, точно съел лимон.

– Да, Франсуа, нет, я не поеду. Арман у тебя? Какая мне разница с кем он там – совет да любовь. Я, переживаю? Ничуть. Зачем ты позвонил? А зачем мне знать, мы же расстались, – Филипп ощущал, как начинает закипать, но терять еще одного друга не хотелось. На том конце трубки почувствовали его тяжелые выдохи, – Чувак, забей, просто забей. Мы расстались и все – это не конец света! Марсиане все еще там в космосе. Проект я доделаю сам. В конце концов, это моя вина и я уже переправил деньги заказчику, так что пусть выдыхает. – Вайтгем закатил глаза, ему внушали, что бывший любовник – это самое лучшее, что у него было. Совет был один: лететь к Варду, целовать Армана в сахарные уста и извиняться. Это взбесило. – Мы с ним – это было ошибкой, надо было остаться друзьями. Я не готов об этом говорить. Хорошо? Я не хочу с тобой ругаться, к Арману я не вернусь, все. – Филипп раздраженно отключил телефон, проклиная Брайса, за то, что тот поехал к Варду. Хотя, их общий друг сам бы все узнал, так что пусть выбирает сторону. Филипп признавал, что они с Арманом оба виноваты в ссоре, и, если последнему хватит ума, то они могут иногда общаться. Но ни о какой любви и речи быть не могло. Арман – не его пара обуви и все.

Гонщик запрыгнул в авто и отправился к клубу «Глаза Медузы». Это заведение было известно в узких кругах. Более экзотичного места во всем Париже было не найти. Кредо заведения, говорило само за себя: «Никаких запретов». Невтемных людей попросту не пускали. Нужно было приглашение. Несколько недель назад одно такое попало Филиппу в руки. Он все ждал момента, и…

Заброшенная ткацкая фабрика. Мрачный охранник. Карточка. Усмешка на пухловатых губах крепкого парня. На одно мгновение искусственная иллюминация ослепила глаза. То, что доктор прописал! Филипп, точно хищник, оглядывал местную добычу. Сегодня он оторвется по полной! Это место пропитано сексом! Женщин-кошек он насчитал с десяток, но ему не хотелось девку, от женских стонов болела голова, даже самая отъявленная шлюха начинала ломаться. Филипп искал кого-то особенного, не хотелось размениваться на слишком юных или слишком смазливых.

Парень ошивался среди тел на танцплощадке, от выпитого спиртного захотелось релакса. Он принялся раскачиваться в такт чувственной мелодии, забывая обо всем на свете и ощущая жадные взгляды на себе. Он умел привлечь внимание, потому мог выбирать. Вот и первое угощение выпивкой! Дайкири – кто-то решил проявить оригинальность. Парень осушил емкость до дна и облизнул пухловатые губы, награждая дарителя, рыжеволосую дурнушку, ослепительной улыбкой.

Танцы – признак цивилизации, ими можно сказать так много! На глаза попался симпатичный молодой чувак, с неплохой фигурой, темными кудрями! Их взгляды пересеклись. Красавчик подошел и грубо облапал Филиппа за ягодицы. Филипп обнюхал шею партнера: ваниль и лимон, совершенно не привлекательные ароматы! А что делать, если хочется кого-нибудь оттрахать, а потом причинить боль и снова оттрахать. Идти до кабинок оказалось занятием быстрым, Филипп просто толкал тело перед собой прочь из танцевального зала.

– Минет сначала или после? – одноразовый любовник пытался задавать вопросы, но Филипп коснулся его губ, призывая к молчанию.

Туалет… все кабинки заняты…

– Минет! – выдохнул Филипп, отыскав, таки, одну свободную. Минетчик рассматривал Филиппа, жадно облизывая губы, – На колени, если хорошенько поработаешь, я тебя выебу, – парень попытался его поцеловать, – Лижись с кем-нибудь другим.

– Зачем так сразу, – минетчик немного обиженно хмыкнул и стащил с него брюки.

– Халтуры я не потерплю, – голос Филиппа звенел металлом и властью.

Его незадачливый партнер облизал его головку годнарочно медленно. Не сдержавшись гонщик залепил ему пощечину.

Дверь в кабинке напротив приоткрылась, являя глазам Филиппа нереально красивого парня, точно тот был вовсе неземным существом. Золотистые светлые кудри рассыпались по плечам, во взгляде изумрудных глаз стыло какое-то безумие. Гонщик нисколько не смущаясь осматривал дивное существо, проталкиваясь членом в рот минетчику. Секс, кажется, откладывался насовсем…

Он нашел что-то получше: стройное тело, расстегнутая ширинка, гордо выступивший член.

Кудрявый и обдолбанный – машинально застегнул молнию на штанах. Сознание его было недосягаемо и, очевидно, под коксом, на губах кровь. Зеленые глаза растерянно осматривали помещение, как будто видели эти стены впервые. Блондин икнул и выронил дорогой винтажный веер из рук, за его спиной шумно повалилось на пол тело. Незнакомец только пожал плечами, как бы обозначая, а я ничего не знаю и вообще ни при делах, не обращайте внимания. Бросил рассеянный взгляд на присутствующих, подошел к раковине и подставил ладони под кран, полилась вода. Он пару раз умыл лицо, смывая кровь, и тяжко выдохнул в зеркало перед собой.

– Который сейчас век, котики? – кокаиновый красавчик воззрился на Филиппа. Тот по прежнему стоял со спущенными штанами и раскрытым ртом, в состоянии аффекта. Минетчик прервал свое занятие и тоже уставился на странненького с мокрым лицом. – Простите, я кажется помешал, – на лице незнакомца, наконец, появились какие-то, пусть вялые, но эмоции, – Я…я… – блондин схватился за лоб, – Я умираю, – он поцепился за вешалку на стене и стал оседать на пол.

Реакция минетчика была мгновенной! Оттолкнув партнера, он подбежал к блондину, подхватил его под руки и прижал к стене, не давая упасть.

– Чего стоишь? Дотащим его до дивана! – кинул он Филиппу и лихорадочно поправил дорогую одежду на обмякшем теле, из карманов посыпались пакеты с коксом. – Такая красота, нет! Лишь бы не передоз!

Охота доставляла ему чистое наслаждение. Кровь – необходима для выживания, а вот сам процесс… Люди так хрупки и уязвимы. Одно неосторожное движение и их жизнь прерывается навеки. Леонд редко охотился в одном месте дважды в неделю. Но этот клуб приманивал его чаще остальных. Здесь была своя особенная атмосфера. Жертвы на любой вкус. Их аромат дразнил обоняние, а раскованное поведение помогало отыскать самого или самую желанную на вечер. Его собственного «халифа на час».

Леонд вынужден был выпустить из поля зрения молоденькую влюбленную парочку, такую юную и гармоничную. Стоило сделать еще шаг, и они непременно заговорили бы с ним. Несколько фраз и можно отправляться в одну из клетушек. Их запах дразнил аппетит, но к нему примешивался еще один аромат, раздражающий, отчего клыки древнего вампира удлинились.

