Читать книгу Приключения Квакахряма 2 - Ольга Ефимова-Соколова - Страница 9

Пошел Квакахрям на речку, а погода была жаркая. Нагнулся он к воде попить, вдруг видит – плывет мимо бумажный кораблик. Быстро так его ветер несет. Захотелось Квакахряму поймать его. Нырнул он в воду и вынырнул с корабликом в лапе. Вынес осторожно на берег и развернул мокрую бумажку. А там буквы какие-то непонятные, в слова сложенные. Таинственное послание. О чем же оно может быть? Конечно, о спрятанном кладе!

И решил Квакахярм найти сокровища. А как найти, если буквы незнакомые? И так и сяк крутил наш зверек листочек, чуть не разорвал мокрую бумагу. Положил тогда на камешек, пусть на солнышке подсохнет. А сам сторожит, вдруг кто его листочек утащит? Глаз отвести не может.

Час сторожит, другой. Тут из леса его друг Квакахрям-Болотный показался. Он, оказывается, все утро Квакахряма искал, чтобы рассказать, что лягушкам кто-то отравленных комаров подсовывает. Те едят и раздуваться начинают. А от этого взлетают и над болотом порхают, словно толстые бабочки. Пришлось Квакахряму-Болотному, чтобы лягушек ветром далеко не унесло, привязать их за лапы к коряге. Оставил он свой лягушачий букет и за Квакахрямом полетел.

– Я все лапы истер, пока к коряге лягушек привязывал, а ты здесь загорать устроился! – расфыркался он.

– Сам ты загораешь! А я тайное послание сушу! Видишь, это план зашифрованный, где клад искать.

– А с чего ты взял, что здесь про клад написано? – Квакахрям-Болотный подозрительно осмотрел листочек.

– А про что же еще тебе шифром стали бы писать? Конечно, про клад, голова твоя лохматая! Слушай, а давай попробуем наши буквы подставлять, может, что и получится?

И стали квакахрямы буквы под словами на сером камне чернилами писать. Целый час мучились, ничего понять не смогли.

– Абракадабра какая-то! – разозлился Квакахрям-Болотный.

– Сам ты абраказябра! Это очень сложный шифр. Здесь систему понять надо! А у меня на голодный желудок голова совсем не варит.

Решили квакахярямы перекусить. Каждый по паре карасиков поймал и съел, а потом опять бумажку разглядывать стали. Тут мимо сорока пролетала. Услышала краем уха про клад и по всему лесу разнесла.

Дошла новость до Злой Волшебницы. Захотелось ей сокровища самой найти. Решила она, что глупые квакахрямы ни за что тайного послания не разгадают. Собралась к ним лететь, да опоздала – никого у камня не оказалось. Весь берег обнюхала в поисках следов, а потом ей сорока доложила, что к Старушке-Квакахрямше они отправились, в дальний лес.

Гостям Старушка-Квакахрямша обрадовалась. Ее внучок свое болото редко покидал и бабушку не часто навещал. А Квакахрям ей всегда что-то вкусненькое приносил. А когда она про клад услыхала, глаза у нее совсем загорелись. Долго разглядывала Старушка листочек. И крутила, и на просвет посмотрела, и понюхала, и даже уголок откусила.

– Очень сложная магия. Думаю, что это заклинание какое-то Злая Волшебница по реке пустила, чтобы всю рыбу заколдовать, – страшным шепотом сообщила Старушка.

– Я в реке рыбу ловил и ничего не видел! – остановил ее Квакахярм.

Очень ему не хотелось от своей идеи про клад отказываться. А Квакахрям-Болотный опять со своими лягушками влез и поддержал бабушку.

– Она, наверное, и лягушек заколдовала.

– Ну да! Начитались комары странного послания и от ужаса стали в животах у лягушек раздуваться! – захихикал Квакахрям и надул щеки.

– Не смейся! – шикнула на него Старушка, и Квакахрям тут же сдулся. – Тебе эта магия неведома! Нужно к Доброй Волшебнице лететь. Пусть она прочитает и расколдует и рыбу, и лягушек.

– Ну рыбу-то еще никто не заколдовал, – прошептал Квакахрям, опустив голову, но к Старушке прислушался.

Подарил он ей горсточку орешков, которые всегда на такой случай на поясе в сумочке держал, и улетать собрался. Квакахрям-Болотный тоже с ним лететь захотел, но Старушка остановила. Надо было ей по хозяйству помочь – гриб над входом в дупло обвалился, и дождь захлестывать стал. Пришлось и Квакахряму остаться. Долго они вдвоем делали новый козырек из веточек. В темноте домой лететь пришлось. Не хотела их на ночь глядя отпускать Старушка, да у нее в дупле втроем не разляжешься.

