Читать книгу Рретанские истории - Ольга Грон - Страница 5

Али

Я не понимала Тар Ренса, и это казалось почему-то гораздо страшнее, чем нарушение договора рретанином. Коммодор спас меня – я же видела, он старался, чтобы не навредить. Заботливо прислал доктора-рретанина, который столь тщательно обследовал меня сканерами, словно искал золотую жилу. Врач проверил кровь, состояние внутренних органов, даже гематомы от ударов тщательно осмотрел. Не сам же – ему велел Тар Ренс! Неужели все это из-за договора?!

Одна часть меня верила злым словам коммодора, другая же вспоминала его лицо, когда Тар Ренс появился в коридоре и увидел меня в лапах Ангела. Учитывая скудную мимику рретан, его страх и сочувствие переоценить трудно. Черт! Почему все так запуталось?

Я же должна ненавидеть мятежного принца! В особенности после обидных слов, брошенных в лицо в обмен на благодарность. Но что-то подсказывало: Тар Ренс злился и сказал в порыве ярости.

Я поняла, что он догадывается о предательстве и, разумеется, совсем не в восторге. Черт! О чем я только думала? Уж явно не о том, что ткенны рядом и могут засечь нас в любую минуту. Я негодовала из-за приставаний Тар Ренса. Он не чувствовал, как отбиваюсь, настаивал, почти принялся за дело… Не то чтобы я не знала мужчин, у меня были любовники, но хотелось бы по обоюдному согласию и, конечно, по взаимной симпатии. Но сейчас рядом с рретанином я чувствовала лишь смятение.

Согласие на ужин все осложнило. Я бродила по своей каюте и пыталась просчитать дальнейшие события. А если он опять примется за старое? Я слышала, что возбужденные рретане далеко не сразу приходят в себя. Они еще долго испытывают гнет гормонов. Но ведь Тар Ренс обещал! Впрочем, он не давал слова рретанина, как сделал в случае с моим похищением.

Я окончательно запуталась.

Когда коммодор появился в дверях комнаты, хотелось одного – бежать подальше. Выглядел Тар Ренс намного лучше прежнего. Он переоделся и причесался. Рретанину очень шел белый. Белая рубашка, черные брюки, камзол цвета снега с золотой вышивкой. Он выглядел сильным и благородным. Аристократ, что и говорить!

Моя форма на его фоне смотрелась странно, но рретанина это не смущало.

– Я предложил бы тебе платье, но у меня нет нужно размера. Родственницы, которые бывают на станции, несколько крупнее и мускулистей. – Мысли Тар Ренса потекли в том же русле, и это меня удивило. Мы словно находились на одной волне.

Коммодор подал мне руку. Я вложила пальцы в его ладонь и ощутила силу инопланетного мужчины. Жар исходил от тела рретанина, он выглядел напряженным и скованным, и это совершенно сбивало с толку.

Пока мы шли, Тар Ренс странно посматривал, и глаза его сверкали серебром. Это пугало и вызывало любопытство. Внезапно пришла мысль, вроде бы неуместная в моем положении. Если рретанин упомянул родственниц женского пола… Получается, у него нет жены, любовницы, постоянной женщины? Черт! Да какая мне разница, нет у него женщины или их сотни?!

Я посмотрела на рретанина, он моментально ответил странным, обжигающим взглядом и чуть крепче сжал мою руку. Сила мужчины пугала и одновременно очаровывала. Я видела его в бою. С таким защитником никакой охраны не требуется. Но еще я прекрасно помнила, как он пытался… Нет, даже думать не хочу!

За этими мыслями я не заметила, как мы оказались на просторной веранде. За ажурным парапетом из серебристого металла раскинулись кущи садов. Ветки плодовых деревьев гнулись к земле под тяжестью фруктов самых разных форм и цветов. Синие, лиловые, желтые, зеленые и фиолетовые. Круглые, овальные, грушевидные, похожие на яйцо с множеством колючек… Я видела в Сети фрукты Рретана, но все равно разнообразие поражало.

Накрытый стол отвлек внимание. Тар Ренс усадил меня в просторное кресло, а сам устроился напротив.

Абестанцы и земляне употребляли в пищу модифицированные продукты, созданные с помощью генной инженерии, воспроизводили виды животных и растений, какие когда-то были только на Земле. А вот рретане пользовались технологиями молекулярной сборки.

Блюда теснились на столешнице, и кушанья их переполняли. Моя любимая телятина в желейном соусе… мм… Уха из судака… Рядом дымилась пицца на тонком тесте с зажаренными кусочками ветчины и колбасы. Виноград в высокой вазе из пластика под хрусталь так и манил округлыми зелеными и черными ягодами. Сочные персики, нежные ломтики манго… Запахи буквально сбивали с ног. Сытные, терпкие, сладкие, медовые… Еды было столько, словно мы планировали устроить банкет.

Тар Ренс приподнялся, налил мне ягодного чаю, положил телятины, придвинул плошку с ухой, рядом с рыбой очутился ломтик свежего белого хлеба.

Рретанин нарезал себе какого-то мяса с тушки, похожей на кабана, добавил овощей вроде картошки, только розоватого цвета, и сырный соус.

Многие расы могли есть адаптированную пищу друг друга. Ее создавали так, чтобы исключать вредные для большинства народов КОР компоненты. На вкус это почти не влияло, зато появлялся шанс продегустировать кушанья иных цивилизаций.

Некоторое время мы ели молча, обменивались странными взглядами и продолжали трапезу. Наконец Тар Ренс отложил вилку, глотнул рретанского алкоголя – ягодного вина небольшой крепости и, приподняв бровь, в лоб заявил:

– Я знаю, кто устроил диверсию.

Я поперхнулась хлебом, попыталась запить чаем, но кашель никак не унимался. Коммодор подскочил и, прежде чем успела что-то сделать, нажал хвостом на точку где-то под лопаткой. Кашель прошел, и я вдохнула с облегчением. Почудилось, хвост рретанина поглаживает спину… осторожно так, ласково.

Но в следующую минуту Тар Ренс вскочил пружиной и очутился на прежнем месте. Глаза его сверкали серебром еще сильнее, чешуйки на запястьях отливали разноцветными бликами. Рретанин немного отдышался – видимо, от своего маневра, и отмахнулся:

– Ладно, забыли.

Я ощутила острое желание объясниться.

– Коммодор Тар Ренс, я прошу прощения. Я была не в себе после ситуации в кабинете. Вы очень меня напугали. Находиться с вами дольше на одном судне казалось весьма рискованным для моей… эм… скромности.

Он усмехнулся подобранному термину, а я продолжила:

– Я действовала, одолеваемая эмоциями, и сильно сожалею. Жаль, что вам пришлось выдержать осаду ткеннов, и мой опрометчивый поступок тому причиной. Обещаю, что больше уговор не нарушу. Спасибо, что спасли от ужасного Ангела…

Моя длинная речь возымела эффект. Глаза рретанина начали переливаться радужными бликами, было видно, что он едва сдерживает улыбку.

