Читать книгу Тенеловы. Сердце ночи - Ольга Герр - Страница 2

Мама – я не могла думать о ней, как о чужой женщине – готовила ужин. Отец возился с посудомоечной машиной, а мы с Ксюшей сидели в гостиной. Сестра периодически извлекала из кармана гель для рук и протирала ладони, как будто я была заразна, и случайный взгляд в мою сторону грозил ей смертельной болезнью.

Но Ксюша меня мало беспокоила. В голове и без нее был кавардак. Мысли метались от «это все страшный сон» до «я сошла с ума». Предположение про сон я отвергла, ущипнув себя. Больно! На предплечье налился синяк, но я не проснулась. Теорию с сумасшествием проверить было невозможно. Как узнать, что ты сошел с ума? Что если я сбежала из психушки, вломилась в первый попавшийся дом и выдумала, будто живу здесь? Как иначе объяснить тот факт, что на фотографиях меня нет, а моей комнаты не существует? Но воспоминания о семье казались реальными. С другой стороны, я где-то слышала, что психи от нормальных людей отличаются как раз тем, что не осознают своего бреда.

Я передернула плечами. Еще минута подобных рассуждений, и я повалюсь на пол, начну кататься по нему и хохотать. Тогда меня точно сдадут в сумасшедший дом и будут правы.

Мне семнадцать лет. Я уже ребенок, но еще и не взрослая. Я не готова вот так лишиться семьи. Слезы против воли подступили к глазам. Стиснув зубы, я их сглотнула. Светка, не смей реветь!

От рыданий меня спас дверной звонок. Мы с Ксюхой вздрогнули, вроде прозвучал выстрел. Все высыпали в прихожую, но никто не решался открыть дверь. Мало ли какие сюрпризы за ней ждут. После событий дня, я бы не удивилась и бегемоту в балетной пачке.

– Да что ж такое, – в сердцах воскликнул папа.

Как хозяин и защитник дома, он принял удар на себя. Вопреки ожиданиям за дверью стоял не пришелец, а всего-навсего мой лучший друг.

– Колька! – я бросила ему на шею. У меня появилась робкая надежда, что дурдом закончится и все вернется на свои места.

– Простите, – пробормотал он мне в ухо, – мы знакомы?

Ответных объятий не последовало. Я разжала руки и отступила на шаг, заглянув Коле в лицо.

– Умоляю, не говори, что ты тоже меня не узнаешь, – я молитвенно сложила руки перед грудью.

Коля растерянно озирался вокруг, но хотя бы не утверждал, что впервые меня видит. Пусть это ничего не значило, но на душе у меня потеплело.

– Сейчас неподходящее время для визита, Коля, – вздохнула мама. – Поболтаете с Ксюшей завтра.

– Нет, – возразила сестра. – У меня стресс, а это вредно для подростка. Общение с друзьями отличное средство расслабления. Вы же не хотите, чтобы у меня была психологическая травма?

Ксюха выразительно посмотрела в мою сторону. Под травмой она имела в виду меня. Вот язва! Но в чем-то я была с ней согласна: я не меньше ее хотела, чтобы Коля остался. Он был последним, с кем я говорила до того, как все перевернулось с ног на голову.

Мама сдалась и пригласила Колю на ужин, где мне тоже разрешили присутствовать. Не морить же меня голодом. Вела я себя прилично, истерик не устраивала и мама подумала, что ничего ужасного не случится, если я сяду за стол вместе со всеми.

Ужин проходил в тишине. Стоило мне поднять глаза от тарелки, и я ловила на себе чей-нибудь взгляд. В лучшем случае он был любопытным, в худшем – недоброжелательным.

Ужин закончился, и пока мама с папой убирали со стола, мы были предоставлены сами себе. Я воспользовалась свободной минуткой для разговора с Колей.

– Ты меня помнишь? – Я придвинулась к сидящему на диване парню, рассчитывая, что вблизи он меня узнает.

– Не-а, – признался Колька. – А должен?

– Мы лучшие друзья.

– Вот еще! – фыркнула Ксюха. – Это мы лучшие друзья. Всю жизнь по соседству. Подобное даром не проходит.

