Читать книгу Клиника расходных пациентов - Ольга Коле - Страница 11

– Ирэн, мы только что открыли вино, присоединяйся к нам! Николя тоже передает, что…

Но Николя уже забрал телефон у жены.

– Ирэн! Мне нужно задать тебе пару вопросов. – Николя начал в возбуждении ходить по комнате.

– Звучит очень угрожающе.

– Ты, кажется, опять вляпалась во что-то? Месяца не прошло, а ты снова в центре скандала! Давай, приезжай к нам, это не телефонный разговор.

Всего месяц назад Ирэн испытывала самую черную неприязнь к капитану жандармерии Николя Фонтену. И неприязнь эта была взаимной. Но недавние события сыграли забавную шутку с обоими. Именно Ирэн помогла убедить жену капитана, которая ушла от Николя, в его невиновности и тем самым спасти их брак. Хотя прошло всего три недели, они уже несколько раз встречались за бокалом вина и стали добрыми приятелями и с Николя, и с его супругой. Так что долго уговаривать Ирэн приехать, не пришлось.

– Ну что там произошло? – спросил Николя после ужина. – Мадам Бий написала заявление, в котором обвиняет тебя в халатности.

– Мадам Бий? – Ирэн ошарашенно уставилась на Николя. – Вот ведь стерва! Она меня нахваливала, рассказывала, какая я талантливая и как нужна науке.

– Ну так знай, что она под тебя копает. Что там произошло?

– Сначала у меня была пациентка, которая уверяла, что знает про убийство, и даже передала мне свои записи.

– Где они?

– Мадам Бий забрала. Но я не заглядывала, там вполне могли оказаться обычные каракули. Мы работаем со сложными пациентами, нас предупреждали о странностях. Но следующий клиент прямо с порога заявил о том, что его хотят убить. А потом выпрыгнул из окна.

– Просто выпрыгнул?

– Ну да.

– Интересная у вас работа. Ладно, главное, знай, что мадам Бий собирается поставить на уши всю жандармерию из-за тебя. Просит проверить тебя на предмет твоей благонадежности. И судя по тому, какие слова она использует, в твою благонадежность она не очень верит. Хочет, чтобы мы что-то нашли. Любую мелочь, которая позволит ей тебя выкинуть. Возможно, с позором.

– Нет, ну надо же, какая стерва! Что ты будешь делать?

– Я принял заявление, и мы, конечно, сказали ей, что все проверим. Но, как ты понимаешь, у нас полно других дел, кроме как участвовать в интригах мадам.

– Но зачем ей это?

– Хороший вопрос. Вокруг ее гранта крутятся большие деньги. Может быть, я только предполагаю, может быть, мадам Бий ради науки и денег готова пойти на какие-то нарушения? Когда пациент выпрыгивает из окна, комитет по этике не закроет на такое глаза. И почему-то она все сваливает на тебя.

– Ты думаешь, там происходит что-то незаконное?

– Ты мне скажи.

Ирэн положила в рот квадратик сыра и сделала глоток вина.

– Там все засекречено. Вроде как научный прорыв, чтобы никто ничего не узнал. Давай я попробую разузнать?

– Не нужно. Да, пациент выпрыгнул, но это явное самоубийство. И к тому же он был болен. Я посмотрел его диагноз. Это точно не убийство, так что меня это не касается.

***

Ирэн обдумывала услышанное. Она уже сталкивалась с лицемерием сильных и уважаемых людей, но почему-то снова оказалась к такому не готова. Можно ли вообще привыкнуть к обману и предательству? Сколько времени нужно, чтобы отрастить броню? И как при этом сохранить способность верить людям, улыбаться и оставаться открытой, а не превратиться в озлобленную фурию? Ей захотелось пройтись и все хорошенько обдумать, но сначала она позвонит Марату.

«Абонент недоступен. Черт!»

Она приехала домой, припарковала машину и пошла пешком по тихой улице. Многие кафе и магазинчики уже закрылись. Ирэн шла по старому городу, шаркая упавшими ярко розовыми лепестками бугенвиллий. Из-за того, что эти деревья обильно цвели, они делали любой уголок нарядным и привлекали туристов. Некоторые владельцы кафе даже ставили на улице красивые столы и стульчики специально под таким деревом – туристы садились и делали миллионы селфи. Эти фото потом гуляли в сети вместе с названием заведения. Но обратной стороной этого растения было большое количество таких же ярко-розовых сухих опавших лепестков, из-за которых улицу нужно постоянно подметать.

«Если предположить на секунду, всего лишь предположить, что эта женщина говорила правду и там действительно кого-то убили, – думала Ирэн. – Кто бы поверил женщине с диагнозом? Да почти никто. Любой диагноз очень стигматизирует. Но если предположить, что она что-то видела и действительно написала это в письме, то, возможно, там и правда происходят какие-то странные вещи. Об этом мне и заявил последний пациент. И опять же – к чему там такая секретность?»

Ирэн пыталась решить: остаться на стороне здравого смысла, который мог объяснить все происходящее, или довериться интуиции, которая говорила, что там что-то не то. Но лицемерные действия мадам Бий, а также природное любопытство подтолкнули ко второму варианту.

«Надо как-то узнать имена пациентов и посмотреть, какой у них диагноз. Не знаю, что мне это даст, но лучше иметь хоть какую-то информацию, если придется отбиваться от обвинений. Их имена точно должны были остаться в системе регистрации посетителей. Сотрудники и студенты проходят по пропускам, а посетителей должны записывать. А дальше что? Как узнать диагноз? Можно поспрашивать медсестер, которых прислали из клиники. Может, их удастся как-то разговорить».

Ирэн уже подходила к дому, когда позвонил Марат. Еще два дня, и он приедет. По ощущениям, с их последней встречи прошла вечность. Они переписывались и созванивались каждый день, и с каждым сообщением становились ближе друг к другу. Кажется, Ирэн наконец повезло. Но думать об этом было страшно, поэтому она не строила иллюзий, чтобы не разочаровываться, если все опять пойдет не так. Только сердце замирало от обещания и предчувствия счастья.