– Ладно, рано или поздно мы бы столкнулись с ткеннами. Они обещали меня навестить и сдержали слово, не больше и не меньше. Мы встретили их с почестями.

Теперь зрачки Тар Ренса переливались расплавленным металлом. Он злился на насекомых. Похвально! Мне нравилось, что у нас общие враги. Даже странно, но именно это я чувствовала.

Тар Ренс несколько секунд помолчал и добавил с нажимом:

– Я ведь просил называть меня Рейминар. Можно Рей. – Он слегка нахмурился, немного подумал и закончил: – Лучше Рей.

Я пожала плечами. Ну не выходило у меня называть этого громилу, похитителя и предателя сокращенным именем, словно мы друзья и отправились на прогулку. Хотя приходилось признаться самой себе, что рретанин перестал вызывать прежние яростные эмоции. Я больше не относилась к нему с предубеждением. Почему-то казалось, что у Тар Ренса есть весомый повод делать то, что он делал. Кроме приставаний в кабинете, мне нечего было ему предъявить. В остальном со мной обращались весьма неплохо – не так, как с ненавистной конфедераткой и заложницей. Я чувствовала себя больше гостьей. Меня не запирали, не запрещали гулять по станции и флагману, не охраняли у дверей. Вкусно кормили и сносно обращались.

Волей-неволей закрадывалась мысль, что Тар Ренс – именно тот военный, которого так уважали в КОР и до недавних событий считали порядочным и благородным. Ну не мог же он в одночасье измениться! Репутация рретанина складывалась годами, десятилетиями, как я слышала. Притворяться столько времени никому не под силу. Что же он скрывает? Что толкнуло его на отчаянный шаг и поставило вне закона КОР?

Рретанин явно ожидал ответа, а я не находила нужных слов. Попыталась повторить:

– Рей… – и замолчала, осеклась.

Тар Ренс что-то про себя понял, свел черные брови на переносице, отвел глаза и несколько минут молчаливо гипнотизировал тарелку: остатки мяса с капельками соуса и розоватую кожуру овоща. Наконец он поднял взгляд, который серебрился в свете ламп. Я вдруг поняла, что не знаю настоящий цвет глаз рретанина – со мной они все время менялись.

– Называй, как хочешь, – внезапно разрешил он, словно сдавался.

И замолчал, погруженный в собственные мысли. Мы снова принялись за трапезу. Без прежнего усердия, потому что почти наелись и сейчас, скорее, заполняли неловкую паузу. Я не знала, что сказать, рретанин тоже предпочитал помалкивать.

М-да! Веселый получился у нас ужин. Он непонятно чего хочет, я неизвестно чего опасаюсь, и мы друг друга не понимаем. Я не могу понять мотивы Тар Ренса, а он не до конца осознает мои проблемы. Я слишком привязана к маме, и мне тяжело ее обманывать даже взамен на собственную жизнь.

Мама… как она там? Я поняла, что давно о ней не вспоминала. Страх насилия и смерти, угрозы, исходящие то от рретанина, то от ткеннов, совершенно выбили из колеи. Сердце тревожно екнуло и замерло. Надеюсь, мама меня поймет.

Вспомнилось, как я однажды залезла на президентскую станцию – ее тогда готовили к запуску, и президент имела доступ к входу. Я воспользовалась фотографической памятью – до сих пор не понимаю, как мне это удалось, но мама, помнится, очень озадачилась – и залезла в космическую громадину.

Недостроенная станция таила сюрпризы. Я наткнулась на пластиковые заготовки под стулья, упала и сильно разбила коленки. Вернулась к маме и долго молчала. Потом сказала, что упала на улице. Думаю, по сигнализации со станции мама все поняла, но почему-то не стала ругаться, а просто обняла и сказала: «Хорошо, что с тобой все в порядке».

Я помнила ее мягкие ладони, теплый взгляд и заботливые объятия. И с тех пор никогда маму не обманывала…

– Хорошо, что с тобой все в порядке… – эхом отозвался в ушах голос Тар Ренса.

Я подняла глаза на рретанина, и на какую-то секунду между нами что-то проскользнуло. Радужные блики рассыпались по серебристым зрачкам коммодора, он чуть выпрямился и замер, словно ловил мгновение.

Боже! Как же все странно и непонятно! Чего хочет от меня этот мужчина? Он ведь похитил меня из корыстных целей, пусть даже руководствуясь какими-то очень важными соображениями. Но сейчас в глазах рретанина я видела не трезвый расчет, не снисходительность к пленнице, а другое, совсем другое чувство… Симпатию? Интерес? Желание? Что именно?..

Рей

У меня получалось себя сдерживать, но изнутри начало подогревать совсем другое чувство. Странное, которого до сих пор я не знал. Что это было: простой интерес к абестанке или нечто большее? Я хотел разобраться, что она думала, когда билась в моих объятиях в кабинете. Что испытывала? Испугалась моего напора, или же я ей совсем не нравлюсь?

Я всегда был уверен в себе и невозмутим. Но сегодня все пошло не по моим привычным правилам. Я понимал, что Алианна злится из-за похищения, но иногда в ее изумрудных глазах вспыхивал неподдельный интерес. Я понятия не имел, с чем он связан. Если я ей не нравлюсь как мужчина, тогда в чем же дело? Мне нужно убедиться в своих предположениях.

С ужином я определенно угодил Алианне, она даже немного оттаяла. Называла меня Рей, и это было как бальзам на душу. Значит, не все потеряно и она не считает меня последним подлецом во Вселенной! Точнее, считает… Но зачастую подлецы больше нравятся женщинам, чем приличные мужчины. Это есть во всех женщинах независимо от их расовой принадлежности. У меня появился шанс добиться ее расположения. Но если не вышло взять боем, попробую действовать в обход. Я все равно добьюсь, чтобы она захотела меня.

Наверное, в тот момент, когда Алианна уколола меня иглой, больше пострадала моя самооценка, чем тело. Я даже простил абестанке диверсию – в конце концов, Алианна всего лишь хочет вырваться из плена, и ее можно понять.

– Что же, смотрю, здесь нам больше делать нечего, – указал я на блюда на столе. – Я прикажу убрать и приготовить десерт. А пока предлагаю совершить прогулку по моей резиденции, Алианна.

– Али! – вдруг произнесла она и сама, похоже, испугалась.

– Что? – не сразу понял я.

– Ты же просил называть тебя просто Рей. А мое сокращенное имя – Али. Так меня называют знакомые и… близкие, – пояснила она и отвернулась, только бы не смотреть мне в глаза.

– Али, – повторил я, пробуя на вкус непривычное имя. – Мне нравится. Что же, Али, пойдем, – протянул я руку, помогая абестанке подняться.

Ее пальцы чуть дрогнули, коснувшись моей ладони. Али поднялась, наши взгляды встретились. И в ее глазах я больше не видел прежнего страха. Отлично! Значит, я делаю все правильно.

Мы вместе покинули веранду, вошли в дом и направились по длинной галерее, где были собраны различные произведения искусства с Рретана. Они находились за мерцающим полем, которое зрительно приближало реликвии. Здесь имелись картины, изображающие сцены древних рретанских обрядов, традиционных боев с использованием сети и шипов. Сегодня все это – часть нашей истории. Но уже тогда рретане поняли причину своего долголетия. Эритий, который в достаточных количествах имелся в недрах планеты, длительное время менял наши ДНК. Если бы не он, рретане бы вымерли, потому как с рождаемостью у нас проблемы. Мы можем иметь сколько угодно сексуальных партнеров разных рас, совсем не болеем недугами, что передаются половым путем. Но при этом шанс забеременеть у наших женщин весьма невелик. Дети у нас редкость, им с раннего возраста достаются все блага, независимо от сословия родителей, это обусловлено социальной программой планеты.

Знала ли про это Алианна Дэйл? А ее мать и кабинет министров? Конечно же, президент и министры знали. И все же абестанцы и земляне продолжали медленно уничтожать нашу планету, добиваясь с помощью драгоценного элемента власти в галактике. Или во всей Вселенной? Я решил ничего не объяснять пленнице – в конце концов, оправдываться не буду. Достаточно того, что я считаю свои действия правильными.

Не стоит загружать пленницу этими проблемами. Тем более, сегодня мне хочется совсем другого – не только получить Али как ценную заложницу, но завладеть ее сердцем и телом. Во мне играло чувство уязвленного самолюбия, ведь запретное – всегда самое желанное. В тот момент, когда абестанка отказала, внутри словно что-то щелкнуло, и теперь мне хотелось добиться своего всеми возможными способами.

– А что это? – вдруг спросила она, указывая на ряд светящихся статуэток – обнаженных рретан, занимающихся тем самым, что я хотел сделать со своей пленницей.

Она тут же поняла, что спросила что-то не то, и засмущалась. Как же ей шел румянец на щеках! У рретанок такого не бывает.

– Древний ритуал, – пояснил невозмутимым тоном.

Все же она не маленькая девочка, с ней можно говорить об откровенных вещах, которые для меня – в мои-то двести двадцать пять лет – уже не новость. И вот он – шанс выяснить у нее то, что меня интересует.

– Когда мужчина и женщина добиваются гармонии в отношениях, у них возникает… своеобразная связь на энергетическом уровне. Полное слияние, так сказать. Ауры частично объединяются в момент физической связи, если пара испытывает не только возбуждение и страсть, но и любовь. Происходит вспышка… В общем, именно это и хотел передать скульптор, – вкрадчиво произнес я.

Она осмелела, рассматривая откровенные позы. Прикусила нижнюю губу. Я же улучил момент и погладил поясницу Али кончиком хвоста. Не удержался! Мы стояли вполоборота друг к другу, и с моей стороны это выглядело случайностью. Абестанка даже не шевельнулась – то ли не чувствовала, то ли ей это нравилось. Али выдала дрожь в теле. И я продолжил наступление, лаская уже ложбинку между лопаток.

Внезапно она отпрыгнула от меня, повернулась и яростно сверкнула глазами.

– Что ты делаешь?! Ты же обещал не трогать меня, Рей!

– А разве я не сдерживаю своего обещания? Я ведь не трогаю тебя пальцами. На самом деле хвост – та часть моего тела, которая больше подчиняется инстинктам и эмоциям, – отшутился я.

– В таком случае успокой свои животные инстинкты! – бросила она в ответ и направилась дальше, в сторону следующего зала.

– Конечно, куда же мне до благородных абестанцев и до женихов, для которых организовали бал в президентской резиденции Неотерры, – не совсем тактично подвел я беседу к интересующему вопросу.

Конечно, я был в курсе, что бал вовсе не для женихов – это просто ежегодное мероприятие. Я бывал на подобных еще до рождения Алианны при правлении одного из прежних президентов КОР. Но абестанка этого не знала, поэтому можно было притвориться неосведомленным и выяснить, что она думает о мужчинах в целом.

– Женихов? – Али остановилась и удивленно посмотрела на меня. – Нет, это вовсе не так. Конечно, мама хочет выдать меня замуж за лорда Алеарда Ворнера Уиллса, но у нас с ним давно все кончено, – выпалила она и вдруг поняла, что сказала лишнее.

Так-с, что еще за Алеард Ворнер Уиллс?! Я судорожно начал перебирать в памяти всех лордов конфедерации, которых знал. Во мне вдруг взыграла ревность – задели слова абестанки о том, что между нею и этим Ворнером что-то было. Кажется, я понял, кого Алианна имеет в виду, – одного из тех пижонов-абестанцев. Того самого, который и связан с корпорацией, добывающей эритий.

Значит, спала с ним… Ясно! Ясно то, что она не девственница. Хотя это облегчало мне задачу: Али уже знала мужчину – это раз, во-вторых, сказала, что между ними все кончено.

Меня беспокоил только один момент. Когда женщина так яростно заявляет, что между ней и мужчиной все кончено, значит, либо она еще любит его, либо чем-то встревожена. Мне бы очень хотелось убедиться во втором. Думать, что Али, тьфу, Алианна Дэйл разошлась с Алеардом Ворнером Уиллсом из-за погасших страстей, а не потому, что мать сводила их и взыграла гордость, чувство противоречия. Али… анна была склонна к таким эмоциям, я это точно видел.

Айтах! Да что со мной такое? Я рассуждаю так, словно влюбился в Али, а не собираюсь затащить ее в постель, повесив на грудь орден «я все-таки соблазнил ее»! Неужели гордая абестанка умудрилась разбудить те эмоции, которые дремали столько лет? Я ничего подобного еще не испытывал к женщине и начинал запоздало понимать, как сильно попал. Я зависел от нее больше, чем она от меня.

Я дал клятву рода, которая могла покрыть мое имя позором, несмотря на чувства, что только разгорались. Алианна же выглядела все более отчужденной и неприступной. Или мне только показалось? Это надо немедленно выяснить! К айтаху игры и все остальное! Я должен знать!

И я пошел в наступление:

– Так значит, ты пока не обзавелась абестанским женихом, который пляшет под дудку твоей матери и во всем ее слушается? Не таким предателем, как я?

Я по-прежнему сравнивал несравнимое, зачем-то ставил себя на одну планку с возможными женихами Алианны, проводил параллели. Это получалось само собой. Али посмотрела внимательно, чуть опустила голову, и на минуту на ее лице промелькнуло не только удивление.

– Какая вам разница, коммодор, кем я обзавелась, а кем нет? – огрызнулась абестанка, прищурившись.

Слова, которые должны были отозваться болью, неожиданно подарили мне надежду. Так отпираются, когда пойманы с поличным. Значит, никакого жениха у нее нет – я почти убедился, и Али лишний раз подтвердила.

Абестанка горделиво вскинула красивую головку – этот ее жест мне очень нравился, волосы рассыпались по плечам, глаза сверкали изумрудами, а губы поджались, словно просили поцелуя. Она хотела выглядеть неприступной, но казалась все более соблазнительной, желанной и при этом недосягаемой. Безумное сочетание, от которого я просто плавился.

– Я пока не собираюсь замуж, сначала надо найти приличного мужчину.

