Читать книгу Один анимаг и три случайности - Ольга Консуэло - Страница 6

Поскольку Тери должен был составлять протокол осмотра места обнаружения тела, проводить Дану он не мог. Так что Дана вызвала такси и всё-таки отправилась в контору, надеясь, что рабочие проблемы хотя бы немного её отвлекут. Сидеть дома в одиночестве было бы и вовсе невыносимо. И отчасти это сработало, поскольку смерть отца породила огромное множество важных и неотложных дел.

Сначала, прямо из такси, Дана связалась с Горлеоном Адамисом, и поверенный пообещал, что немедленно приедет в контору «Мартс и Мартс», чтобы обсудить, что ей теперь следует делать.

В штаб-квартире же она собрала всех сотрудников в приемной и объявила, что ан Мартс скончался. Дана решила сразу сказать, что отца убили, поскольку уже завтра об этом будет в газетах, пусть лучше работники всё узнают из первых рук.

Когда будут похороны, разумеется, пока неизвестно, но в этот день, конечно же, штаб-квартира будет закрыта, и все смогут пойти в ритуальную контору проводить ана Мартса в последний путь. Во все остальные дни магазин будет работать как обычно, да и контора тоже. В сущности, смерть отца делала невозможным только изготовление артефактов по индивидуальным заказам, серийное же их производство и дальнейшая продажа будут осуществляться как прежде.

Поскольку ан Адамис еще не подъехал, Дана успела позвонить и на фабрику и переговорила с аном Гальдсом, попросив его в ближайшее время представить предложения по графику работы фабрики в пока еще неизвестный день похорон с учетом того, сможет ли вообще кто-то работать в этот день, или фабрику будет лучше закрыть, как и штаб-квартиру. С другой стороны, прощание с аном Мартсом можно было бы организовать сначала в зале собраний фабрики, а потом в ритуальную контору поехало бы только несколько человек из руководства и старейших мастеров. Главный магинженер пообещал обдумать вопрос и представить свои предложения прямо завтра.

Наконец, прибыл семейный адвокат.

Первое, что Дану интересовало: когда можно будет организовать похороны. Увы, ан Адамис ничего конкретного по этому вопросу сказать не мог. Само официальное разрешение на захоронение давал дознаватель, который вел дело, но получить его можно было только после окончания всех экспертиз.

Поскольку существовала теоретическая возможность использования мертвых тел в ритуалах темной магии, в Молусизии их всегда кремировали, соответственно, их эксгумация была невозможна. Поэтому в случае скоропостижной кончины, даже если не подозревали преступление, делали сканирование с записью на специальный кристалл, которую можно было посмотреть позднее. Но такая запись давала только визуальную информацию, соответственно, ни биологические, ни химические исследования по ней провести было нельзя, да и исследования посмертной ауры могли быть только самого общего характера. По этой причине в случае насильственной или подозрительной смерти все возможные экспертизы проводились сразу же, что занимало не один день.

В общем, этот вопрос в итоге лучше было уточнить у Тери.

Оглашение завещания по традиции проводилось на следующий день после похорон. Но, насколько было известно Дане, отец завещания не составлял, логично объясняя это тем, что всё равно всё собирается оставить ей, так зачем составлять лишние бумаги, если и по закону дочь – его единственная наследница. Однако всё равно нужно было проверить в Нотариальной палате, что взял на себя, разумеется, ан Адамис.

В отличие от своего погруженного только в артефакторику сына, бабушка Лилинда завещание как раз оставила, и свой дом она завещала Дане, объясняя это вполне обоснованными подозрениями, что Гларкен может дом заложить или продать ради финансирования своих разработок, а Дана такого с семейным особняком Мартсов никогда не сделает. Так что никаких дополнительных оформлений прав на дом в связи со смертью отца не требовалось.

Директором «Мартс и Мартс» числилась Дана, а значит, и для оперативного управления бизнесом также не были нужны никакие срочные меры.

В сущности, переоформления в будущем требовали доля отца в «Мартс и Мартс», права на патенты и отцовский автомобиль.

