Читать книгу История ВЕРЫ. Совершаешь ошибки? Нет! Получаешь опыт! - Ольга Горчакова - Страница 11

Когда Верочкиным одноклассницам отцы запрещали оголять животы, жевать жвачку, долго гулять, ей не могли запретить ничего. Просто потому что она росла без авторитетного мужского влияния. Ну, и была аккуратна и прятала улики. Вера была честной, не врала, не крала из дома деньги или другие ценные вещи. Но в её душе кипел юношеский протест, отличающий всех подростков от нормальных людей. Гормоны проснулись и вдавили её в грунт всей массой. Под их тяжестью Вере было просто не собраться. И тогда в ней начали проявляться отцовские черты. Для начала похоть и ревность.

В стремлении быть лучшей в собственных глазах, Вера становилась кем-то другим, предавала свою чистоту, стремилась поскорее от неё избавиться, стать «продвинутой», «просвещённой». И сексуальный опыт, пришедший к ней в шестнадцать лет, стал дверью в мир соблазна, страсти и блуда.

Митя

Первый секс был первым для них обоих – Верочки и Мити, её первого избранника. Это было по взаимному желанию и максимально обдуманное решение, если о том возрасте вообще можно так сказать. Они были в прекрасных романтично-любовных отношениях два года, он был очень внимателен, нежен, щедр. Поддерживал всегда и во всём, позволял себе иногда трогательные проявления чувств. И это было важно для Верочки, выросшей без мужского внимания, – так она могла понимать глубину его переживаний, как мужчины.

Закончив школу, Вера провалила экзамены в столичные РХТУ и МИТХТ, химико-технологические вузы. А Митя поступил в филиал технического университета в Глазове. Правда, с начала учебного года неспешно покатился вниз по успеваемости. А Вера в это время посещала класс довузовской подготовки для поступления какой-нибудь технический вуз в следующем году. Продолжала биться лбом о физику и математику.

Когда Вере исполнилось восемнадцать, они с одноклассницей Ульяной пошли в бар отметить это событие. Так вышло, что в городе осталась только она из всех друзей. Когда девушки мирно болтали за столиком, в зал вбежал Верочкин Митя, который к концу первого курса погряз в долгах по учёбе. Он стал умолять любимую помочь ему с заданием по английскому техническому, потому что «не сдал вовремя, а завтра пересдача», но он не готов! Его слёзы капали на стол, он извинялся за то, что ему пришлось выдернуть Верочку с праздника, та сидела напротив и вытирала сырость салфеткой, утешая милого неуча, а подруга бесстрастно смотрела на это всё со стороны и, наконец, с тяжёлым вздохом спросила:

– И ты собираешься отменить праздник из-за него? Сам виноват, что не учился! Иди и делай свой инглиш сам, не мешай своей девчонке развлекаться.

– Нет, не будем отменять, давай сбегаем с ним ко мне домой, ты тоже поможешь немного. А потом мы с тобой снова – в бар, а он домой. А?

– Ой, дорогая, ну ты даёшь! – возмущению подруги не было предела, но она стала собираться с ними. – Он слёзы льёт, как маленький, а ты их ему вытираешь. Нужен тебе такой мямля?

В итоге ребята потратили два часа на перевод небольших текстов на техническом английском языке, но больших успехов не достигли. Парню предстояло самому закончить работу. А Вера с подругой, уставшие от напряжённого умственного труда, вернулись в бар. Постепенно забыв о нелепом инциденте, весело провели время за песнями в караоке и разошлись по домам под утро.

Боря

Митины родители обвиняли Веру в неуспеваемости сына, и в итоге ребята расстались. Чему родители, конечно, обрадовались, решив, что их Митенька наконец-то сможет спокойно учиться. Если бы это было так… На следующий учебный год умник пошёл в армию.

А пока ещё Митя мучился с летней сессией и считал Веру своей девушкой, она влюбилась в Борю, весёлого и сумасшедше красивого парня из их общей шумной компании. На момент её поступления он уже учился в военном вузе Петербурга и предложил попробовать учиться в северной столице. Встретил её, когда она туда приехала, устроил в комнату, которую снимал в центре. И он же помог ей с поступлением: при подготовке к экзаменам подсказывал ответы на трудные задачки, поддерживал на вступительных испытаниях. И дождался Верочкиного зачисления вместе с ней, хотя его каникулы начались гораздо раньше. В Глазов они вернулись уже парой, об этом через несколько дней Вера сообщила Мите. И тот снова плакал, но его слёзы уже не трогали Веру.

Санкт-Петербург – удивительный город романтиков и рокеров, звёзд и бомжей, фриков и блокадников, интеллигентов и хамов. Контрасты, объединённые волнующимся водным пространством, роскошью фасадов и вонью помоек, скованные дворами-колодцами и разлетающиеся криками чаек над необъятной акваторией Невы. Вера влюбилась в этот город сразу и по макушку. Маршрут, которым она прогулялась в первый день жизни в Петербурге, стал её любимым маршрутом. Двор-колодец с грязно-жёлтыми стенами и запылёнными окнами, который был виден из съёмной комнатушки, стал её любимым видом. А запах Невы, пьянящий в летнем ветре белых ночей, стал её любимым ароматом. Это была страсть, влюблённость до сумасшествия. Вера непременно должна была поступить и остаться!