Какой-то молодой выскочка успел наследить в его охотничьих угодьях. К пряному аромату живых, примешивалось зловоние мертвеца, молоденького щенка. Мерзавец вел себя, точно свинья за столом: нагадил, наследил. А кто будет убирать? Ишь как разошелся, и крови ему хочется, и обдолбаться и похоть не удовлетворена. Леонд уже придумал наказание для чужака, оставить его прикованным в одной из клетушек дня на три без доступа к крови, а может после предложить в качестве закуски старинным приятелям. Те любили тыкать в молоденькое тельце. Вампир направился к «раздражителю», улавливая еще один густой запах, человеческий.

И что же ты захочешь от него? На тонких губах Леонда появился брезгливая усмешка. Не могли найти места получше. Туалетные кабинки. Малолетки только так и поступают. Никакой фантазии. Надо бы познакомиться! Вампир толкнул дверь туалета. До чего жалкое зрелище. Сцена взаимного спасения вызвала в нем презрение, смешанное с легкой брезгливостью. Так смотрят на крыс возле мусорного бака. Еще и под наркотой. Ну что за недоразумение. В помещении откровенно воняло. Леонд не желал ни мгновения оставаться в этом месте.

– Вам нужен труп? – один из людей пах достаточно сильно, мускулинно, так, что глаза слезились. Кровь таких самодовольных жеребцов отвратна на вкус, что еще ждать от этого….

Упыренок был хорош собой. Помучается, а потом можно и приятелям его показать. Если не исправится! Молодняк не способен к обучению. Только «кнут и пряник». Он схватил блондина за плечи и как следует встряхнул, удерживая его на ногах.

– Ваша помощь быстрее доведет его до могилы, – о, как один из парней напрягся, губы все в слюне, такая жертва хороша только с сильной голодухи. Вон как моргает.

– Красивый член, – едко подметил Леонд, скользя насмешливым взглядом по «жеребцу». Как же все предсказуемо, – Ты ведь не бросишь его? Пойдем с нами. Или может ты еще не закончил? – в голосе Древнего сквозил вызов. Он знал таких, как этот человечек, упрямый, мачо, уверенный в себе – конь и есть конь.

– Я жив? – пролепетал обдолбанный еле слышно, чуть приоткрывая глаза.

– Не думай, что тебе все сойдет с рук. Белокурое обояние не спасет тебя от моего гнева, – шепнул древний вампир в ухо молодому, похотливо прихватывая губами его кудри и вдыхая их запах.

На этом беседа закончилась. Леонд покинул зловонное место, волоча за собой упыренка. Он знал, что смертный потащится за ними, он давно прочитал все его мысли. Обычный зарвавшийся человечек, таких сотни. Влачат бессмысленное никому ненужное существование, точно земляные черви. Красота скоротечна. Этот индивид послужит отличной закуской. Можно сказать, Леонд спасет его красоту от морщин и обрюзгшей задницы.

Секс с первого взгляда? Почему нет? Вайтгем не мог отвести глаз от кудрявого незнакомца. Как там в романах: «и сердце его закололо в груди» Ну, хорошо, кое-что пониже заинтересовано дернулось. Блондин был похож на долгожданную конфету. Отчаянно хотелось содрать обертку и попробовать ее содержимое на вкус. Немедленно.

– Тащи, – только и выдал Филипп, прожигая в минетчике дырку, в нем взыграло либидо. Гонщик не собирался ни с кем делиться своим. Разовый любовник раздражал нерасторопностью. Вайтгем задумался над наказанием для него. Плетей всыпать! Так и хотелось сказать: «убери свои грязные ручонки от златокудрого красавца».

Клуб оказался богат на сюрпризы: в уборной появился еще один мужчина, он был красив и похож на байкера из «Ночных волков», не хватало мотоцикла. Что-то в нем бесило Филиппа. Этот чувак оценивал его, как вещь. Если первого незнакомца хотелось оттрахать во всех неведомых позах, то этого – избить. Гонщик интуитивно чувствовал, что байкер не остался бы в долгу. И их драка напомнила бы собачью грызню из-за красивой самки. Губы Филиппа стали кривыми от усмешки, он так же, с вызовом, прошелся по внешности оценщика: каштановые волосы, синие глаза, циничный рот – он старше лет на десять.

– Спасибо, – гонщик быстро натянул штаны, продолжая смотреть байкеру в глаза и не желая уступать ни в чем. Его так заводило это соперничество! Оно подобно хорошему виски, что разгоняет кровь, – Почему нет? Думаю, на танцполе веселее, чем здесь.

И снова его блондина, лапали. Ну что за черт? Забыв про минетчика, Филипп вышел вместе с новыми знакомыми, как гончая, вдыхая запах и не желая отставать, опасаясь, что байкер поспешит употребить красавца. Филипп ощущал, как по его венам бежит огонь, он в любой момент был готов вцепиться сопернику в глотку.

Танц-пол оглушил музыкой, но какое им дело до танцующих! Вожделенный диван обнаружился в приватной зоне. Здесь пахло иначе: дорогим парфюмом, кровью и сексом. Обстановка располагала: темные стены, приглушенный свет.

– Красотка, – Филипп подсел на диван к белокурому незнакомцу и, коснувшись его скулы, шлепнул по щеке, – Лихо тебя вставило, я смотрю.

Незнакомец ухмыльнулся, всматриваясь в него своим ясным взглядом, а потом отдернул голову, избегая дальнейших прикосновений к лицу. Игра в непокорность заводила. Гонщик рассмеялся, поглаживая кудрявенького по бедру. Чем больше тот сопротивлялся, тем больше Филипп распалялся. Вайтгем старался как можно скорее облапать его. Узнать насколько упругим телом обладает блондин. Сокровище! Должно быть под одеждой скрывается совершенство. Филипп нагло просунул пальцы под его ягодицу и чуть сжал ее, носом утыкаясь в светлые волосы.

– Ты в надежных руках…

– Неужели? – игривым тоном прошептал блондин.

– Даже не сомневайся.

Молодой вампир оглядывался по сторонам. Его вид был растерянным, да и ощущал он себя не очень уютно после странного обморока. Раньше с ним такого не приключалось. Выпив крови и наглотавшись кокса, блондин обычно чувствовал себя отлично! А тут… может устал или перестарался? Черт, вампиры не устают – никак не может вбить себе это в голову. У него теперь столько способностей, но он никак не научится пользоваться ими, постоянно забывает о них и ведет себя, как смертный, чем раздражает взрослых вампиров. Не в первый раз его вот так, один из них вытаскивает из неприятностей.

Его спаситель, Леонд, на чью территорию он забрел, куда-то пропал. А этот озабоченный мачо надоедал, как липучка, и что-то заливал про надежные руки. Мысленно вампир уже закатил глаза. Неужели такие слова способны кого-то привлечь? Хотелось цапнуть его прямо за доставучие пальцы, но голова ныла и в глазах немного подплывала обстановка. Так что планы мести придется отложить на потом и терпеть этого нахала рядом с собой. Он был таким пахучим… Кровосос принюхался к нему… да, приятненький, от него пахло сексом и еще какой-то бурдой, которую его мозг не просканировал. Ну и черт с ним!