Так что всё оказалось не так уж страшно: выяснить про завещание, подать заявление о принятии наследства, а через полгода оформить на него необходимые документы.

Также Дана попросила адвоката просмотреть имеющиеся в кабинете отца контракты, чтобы он точно определил, какие исполнены, какие нет – адвокаты, как и нотариусы, имели специальные юридические артефакты, определяющие такие вещи прямо при изучении документов. Как результат ей было нужно заключение, какие контракты исполнены, просто отец забыл переложить их в архив (а такое бывало очень и очень часто), по каким контрактам работа сделана, но пока не принята заказчиком (тут могли быть варианты в зависимости от того, примет ли в итоге работу заказчик), а какие контракты были пока не исполнены (тут тоже были варианты – сможет ли Дана закончить работу своими силами или нет, но это уже, конечно, были вопросы не к адвокату). И по тем контрактам, которые не исполнены совсем или по которым работа пока не принята, ей нужно было подробное описание последствий неисполнения обязательств, включая возможные неустойки.

На это ан Адамис заметил, что, насколько ему известно, не все контракты, по которым работал ан Мартс, заключены от имени компании, а на вопросительный взгляд Даны пояснил, что если исполнителем значится сам ан Мартс лично, то обязательства исполнителя по таким контрактам с его смертью прекратились, так как разработка артефакта – работа творческая, а значит, в данном случае личность исполнителя имеет существенное значение. Это, в свою очередь, означало, что по таким контрактам никакой ответственности за их неисполнение не будет, но придется вернуть аванс. А вот по остальным могли быть и неустойки, причем значительные, но судить об этом пока было рано.

Поскольку рабочее время уже подходило к концу, контрактами ан Адамис решил заняться на следующий день, несмотря на то, что это был конечник* (*шестой день недели, выходной). С другой стороны, почему бы и нет, если адвокат готов поработать в выходной, а клиент готов такую работу оплатить. Работать с документами он предпочел прямо в конторе «Мартс и Мартс», чтобы не возить их туда–сюда. Дана, конечно, согласилась с таким предложением, и было решено, что адвокат прибудет к десяти утра и займется документами прямо в мастерской ана Мартса, тем более, что в результате проведенных накануне поисков на письменном столе отца Дана навела идеальный порядок. Так что вдумчивой работе юриста ничто не помешало бы. От Даны же требовалось открыть для него мастерскую и сейф.

В общем, дела в конторе были закончены, но покидать её Дана не торопилась – здесь всё-таки не так ощущался ужас произошедшего, а ехать домой она просто боялась.

Так что дядюшке Бари Дана позвонила тоже из конторы. Друг отца, разумеется, пришел в ужас и засыпал её сожалениями и соболезнованиями, заверив, что и он, и Санд всегда готовы помочь.

Делиться произошедшим с женихом почему-то не хотелось, и этот звонок Дана решила отложить, а пока позвонить Лери, та во всяком случае будет сочувствовать совершенно искренне, а не ронять пустые фразы, наполненные одной лишь холодной вежливостью. Лери, конечно, тоже пришла в ужас. Естественно – бедная Дана, лишиться последнего родного человека и каким образом! Потеря отца сама по себе тяжела, а если это еще и убийство…

В общем, Дане стало немного легче, и она уже собиралась вызвать такси, чтобы ехать домой, когда на конторский магэлфон позвонил Тери, сообщивший, что у него есть кое-какие новости, и если она намерена еще задержаться в конторе, то он может заехать туда, а если собирается домой, то он подождет её возле дома, он как раз находится неподалеку. Дана прикинула варианты и предложила полицейскому подождать её возле дома, поскольку она скоро подъедет. Оставаться в конторе ей больше не хотелось – сказывалась усталость, да и голод давал о себе знать. Так что такси она всё-таки вызвала и отправилась домой.

Тери, которому от полицейского участка до дома Мартсов было ближе, чем Дане от штаб-квартиры, уже её ждал, сидя в машине, и в дом они зашли вместе. Это оказалось не так тягостно, как она опасалась, хотя печальная тишина, в которой уже никогда не зазвучит голос отца, всё равно давила.

Анимаг решил проявить скромность и поговорить в гостиной, но Дана категорически не согласилась – она и сама уже проголодалась и нисколько не сомневалась, что и Тери тоже. Так что Дана предложила сначала поесть, тем более, что ужин ана Броунс приготовила снова на двоих, поскольку домработнице еще ничего не сообщили. Пока парень сомневался, Дана просто вытащила еду из стазис-шкафа и поставила на подогрев, и, как она и ожидала, соблазнительные ароматы оказались убедительнее слов.

Когда с ужином было покончено, они всё-таки перешли в гостиную, прихватив кружки с чаем и корзинку с печеньем. Какое-то время сидели молча, попивая чай – никто не решался начать тягостный разговор первым. И это было даже как-то уютно, присутствие анимага почему-то действовало успокаивающе. Но, к сожалению, даже от самого уютного сидения в самых удобных креслах ответы на вопросы сами собой в голове не появлялись, нужно было говорить вслух.

И Дана в итоге поинтересовалась, когда можно будет получить тело для похорон. Как она и предполагала после разговора с адвокатом, Тери пока не мог сказать точно, всё зависело от экспертов. Но в любом случае не меньше трех дней и вряд ли больше пяти. А справку о факте смерти, необходимую и для организации похорон, и для оформления наследства, он уже привез, причем даже успел у нотариуса заверить.

Эта, казалось бы, не такая уж большая услуга растрогала Дану чрезвычайно – вот человек взял и позаботился о ней, просто сам взял и помог, без просьбы, как само собой разумеющееся. И опять вспомнился Санд, который никогда бы ничего подобного не сделал. И отец, всегда погруженный в свои идеи, не сделал бы, и бабушка, воспитывавшая Дану в строгости и внушавшая ей, что она должна заботиться о себе сама. Разве что Лери. Но Лери сейчас рядом нет.

И Дана почувствовала себя такой одинокой, что всё-таки не выдержала – заплакала. Ужасно от этого смутилась и хотела убежать в ванную, чтобы немедленно взять себя в руки и привести в порядок, но Тери не дал, поймал, усадил обратно в кресло, пристроившись кое-как на подлокотнике, прижал к себе и нежно, почти невесомо, гладя по голове, стал тихонько успокаивать: «Ну что ты! Поплачь, станет легче. Ничего страшного. Вам, девчонкам, положено плакать, такие дела». Произнесенные ласковым тоном простые слова не были какими-то особенными. Они просто были, и они означали, что этому человеку не всё равно. Что хотя Териндал Пертен порой вел себя как настоящий клоун, его симпатия была искренней и неподдельной. И это было так… необычно. Что можно быть самой собой, не стараясь постоянно вести себя правильно, и при этом кому-то по-настоящему нравиться.

Отпущенные на свободу слезы неожиданно быстро закончились. Дана умылась, принесла свежий чай и поинтересовалась, есть ли предварительное заключение о причине смерти отца.

Тери с сомнением на нее поглядел, но Дана решительно сжала губы и прищурилась, явно демонстрируя готовность добиваться своего, так что дознаватель всё-таки ответил. Оказалось, что предварительное мнение эксперт составил сразу на месте обнаружения тела – Гларкен Мартс был заколот одним точным ударом ножа в сердце без применения какой-либо магии. Оружия рядом с телом не нашли, однако эксперты были практически уверены, хотя это всё-таки требовало подтверждения в ходе более тщательного исследования, что убит он был в другом месте, при этом нож на какое-то время оставили в ране, по всей видимости, чтобы не допустить кровотечения при перемещении тела.

Дана всё-таки побледнела, что ни говори, а есть в этих казенных формулировках что-то вымораживающе-бездушное, но даже к своему собственному удивлению не почувствовала ни тошноты, ни чего-либо подобного.