Похоже, снова пыталась задеть. Я не сдержался – эмоции совсем вышли из-под контроля. Хвост дернулся, а я процедил:

– Ну да, приличного, чтобы делать все, что прикажет конфедерация!

Она как-то странно посмотрела, что до меня наконец-то дошло. Я вмешивал в наши возможные отношения политику, постоянно напоминал про свой статус предателя, как будто это главное. Али хотелось доверять мужчине, ощущать заботу и понимание. Она об этом сейчас говорила.

И тот факт, что я это отчетливо осознал, даже не переспрашивая, опять уносил мысли в сторону чувств к абестанке. Что-то она пробудила во мне, кроме желания, и это все очень осложняло. Рретанину трудно найти женщину, к которой он испытает нечто такое, что позволит зачать ребенка. Мы не такие чувствительные, как абестанцы, земляне и некоторые другие расы, и гораздо чаще подвержены плотским желаниям, чем сильным эмоциям. Такие чувства дорогого стоят, но какова цена!

Даже если Али ответит взаимностью, ее мать вряд ли одобрит наши отношения. Айтах! Мне ведь еще завтра утром предстоит разговор с президентом Мирайной Дэйл! Я должен отправить ей запись, которую мы сделали.

С каждой минутой мне все сложнее было давить на Али и заставлять выполнять мои требования. Что же, будем надеяться, рассказ об ужасном пленении поможет быстрее повлиять на ее мать.

Али застыла в задумчивости и, похоже, переваривала мой вопрос. Ответ последовал после некоторого молчания:

– Приличный мужчина ведет себя честно, не предает свою женщину и старается думать о ее желаниях, ее потребностях и чувствах.

А вот это удар под дых! Она намекала на мою несдержанность в кабинете? Кольнула слишком больно. Вообще-то я не собирался насиловать. Просто не ощущал сопротивления Али, слишком поддался влечению. Но объясняться и извиняться не хотелось совсем. Настроение упало, я нахмурился и изучал абестанку, не зная, как обойти скользкую тему.

Неожиданно спас сигнал, что пришел на браслет от моего повара.

– Кажется, наш десерт уже подан. Предлагаю вернуться, у нас еще будет возможность прогуляться по дому.

Я промолчал, что лучшим десертом этого вечера являлась бы сама Али. Пока рано… рано! Я должен еще немного потерпеть, подождать, пока она ответит мне взаимностью. Доказать, что я не озабоченный самец, а мужчина, который может и хочет угодить своей женщине.

Айтах! Я что, уже считаю Али своей женщиной?! Я ведь не собираюсь на ней жениться. Браки между рретанами и абестанцами редкость, и их не приветствует наша раса.

Когда я стану королем Рретана, придется задуматься о наследнике. Абестанка не сможет родить от меня, это практически невозможно. Такие полукровки бывают, но это исключение из правил. Ученые так до конца и не разобрались, как некоторые абестанки смогли забеременеть от рретан или рретанки рожали от абестанцев, потому что случаи были единичными и это происходило с большими временными промежутками. Рретане предпочитали вообще не афишировать сей факт, хотя слухи и ходили по галактике.

Тогда почему Али вызывает во мне такие странные чувства? Если это именно то, о чем я думаю, значит, с рретанкой я уже не смогу достигнуть аурной и энергетической гармонии. Я даже усмехнулся. Выбор невелик. Кажется, я стал зависим от Алианны, и это уже не шутка и не политическая игра. Мы не можем любить по-настоящему несколько раз в жизни, такое чувство приходит однажды и навсегда.

Мне нужно добиться расположения Али, взаимности. Политические вопросы придется улаживать позже. Если, конечно, мать Али не воспротивится после всего, что я сделал и наверняка еще сделаю. Что же… однажды я уже похитил эту девушку…

Есть ли шанс, что я ошибаюсь и это вовсе не любовь? Ведь я не чувствовал никакой влюбленности, мной обуревало лишь желание подчинить и завладеть девушкой. Но пока не попробуешь всего, не узнаешь правды.

Я совсем запутался. В себе. В своих целях и стремлениях. В наших отношениях «заложница – похититель», в которых мы постоянно менялись местами. Я похитил Али у матери, она лишила меня покоя. Как все странно!

Вернувшись за стол, мы обнаружили шоколадный торт – одно из излюбленных лакомств землян и абестанцев. Пышные темно-шоколадные коржи покрывала воздушная белая пена – браслет-компьютер подсказал мне, что это взбитые сливки. В хрустальных вазочках слегка подтаивали разноцветные шарики мороженого, которое употребляли и на Рретане, разве что предпочитали несколько иные вкусы. Мой повар расстарался на славу. Я заранее проинструктировал его, что в первую очередь нужно угодить нашей важной гостье, как я представил девушку. Хотя прислуга наверняка считала Алианну моей новой любовницей. Уж слишком я с ней возился.

Скоро все будет именно так! Я не собираюсь отступать от намеченного плана.

– Вкусно? – уточнил я, глядя, как Али пробует угощение, смакует его на языке.

– Нормально, – с показательным недовольством произнесла она, хотя глаза выдавали обратное.

– Давай забудем о нашем споре. Я перешел границы и прекрасно это понимаю. Конечно, мне нет никакого дела до твоего будущего замужества. – Я изо всех сил пытался казаться незаинтересованным. – Утром мне предстоит разговор с президентом. Я постараюсь урегулировать все вопросы и отправить тебя обратно как можно скорее.

После этих слов я сделал глоток кофе – точнее, его рретанского аналога. Поставил чашку. С вызовом взглянул на Алианну в ожидании ответа.

– Надеюсь, мама не сильно расстроится, – совсем ушла от нашей темы абестанка. И мне опять стало не по себе. Я причинял Алианне страдания.

Айтах! Кажется, она и впрямь вызывала те самые чувства! Я слишком погружался в эмоции абестанки, чересчур беспокоился за ее реакцию. Вот это у нас и называется эрколь – то есть полный кошмар!..

Дальнейшая беседа шла уже ни о чем. Мы оба испытывали странное смущение и больше не затрагивали спорных тем. Я проводил Али до спальни и оставил в одиночестве, просто сказав «пока» на прощание.

Мне нужно подумать над своими чувствами. Решить, что делать и как жить дальше. Если я не ошибся в своих предположениях, мне будет гораздо сложнее отдать Али матери, чтобы не нарушить свою клятву рода.

Черная айтахова дыра! Кажется, я попался в собственную ловушку! Но если хочу заслужить доверие девушки, обязан выполнить клятву. А там… Я верну Алианну. Пока не знаю, каким образом, но верну обязательно.

В конце концов, у меня неплохо получалась роль похитителя абестанок. Да и мою репутацию в глазах КОР трудно исправить. Новые пятна на ней уже никто не заметит, как не замечаем мы очередной лужи в дождливую погоду.

Али

Вернувшись в спальню, я не без удовольствия приняла ванну – после жизни на корабле это казалось роскошью, хотя и в каюте флагмана имелись все удобства. Но здесь, в этом дворце, все было иначе – с шиком, доступным посреди безликого космоса аристократу-рретанину.

Кроме однотипных комбинезонов, другой одежды не нашлось. Я удостоверилась, что дверь комнаты надежно закрыта, отправила мягкое полотенце, в которое была перед тем завернута, в контейнер-очиститель. Улеглась на огромной кровати обнаженной. Забралась под легкое одеяло, устроилась на подушках поудобнее. Лежала и с какой-то тоской думала о прошедшем ужине. И об удивительном рретанине, который за пару дней пробудил во мне сомнения, балансирующие на грани со странными, непонятными мне чувствами.

Какое ему дело до моего потенциального жениха?! Я всего лишь заложница, пленница хвостатого монстра, пытающегося казаться джентльменом! Он не землянин, не абестанец. Наша логика здорово отличается. Чего он хотел добиться помимо того, что уже получил? Я и так пленница в его доме, запись моей лжи сделана! Но он все равно желал чего-то большего, вытаскивал из меня информацию о моей личной жизни, добивался признания. Вот только в чем?! Что он мне не безразличен? Да я ненавижу его! Потому что он предатель и отступник, который не побрезговал даже таким способом достижения своей цели, как похищение дочери президента КОР!

Но я не могла отрицать: в Рейминаре Тар Ренсе было нечто такое, что заставляло смотреть на него не как на мятежника, а именно как на мужчину. Что же это: игра гормонов или нечто большее? Я все еще чувствовала прикосновения хвоста – невинную ласку, которую Тар Ренс смог себе позволить этим вечером. А ведь наверняка хотел большего, но сдержался…

Я только прикрыла глаза, как дернулась от внезапного ощущения. Я еще чувствовала касание хвоста Рея. Он гладил по спине, ласкал, но словно бы не нарочно. Или действительно не понимал, что делает? Внезапно я осознала, что это не воспоминания, а реальность. Хвост рретанина касался моего обнаженного тела между лопаток, поглаживал и спускался ниже!

Я резко развернулась в постели. Рей лежал на краю кровати. Огромный. Обнаженный, прикрытый только краешком одеяла. Волосы его спадали на мощные плечи непослушными локонами. Глаза сверкали радужными бликами. Чешуйки на теле светились так же. Я знала, что это признак чувства, а не только желания. И почему-то казалось, что именно этого я и ждала – не вожделения, а эмоций, настоящих чувств, на какие способен рретанин лишь раз в жизни!

– Как ты тут очутился? – невольно вырвался вопрос.

Сердце неистово стучало. Нужно было выгнать Рея из спальни, но я не успела произнести ни слова, потому как Тар Ренс тут же приблизился и приложил палец к моим губам.

– Тшш… Помнишь оружие ткеннов? Телепорт… – хрипло прошептал он.

– Ты переместился в мою комнату через телепорт? Но зачем? – удивилась я.

– Я хотел увидеть тебя. Снова. – Он обласкал меня взглядом.

– Мы же недавно расстались, после ужина? – протянула я, все еще не веря в происходящее.

– Али, зачем ты спрашиваешь о том, что сама знаешь? Я не могу без тебя… Я ищу тебя, я постоянно намекаю на чувства. Разве ты не понимаешь? Неправда! Ты это тоже понимаешь… – тихо произнес он.

От его тембра внутри зазвенела какая-то струна. Словно я только этого и ждала. Ждала, когда рретанин заговорит о своих чувствах. Когда станет со мной откровенным. Какая же я наивная! Зачем мне признания мятежника и его попытки оправдаться? Я должна была оставаться неприступной, но не выходило. Не хотелось! Напротив, я отчаянно желала, чтобы он говорил и говорил, хотелось бесконечно слушать его бархатный голос, проникающий в душу.

– Я… не знаю… Мы еще враги, – с сомнением произнесла я, размышляя, то ли схватить одеяло и попытаться сбежать, то ли остаться.

Я хотела продолжения разговора. Хотела, чтобы Рей находился именно здесь! Я запуталась, заблудилась в собственных сомнениях. Но уж точно не хотела, чтобы рретанин сейчас ушел, исчез так же быстро, как и появился.

Рей прищурился и отстранился, в его глазах по-прежнему переливались перламутровые блики. Я чувствовала его дыхание – горячее, близкое, странно возбуждающее.

– Все меняется во Вселенной. Я слишком долго живу, чтобы не знать этого. Мы уже воевали с землянами и абестанцами, потом стали союзниками. Затем создали конфедерацию. Теперь мы по разные стороны баррикад. Но завтра может принести сюрпризы…

– Какие сюрпризы? – тихо спросила я, все еще с сомнением глядя на Рейминара.

– Тшш… – Он не дал мне договорить. Захватил горячими ладонями мое лицо и впился в губы поцелуем, ловко раздвинул их языком, лаская и согревая.

Этот поцелуй отличался от предыдущего, в кабинете. Он был вкусным. Страстным. Ожидаемым. И я вся горела от нового чувства. Желание охватывало, сладко сосало под ложечкой, внизу живота собрался тугой тянущий узел. Я отвечала на поцелуй рретанина, сама не понимая, зачем это делаю. Просто хотелось продолжения, хоть я и не знала, чего можно ожидать. Ощущение захватило меня, бросило в омут странного возбуждения. Только бы Рей не останавливался!

Длинные волосы Рея щекотали мое лицо. От коммодора исходил легкий аромат рретанского парфюма и… страсти. Внезапно Рей прижался всем телом, и я отчетливо ощутила его возбуждение, почти как тогда, в кабинете. Вот только сейчас мы оба были обнажены, и меня уже не защищала ткань комбинезона. Между нами не осталось никакой преграды. Я чувствовала жаркое тело мужчины и его непривычную кожу, покрытую чешуйками, – как оказалось, гладкими на ощупь. Они делали тело рретанина похожим на литое металлическое изваяние, только горячее и живое. Броня сверкала не везде – частично закрывала плечи, грудь, рельефные кубики на животе. Остальное тело не особо отличалось от тел наших мужчин, но на нем не было волос, оно казалось упругим и идеально гладким.

Хвост медленно поглаживал мои ноги. А я ощущала у бедра пульсирующее мужское достоинство, которым природа не обделила Рейминара. Такого идеального, хоть и непривычного размера я еще не встречала, а ведь раньше имела несколько любовников, пробовала страсть на вкус.

Его руки ласкали мое тело, гладили, успокаивали. Дождавшись того, что я глухо застонала и подалась навстречу, Рей снова начал покрывать мою кожу легкими, почти воздушными поцелуями. Они уносили меня в неведомое пространство, полностью отсекали реальность. Прожигали насквозь, заставляли подчиниться инопланетному мужчине. Тар Ренс все-таки добился своего! Я хотела его! Очень сильно хотела.

Через некоторое время Рей приподнялся и навис надо мной, опираясь на руки, – такой мощный, красивый и неземной. Меня очаровывала его необычная внешность: горячие чешуйки, наглый хвост… и большие глаза, которые сейчас переливались, словно перламутровые. Все это возбуждало так сильно, как ни разу не возбуждал вид обнаженного Ворнера. Хотя тело у бывшего что надо, не поспорить.