А его приятель постарше… от него просто разило кровью и это было приятно! Блондин поправил кудри от легкого возбуждения и попытался встать с дивана, однако его закачало, перед глазами снова все поплыло – пришлось вернуться в исходное положение.

– Черт, отстань! – он отшвырнул надоедливую руку смертного мачо, – И где мой веер? Черт я потерял свой веер! – кровосос снова попытался встать и снова вжался в диван. Все раздражало.

Хотелось крови. Секса, а потом снова крови. Блондин заморгал. Мысли в его голове разбились на сотню букв. Как бы он не старался собрать их воедино – не выходило. Вампир прикрыл глаза. Собственно….А почему бы не взять кровь у этого придурка рядом с собой? Хорошая мысль, настроение тут же переменилось! Он лукаво стрельнул глазами в сторону Филиппа и подвинулся к его бедру, позволяя себя ласкать.

– Не уж-то твои руки такие надежные? – кровосос мягко уперся смертному ладонью в пах и довольно заулыбался. Смотрите-ка, человечишка прямо загорелся! А этот запах, смертные когда загораются, странно пахнут. Будет забавно поиграться с ним. Да он почти готов! Почувствовав твердую плоть под своей ладонью, блондин даже хохотнул. Осталось только добраться до шеи наглого соблазнителя и дело сделано! Новообращенный вампир пока не умел с первого раза гипнотизировать взглядом жертву, как его более опытные товарищи, а потому прибегал к банальным интимным заигрываниям, по старинке и по людски.

– Хочешь дорогу? – он вытащил пакет с порошком и положил на столик перед темноволосой липучкой, будущей жертвой – Кайф, возбуждает и вообще… – вампир хитро следил за реакциями человечешки, – Ну, как? – кокетливо сжал ладонь в его паху, зазывно улыбнулся, выдохнул и шепнул в лицо почти интимно, – Соглашайся.

Что может быть прозаичнее и обыденнее ухаживаний смертных. Лапают друг друга так, словно выбирают кусок мяса на рынке. Этот мелкий вампир, одно название, пытается соблазнить человечка самым жалким образом. А тот ведется, точно кобель на запах течной сучки. Еще немного и оба выскочат из своих штанов. Леонду претило такое зрелище, слишком банальное. Такая добыча была ему откровенно противна. Где сопротивление? Налет охоты? Слишком просто. Кокс? Куда же без него. Заунывное представление – древний решил вмешаться. Обнажи он клыки, парочка бы и не заметила. Порошок Леонд просто смахнул на пол, точно пыль, а недомачо схватил за волосы, мешая окончательно залить слюнями недовампира. Харизма?

– Тормози, – древний провел языком по шее человека, там где билась жилка, полная сочной венозной крови, такой сладкой, точно амброзия. Леонд лишь поцарапал клыками открытую шею.

– Ты такой страстный и искушенный! – Леонд провел ладонью по груди Филиппа, задевая соски и поглаживая живот, наслаждаясь ощущением теплой кожи. Нащупал ширинку тесных брюк, – Свяжи его, так будет забавнее, – ничего не стоило отстегнуть с кожаного пояса наручники и отдать их человечку.

– Теперь ты, – древний с легкостью вскрыл разум белокурого недоросля, врываясь в его мысли, – Неужели ты забыл о том, кем являешься, жалкий маленький вампирчик? Проучи этого человечешку, загрызи его! Ты же хочешь этого. Иначе собратья тебя засмеют, – это проникновение показалось Леонду куда более сладким, чем просто секс. Разум пародии на вампира желал освободиться от контроля – это волновало и возбуждало.

Их дыхание смешалось: новый знакомый приятно пах, хотелось попробовать его кожу на вкус, гонщик ощущал, что тело блондина отвечает ему. Слова? О, в тот момент они казались мусором. Пусть ханжи и назвали бы это «звериной грязью», но он совершенно честно жаждал ее, и плевать на осуждение. Люди ничем не отличаются от животных, разве что наделены возможностью молоть языками. Вот, только тело не обманешь.

Его красавец посылал определенные сигналы, и Филипп улавливал их мгновенно. Он с силой водил ладонями по его бедрам, паху и заднице, совершенно беззастенчиво все это облапывая, так, словно он был слепцом и пытался представить себе, как выглядит его партнер. Хотелось показать свою решительность и страсть. Гонщик просто вжался каменным членом в бедро блондина, срывая с его губ тихий стон. Это действовало сильнее самого крепкого виски. Парень хотел всего и сразу – минета и дикого, необузданного соития с кровью, со стонами! Филипп обожал кусаться до меток на коже, так он выражал свою страсть.

Дорожка кокса исчезла, ну и ладно. Гонщик еще не пробовал кокс, но против экспериментов ничего не имел, блондинчик и сам по себе казался наркотиком. А байкер явно был завсегдатаем и вел себя, точно хозяин вечера. Филипп снова притянул красивого незнакомца к себе. За такую фамильярность хотелось угостить его хорошеньким ударом в челюсть. Добыча, сучка – блондин сейчас был именно ею. Гонщик почти зарычал, потеряв контакт с ним. Он смотрел на байкера возбужденно и чуть диковато, то и дело смаргивая. Еще немного, его зверь выйдет на волю и тогда – горе сопернику! Парень нервно облизывал пересохшие губы. Хотелось уже впиться ими в шею блондина, ощутить бьющуюся жилку под губами, провести по ней языком, засосать кожу и чуть прикусить. Такого дикого желания Филипп давно не испытывал. Его сексуальную игрушку начали раздевать, гонщик сдержался. Еще немного и он устроит безобразную драку. Реальность определенно куда-то уехала, когда байкер оказался за спиной, от его прикосновения к плечу внезапно захорошело, сознание уплывало, срываясь во тьму. Филипп больше не был собой. Он превратился в зверя, по запаху он чуял свою самку. Нет, сегодня ей не уйти, не спрятаться. По спине разбежалось стадо мурашек, а стояк в штанах стал еще более внушительным.

– Еще как, – выдохнул гонщик. Его голос прозвучал хрипло и низко. Смущение? Оно было ему просто незнакомо. Парень знал, что хорош собой, поэтому просто расстегнул штаны, спуская их вместе с бельем и отшвыривая ногой в сторону, – Давай, будет даже интереснее, – на его губах заиграла хищная улыбка. Он поцеловал блондина в загривок, больно прихватывая зубами, а потом провел языком за мочкой уха, – Ты так чудесно пахнешь, – Тот скривился, но позволил лапать себя. Достав кляп, Филипп ловко набросил его на рот почти любовника, желая слушать лишь стоны. Во влажной, окрашенной похотью тесноте, щелчок показался громким. Гонщик задрал на блондине рубашку, оглаживая ладонями по животу и лизнул куда-то в подмышку, – Встань, – он приподнял партнера, тиская за упругий зад, перевернул и вжал лицом в поверхность стола, – Ты сводишь меня с ума, детка, – руки Филиппа беззастенчиво шарили по его ягодицам, поглаживая и спешно обнажая их для себя.