Способ убийства не говорил ничего ни о его причинах, ни о личности преступника, кроме разве что того, что уже и так было понятно по месту обнаружения тела – это хладнокровный и предусмотрительный человек.

Так что информации для размышлений пока было не так уж много. И факты на данный момент были таковы: Гларкен Мартс сделал для кого-то неизвестного небольшой артефакт – устройство, выстреливающее маленькой, предположительно деревянной, иглой при нагреве и нажатии; потом его крайне заинтересовала статья о смерти Витранта Урбиса практически в момент подписания важного контракта; потом отец Даны кому-то позвонил и, судя по тому, что услышала ана Лортис, тот, кому ан Мартс звонил, предложил встретиться и угрожал; отец пошел на эту встречу, на которой и был убит; встреча, вероятно, происходила возле портовых складов, а потом тело спрятали на пустыре.

И Тери, и Дана сходились на том, что с очень высокой степенью вероятности именно изготовленный её отцом артефакт был вставлен в ручку, которой ан Урбис подписывал контракт, и выстрелил в него иглой, по всей видимости, отравленной.

– Я считаю, что надо ехать в Капсилон, допрашивать членов семьи министра, – сказал Тери.

– Ну так давай поедем, ты же сказал, что тело отца отдадут не раньше, чем через три дня.

– С тобой, цветок моего сердца, я готов отправиться хоть на край света, – прижал руки к груди анимаг. – Но проблема в том, что командировку в Капсилон мне никто не оформит.

– Почему? – удивилась Дана. – Это же для дела.

– Ну, сама посуди. Пока не доказано, что смерть твоего отца связана со смертью ана Урбиса, у меня нет никаких оснований допрашивать его семью.

– Ну так, может, именно допрашивая их, мы и найдем эти доказательства. В конце концов, командировочные расходы я могу взять на себя. И не спорь, – Дана успокаивающе положила ладонь на руку Тери, уже готового возмущенно вскинуться с возражениями, – это просто оплата расходов, как частному сыщику.

– Но я, увы, не частный сыщик, – расстроенно вздохнул полицейский, – и не имею права не только куда-то ездить за счет частных лиц, но и допрашивать семью министра без веских оснований.

– А что еще нужно, чтобы появились веские основания? – с недоумением спросила Дана. – Разве не так расследуются преступления: дознаватель собирает факты, анализирует их, делает предположения, а потом их проверяет?

– В целом ты, конечно, права. И если бы речь шла не о семье министра, то я бы спокойно с ними побеседовал. А тут не только надо ехать, но и приставать с весьма и весьма неприятными вопросами к людям из высшего общества. И если они пожалуются, а это весьма и весьма вероятно, проблем не оберешься. Да и это бы ладно. Я бы рискнул, честно, ну, подумаешь, выговор очередной бы объявили, может, даже и замечанием бы обошлось. Даже премии, наверное, не лишили бы. Но ты бы меня и с выговором любила, правда?

И анимаг состроил такую умилительную мордашку, что Дана не выдержала, и несмотря ни на что, всё-таки улыбнулась и сказала с шутливой укоризной:

– Всё-таки цирк много потерял в твоем лице, Териндал Пертен.

– Зато, – взгляд Тери стал серьезным, – ты снова улыбаешься. Значит, моя клоунада того стоила.

– Ну а всё же, может, у тебя есть какие-то идеи насчет того, как можно дополнительно подтвердить связь между смертью отца и смертью министра?

– Идеи-то есть, но вот их воплощение может оказаться не таким уж простым. Надо доказать, если и не факт, то хотя бы наличие реальной возможности, что министр был именно убит, причем этой самой иглой артефакта, то ли отравленной, то ли еще какой хитрой.

– Но тело уже, наверное, кремировали, три дня прошло. Как же тогда определить, было ли отравление?

– Насчет отравления, я боюсь, что никак, это в любом случае останется только предположением. А вот сам след от укола, а возможно, даже и иглу, можно попытаться обнаружить на записи с результатами осмотра и вскрытия.