Читать книгу Похождения дворняжки Шелли. Рассказы - Ольга Кожемякина - Страница 7

Прошла неделя, в трудах и заботах.

Мы с Жанной колдовали над осенней коллекцией декора. Хотелось что-нибудь новенького, оригинального. Среди однообразного и традиционного виделось что-то своё, немножко авангардное, но вместе с тем не безобразное. Я отношусь к модерну очень настороженно, можно, конечно, что-нибудь этакое привнести даже в банальный осенний венок, но тут главное не переборщить.

Как говорится, моя проблемная зона это торопливость. А Жанна, как раз, моя полная противоположность. Рассудительная, всегда с холодной головой и осторожным языком. Тоже в разводе. Наши дети, моя дочка и её сын дружат, просто дружат, имея при этом каждый свою личную жизнь.

Это было обычное утро понедельника. Мне позвонили из полиции. Вежливый голос представился, осведомился, с кем имеет разговор. Меня попросили завтра прибыть в полицейский участок района Бонна. На мой испуганный вопрос: «Зачем?», так же вежливо ответили: «Просто для разговора, по поводу чемодана, переданном мной полиции. И отбой.

Я чертыхнулась всеми словами, какие знала. Пришлось позвонить бывшему мужу. Несмотря на то, что мы уже три года не вместе, звоню ему, когда у меня возникают неразрешимые вопросы.

Такая была наша договорённость при разводе. Быть людьми и помогать друг другу. Но при этом сильно не доставать.

«Слушай Ань, не делай из мухи слона и говори правду и только правду и ничего кроме правды», шутил бывший. «Твоя совесть чиста, надеюсь?»

Борь, ну ты же меня знаешь, я с мокрушниками дело не имею», тоже извращалась в остроумии я.

«Ладно, Ань, успокойся, я думаю, это простая формальность, вдруг твой попутчик, не дай Бог, умер. Нужны свидетели», Борис как всегда мыслил далеко и широко.

«Как твои дела, давно не звонила, как мама?»

«Да там так плохо, что дальше некуда, боюсь даже звонить в Москву».

Борис помолчал в трубку. «Ладно, Аня, держись, не пори горячку, думай, что говоришь».

«Постараюсь», уныло сказала я.

Весь оставшийся день маялась, как неприкаянная. Вот вроде ни в чём не виновата, а чувство, будто ограбила ювелирную лавку.

И на дороге у меня какая-то паранойя. Еду по знакам и трезва как стекло, но увижу полицаев и начинаю лихорадочно проверять ремень, на носу ли у меня очки, вообще суечусь без меры.

Всю ночь снились какие-то ужастики с погонями и потерей телефона, документов. Такие сны – верный признак, что моя психика сигнализирует, Анька, будь внимательна, ты на грани срыва.

С утра пробежка с Дуськой, которая, как правило, настраивает меня на хороший, спокойный, продуктивный день.

Не помогло. В мозг вгрызалась всякая гнусность. Уже когда пила кофе, с трудом привела свои мысли в порядок.

«Действительно, что ты суетишься. Ты же ничего криминального не совершила, окромя мелкого нарушения, так что успокойся», диалог самой с собой немного помог.

А вот ранний звонок Жанны порадовал.

«Слушай, заказик небольшой поступил, день рождение у одной старушенции. Попросили изобразить пару букетов и оформить небольшое помещение. Как тебе новость?»

«Душу греет, но Жанчик, я уже мыслями вся в полиции на допросе».

«Ах, я и забыла. Да не дрейфь ты! Что за паника перед правозащитными органами?»

Ровно в 10 я сидела у кабинета, указанному мне при вчерашнем разговоре. В 10.01 дверь открылась и высокий, худощавый, весь седой мужчина в форме пригласил меня войти.

Ознакомившись с моими документами он задал вопрос, который я, впрочем, ожидала: «Кем вам приходится мужчина, чемодан которого вы передали в полицию?»

«Никем, просто попутчиком. Ему стало плохо и он попросил в случае, если он сам не сможет, передать этот чемоданчик встречающему».

Полицейский что-то быстро набирал на компьютере.

«Почему он попросил именно вас, а не отдал чемодан стюардессам?», не смотря на меня задал он новый вопрос.

«Не знаю, может стоит спросить у него», осторожно посоветовала я.

«К сожалению это невозможно, ваш попутчик скончался, не приходя в сознание».

«Да, какая жалость», прикусила я губу.

«Опишите, как должен был выглядеть встречающий. Вам ведь его описали, не так ли?», тут полицейский первый раз внимательно посмотрел на меня.

Я старательно описала, не забыв сказать, что я ожидала этого кудрявого господина в течении часа. Все мои показания были тщательно забиты в компьютер.

«А что, в чемодане было ещё что-то, кроме костюма?», не выдержала я. Любопытство взяло верх.

«А вы осматривали внутренность чемодана?», вопросом на вопрос ответил полицейский.

«Нет, нет, только открыла, посмотрела, что это действительно костюм», торопливо сказала я.

«Может быть кофе?», вдруг предложил мужчина.

«Нет, спасибо, а что же всё-таки случилось, почему такие вопросы вокруг обыкновенного концертного костюма?», осмелела я и осеклась под строгим взглядом служителя закона.

«Я вас хотел попросить об одной услуге».

«Я вас внимательно слушаю», скоро и подобострастно ответила я.

Полицейский внезапно широко улыбнулся, как бы обнадёживая меня, всё, мол, хорошо, мы тебя не больно убивать будем.

«Если вам позвонят и поинтересуются судьбой чемодана, немедленно дайте знать нам и постарайтесь записать номер, откуда звонили».