Вампир замычал, когда кляп захлопнулся на замок. Он сморгнул и, если бы смог, ущипнул бы себя за бедро. Смертный оказался проворнее, его развели, как идиота. Хотя почему как? Лежит перед человечишкой точно десерт. Кровососа одурманивала жажда чужой крови! Как он теперь сможет ее утолить, если его рот на замке? Это бесило. События развивались так абсурдно, точно он сел на сломанную быструю карусель. Близость к смертному пробудило острую, как бритва, жажду случки. Мачо вдруг запах, как куриная ножка в индийских пряностях при его жизни, которую молодой вампир смутно, но еще помнил. Это пробудило приятные воспоминания.

Став вампиром он не лишился чувства наслаждения от сексуальных удовольствий, наоборот оно странным образом увеличилось и переросло в одержимость. Секс и кровь – вот что управляло им сейчас. Ну, еще кокс, он веселил и скрашивал серые будни. Люди ему казались наискучнейшими существами – они постоянно ели и спали, ну, еще суетились. А для вампира это все ненужное и пустое существование.

Он, как вампир, конечно спал, но редко. В основном мучила веселая бессонница – по клубам, по барам, по танцполам и прочим заведениям, где водилось много дичи. При этой мысли вампиру захотелось облизнуться, но мерзкий кляп забивал его рот. На мгновение это даже возбудило, но клыкам стало неудобно, а потому он неудовлетворенно пискнул и вцепился в смертного любовника руками. Ох! Молодой вампир снова возбужденно вздрогнул, вспомнив, как руки другого вампира срывали пуговку и гладили по волосам. От того так одуряюще несло кровью, что блондин даже зажмурился без сопротивления. Мммм…

Прикосновения смертного любовника были агрессивными и суетливыми, как будто они живут последние сто лет! Куда спрашивается тот спешит?

С него содрали рубашку, точно ощипывали перья с индюшки. В действиях гонщика чувствовался опыт. Смертному было наплевать на целостность его рубашки, хорошо что он по ней ногами не прошелся. Блондин снова разозлился, он не какая-то шалава с коровьим взглядом, поэтому попытался по-змеиному изогнуться и вырваться. Не тут-то было, ему чуть не вывихнули плечо и резко вжали в стол. Он почувствовал твердый член в своей заднице.

– Мразь! – выдохнул в кляп белокурый кровосос, хрипло и недовольно.

Как эта сволота присосалась к его шее и укусила, мать твою! Он замычал и стал брыкаться.

Леонд недооценил интуицию человека, чем он занимается? Древний читал воспоминания смертного, точно раскрытую книгу. Гонщик? Игрок со смертью? Его прыть объяснима, поддал и смылся. Недовампиру будет уроком. Как взвился, но момент упустил по собственной глупости. Пусть теперь лежит на столе и ждет, когда его хорошенько нафаршируют, точно гуся к праздничному столу. Рот паршивца забит кляпом, осталось только помочь этому Филиппу в его деле.

– Проучи этого негодного мальчишку. Смотри, как он раскрыт. Весь в твоей власти, – древний снова стоял рядом с человеком, питаясь его эмоциями. Тот пропах похотью с головы до ног! Запах в клетушке стал тяжелым, точно кто-то разлил сильные феромоны, – Засади ему как следует, он это хочет! – взрослый вампир крепко прижимался к смертному, не скрывая от него собственного возбуждения, дурача его и туманя разум, – Прислушайся, эти вдохи… он почти умоляет.

В полу предусмотрительно торчал крюк с цепью и древний буквально проехался по спине человечка собственным телом, поднимая цепь, продевая ее сквозь наручники, толкаясь в его аппетитную задницу собственным членом, – Вот так. Теперь ему некуда сбежать. Леонд ощущал гул крови в ушах Филиппа, мысленно направлял его. Парень расстегнул брюки и спустил их вместе с бельем. Наскоро огладил себя. Вампир снова коснулся губами бьющейся венки на его шее и чуть прокусил ее, слизывая кровь. Филипп оказался таким отзывчивым! – Проткни его.

Гонщик с силой двинул бедрами, толкаясь членом в задницу молоденького вампирчика, на губах древнего зазмеилась хищная улыбка. Это его территория и никто на нее не покусится, а эти отбросы станут живым примером для остальных. Он отошел от парочки, потянув за собой цепь, надежно фиксируя ее на замок у стены. Так-то лучше. Молоденький вампирчик, его сознание агонизировало, он был точно кролик, угодивший в капкан.

Поделом! Леонд растворился во мраке, направляясь к парочке в другой комнате – самое время пустить кровь.

Дрожь горячего тела сводила с ума. Шершавыми большими ладонями Филипп мял упругие ягодицы, до затуманенного сознания почти не доносились посторонние звуки. Партнер то и дело постанывал, стоило рукам гонщика сжать половинки сильнее. Филиппу захотелось узнать какие еще звуки способна издать эта сучка. Поэтому, оставив распластанное тело на столе, он подошел к стене с плетьми. Выбор был отменный. Внимание привлекла белая рукоять. Такой плетью охаживали непокорных лошадей. Задерживаться рядом со стеной не было никаких сил, стояк причинял боль. Гонщик с силой сжал свой член, из его глотки вырвался хриплый стон.

Почти на негнущихся, ватных ногах он приблизился к своей белокурой сучке. Ее зад был выставлен на показ, точно в витрине. Нельзя источать столько похоти! Филипп нервно облизнулся. Его стояк, можно было сравнить с камнем: венки на стволе вздулись, головка стала влажной от выступивших капель семени. Тело партнера манило к себе. Хотелось уткнуться носом между его ягодиц и запустить туда язык. Парень агрессивно задышал. Схватившись за плеть, гонщик с силой размахнулся и ударил блондина по заду. О, как застонала его сучка!

– Еще! – Филипп ударил несколько раз, пока ягодицы не покраснели. Болезненные стоны партнера лишь распалили. Теперь его тело будет куда восприимчивей. Гонщик нагнулся и стал терзать желанный зад языком. Он так воодушевился, что укусил каждую покрасневшую ягодицу. Партнер сжался, не давая ему исследовать себя, – Дрянь! – агрессивно рыкнув, брюнет отстранился, напоследок укусив партнера за правую ягодицу, так что остался отпечаток зубов. – Ты будешь моим, петушок! – он достал презерватив. Секс прекрасен, лишь когда напоминает звериное соитие, а вялые поглаживания и лизания – слишком скучны.

Байкер снова стоял у него за спиной, своим хрипловатым голосом он нашептывал Филиппу пошлости. Его соперник словно дозволял ему наиграться с игрушкой первым. Это бесило. Но сейчас парень был не в состоянии достойно ответить, лениво оставляя на потом их скорую грызню. Этот самоуверенный хлыщ просто назывался на драку. Время застыло. Гонщик со свистом втянул носом воздух и резко двинул бедрами, скользнув влажной головкой в узкую дырку блондина. Дьявол! Как же там узко и жарко! Партнер не желал расслабляться, он весь сжался, пытаясь вытолкнуть его назад. Филипп нетерпеливо шлепнул ладонями по голому заду, – Раскройся, сука!