А Злая Волшебница Квакахряма у его дерева караулила. Уже и заснуть успела. Проснулась, когда ей шишка с сосны по уху ударила. Спросонья она чуть на пробегавшего мимо волка не набросилась, да вовремя сообразила, что не мог он шишкой кинуть. Подождала она тогда немножко и к дуплу взлетела. Пшикнула снотворного порошка из волшебного гриба на Квакахряма и стала послание искать. Все перерыла, даже подушку из листьев переворошила. Квакахрям во сне даже кряхтеть начал. Тут она нащупала у него сумочку и вытащила оттуда бумажку. Но не стала она ее насовсем забирать. Приложила к волшебной книжке, к пустой странице и отпечаталось на ней послание. Сунула она бумагу обратно, а сама к себе полетела.

Всю ночь билась она над словами, на бумажке написанными. Ни сама, ни ее волшебная книга ничего разобрать не могли. Разозлилась тогда старуха, пнула кота Баюна, обозвала филина «глупой башкой», отправила обоих за Квакахрямом следить, а сама спать улеглась.

На другой день Квакахрям как проснулся, сразу бумажку в кармашке нащупал и к Доброй Волшебнице полетел. Услыхал это филин, который сверху на сосне сидел и отправил кота к Злой Волшебнице. А сам на ветке замер – не положено ему днем по лесу носиться.

Квакахрям с Доброй Волшебницей в избушке заперся. Попросил и окно закрыть. Но у Доброй Волшебницы слух был хороший, засекла она свою сестрицу вредную за окошком и решила над ней подшутить. Долго разглядывала записку, охала, шептала, а потом громко читать начала: «И зарыт тот клад в овраге среди высокой травы крапивы, под камнем лютым, у куста колючего». Прочитала и Квакахряму подмигнула.

Тут же шорох за окном раздался, а потом все стихло. То поспешила Злая Волшебница опередить Квакахряма и первой до сокровищ добраться. Сразу к единственному в лесу большому оврагу полетела. Ползала там среди крапивы, острекалась вся. О куст шиповника обколола руки, отодвигая большой валун. Кот ей лопату принес. Копала она под одним камнем – ничего. Под другим – пусто. Под третьим дохлый суслик лежит. Наверное, волк про запас спрятал. Злая грязная полетела она домой. Решила, что обманула ее сестрица. Кота подслушивать отправила.

Прибежал он к домику Доброй Волшебницы, в окошко заглянул, а там за столом Добрая Волшебница с Квакахрямом чай попивают и посмеиваются. Вдруг из трубы сокол к ним вылетел и говорит:

– Облазила Злая Волшебница весь овраг, как трубочист вымазалась. Хорошо там перекопала. Да и от крапивы ничего не осталось.

– Отлично! Давно я собиралась в овраге порядок навести да лекарственные травы посадить. Вот сестрица мне и помогла. А кто ее наказал? Сама себя и наказала за жадность свою да за то, что в школе английский прогуливала. Ты ведь, Квакахрям, английский не проходил, вот слова и не разобрал. А сестрица моя бестолковая, как силу свою волшебную ощутила, так учебу и забросила. Думала, что все можно волшебством достигнуть. Да такой простой записочки прочитать не смогла!

– А что же там написано? – отсмеявшись, спросил Квакахрям.

Grandfa’ Grig

Had a pig,

In a field of clover;

Piggy died,

Grandfa’ cried,

And all the fun was over.

– А как переводится? – взмолился Квакахрям, подлетев от любопытства.

– А вот пойдешь во второй класс, начнется у вас английский, сам и переведешь! – улыбнулась Добрая Волшебница и погладила Квакахряма по голове.

Отскочил кот Баюн от окошка да в лес убежал. Там было у него одно дерево, на котором он от Злой Волшебницы прятался. Понял, что домой идти будет опасно, а рассказывать такое хозяйке и подавно нельзя. Больше всего не любила Злая Волшебница, когда над ней смеялись. Могла за это кота на три дня в погребе запереть. Обычно она всегда три дня злилась. Поэтому, напевая веселую песенку «Пигги дайд, грэндфа крайд», кот улегся в развилке толстого дуба.

— Ну и песенка! – засмеялся Миша. – Не слушай, Митька, маму! Это песенка про…

– Пусть сам переведет! – остановила я Мишу.

– Грустная песня, это я потом узнал, – пробубнил Квакахрям, почесываясь. – Почти как та история с книгой.

– Какая? – заинтересовался Митя.

– А вот слушайте!