«Ну, конечно, конечно, обязательно вам сообщу, только откуда кому-то известен мой номер телефона?».

«И всё же я попрошу быть по-внимательней», уже почти мягко сказал полицейский.

Выйдя из участка, я прикинула, что уже время обеда и решила зайти куда-нибудь перекусить и заодно подумать. Просто попробовать подвести черту под события. Всё-таки почему такой интерес к простому чемоданчику с каким-то дурацким концертным костюмом?

Детективы читать не люблю, а вот в жизни распутать какую-нибудь сложную цепочку, это прямо моё. Хотя не всегда получается. Особенно, если считать, что свою жизненную ситуацию я разруливала долго и неумело.

Итак, думала я, сидя в кафе и поедая ризотто с курицей, надо решить для себя, нужно обо всём этом думать, или просто забыть, как незначительный эпизод. Нет, забыть не получиться, я то уж знаю, значит надо всё по пунктам.

Мой попутчик умер, не приходя в сознание, значит, кто он и что он, власти знают только из его документов.

Кому мог бы принадлежать кейс, они могут узнать через его близких и родственников, если таковые имеются или через меня.

Но я им ничем помочь не могу, встречающий не пришёл. Ясно, что ничего не ясно. Почему, ну почему такой интерес к чемодану? Вот в этом, наверное, и вопрос. Ладно, время покажет. Надеюсь, это было моё последнее общение с немецкой вежливой полицией. Вежливые то они вежливые, но всё-равно приятного мало.

Закончив с обедом, я поехала в наш магазинчик. Мы с Жанной, конечно, большие фантазёрки. Когда затевали это дело с магазином декора, нарисовали себе такую картину, что люди будут буквально ломиться в нашу дверь, умоляя продать им что-нибудь эксклюзивное, великолепное. На деле всё оказалось намного прозаичней. Конкуренция в этом бизнесе куда более, чем обширная. Людей с руками и фантазией не так уж мало. Но на хлеб с маслом хватало. Зарабатывали и ладно.

«Ну что, как прошла беседа?», Жанна разбирала посылку со всякими декоративными штучками.

«Да нормально, только для меня остался так и не выясненный вопрос, что же такого интересного нашли в кейсе. Ну костюм и костюм».

«Меньше будешь знать, лучше будешь выглядеть», задумчиво протянула подруга.

«Ой, Ань, глянь какие стекляшки, я уже вижу тарелочку с декупажем и этой прелестью, а посередине подсвечник с осенней росписью».

«Да, будет отлично смотреться. Я, наверное, сейчас закончу набросок оформления зальчика к дню рождения».

«А давай, хотя время терпит, может отвлечёшься наконец от своей истории загадочного чемоданчика», Жанна явно ехидничала.

И тут зазвонил мобильный. Я посмотрела на номер. Неизвестный. Моё сердце забилось, отвечать не хотелось, но ведь обещала быть повнимательней.

«Слушаю», сказала я и назвалась. В трубке, на немецком,

с очень заметным акцентом, со мной поздоровались, но не представились.

«Неделю назад вы летели из Москвы в Бонн, я не ошибаюсь?», этот вопрос заставил биться моё сердце ещё сильней.

«Допустим, а с кем имею честь общаться, может представитесь?», от волнения мой немецкий тоже выглядел не лучшим образом.

«Макс Лоренс, вам моё имя ни о чём не говорит, я думаю. Вас попросили передать чемодан, он всё ещё у вас?»

«Нет, меня никто не встретил, я отнесла его в полицию».

На том конце помолчали, затем спросили тревожно: «Зачем же сразу в полицию?»

А куда, мне он не к чему», я уже потихоньку начинала злиться.

«И что же вам сказали в полиции?», голос в трубке приобрёл стальные нотки.

«Знаете, вот в полиции и спрашивайте, я вам больше помочь ничем не могу. До свидания!», положив трубку, я немного пожалела о своей резкости, но недолго.

В конце концов это проблема не моя, почему я должна отвечать на какие-то бесцеремонные расспросы.

Дальше ничем больше заняться уже не могла. Не знала, звонить в полицию или нет, может лучше промолчать.

Решила: сначала подумать, а потом сделать, как советуют умные люди.

Мои раздумья прервал утренний звонок из полиции.

«Доброе утро! Вчера вам звонили?», вопрос был поставлен конкретно.

«Звонили, но..»

«Почему вы нам не сообщили?», не дали мне даже договорить.

Я начала мямлить, что был уже вечер, да и номер неизвестный.

«Но вы всё-равно должны были позвонить, у нас с вами была договорённость», на том конце мужской голос был очень строг и требователен.

«Я собиралась, сегодня утром», извиняющимся тоном ответила я.

«Если будут звонить ещё, сообщите нам немедленно, пожалуйста!»

«Хорошо, я постараюсь».

Отбой.

Я так и осталась сидеть с трубкой в руке.

Вот ведь влипла, так влипла, а ведь они даже не спросили о содержании разговора с незнакомцем. Значит, мой телефон на прослушке. Зачем же тогда им сообщать о звонке, если они в момент его вычислят.

«Да, Аня, попала ты по самое не могу», с тоской думала я.

В это утро мы с Дуськой никуда не побежали. Вышли до угла и быстрей обратно. Дуся вопросительно заглядывала мне в глаза.

Я позвонила Жанне. После моего рассказа, она помолчала, затем сказала: «Приезжай в магазин, займись работой, отвлечёшься, а события уже развиваются независимо от тебя. Подождём. Может тебе больше и не позвонят. Только умоляю, больше никому не трепись, даже Борису не говори».

Ну что же, она действительно права, впрочем как всегда.