Ответом послужил болезненный стон. Распаленного мачо бесила непокорность белокурой сучки, но он не сдавался. Точно неутомимый захватчик он агрессивно двигал бедрами. Вдох-выдох, наконец, ему удалось сломить сопротивление. Он вошел в дырку во всю длину, шлепнувшись мошонкой о ягодицы партнера. Ему захотелось засадить еще грубее. Он собирался отомстить этой заднице за томительные минуты ожидания. По венам струилось чистое пламя, гонщик выбрал самый медленный ритм, чтобы подразнить, потянуть и помучать. Что поделаешь, ему нравились жестокие ласки.

Запах смертного любовника вызывал аппетит! Блондину хотелось немедля вонзить в него клыки и выпить всего до капли. Железные наручники на запястьях и кляп во рту провоцировали молоденького кровососа на самую настоящую злость. Да кто они такие и как смеют с ним так обращаться? Он нарисовал себе собственный сценарий, но как-то оказался в чужом. Проклятые люди, они вампиров всерьез уже не принимают. Надо же было докатиться до такого. Цепь не давала пошевелиться. Ох, они пожалеют! Из горла вылетел низкий стон, это человеческая сволота трогала его задницу, так словно он какая-нибудь шлюха из переулка. Вампиру казалось, что смертный вытряхивает его из шмоток и уютного самомнения, выставляя лишь трепещущую сердцевину на всеобщий обзор. Так унизительно и сладостно одновременно. Еще и Леонд с ним заодно, решил испробовать его на вкус. При этой мысли блондин резко глухо выдохнул в кляп и дернулся от некомфортного вторжения в свое тело. Он зажался и попытался сопротивляться, но его жестко проткнули и дали по заднице. Стало не комфортно от того, что он беспомощен, раскрыт и уязвим, и от того, что его пользуют, словно мясную тушку, похотливо, настойчиво, раз за разом.

Еще одно мощное проникновение и еще. Кровосос задергал руками, пытаясь оторвать их вместе с цепью. Он зло зарычал и затрепыхался от грубого нарастающего насилия. Ему захотелось сказать «ах ты смертная сволочь», но получилось только рычать и стонать с забитым ртом.

Укус в спину и шею – в голове молодого вампира приятно замутилось от стойкого запаха крови, исходящего от Леонда. Древний вампир растворился за спиной его мучителя и незримо присутствовал. Еще один толчок в его зад и еще – пошлый звук проникновения и шлепок мошонки о ягодицы, гонщик оказался ненасытным! Он так вбивается в него, что блондин уже дрожит всем телом, а его собственный член затвердел и уже неудачно трется о край стола.

Внутри все горит и пульсирует, мышцы сжались! Молодой вампир попытался избавиться от насильника, но тот снова грубо вломился в него.

Блондин задергал задом, но агрессивные руки сжали его ладонями и вернули в исходное положение. Тяжелое тело навалилось сверху, зубы смертного впились в холку.

Зеленые глаза вампира метнули молнии и прожгли стену напротив, а светлые кудри оказались в руках насильника. В ухо приятно зашептали, это вызвало острое возбуждение, по телу побежали горячие волны, и вот, он уже сам прогнулся в спине, принимая настойчивые ласки любовника. Хочется оторвать ему голову и выпить крови, а потом зажать его и долго трахать, слушая музыку из его криков! Кожа молоденького вампира зафосфорилась от переживаемых эмоций. Но смертный этого не увидел, закрыв глаза, безостановочно и с громкими стонами он продолжал вдалбливаться тело под собой.

Вампир сладко мычал, подергивая, головой: «Я выпью всю твою кровь, как только избавлюсь от проклятого кляпа во рту», – мысленно он уже пил кровь насильника, слушая его крики и стоны. Ох, мачо будет долго расплачиваться за то, что пользует его сейчас.

В агрессивном порыве Филипп схватил свою жертву за волосы, понуждая задрать голову. Хотелось посмотреть ей в лицо. Блондин перехватил его хищный взгляд, Филипп ощутил нешуточную усталость, все таки с выпивкой он перестарался. Глаза стали сами собой закрываться, а сучка, что билась под ним была до такой степени горяча, что ему хотелось продолжать, а не храпеть. Вампир с внутренним торжеством следил за реакцией насильника. Он продолжал гипнотизировать насильника взглядом, пока тот не обмяк, всем весом наваливаясь на него. Вот паук и слопал человечка!

– Так просто ты от меня не отделаешься, – шепнул гонщик, удерживая партнера за светлые кудри, – Где же он? – Филипп заозирался по сторонам, белый порошок был рассыпан по столу. Собрав его ногтем, гонщик сделал вдох крылом носа, – О, да! – с хриплым стоном Филипп укусил любовника за ухо и подцепил еще дури, – Детка, – гонщик поднес порошок к носу блондина, – Тебе понравится.

Дыхание партнера на кончиках пальцев, завело с полуоборота! Он даже не обратил внимания, как блондин потряс головой и как сладкой застонал. Руки Филиппа вновь, с силой стали оглаживать ягодицы партнера, а член проник в растраханный зад.

Шум воды заглушал прочие звуки. Филипп долго стоял под прохладным душем, капли воды стекали по его обнаженной спине, оглаживали ягодицы и падали на кафельный пол. Гонщик низко захрипел, член напрягся. В его кровати спит не просто мужчина, а настоящий инкуб. Он читал, что эта тварь вызывает вечный стояк, и жертва трахает ее до собственной смерти. Парень и сейчас был не против потыкать в сонное тело.

Прошедшая ночь казалась нереальной, они еще и в такси умудрились наследить. Гонщик хохотнул. Таксисту долго будет что вспоминить…

Они активно сосались в клубе! Юджин говорил-говорил, а Филипп затыкал его рот поцелуями. Его так давно ни к кому не вело. Идея отправиться на квартиру возникла спонтанно. Гонщик решил, что дома им вообще никто не помешает, и они, прилипнув друг к другу, вышли из клуба.

Такси подъехало быстро. Блондин забрался на заднее кожаное сиденье дорогого автомобиля и, ухватив любовника за руку, потянул за собой. Парень хохотнул и позволил втащить себя внутрь.

– Переулок Сен-Суассон, восемь, – он поцеловал Юджина в губы, – Ах, ты сучка!

Тот уже лапал его под рубашкой и даже пропустил руки в штаны, жадно ощупывая ягодицы.

– Хочу тебя, прямо сейчас! – зеленые глаза увлажнились, зрачки расширились, – Дай мне, я сказал!

В голосе кокаинщика послышались требовательные нотки. Филиппа это завело и пробудило агрессию, которая еще не улеглась после случки в клубе. Тело требовало продолжения. Гонщик глумливо оскалился и ухватил его рукой за шевелюру. Смачно поцеловал, не было в этом прикосновении губ чего-то романтичного, скорее кобель предъявлял права на свою самку, не давая требовать и жаловаться. Никаких промедлений! Филипп расстегнул ширинку, перевернул и вжал блондина в сиденье такси. Свободной рукой он снова оголял зад любовника и растрахивал пальцем дырку между его ягодиц. Юджин сладко стонал…

– Ай, нежнее давай…

– Не ори, сам напросился, – Филипп вколачивался в желанное тело, наблюдая, как водитель краснел и чуть слышно ругался. Гонщика это раззадоривало. Тело под ним было узким и горячим. Звуки соития были влажными – в сладкой попке уже разлилось его семя. Каждый поворот, вызывал у любовников громкие и жаркие стоны. Водитель багровел лицом и лишь прокачивал головой.

– Нежнее, еще… – рвано выдохнул Юджин.

– Какой вкусный, – Филипп коснулся губами уха любовника, – Жадная дырка! – толкнувшись в тело блондина, он замер, потянул его за ворот и присосался к его шее. – И тут стояк, – он огладил Юджина по затвердевшим соскам, сопровождая ласку новым толчком.

Белокурый любовник пошло застонал на весь салон и жадно вцепился в сиденье под собой.

– Аа, еще загони, не останавливайся, еще! – светлые пряди спутались на голове, вампир не слышал уже ничего, в ушах стояли собственные стоны, а в заднице орудовала сладкая кувалда. Тело сводило от подступающего оргазма, внутри все пульсировала и горело. Блондин дергался в руках любовника, пошло и хрипло реагируя на каждую фрикцию в свое нутро. Шею саднило от агрессивных укусов и острых зубов, а ведь это он собирался попортить чужую шею. Вместо этого подставился сам, рвано выдыхая и содрогаясь под ним!

Филипп ощущал себя зверем, который наконец нашел свою самку, чтобы предаться с ней случке, жадной и неистовой. Запах пота на коже любовника только распалял, гонщик зарывался губами и носом в его кудри, продолжая насиловать податливое тело, вламываясь в растянутую задницу еще резче и грубее.

– Дома возьму тебя, как девку! – голос Филиппа почти сочился похотью, – Ты такой сладкий! – его ладони огладили зад белокурого любовника, сжали кожу и звонко шлепнули по ней. – Ты там такой горячий!

От стонов любовника у Юджина кружилась голова, а от его грубых ухаживаний в глазах поплыло окончательно. Блондин пошло выдохнул и кончил, царапая ногтями кожаную обивку сиденья. Он отрывисто ахал, бился грудью об нее, подрагивая задом в котором торчал член его самца.

– Хочу, как сучку, хочу, – гонщик глухо застонал, вжавшись в спину любовника и заполняя его трепещущее нутро горячим семенем. Его оказалось так много, что белесая жидкость потекла по бедру прелестника прямо на сиденье. Филипп схватил его за волосы и заглянул в зеленые глаза, – А чего хочешь ты?

– В постель хочу, трахаться, пока не сдохну, – кокаиновое настроение Юджина все еще давало о себе знать. Он был веселым, беспокойным и похотливым сученышем, который присосался к чужому члену, как клещ. Вампир лизнул своего мачо в нос и прикусил посасывая кожу. Такси остановилось. Таксист вздохнул, глядя на своих пассажиров…

– Выходите, приехали! – по лицу водителя было заметно, что он готов их убить. Филипп даже не покраснел, просто кинул ему несколько смятых крупных купюр.

– Приехали, детка, уже скоро, – облапывая любовника, гонщик, натягивал на него узкие брюки. От острого возбуждения хохотали оба, – они буквально выкатились из машины!

– Ты видел его глаза? – не унимался Юджин, указывая вслед отьезжавшему такси.

Филипп накрыл губы любовника жадным поцелуем и подтолкнул к двери подьезда, потираясь о его зад своим членом. С кокаином он ощущал себя гораздо бодрее.

– Это мой дом, – Филипп закрыл дверь и требовательно притиснул блондина к стене, параллельно сдирая с него рубашку. – Ох, и загрызу же я тебя!

Загрызи! – блондин остервенело снова вцепился в губы любовника, а тот в ответ жадно сжал его пах.

– Я выебу тебя во все щели, так и знай!

Разбрасывая одежду на ходу, они, как сумасшедшие, пересчитали лестничные пролеты. Дверь в квартиру отворилась с полупинка. Полуголые, дрожащие от предвкушения, любовники ввалились внутрь через порог и захлопнулись дверь.

Блондин резко разорвал поцелуй и выдохнул любовнику в лицо…

– Если ты не выебешь меня, то я выебу тебя, предупреждаю! – он отрывисто, рвано вдыхал атмосферу и казалось задыхался от ее недостатка.

– Я выебу тебя так, что имя свое позабудешь! – агрессивно поддержал игру гонщик и резко, по-хозяйски, втолкнул любовника в гостиную.

Тот налетел прямо на вазу с цветами, осколки разлетелись по полу, но они даже не обратили внимания на эту мелочь, они уже жарко сосались и снимали с себя все, пробираясь прямо в спальню. Сбив по дороге еще пару ваз и горшок с цветами, два тела завалились на белое поле из простыней…

– Ты пахнешь, как любовь, – Филипп хрипло и низко стонал, он буквально навалился на белокурого самца, сейчас абсолютно обнаженного.

Лунный свет, струящийся из окна, серебрил его потную кожу. Затуманенное страстью сознание гонщика желало утолить голод. Хотелось пробовать еще и еще. Насытиться любовником досыта. Но чем больше он брал блондина, тем сильнее желал повторения. Юджин казался неземным существом из самой эротичной фантазии.

Они познакомились в клубе, а узнали друг друга по именам лишь в кровати, в маленькой квартирке гонщика. Зачем? Просто стоило узнать имя того, кто действовал на тебя, точно сильнейший афродизиак.

Вайтгем сцеловывает губами стоны любовника, изучая языком этот рот, проходясь по его зубам. С хриплым рыком он грудью вжимается в партнера, их твердые соски соприкасаются, вызывая настоящую жадную дрожь в их телах.

Гонщик не может оторвать широких мозолистых ладоней от бедер Юджина. Он успел уже понаставить синяков на этой гладкой и упругой заднице. Член блондина упирается ему в живот, тот с силой проводит ногтями по заду Филиппа, оставляя царапины. Из глотки последнего вылетают новые стоны. Он упирается головкой в растраханную дырку блондина и засаживает ему по-новой. Ритм жесткий, бешеный, совершенно несдержанный, кровать предательски скрипит. Филипп еще никого так сильно не желал! Прикрывая глаза, вламываясь в горячее тело, он ощущает как мышцы на входе податливо раскрываются. Чуть двигая бедрами, меняя угол проникновения, он желает сорвать еще порцию стонов с губ любовника! Еще, еще, еще! Времени не существует вовсе, тело трепещет от сладкой истомы.

– Какой узкий, как девочка, – гонщик обожает говорить всякие пошлости. Оба выдыхает почти в унисон, – Сучка! – Филипп не может больше терпеть и кончает, заполняя любовника, словно драгоценный сосуд.

