Читать книгу Ёлка. Из школы с любовью, или Дневник учительницы - Ольга Камаева - Страница 17

Получила первое внушение. Сова вызвала к себе и минут десять выговаривала за низкую успеваемость. Мало того что за собственным классом не слежу – двоек нахватали, так еще и в других по своему предмету неудов наставила. Вцепилась, как в мышь на голодной ночной охоте.

Хотела промолчать, не выдержала. Слабенько, но попыталась оправдаться: ставлю не так уж часто и только тем, кто не готов. Не могу же я просто так тройки ставить!

– Просто так и не надо. Я понимаю, авторитет учителя очень важен. – Сова шумно вздохнула, но когти не выпустила. – Вы учитель молодой, педагогическим мастерством только начинаете овладевать… Стоит прислушиваться к старшим коллегам. У Марины Дмитриевны огромный опыт, железная дисциплина, все ее уважают – смотрите, перенимайте, учитесь! Не всем везет иметь такого наставника.

Сова кивнула в сторону раскрытого журнала:

– И успеваемость у нее высокая.

– Но у нее и классы – лучшие в параллели. Вы же сами знаете…

– Вы считаете, это главное? – Она поджала губы; мое стойкое сопротивление было для нее неожиданным и неприятным. – Задача учителя – дойти до каждого ученика, неважно – сильного или слабого. К любому можно – и нужно! – Сова, казалось, всей своей мощной грудью налегла на это слово: – Найти индивидуальный подход. Через дифференцированные задания, дополнительные занятия… В конце концов, у вас же не алгебра – почти сказки. Раз в месяц один пункт из параграфа можно кого угодно заставить вызубрить. Согласны, Елена Константиновна?

Я была не согласна, и Сова это видела. Она недовольно захлопнула журнал и почти швырнула его мне:

– И все-таки надеюсь, вы меня поняли. А на будущее запомните: двойки вы ставите не ученикам, а себе. Это вы не смогли объяснить, увлечь, заставить – как хотите. И когда в следующий раз решите поставить двойку, вспомните мои слова.

Короче, сам дурак. Точнее, дура.

Вот я, оказывается, что преподаю: сказки! Выучить один пункт в месяц! Не лишнего ли? Давайте уж тогда абзац, и не за месяц – за четверть! Или – еще лучше! – за год!

А двойки, может, вообще отменить? Не ставят же единицы. Хотя вру: у Захарова стоит. Правда, географичка успокоила: не переживайте, пересдаст, а кол легче всего исправить на четверку. Нет, такой не считается…

Мадам меня выслушала, но возмущение не поддержала.

– Сама подумай: ну наставишь ты двоек, а потом что? Не успеешь оглянуться – надо четвертные выводить, придется с лентяями после уроков сидеть, время терять. Тебе это надо? А придется, потому что за четверть двойку тебе никто поставить не даст.

– Почему?!

Мой запал – пять минут назад огромный и плотный, как туго надутый воздушный шар, распиравший меня изнутри, – начал потихоньку таять.

– Потому что показатели упадут, всю отчетность вниз потянешь, и не только по нашей школе – по всему городу. А проблемы никому не нужны. И поэтому выхода у тебя только два: либо бултыхаться с этими двоечниками, либо ставить неуды по минимуму, только в самых крайних случаях.

– А если Титов встает и внаглую: «Некогда было учить – гулял»?

– Вот это и есть крайний случай. И вообще… Будь… как тебе сказать?.. Немного хитрее… Ведешь опрос – прикидывай: кого спрашивать, а кого не стоит. Сама в школе не училась, что ли… В дебри пока слишком не лезь – азы бы усвоили. Слабым лучше давай что-нибудь письменное, так проще на трояк наскрести. И еще имей в виду: подряд две двойки в журнал ставить нельзя, хоть одну клетку надо пропустить.

– А это зачем?

– Чтобы было куда положительную оценку поставить. Мы, дорогая моя, каждую двойку обязаны закрыть.

Шар прощально выдохнул и обвис безжизненной тряпочкой.

Не ставь. Пропусти. Обязана.

Кнут отобрали, а на одних пряниках далеко ли уеду? Что ж с тобой делать, Титов?