– Ты дружишь с этой? – пожалуй, это было самое безумное, что я слышала за день. – Да ты ее на дух не выносишь!

– Что? – Ксюша вскочила. – Кто ты такая, чтобы плохо обо мне отзываться?

– Я – твоя старшая сестра.

Коля крутил головой, глядя то на меня, то на Ксюшу. Он не понимал, что происходит, и я рассказала ему все с самого начала.

– Вот это да! – восхитился мой бывший лучший друг, а ныне перебежчик в стан врага под именем Ксения Макарова. – То есть ты как бы веришь, что эти люди твоя семья? И у тебя есть воспоминания о них, в то время как они думают, что видят тебя впервые в жизни? Так, что ли?

– Из твоих уст это звучит как диагноз, – признала я.

– И что ты намерена делать?

Вопрос застал меня врасплох. Как поступают в схожих ситуациях люди? Мне было не с кого брать пример. Ни о чем похожем я раньше не слышала.

– Я точно знаю, что ни в какой детдом не поеду, – заявила я. – Вместо этого я выясню, что здесь творится.

– Каким образом? – не отставал Коля.

– Чего ты заладил «что» да «как»? – вспылила я. – Придумаю что-нибудь.

– А чего думать, – сказала Ксюша. – У нее галлюцинации. Это очевидно. Я читала о таком. Причины могут быть самыми разными – от наркотиков до психических заболеваний.

– Избавь меня от своих лекций, энциклопедия на ножках, – попросила я Ксюшу, так как знала, что она может часами вещать на темы, которые никому не интересны.

– Где ты будешь жить? – Ксюша переключилась на материальные категории.

– Стану ночевать на улице, если придется.

– Ночуй у меня, что ли, – предложение Коли повергло в ступор и меня, и Ксюху.

Сестра привела кучу доводов, почему я не могу жить у Коли. Даже обозвала меня маньячкой, за что получила подзатыльник. Мое прикосновение выбило ее из беседы: Ксюша с остервенением натирала макушку гелем для рук в том месте, где я ее коснулась, после чего ее белобрысые волосы стали торчать сосульками. Но кого волнует внешний вид, когда речь идет о борьбе с микробами?

Выведя противника из спора хитрым маневром, я договорилась с Колей, что сбегу из дома, и он тайком проведет меня к себе. У него я перекантуюсь пару дней, пока не придумаю, как быть дальше. Колька объяснил свое приглашение симпатией ко мне, но я-то знала: все дело в том, что он подсознательно помнит о нашей дружбе. Невозможно стереть из памяти четырнадцать лет общения. Да мы в детском садике на один горшок ходили! Хотела бы я это забыть, но разве получится?

– Ты совершаешь ошибку, – сказала ему Ксюша. Вид у нее при этом был как у древнегреческой пророчицы. Повезло, что Колька не впечатлительный.

После долгих уговоров Ксюша согласилась помочь мне с побегом. Чтобы родители не хватились меня раньше времени и не вызвали службу опеки, она скажет, что я отправилась спать, и мое исчезновение обнаружат лишь утром. Маме с папой в голову не придет, что я живу у Коли.

Ксюха задержалась в гостиной на тот случай, если родители выйдут на шум открываемой двери, а мы с Колей прокрались в прихожую. Свет не включали. Одевались в темноте на ощупь, и Коля споткнулся о мой рюкзак. Он весь день провалялся около двери. Следуя порыву, я перекинула рюкзак через плечо. Это была единственная вещь, принадлежащая мне, и я не собиралась ее бросать.

Лежащий у порога Бакс поднялся при нашем приближении. Коля попятился, испугавшись собаки. Как Ксюха верно заметила, Бакс признавал только своих. Всех прочих (даже друзей семьи) он недолюбливал и всячески это демонстрировал.

– Тише, Баксик, – попросила я. – Не выдавай меня, пожалуйста.

Пес послушно отступил, освобождая нам путь. Глядя как я ухожу, Бакс переминался с лапы на лапу и тихонько поскуливал. Я на прощание потрепала его по загривку:

– Я еще вернусь, Бакс. Даю слово.

Я искренне верила, что сдержу обещание. Чего бы мне это ни стоило. Это моя семья, мое законное место рядом с ними, и я его себе верну.