Тот хрипло стонет и по-звериному жадно, кусает гонщика за соски…

– Сожру тебя!

Филипп облизывает пересохшие губы, продолжая глубокими толчками сотрясать желанное тело, изливаясь в него остатками семени.

Молодой вампир никогда еще не сходил с ума от траха в объятьях мужчины. Да он вообще не пробовал однополого партнера до этого сумасшедшего мачо. И вот за один вечер его выебали по полной и обратили в секту однополой любви.

Его зад разрывался от сладкого сумасшедшего соития с человеком, а разум был давно где то в другой галактике. Он так растягивает его дырку и пробивает себе дорогу в его нутро! Став вампиром он познал наконец что такое рай. До сих пор он отсасывал юным девицам в туалетных кабинках и прочих злачных местах. Или они обсасывали ему. В последний свой такой заход он потерял свой веер. Он вдруг почувствовал себя нехорошо, заворочался под любовником и резко оттолкнул его, скинув с кровати и согнувшись пополам. Его тело скрутило в болезненном спазме – только не снова. Накатило раздражение. Почему, став вампиром он все еще уязвим?

– Что происходит? – Филипп сгреб волосы со лба и схватил любовника за плечи.

– Сахар, неси скорее! – блондин побелел на глазах и дрожал всем телом, – Сладкое дай, что-нибудь! – его мутило, он сорвался с кровати и кинулся прочь.

Филипп смотрел на любовника, стоя на пороге ванной комнаты. Тот умывал лицо склонившись на краном.

– Тебе лучше? – парень протянул ему разрезанный ананас.

Блондин схватил мякоть и впился в нее зубами. Его пошатывало.

– Уложи меня в постель, – голос был слабым.

Филипп довел любовника до постели, тот рухнул на простыни дожевывая ананас. Филипп сел рядом и стал поглаживать его по волосам.

– Как ты?

– Лучше, – блондин кивнул и сел на постели. – У меня сахар упал, видимо перегуляли.

Арману было плохо, потеряв всякую гордость, он пытался прозвониться до любимого, но никто не отвечал. Можно подумать, они раньше не ссорились. Вард пытался остановить его, понимая, что Филипп явно не придет в восторг от позднего визита бывшего, но кого это волновало? Брайс был уверен, что его темноволосый и красивый любовник сидит дома и мрачно смотрит куда-то в стену. Воображение рисовало желаемые картины развития событий. Его мальчик станет им только больше дорожить, а то, что он наговорил Варду – всего лишь гордость.

Уходы и возвращения обостряют страсть. Именно в этом был уверен темноволосый красавец, да Арман считал себя самым привлекательным в их компании, и стоит ему щелкнуть пальцами, то выстроится очередь из соискателей на его сердце. Впрочем, его уверенность подтачивалась его же мнительностью! Филипп бывал непредсказуемым, а что, если он и не тосковал вовсе? Брайс выдохнул, ощущая страх, что любовник может найти себе кого-нибудь, пока его нет рядом. И этот возможный его соперник возьмет и запустит коготочки внутрь Филиппа.

Страх подстегнул к решительным действиям. Нехорошие предчувствия обострились, когда «бывший» подъехал к дому своего любовника и вошел в подъезд. Брюки Филиппа валялись рядом с чьей-то рубашкой. Закипая от ревности и собственнического инстинкта, Арман открыл дверь своим ключом и ввалился в квартиру. Ведомый на звуки голоса, нет голосов, Брайс появился на пороге спальни, осознавая, что его страхи материализуются на глазах. Рядом с любовником сидел какой-то странный белобрысый парень, Арман даже часто задышал.

– Блядь! Какая же ты блядь! – тут же вылетело из его горла.

Филипп не слышал как в квартиру кто-то вошел, обеспокоенный состоянием Юджина. Хотелось покрыть его своей спермой, заставить отсасывать, а потом жадно брать прямо на полу, потом на кровати и в душе.

– Где-то лежали кексы, – гонщик оглаживал любовника по бедру, сидя на постели абсолютно голый. В этот приятный интимный момент их потревожили.

Арман! Филипп закатил глаза и мысленно пожелал бывшему, немедля отправляться в ад. Неужели ему не хватило предыдущих разборок? Надо поменять замки.

– Кто это? – Брайс покраснел…

– Тебе не надоели спектакли? – меланхолично произнес гонщик, посматривая на Армана спокойным и холодным взглядом. Как же не хотелось объясняться. Кто знает, как к этой новости отнесется его новый любовник? – Это…. бывший, – произнес он, обращаясь к белокурому искушению, – У него к несчастью остались ключи.

– Кто этот… – Арман не договорил, хозяин дома его перебил.

– Проваливай, – просто и твердо произнес Филипп. На этот раз он посмотрел на Брайса.

– Да как ты…

– Я не хочу ничего слушать и слышать, просто уходи. Если ты пришел за вазой, то мы ее разбили, можешь прислать счет.

Блондин наблюдал их перепалку сидя в кровати. Он решил не встревать пока, Филипп сам неплохо справлялся и помощи не просил. Юджин Влах просто грыз кусочки ананаса и облизывал пальцы.

Как же люди ревнивы и любят всю эту театральную мишуру! Блондин давно избавился от этого противного чувства ревности, выкинул его как ненужное и отжившее. До его сознания не доносились слова смертных. Все было просто.

Экс-любовник пытался сказать что-то еще, но гонщик его слушать не стал, пресек поползновения в его, Юджина, сторону и вытолкал за дверь. Послышался шум, в коридоре что-то разбилось. Как предсказуемо. Вампир даже видел что-то подобное в ретро-кино, сцена называлась: «Я и бывшая». Черт, его снова затошнило.

– Зачем я столько наркоты вынюхал? – он кинулся в ванную, упрекая себя за невоздержанность, – Я никак не могу стать полноценным вампиром. Меня постоянно тянет на человеческие слабости! Я когда-нибудь сдохну от передозировки кокаином или алкоголем!

А в прихожей разворачивалась заключительная сцена разборок. Арман не унимался, Филипп схватил его за горло, принуждая смотреть себе в глаза.

– Между нами все кончено! И мы зря оттягивали этот момент, я целый год тебя терпел! Я не хочу слышать ни звука, своим поведением…, – он прервался, подбирая слова, – Я не уважаю тебя, чувак. Вещи пусть заберет Вард, все, дальнейшие разговоры ничего не дадут.

– Филипп…

– Не надо! – парень скривился, он не выносил сцен, – Просто уходи.

– Завтра… гонки. И….

– Я приду. На деловом сотрудничестве это не отразится. Найди себе телку или парня… Просто уходи, – Филипп вытолкнул нежданного гостя за дверь, закрываясь на несколько замков и шумно выдыхая. Он нашел новые отношения… А нашел ли? Возможно, все это не более чем кокс и секс? Парень хмыкнул, его странно вело к белокурому любовнику, но делать поспешных выводов не хотелось. В конце концов единороги лишь в сказке остаются красивым, а в жизни попадаются козлы.