Среди вступительных экзаменов был письменный по русскому языку где необходимо было написать сочинение на свободную тему. Верочка подробно и образно описала в нём свои первые впечатления о Петербурге. Увлеклась и потратила пять страниц А4, когда требовалось три. Это был безоговорочный «зачёт» и место в вузе. И даже затёртое общежитие со свистящими окнами, затем старая прокуренная коммуналка, а позже холодная хрущёвка и постоянное безденежье не могли ослабить девичьей внезапной любви к этому городу.

Вера обожала их с Борей прогулки по центру. Часто они бывали в Таврическом саду, гуляли по Летнему саду, бродили по набережным и ездили в Зеленогорск купаться в Финском заливе. Боря почти каждый день приезжал к Верочке в общежитие. Он рассказывал весёлые истории на общей кухне, тусовался на вечеринках и быстро стал любимцем этажа.

Взрывной юный возраст не давал долго думать. Пиво текло рекой, веселиться было принято до утра, ночи были короткими, а сессии «всего два раза в год». Вахтёры не раз поднимались на шумный и дружный седьмой этаж общежития, где жила Вера, и угрожали сообщить коменданту, если ребята не прекратят громко слушать музыку и бесчинствовать. Но они не сдавались. И веселились от души. Когда, если не сейчас?

Два года пролетели почти незаметно, Боря закончил учёбу и по распределению попал в столицу. Вообще, он сам того и хотел, мечтая перебраться поближе к широким возможностям, чтобы вырваться из нищеты. Насчёт разлуки с Верой старался не думать: он любил свою девушку, но первым делом карьера, а потом личные дела. Тем более, семью заводить Боря не спешил.

А Вера скучала в одиночестве. В Боре она отчасти видела своего отца, внимание от которого было ей остро необходимо всегда. И тут – снова одна. Она тяжело переживала Борин переезд и вскоре перебралась к подружке Свете на съёмную квартиру в хрущёвке, чтобы легче было отвлечься от грустных мыслей, которые в общежитии не оставляли ни на минуту. Всё там напоминало о нём!

Прошло ещё немного времени, и Вера снова влюбилась. Сосед с её этажа в общежитии. Потом ещё раз – попутчик в поезде до Москвы. Были и простые симпатии: прогуляться за ручку, поцеловаться разок, пообниматься без обязательств. Папина любвеобильность, Верино нелёгкое наследство, переданное по цепочке ДНК, цвела в ней пышным цветом. А та не понимала, откуда в голове столько грязных мыслей и – самое страшное – действий! Ведь в Вериной семье (той, где она выросла), так никто не делал, не говорил и даже не помышлял! Ей было тяжело понимать, что она не похожа на своих родных, ведь они были для Веры идеалом. А она… Она просто не знала отца.

«попутчик»

Тот, из поезда до Москвы, остался в сердце Веры надолго. Их история была красива и романтична.

Была морозная снежная ночь. С неба летела мелкая крупа, а ветер сносил её куда-то в сторону. Крупа мелькала сквозь конусы света от вокзальных фонарей, бросалась в лица и за воротники. На платформе было совсем немноголюдно. В мегафон объявили о прибытии на станцию Глазов поезда до Москвы. Они зашли в одно купе, единственные пассажиры пятого вагона ночного поезда. Его провожала девушка, Веру – брат. Оказавшись тесном пространстве плацкартного купе, они по очереди в темноте разложили свои постели, мужчина уступил Вере право лечь первой. В свете пробегавших в окнах фонарей его лица не было видно. Вера могла только оценить примерный рост своего соседа, ноги которого показались из-за края полки чуть не до середины голени. «Неудобно будет соседям по вагону ходить мимо этих ножищ», – подумала она тогда и вскоре заснула.

Проснувшись утром от голосов, первым увидела его улыбающееся лицо, которое свесилось с полки и приветствовало их общую соседку по купе. Лицо оказалось молодое, озорное, звонкоголосое:

– Доброе утро!

– Доброе утро, – смущённо ответила Вера.

После совместной трапезы Вера и её сосед, которого звали Кирилл, уже вовсю делились своими вкусами в музыке, впечатлениями от отдыха, планами на ближайшее время. Он учился в Академии МЧС, горел идеей спасать жизни и помогать людям, оказавшимся в опасности. До распределения ему оставалось два года, и он мог остаться в столице, но не хотел. Жил на казарменном положении. Ему всё нравилось. Сам из Новгорода, в Глазове он оказался по сердечным делам: после долгой переписки решил встретиться с девушкой, но оказалось, что напрасно – расстались. Любил русский рок, Вера тогда тоже предпочитала слушать его. Подарил ей диск, подписав «Верочке на добрую память».

До столицы оставалось недолго, и Кирилл схватил с собой Верин телефон, когда отправился в тамбур покурить. В плеере играла какая-то олдскульная композиция, и он сказал:

– Песня очень нравится, можно дослушать её там?

Быстро оценив ситуацию с смс-переписками, номерами телефонов и фотографиями, Вера легко согласилась: телефон заблокирован, он не влезет в её личное пространство.