– Али, я люблю тебя! Ты же сама это знаешь! – страстно и с каким-то отчаянием прошептал Рей мне в губы.

Кажется, именно эти слова я и ждала. От них дыхание замерло в груди, сердце перестало стучать, словно я боялась упустить нечто важное. Я ничего не сказала. В ответ лишь прижалась к рретанину, желая ощутить его всем своим телом. Рей зарычал от возбуждения и поцеловал меня так, словно пытался выпить жизнь из губ. Гладил хвостом, ладонями, ласкал языком. Касался каждого участка, опускался ниже, а потом добрался и до самого потаенного. Дотронулся языком, постепенно усиливая напор. Перед моими глазами все поплыло, замелькали радужные разводы.

Я уже ничего не понимала. В голове пульсировало одно: «Я жажду быть с ним! Хочу его!..»

Я неосознанно выгибалась навстречу, царапала спину рретанина. Гладила чешуйки на его теле. От них исходил радужный блеск и непривычный для человека жар. Как будто я касалась глянцевого обогревателя. Затем вдруг почувствовала, что Рей поднялся, раздвинул мои бедра… Все, назад дороги нет! Я только подалась навстречу, чтобы быстрее закончить эту сладкую пытку. И он взял меня… Всю… целиком! Я принадлежала ему, и тут уже ничего не поделать. Принадлежала предателю, повстанцу, но моему мужчине. Как же это оказалось необыкновенно и приятно…

Но внезапно нахлынул холод, невероятный контраст с предыдущим жаром. Я замерзла. Рей вдруг исчез, а я открыла глаза. Сброшенное одеяло лежало где-то возле кровати. На часах – девять утра по времени Неотерры.

Черт! Нет! Это был всего лишь сон?! Да… Как хорошо, что это только сон.

Во мне бушевали противоречивые чувства. С одной стороны, было жаль, что сладкое видение прервалось на самом интересном. С другой – я испытывала невероятное облегчение, что не отдалась Тар Ренсу на самом деле. Это хорошо! Уж лучше просто сон.

Я все еще дрожала, испытывая некое смятение. Ощущения во сне были такими реальными, что я даже поверила. Казалось, что Тар Ренс действительно находился в моей спальне и проделывал все это со мной. Но нет! Дверь по-прежнему заперта изнутри.

Странно, а я, получается, и вправду хотела этого мужчину, раз он мне приснился? Я даже прикрыла глаза, мысленно прокручивая свои обрывочные воспоминания, и тело тут же отозвалось сладким спазмом. Я подскочила, прогоняя наваждение! Нет, Али! Не думать о мятежнике! Не вспоминать о хвостатом наглеце!

Про какой телепорт он говорил во сне? Что за бред! Такого оружия не существует! Уж я бы знала. Привидится же…

Утренний моцион не унял бешеного биения сердца. Я словно куда-то спешила и не могла остановиться. Но когда душ, переодевание в чистую одежду и причесывание завершились, в дверь постучались. Я сразу ощутила смятение. Это он?! Мне казалось, что я не смогу взглянуть в глаза Тар Ренсу.

Дыхание прервалось, сердце выдало мощный удар и замерло. Я осторожно подошла к двери. Почему же он медлит? Раньше коммодор входил без стука, не спрашивал разрешения – просто врывался, уж если начистоту. Неужели он тоже смущен?

Догадка заставила щеки гореть румянцем. Странная мысль о том, что Рей мог тоже думать обо мне ночью, размышлять о наших отношениях, совершенно вытеснила главное. Именно этим утром он планировал отправить сообщение матери.

Я коснулась двери и нажала сенсорную кнопку замка. Дверь послушно отъехала в сторону, но на пороге стоял не Тар Ренс, а тот самый рретанин, что похитил меня, с глазами цвета темного меда. Его подчиненный.

– Держите, – протянул он большую коробку размером почти с человека.

Я даже опешила. Надеюсь, это не подарок в виде трупа ткенна? Кто их знает, этих рретан?! Я слышала, что когда-то давно их мужчины в знак особого уважения дарили своим женщинам головы врагов или хищных зверей, убитых в честь возлюбленной. Дикий обычай, который всегда внушал мне ужас.

Рретанин заметил мое оцепенение, обошел полукругом, стараясь меня не задевать, и положил коробку на стол.

– Коммодор просил вас присоединиться к нему за завтраком через полтора часа, – с этими словами он скрылся за дверью.

Я подошла к коробке. Она была выполнена из картона, который я видела всего пару раз в жизни, этот раритетный материал давно не используется. На Неотерре старались не вырубать леса, коробки делали из синтетического материала – чего-то среднего между плотной бумагой и журнальной обложкой. Рретане же владели технологиями молекулярной сборки. Той самой, с помощью которой они создавали в космосе продукты. Картон они производили, не прикасаясь к родной природе.

Я провела рукой по шершавой поверхности коробки и сдвинула крышку. Под ней красовалось изумрудное шелковое платье, длинное, с разрезами по бокам по последней моде Неотерры. Тонкие бретельки держали лиф, соблазнительно, но не чрезмерно откровенно открывая грудь. Ого! Какая красотища! Где он только достал платье в космосе?! Ведь сам же говорил, что одежды моего размера нет на станции!

В другом отделении той же коробки обнаружились легкие туфли на невысоком каблуке под цвет платья, в небольшом внутреннем кармашке – почти прозрачное кружевное белье.

Впрочем, наверняка Рейминар воспользовался все тем же агрегатом, что собирает из молекул любой продукт или вещь. Это очень дорого! Я отлично знала, сколько стоит собрать в космосе такие вещи. Но тогда получается, что рретанин потратил кучу денег просто, чтобы порадовать меня? Этого не может быть? Или может? Боже, как все запуталось… Впрочем, он просто не хотел видеть меня в унылом комбинезоне… Или на самом деле надеялся на что-то большее?

Но я не удержалась. Сняла ненавистный комбинезон и примерила платье. Оно село практически идеально, оказалось чуть свободным в бедрах, но это не портило общей картины. Я повертелась перед зеркалом, оценивая свое отражение. Вот теперь это я, Алианна, дочь президента КОР, а не бесполое существо в униформе.

Рей

Какая долгая ночь! Впервые за последние годы я мечтал, чтобы она поскорее закончилась. Утром решится часть моих проблем. Я предъявлю конфедерации требования по возврату заложницы, останется лишь ждать результат. Я знал, что верну Али в любом случае, потому как дал клятву. Она сама заставила меня это сделать. А я, кажется, был не против.

Проводив девушку после ужина, я отправился в кабинет. Снова пересмотрел записи, будто пытался найти в них зацепку, повод все отменить. Затем связался с лабораторией флагмана по поводу секрета ткеннов. Мои технологи уже исследовали телепорты, но пока ничего конкретного сказать не могли. Потребуется время, чтобы понять принцип действия оружия насекомых. Иногда на подобные изыскания уходят столетия.

Ткенны – странная раса. Мы очень мало знали о насекомых. Они никогда не выдвигали требований другим народам, не пытались вести переговоры. Понятно одно – это высокоразвитые существа, разум которых нами мало изучен. Ведь у них были свои ученые, свои касты. И королева-матка, о которой мы столько слышали, но никто и никогда ее не видел.

Наверное, только у этой расы касты так сильно отличались внешне и физиологически. Строители – те, кто почти не покидал планет, выглядели как огромные муравьи с тремя глазами. Такая же внешность была и у снабженцев: тех, кто добывал еду, необходимые для жизни и развития технологий материалы. Как ни удивительно, на панцире они носили жилетки с прорезями для всех рук. Я видел их в записи модуля-разведчика, который низко пролетал над одной из планет ткеннов.

Воины делились на два вида. Обычные походили на нечто среднее между муравьем и гуманоидом. Туловище, как у муравья, вертикальное тело с четырьмя конечностями. Они носили броню и костюмы с рукавами из какого-то материала, похожего на смесь металла и резины, КОР до сих пор искала способ такой синтезировать. По огнеупорным свойствам и непробиваемости оружием он превосходил даже все рретанские аналоги. Муравьиную часть торса воинов закрывало нечто вроде попоны из того же материала, которая застегивалась под округлым брюшком.

Ангелы – элитное подразделение войск ткеннов – больше напоминали гуманоидов. Слишком напоминали, чтобы не заподозрить генной технологии. В отличие от остальных сородичей, они почти никогда не носили шлемов и легче переносили условия иных планет.

Нам требовались специальные бионастройки – что-то вроде встроенных микромеханизмов. Они помогали адаптироваться к чужой атмосфере, гравитации, были способны нейтрализовать воздействие вредных для конкретной расы веществ. Ангелам ничего такого не требовалось. Они летали при очень высокой гравитации и стремительно двигались на планетах с маленькой. По слухам, королева-матка напоминала именно Ангелов. Интересно, зачем им понадобилась Алианна Дэйл? Неужели ткенны тоже хотели заполучить президентскую дочь, чтобы бороться с КОР?

Я в этом сильно сомневался. Кажется, дело в чем-то другом. И мне это очень не нравилось. Словно черная туча нависла над Али. Как хорошо, что я похитил абестанку раньше, чем она попала в лапы к мерзким насекомым.

Закрыв глаза, я мысленно проигрывал этот вечер. В паху болезненно тянуло от неудовлетворенного желания, гормоны разыгрались не на шутку. Я представлял красивое тело Али, ее гладкую кожу – такую нежную, что постоянно хотелось касаться. Стройные ноги и то, что между ними скрыто. Мечтал, как врываюсь в ее тело, вхожу до упора… Двигаюсь. Сначала медленно, потом ускоряюсь, добиваюсь того, что она выкрикивает «Рей» в порыве страсти, принимая меня целиком. Такого, какой я есть.

Я всегда считал себя привлекательным, по меркам рретан, разумеется. Ни одна женщина из тех, что мне нравились как подруги по утолению страсти, мне не отказывала. Я знал, что нравлюсь рретанкам. Но понятия не имел, каким видела меня абестанка. Может, она считала меня монстром, зверем? Уродом?..

Мы разные. Она ведь так и не сказала, что думает обо мне лично, помимо того, что я предатель и отступник. А я хотел бы знать, на что мне надеяться и как вести себя, чтобы не напугать Али.

Разгоряченная кровь циркулировала по телу, четыре сердца стучали в унисон, создавая резонанс. Дыхание стало более глубоким – воздуха катастрофически не хватало. Я был готов сорваться, мчаться к ней. Разбудить. Ласкать. Чувствовать рядом… И получить то, что хочу. Но я дал обещание, которое должен сдержать. Я не трону ее, если только она сама этого не захочет. Она заслуживает большего, чем просто секс, страсть или желание. Али настоящая. Живая. Женственная. Она – именно та, ради встречи с которой я прожил два века.

И мы пока не можем быть вместе. Это настоящий эрколь для меня – знать, что она так близка, и постоянно сдерживать свои гормоны. Или… я все же ошибаюсь, и мы вовсе не созданы друг для друга? Возможно, табу на близкие отношения сказывается таким странным образом, и это лишь обманный маневр моего организма?

Если я не ошибся, то, возможно, у меня никогда не будет наследника. Впрочем, если откажусь от абестанки, наследник не родится тоже. Выбор не велик.

Резким прыжком я поднялся, закрыл панель управления, снова на всякий случай сменил код. За пару минут домчался до своей спальни – пустой, темной, кажущейся сейчас мрачной, хотя мне всегда нравились серо-серебристые тона отделки стен и мебели. Сбросил одежду, влетел в душевую кабину, пытаясь снять возбуждение потоком прохладной воды, льющейся с потолка.

Хватит думать об Алианне! Я сам загоняю себя в клетку собственных желаний. От этого находиться с ней рядом и не касаться становится сложнее: в голову ударяют гормоны, и я делаю глупости. Веду себя не так, как привыкла Али в обществе этих утонченных лордов с Неотерры, которые только целуют ручку и лишь в танце прижимают по-настоящему.

Когда вышел из душа, в голову пришел новый план. У меня есть объемное голограммное изображение Али, по нему не составит труда снять мерки и создать к утру шикарное платье. Женщины – везде женщины, они любят красивые вещи. Нужно сделать для нее нечто особенное, что подойдет к ее изумительным глазам. Пусть на это придется потратить приличную сумму. Я готов потратить гораздо больше, был бы нужный эффект.

А еще я преподнесу подарок, которого Али точно не ожидает. Эта вещь ждала свою владелицу слишком долго…

Я все же смог подремать пару часов после того, как выдал задание мастеру. Разговор с Мирайной Дэйл не стоило откладывать. Согласно договору с ее дочерью я должен вернуть Али через двадцать восемь суток. Каждый ушедший день уменьшал шансы урегулировать вопросы независимости Рретана и других планет системы О-рран. И… сокращал время на покорение абестанки… Эти две цели постоянно менялись в моей голове местами, постоянно вытесняли друг друга. И я все чаще беспокоился о том, что не добьюсь симпатии Али, нежели о своем долге правителя. Это пугало, но и унять эмоции не выходило.

Поразмыслив, я решил вести передачу с флагмана, чтобы Мирайна воочию убедилась в серьезности моих намерений. Если вокруг будут военные и президент увидит интерьер корабля, это придаст правдоподобности не только словам Али на записи, но и моей речи. Не стоит показывать Тэо, пусть даже мой кабинет. Никто не должен знать, где мы находимся на самом деле. На всякий случай совершим обманный маневр и появимся где-нибудь в противоположном конце галактики. Пожалуй, я отправлю туда один из кораблей для отвода глаз.

Мы вышли на связь через специальный канал, по которому конфедераты не смогли бы вычислить наше местоположение. Таким уже пользовались раньше, когда я пытался найти общий язык с адмиралом Хортнером Мейси – тем еще подонком, хоть и уважаемым в КОР военным. Я слишком много знал, чтобы относиться к нему хорошо.

На этот раз мне удалось связаться с компьютером президентской резиденции Неотерры. Как же они меня «любят», однако! Сначала быстро ответил связист, затем пришел генерал Совелл Вейн, советник Мирайны. Когда он понял, о чем пойдет речь, предложил подождать несколько минут. И вскоре на экране появилось округлое, строгое лицо президента Конфедерации объединенных рас.

Мирайна явно не ожидала, что ее дочь похитил именно я. На долю секунды на все еще красивом лице президента промелькнуло облегчение. Айтах! Она меня хорошо знает. Не верит, что наврежу девушке, по крайней мере, без веской на то причины. Впрочем, чему удивляться? Мы с Мирайной не раз сидели за одним столом на правительственном балу, не раз танцевали вместе. Я знал, что лорд Вейн неровно дышит к Мирайне, но женщина-президент, казалось, ничего не замечала, и мне иногда доставляло удовольствие злить правую руку правителя КОР. Вот теперь и у него появится шанс на мне отыграться. От мысли, что кто-то будет танцевать с Али, обнимать ее и прижимать, мне очень хотелось убивать. Не зря у абестанца появлялось это выражение на лице… Я понимал его чувства сейчас и даже сожалел о собственной беспечности. Ревность способна сжечь изнутри, лишить силы воли и толкнуть на необдуманные поступки. Я знал, что так и будет, если вдруг наткнусь на Ворнера, танцующего с Али и прижимающего ее к себе как свою женщину…

Мы с Мирайной некоторое время гипнотизировали друг друга. Она быстро совладала со своими чувствами и выглядела теперь суровой, неприступной, собранной. Наверное, постоянно видя ее именно такой – далекой и холодной, Вейн и не решался до сих пор к ней подойти.

Самое сложное заключалось в том, чтобы не рассориться с Мирайной окончательно. Если хочу завладеть Али, которая так трепетно относится к матери, я должен разговаривать вежливо. Надо же, никогда бы не подумал, что породнюсь с этой женщиной! Не представлял ее в качестве возможной тещи. Да и президент не особенно меня жаловала… С некоторых пор не особенно. Когда-то, очень и очень давно, мы почти дружили…

– Мирайна, я готов вернуть вашу дочь, но у меня есть два условия. Земляне должны полностью прекратить добычу эрития на нашей планете. Это убивает природу, лишает обитателей жизненной силы. Вы прекрасно это знаете. Хотелось бы, чтобы вы восприняли мои слова всерьез. В противном случае ваша дочь действительно окажется в руках ткеннов. Поверьте, я исполню угрозу, – высказал я первое условие.

Ни один мускул не дрогнул на лице госпожи президент, но по тому, как сверкнули ее зеленые глаза, я понял, что попал в яблочко с ткеннами.

– Мне нужно время, чтобы обсудить ситуацию с советом… – начала плести свои политические сети Мирайна.

Ну уж нет! Я слишком хорошо знал ее. Дипломата, торговца обещаниями, умелого манипулятора. Она просто хочет выиграть время, попытаться перехватить сигнал, чтобы узнать мое местоположение. Почему-то для Мирайны не было ничего страшнее, чем дочь в руках ткеннов. Снова и снова я возвращался к мысли, что насекомым Али нужна для каких-то своих целей, и переговоры в их планы не входили.

Возможно, запись с Али не понадобится. Даже не знаю, почему я медлил. Все так запуталось и завертелось. Демонстрация голограммы уменьшала шанс на благословение Мирайной брака с Али после возвращения Алианны домой. Но если президент продолжит в том же духе, выхода не останется.

Мирайна прищурилась и отчеканила:

– Я не могу принимать столь судьбоносные решения без советников. На эритии базируются экономика и энергетика КОР. У нас договоры с добывающей корпорацией. Я обязана…

Чего и следовало ожидать!

Айтах! Выхода нет. Под бешеное биение сердец, почти не слыша из-за них ничего, я проиграл запись голограммы и понял, что Мирайна поверила. Все, назад пути нет!

Она нервно сглотнула и на секунду из невозмутимого президента превратилась в испуганную мать. Ткенны угрожают Али. И я обращаюсь с ней ужасно…

Я же в тот момент думал, что мне на самом деле нужно защитить девушку от насекомых и выяснить их цели.

Мирайна молчала, кусая губы. Я собирался продолжить ее шантажировать, еще раз показать запись, но президент сдалась:

– Мы оба действуем в интересах своих планет и народов, так? – Ее голос на секунду дрогнул. – Могу ли я получить от вас гарантии, что дочь не попадет в лапы ткеннов? Вы даете мне слово рретанина?

Айтах! Яблочко от яблоньки! И эта туда же! Они сговорились, что ли?!

– Дам, если вы выполните все мои условия. Помимо прекращения добычи эрития, я требую полного выхода из КОР и объявления независимости Рретана. Официального отсоединения моей части флота от космических войск конфедерации. Впрочем, мой флот и так подчиняется только мне. Вы ведь понимаете, что я в состоянии объявить вам войну? Я решил обойтись малой кровью и попытаться надавить на вас лично, Мирайна, – заявил я, пока она сверкала глазами, и добавил: – Я не хочу отдавать вашу дочь ткеннам. Но если это потребуется…

– Нет! Рейминар! Ты не можешь так поступить! Я ведь хорошо тебя знаю! – перешла она на неформальное общение.

– Раньше не смог бы, – заявил я безразличным тоном. – Теперь я главный галактический преступник – с вашей подачи, конечно. Это вам ни о чем не говорит?

– Это решение Хортнера Мейси, – опустила она глаза, стараясь не смотреть на меня.

Конечно, так я и поверил, что она не приложила руку. Указ подписан президентом! Да и вряд ли Мирайна упустила бы такой шанс… Только не после всего, что случилось.

– И?.. На чем сойдемся? – добивался я своего.

– Я сегодня же соберу совет министров и предъявлю им повторно твои требования. Да, мое решение будет главным, но я не могу гарантировать результат. Я постараюсь… повлиять на общее решение, применив все свое влияние как президент КОР. Но при этом я требую еще одного…

– Чего же?

Интересно, кто кому сейчас выставляет условия?

– Рретан поделится некоторыми своими технологиями. Я вышлю их список уже завтра.

О как! Неожиданно. По крайней мере, в этот момент. Конечно, абестанцев давно интересовал процесс синтеза продуктов и некоторых материалов. Однако она не промах! Из всего извлекает пользу, даже из похищения собственной дочери. Политик в Мирайне побеждал мать. Впрочем, и во мне сейчас победил мужчина, а не принц и будущий король, так что мне ли осуждать президента?

– Хорошо. Я рассмотрю список, – кивнул в ответ. – И помните: чем быстрее вы примете решение, тем скорее Алианна окажется дома… в безопасности.

Кажется, ей гораздо безопаснее на Тэо. Но я дал клятву и возвращу Али домой. Хотя что-то подсказывало, что я не смогу оставить ее просто так. Потом придется наведаться к ткеннам и доказать им, что похищение Али, какие бы радости насекомым оно ни сулило, сопряжено с большими потерями.

И еще я должен буду вернуть Алианну… Любой ценой.