Сто-сто пятьдесят-двести-двести двадцать, рев мотора почти не слышен, пейзаж за окном сливается в единое пятно, трасса такая гладкая, что ехать по ней чистое удовольствие.

– Давай, детка, – Филипп хищно улыбается, поглаживая головку переключателя передач, он дал Арману минуту форы и теперь стремительно его догонял; ландшафт полон сюрпризов, например, впереди ждет дорожка из серпантина, а дальше обрыв. Чтобы не сорваться вниз – необходим опыт, а чтобы это сделать быстро – мастерство. – Детка! – темно-синяя феррари мчится по накатанной дороге, легко вписываясь в поворот, она словно не едет по земле, а летит, подобно хищной птице. Еще один лихой поворот и, вот она, красная ламборджини Брайса! Триста метров, двести: Вайтгем, не напрягаясь, догоняет своего бывшего.

Он помнит утро после одной из самых ярких ночей в его жизни: Юджин на его кровати, красивый, посапывающий, притягательный до стояка. Любовник еще спал, когда Филипп принялся поглаживать его по бедрам. До чего же блондинчик оказался отзывчивым. Даже во сне у него встало, а задницей он снова принялся елозить по простыням. Тогда гонщик не смог противиться искушению. Он вжался в это теплое и податливое тело, упираясь вставшей плотью между ягодиц. Ему удалось выудить еще один презерватив из под подушки. Они уже использовали штук …цать, сношаясь точно звери во время гона. До чего же приятно тыкаться головкой в растянутую дырку. Хватает короткого мига, чтобы вломиться во всю длину, ощутить трепещущее горячее тело, так пошло постанывающее под ним! Стоны сорванные с губ Юджина – музыка для ушей. Любовник так отдавался, так стонал! А, уж, какие метки понаставил – шрамы еще не скоро заживут.

Мгновение! Да, они его ждали! Два стекла одновременно отодвигаются, гонщики смотрят друг на друга, никто не хочет уступить. Две хищные улыбки, восторг от скорости и гонки. Обиды? Сейчас не до них – одна лишь скорость. Филипп нажимает на сцепление и машина рыкнув, вырывается вперед. Ему поставили отличный мотор, теперь даже Арману на его навороченной тачке за ним не угнаться.

– Ах ты, тварь! – восхищенно вырывается у Брайса, интересно, где его бессменный противник по гонкам приобрел такой движок. И плавно ведь идет. Присвистнув, он тоже включается на полную мощность, не желая оказаться последним.

Серпантин слишком извилист, приходится то и дело удерживать скорость, чтобы вписаться, не поцарапать машину и выиграть время. Филипп ощущает, как двигатель буквально рычит от сдерживаемого желания разогнаться, но не сейчас. Еще крутой подъем, затем спуск.

– Твою… – Филипп рычит и давит на скорости.

Ламборджини приближается все ближе, но так же увязает на подъеме. Еще немного, скоро будет еще один хороший отрезок, лишь бы выиграть преимущество. Из радио Армана доносится песня «We are the champions» он уверен в своей победе.

– We are the… – подпевает Арман, в прошлый раз ему удалось сломить сопротивление Филиппа.

– Нет! Нет! – Вайтгем, как в лихорадке твердит свое «нет», хватается за переключатель, он должен выиграть! К тому же сегодня у него особенный зритель, при одних мыслях о котором в паху разливается сладкая истома, а стояк такой, что почти больно. Он не может проиграть! Кому охота встречаться с неудачником.

Они мчатся так быстро, словно преодолевают невидимый физический барьер, еще один поворот. Накатанная дорога обещает немедля привести к финишу, вот сейчас наступает ответственный момент. Тут как в картах, необходимо придержать козырь до того, как противник раскроется. Бутылка дорогущего шампанского, аплодисменты – ненужная мишура, потому как важно просто обыграть противника, взять хитростью.

Брайс, ухмыляясь переключает скорости, новый тип мотора обещает космическую мощь. Впереди небольшая дистанция, самое время воспользоваться своим шансом. Машины снова сближаются, но сейчас не до смеха. Самый напряженный момент…

– Что же ты медлишь, дрянь? – Арман кусает губы, желая прийти первым. В прошлый раз Филипп уже показал себя, но на сей раз медлил.

Казалось, он уверен в себе. А финиш все ближе. Брайса это так злит, эта самонадеянность, притворная холодность. Моторы ревут, гонщики тоже на взводе. Вайтгем прохладно спокоен, он почти не слышит песню «Stone in My Hand»

«You build your fighter jets, you drop your bombs

You kill our fathers, you kill our moms

Kill our brothers and our sisters, and our uncles and our aunts

Still I’m fighting with the stone that’s in my hand»

Перед глазами две округлые половинки упругих ягодиц, светлые кудри рассыпанные по спине, за которые так приятно ухватиться, отодвинуть и прильнуть к шее, провести по ней языком. А членом, уже влажным от выступившего семени, водить по ягодицам, ощущать разочарованные вздохи, а потом вломиться в дырку, слушая громкие сладкие стоны, Юджин так сладко поет. Этот белокурый любовник – его самый сладкий сон и мираж. Они почти не разговаривают, точно в течке, пытаются вжаться друг в друга и трахаться до полной потери сил.

Не выдерживая натиска, Арман срывается вперед, быстро обгоняя Филиппа, на губах парня появляется самодовольная улыбка. Совсем немного, и он сожмет в объятьях очередной приз, и долго будет трахать его на заднем сиденье авто. Предвкушение заводит сильнее, чем сам акт. Его победа оправдана, чем бы там не хвалился Вайтгем, он упустил свой шанс. Каких-то шестьсот метров до заветной ленточки.

– Твою мать! – перед ламборджини плавно проплывает феррари, так словно она какое-то морское существо. Красная лента сорвана.

Филипп словно выныривает из глубины своих мыслей, подслеповато щурясь, осознавая вкус этой самой победы. Он все еще сидит на водительском сидении, чувствуя свою победу, прокатывая ее на языке. Совершенно не хочется ею делиться, ровным счетом ни с кем. Слышатся аплодисменты, он бы еще посидел в тишине, но машину открывают, первым кого видит Вайтгем, его друг Вард. Щеки последнего раскраснелись, волосы стоят торчком, очки съехали на нос, он просто непередаваемо счастлив, чекнутый изобретатель. Рене сжимает его в обьятьях, остается лишь похлопать по спине ответно, показывая, что он, Филипп аналогично счастлив. Тут же слышится гогот Франсуа, что-то вроде: «Ты Миссия, чувак». Отцепившись от себя изобретателя, Филипп, наконец, находит Его. Того, кому в какой-то степени посвятил эту победу, тому кто помог избавится от оков условности. Цапая Юджина за задницу, оглаживая слегка мазолистыми руками ягодицы, Филипп совершенно не стесняясь целует его, жадно вторгаясь языком в его рот, хозяйничая там, посасывая его язык. Не хочется ничего говорить, принимать подарки, хочется лишь завалить красавчика на машину и хорошенько отодрать.