Читать книгу Забава для босса - Ольга Коротаева, Борис Тюрин, Литагент ИДДК - Страница 2

Волков, болезненно морщась, ёрзает в кресле. Устроиться удобнее никак не удаётся. Да уж… Вчера был по-настоящему потрясающий вечер! Секретарь Забава в ночном клубе, где он встречался с давним другом, волшебное превращение из гадкого утёнка в прекрасного лебедя, как апофеоз – болевой шок.

Медленно выдыхая, Волков качает головой: хорошо, что девчонка слегка промазала, и он, провалявшись в позе эмбриона, молча сжимая зубы, пришёл в себя за несколько минут. Попади она чуть правее и пришлось бы ехать в больницу! Удар поставленный, девочка явно не так проста, как ему казалось.

Когда Забава появилась на собеседовании, он скользнул по ней безразличным взглядом и… выбрал. Потому что она единственная из всех соискательниц не вызвала сексуальный интерес. И всё это время оставалась невзрачной тенью, незаменимой помощницей, хранителем секретов. С вечно зачёсанными волосами, строгим пучком, бледными, ненакрашенными губами и в огромных очках с роговой оправой. Да кто такую захочет? Как же он был слеп!

Мужчина закрывает глаза и, устроившись удобнее, улыбается. Представляет её в свете разноцветных прожекторов, изящно двигающуюся, стремительную и гибкую, как вода! Она словно перетекала из одного движения в другое, плавно и сексуально. Так, что сначала его член встал дыбом, а потом уже пришло узнавание. И шок… Забава?!

Даже сейчас его член оживляется от одного воспоминания! Волков невольно морщится от слегка болезненного после травмы и одновременно сладкого ощущения. Вот же боевая! Босс смотрит на закрытую дверь офиса, с нетерпением дожидаясь появления секретаря. Забава никогда не опаздывала, приходила за полчаса, а то и за час до начала рабочего дня. Время течёт, но дверь остаётся закрытой.

Ощущая лёгкую тревогу, Волков достаёт сотовый, смотрит на экран. Нервно улыбается: интересно! Скажется больной? Уволится? Хмыкает: да кто её теперь отпустит? Волков выдвигает ящик стола и дотрагивается до нежного кружева разорванных трусиков. Закрывает глаза и снова вспоминает прикосновения и разгорячённое тело, тающее в его руках. И бурный оргазм. Такая сладкая, такая страстная… Кто бы мог подумать, что за безликой стеной скрывается рай?

Остаётся всего несколько минут до начала рабочего дня. По трудовому договору за опоздание без уважительных причин полагается внушительный штраф. Волков кривится и нетерпеливо постукивает кончиками пальцев по столу. Разочарование горьким комом оседает внизу живота. Может, подключить ребят из охраны? Но что сказать? Одна минута…

Дверь тихонько открывается, и Забава серой тенью проскальзывает к своему столу. На босса не смотрит, мнёт пальцами сумочку, садится поспешно, пригибается так, что за монитором её почти не видно. На лице Волкова расцветает довольная улыбка: попалась! Раз боится потерять работу, значит, есть шанс раскрыть обманщицу.

– Доброе утро, Забава, – старательно скрывая усмешку, говорит босс. – Ты сегодня позднее обычного. Всё в порядке?

– Доброе утро, – едва слышно отвечает она, избегая смотреть в глаза. Замирает в растерянности на миг, затем натужно кашляет. – Извините. Я немного простудилась.

– Может, тебе стоит взять больничный? – борясь с улыбкой, ехидно уточняет босс. – На тебе лица нет, такая бледная. Видно, что не спала всю ночь.

Забава выдыхает и прижимается грудью к столу. На работе она всегда в наглухо застёгнутых рубашках свободного покроя или бабушкиного вида блузках, но вчера Волков видел и ощущал в ладони её потрясающую грудь: полная, тяжёлая, упругая, с напряжённым от возбуждения соском… Босс облизывает губы и едва сдерживает стон: в паху снова заныло. Мелкая обманщица! Ты ещё поплатишься за свой удар.

Волков поднимается и медленно, не торопясь, идёт к столу секретаря. Забава сжимается от каждого его шага, словно загнанная добыча при приближении охотника. Огромные очки скрывают выражение глаз, но Волков загривком, словно дикий зверь, ощущает её ужас. Нет, он не желает, чтобы жертва боялась его. Напротив, хочет установить особые отношения, чтобы продолжить начатое вчера.

– Извините, Артур Альбертович, – поспешно говорит Забава и снова кашляет, – боюсь вас заразить. Не приближайтесь, пожалуйста.

– Не бойся, – выдыхает Волков, и ноздри его хищно подрагивают. Кажется, или он ощущает след её вчерашнего дерзкого парфюма? – У меня отличный иммунитет. – В голосе Волкова появляется хрипотца, босс наклоняется к секретарю так близко, что видит, как дрожат её пальцы. – Дай-ка проверить.

И мягко прикасается губами ко лбу женщины. Забава замирает, гулко сглатывает и вцепляется побелевшими от напряжения пальцами с бесцветным маникюром в край стола так, словно это единственное, что спасает её от падения. От падения в страсть… Волков слегка отстраняется и с удовлетворением отмечает и предательский румянец на щеках секретаря, и быстро бьющуюся голубоватую жилку на её тонкой шее. Она хочет его, и она не устоит. Но босс не будет спешить. Зачем ломать интересную игру?

– Забава, – зовёт он, и когда она, будто заворожённая, поднимает голову и смотрит на босса через стёкла очков, приподнимает брови и говорит: – Ты вся горишь! – Женщина вздрагивает и машинально облизывает губы, Волков хитро щурится и продолжает: – Кажется, у тебя поднялась температура.

Берёт с её стола папку с документами на подпись и выпрямляется.

– Можешь на сегодня взять отгул и отлежаться, если не хочешь брать больничный.

– Правда? – Волков улавливает в её тоне недоверчивые нотки и, пряча улыбку, возвращается к своему столу. Конечно нет, детка! Интересно, попадёшься ли ты на эту удочку? – Я вам сегодня не понадоблюсь?

– Конечно, мне будет непросто, но я справлюсь, – опускаясь в кресло, заявляет Волков. От пронзившей пах лёгкой боли голос его прозвучал жёстко: – Или позвоню в службу найма, чтобы подобрали временного работника.

Забава выпрямляется, на лице её появляется привычное Волкову суровое выражение. И куда вдруг подевалась запуганная птичка? Впрочем, это состояние для Забавы несвойственное, тем занятнее. Волкову приятно наблюдать за добычей. Сколько же у тебя масок, детка?

– Не нужно. – Из-за угрозы потери работы женщина мгновенно преображается и серьёзно смотрит в глаза боссу. – