Читать книгу Будь осторожен в своих желаниях - Ольга Иванова - Страница 6

В эту ночь Настя долго не могла уснуть, бесконечно ворочаясь на чужой неудобной кровати и утопая в собственных нелегких мыслях. Вначале она дала волю скопившимся за день слезам, тихо завывая в подушку, чтобы ее не могла услышать вездесущая Лаурина. Когда же лимит слез и рыданий наконец исчерпался, жалось к себе сменилась злостью и раздражением по отношению к Наумову. Настя раз за разом прокручивала в мыслях их разговор за ужином и вспоминала те равнодушие и беспечность, которые сквозили во всем поведении и словах Наумова. Это был совсем другой человек, человек, которого она действительно не знала. Она искала в нем поддержку и опору, а вместо этого он своими поступками еще больше выбил почву у нее из-под ног. Настя, безусловно, не переставала его любить после этого, но чувство глубоко разочарования в нем, как в мужчине, словно заноза саднило ее сердце. Она вновь ощущала себя преданной им, как и много лет назад.

Невольно ее мысли переключились на третьего участника происходящих событий – Максима. Она вспомнила, что в порыве умудрилась наговорить грубостей и ему, и ей вдруг стало стыдно. Уж кто, но Максим ни в чем не виноват. Да, он тоже не рвется в бой или на поиски истины, но он хотя бы что-то пытается сделать, разузнать. А еще старается быть к ней внимательным, поддерживает, как может. И это притом, что до вчерашнего вечера они даже не знали друг друга.

Забывшись сном почти на исходе ночи, проснулась Настя неожиданно бодрой и полной решимости. Нет, она не простила Наумова и в ближайшем будущем делать этого не собиралась. А вот попросить самой прощения за грубость у Максима девушка считала просто необходимым.

Утром, когда Настя поняла, что все еще находится в том же странном месте, в первые мгновения ею вновь завладело уныние. Тем не менее, преодолев это гнетущее чувство, она позвал Лаурину и попросила дать ей любое платье, удобное и не требующее особых хлопот в одевании.

– И никаких сложных причесок, – добавила она.

Рабыня, отчаянно пытаясь спрятать на лице выражение недоумения, вызванное столь странной просьбой госпожи, отыскала в глубоких недрах полотняного сундука какое-то платье и принялась наряжать в него Настю. Прическа и макияж тоже не заняли у нее много времени, а от завтрака Настя пока отказалась.

– Мне нужно срочно к Нава… Навухо…, – Настя запнулась, пытаясь быстро выговорить сложное непривычное имя вавилонского царя. – В общем, мне надо к господину, – нашлась потом она и решительно двинулась к двери. Лаурина без слов засеменила за ней.

К собственному удивлению, Насте удалось самостоятельно отыскать дорогу к царским покоям, и вскоре она уже шла по коридору в сторону все той же террасы на крыше, где, как ей сообщили стражники, в данный момент завтракал царь.

– Доброе утро, – на одном дыхании произнесла она, как только увидела Максима.

Тот явно не ожидал ее здесь увидеть, поскольку так и застыл на месте с поднятой вверх рукой, в которой держал кусок лепешки. Его брови удивленно взметнулись вверх, а на губах заиграла растерянная улыбка.

– Доброе утро, – осторожно проговорил он.

– Я хотела извиниться за вчерашнее, – сразу же перешла к делу Настя. – Я не хотела грубить тебе.

– Уф, – шумно выдохнул Максим и вдруг рассмеялся, громко и весело. – А я думал, уже что-то случилось… Ну, конечно, я на тебя не сержусь… Я прекрасно понимаю твое состояние… Позавтракаешь со мной? – он показал на свободное место за столом. – В знак примирения, так сказать… Хотя я не считаю, что мы ссорились…

– Спасибо, – Настя чуть улыбнулась и села рядом с Максимом. Она вдруг почувствовала, что действительно голодна.

– Ну как ты? – заботливо спросил Максим, наливая ей в бокал какой-то напиток. – Как спалось?

– Ты знаешь, на удивление неплохо, – пожала плечами Настя и положила на лепешку кусок сыра, похожий на брынзу. – Хотя я думала, что вообще не смогу заснуть…, – о своих слезах и нелегких размышлениях она, конечно же, умолчала.

– А я вот почти не спал, – вздохнул Максим. – Все думал, что делать дальше… Мы вчера долго с Юрой все обсуждали, но так и не пришли ни к чему серьезному… Такое ощущение, что мы ходим по замкнутому кругу… Тысячу вопросов – и ноль ответов…

– Если честно, я надеялась, что проснусь утром дома, и все случившееся окажется просто сном, – с грустной усмешкой призналась Настя.

– Я тоже надеялся на это, но… К сожалению, все осталось на своих местах, – задумчиво поддержал ее Максим.

– Красиво, – протянула через некоторое время Настя, глядя на раскинувшуюся перед ней панораму города. – Столько зелени… Река… И сады цветут.

– Да, а еще никакого смога, пыли, выхлопных газов, – с усмешкой добавил Максим.

– И почти никакой цивилизации, – в тон ему закончила Настя. – Но все равно красиво, хоть и необычно…

– Ты лучше посмотри, что у тебя за спиной, – загадочно проговорил Максим.

Настя оглянулась и едва не вскрикнула от восторга: чуть поодаль от дворца возвышался огромный зеленый холм, чем-то напоминающий пирамиду. Приглядевшись повнимательней, Настя поняла, что это не просто природная возвышенность, а некое грандиозное строение-сад. Теперь она различала выступающие террасы и балконы, расположенные в несколько ярусов, которые, в свою очередь держались на высоченных колоннах. И все это архитектурное великолепие утопало в пышной зелени цветущих растений и деревьев.

– Что это? – не отрывая глаз от чудесного сооружения, поинтересовалась девушка.

– Одно из семи чудес света, – чуть улыбнулся Максим. – Висячие сады Семирамиды… Хотя к этому имени они не имеют никакого отношения.

– Почему? – снова поинтересовалась Настя, теперь уже глядя на собеседника.

– Этот райский сад царь Навуходоносор построил для своей любимой жены Амитис, мидийской царевны, чтобы та не тосковала в пыльном жарком Вавилоне вдали от своей зеленой и цветущей родины. Поэтому правильней их называть Вавилонскими садами. Над созданием этого, так сказать, монумента любви трудились лучшие строители и даже математики Вавилона. А спустя несколько столетий Вавилон стал резиденцией Александра Македонского, и перед своей смертью он приехал сюда, чтобы провести свои последние дни именно в тени этих садов. После его смерти город начал пустеть, за садом следить было некому, без подачи воды растения постепенно высыхали, а после одного из землетрясений этот самый дворец, – Максим обвел руками террасу, – а с ним и сады были полностью разрушены… До нас же дошли только воспоминания о Вавилоне и его садах.

– Если ты так воодушевленно читаешь лекции своим студентам, то я им искренне завидую, – улыбнулась Настя. – Таких преподавателей еще поискать надо…

– Не перехвали меня, а то начну зазнаваться, – усмехнулся на это Максим. – Это всего лишь моя работа… А вон, кстати, еще одно легендарное сооружение – знаменитая Вавилонская башня, – он махнул в сторону высокого строения необычной конструкции, выглядевшего так, словно оно было сделано из нескольких башен, поставленных друг на друга, а стены его располагались под небольшим, но все же заметным наклоном. – Этеменанки – вот ее настоящее название. Видишь ярусы? Их всего семь, и каждый является храмом определенного божества…

– Странно, – задумчиво произнесла Настя, глядя то на башню, то на висячие сады, – как я их раньше не замечала?.. Наверное, была слишком занята своими мыслями и переживаниями…

– Что не удивительно, – мягко заметил Максим.

– Я бы хотела там прогуляться, – Настя махнула головой в сторону садов. – Внутри там, наверное, еще красивее…

– Если хочешь, я составлю тебе туда компанию, – предложил Максим. – Только ближе к вечеру.

– Почему вечером, а не раньше? – спросила Настя.

– Потому что сегодня первый день месяца нисана, а это значит – вавилонский Новый год, – с улыбкой начал объяснять мужчина. – У народа начинаются двенадцатидневные празднования, и царь должен принимать в них непосредственное участие… Скоро в порт прибудет статуя их главного божества Мардука, которую торжественно перенесут на верхний ярус Этеменанки, – он снова показала на башню. – А в полдень состоится праздничный выход царя в тронном зале… Там соберется вся знать, послы, жрецы, после того, как пройдут по так называемой Дороге процессии… В общем, увидишь сама…

– Сама? Я что, тоже там должна быть? – занервничала Настя.

– Ты же царица, – развел руками Максим.

– Но мы же будем там вместе, да? – с надеждой спросила девушка. – Раз мы царь… и царица…

– Нет, – отрицательно мотнул головой Максим, – для жен царя выделена особая ниша.

– Жен? Нас… то есть, их у царя несколько?..

Максим на секунду задумался, а потом не совсем уверенно ответил:

– Если не ошибаюсь, пока у Навуходоносора должна быть одна жена – ты, остальные появятся позже… когда станет понятно, что Амитис не сможет родить царю сына-наследника… А всякие наложницы не в счет, они не пользуются никакими привилегиями и не многим отличаются от рабынь… Так что ты там, похоже, будешь одна… Посмотрим…

– Ба! Знакомые все лица! – раздался внезапно голос Наумова, что Настя едва не подскочила на месте от неожиданности. Ее сердце предательски запрыгало в груди. Злясь на себя за такую реакцию, она тут же поднялась:

– Я пойду, Максим, встретимся на празднике, – и, демонстративно игнорируя Наумова, направилась к выходу.

– Еще психует? – закрывая дверь, услышала она, как Наумов с иронией интересуется у Максима. Обида вновь начала накатывать на Настю, отчего она сильно закусила нижнюю губу и практически бегом припустила прочь.

***

Ровно в полдень Настя заняла место в тронном зале в специальной нише, расположенной на возвышении по правую строну от пока пустовавшего трона. Она была здесь одна, что не могло не радовать, но все же девушка продолжала нервно оглядываться по сторонам, будто ожидая опасность.

По дороге сюда Настя видела, сколько людей толпится у самых дальних дворцовых ворот и, как она понимала, совсем скоро вся эта разряженная толпа окажется здесь. Только вот где Максим? И Наумов?

Внезапно где-то ударил гонг, и Настя вздрогнула. Следом раздался дробный стук барабанов, и гулкий звук открывающихся огромных ворот разнесся по округе. Настя слышала, как толпа начала двигаться к тронному залу, минуя еще одни ворота, ведущие в так называемый «малый двор», а затем остановилась на Главном дворе, соединенным прямо с тронным залом тремя арочными открытыми проходами.

Теперь уже Настя могла видеть, как толпа разделилась и, проходя через высокие арки, стала заполнять тронный зал. Среди потока людей, входящих через крайнюю арку, девушка вдруг увидела Наумова, грудь его и запястья были украшены золотом и драгоценностями, а на голове блестел остроконечный воинский шлем. Настя вспомнила, что его здесь принимают за какого-то военачальника и что эта роль ему по душе. Последнее предположение явственно подтверждало его самодовольное выражение лица. Настя презрительно фыркнула и отвернулась.

Увлеченная рассматриванием Наумова, она сразу не обратила внимания на невысокого и немолодого мужчину у подножья царского трона, который зычно выкрикивал:

– …смиренного, преданного великим богам и почитающего их, святого князя-жреца, хранителя храма Эсагилы и Эзиды, сына Набополасара, царя Вавилона.

И вновь затрещали барабаны, распахнулись двери, и в зал вступил царь, в длинных дорогих одеждах, с завитой пышной черной бородой и такими же завитыми длинными до плеч волосами, украшенными золотыми лентами, голову его венчала высокая корона из золотых чеканных пластин. В первое мгновение, увидев его, Настю бросило в жар: ей вдруг показалось, что это вовсе не Максим, а самый настоящий Навуходоносор. И если бы тот, восходя на трон, не улыбнулся лично ей такой знакомой улыбкой и быстро не подмигнул, Настя бы точно утратила почву под ногами. Она выдохнула с облегчением и расслабилась.

А тем временем внизу, перед царем и его гостями начало разворачиваться музыкальное представление. Место, где оно происходило, было устлано коврами и украшено цветами: лилиями, розами, цветущими яблоневыми веточками. Чтец, нарядно одетый молодой мужчина, нараспев зачитывал строки из какой-то поэмы о богах и отважных героях, а стройные полуобнаженные актеры и актрисы параллельно разыгрывали все эти действа на импровизированной сцене.

Представление длилось почти два часа, и под конец Настя, потеряв нить повествования, совсем заскучала и желала, чтобы все это поскорей закончилось. Глядя на Максима и Наумова, она поняла, что их обуревают похожие желания.

После представления последовало пиршество, в котором участвовали лишь мужчины. Но Настю сей факт совсем не расстроил, и она с удовольствием и облегчением улизнула в свою комнату.

***

Оставшись наконец один, Максим поспешно стянул с себя искусственную бороду и парик. Мода древнего Вавилона обязывала отращивать волосы и бороду всем мужчинам знатного рода и высокого положения, исключение составляли лишь войны во время битвы: тем позволялось стричься и бриться на период сражений. К счастью, Навуходоносор как раз на днях вернулся с очередного сражения, дабы присутствовать на праздновании Нового года, и не успел обзавестись нужной растительностью, поэтому, как всегда в таких случаях, он пользовался накладными бородой и волосами.

Максим упал на кровать и шумно потянулся. Второй день пребывания в Вавилоне скоро подойдет к концу, и ночью будет новое перемещение. Кстати, этот день прошел вполне неплохо, во всяком случае, лучше, чем Максим ожидал. Особенно после вчерашних огрех в своей работе. Во-первых, удалось наконец наладить контакт с Объектом №1. Максим был искренне удивлен, когда она сама к нему пришла утром, можно даже сказать, застала его врасплох. Они очень даже мило пообщались. Договорились вечером прогуляться по висячим садам, что было вполне в планах Программы. За исключением одного «но»: на столь романтичную прогулку нужно было отправляться с обоими Объектами, чтобы в последствие оставить их там наедине. Вот тут-то и возникла загвоздка. Когда Максим за обедом предложил Объекту №2 совершить эту прогулку, тот неожиданно наотрез отказался, сообщив, что собирается выйти в город и поучаствовать в народных гуляньях. На ответное приглашение Максиму, безусловно, пришлось тоже ответить отказом.

– Царь не может так просто выйти погулять в город, тем более все это предстоит мне еще завтра, – попытался объяснить он Объекту №2. – Может, все-таки с нами пойдешь?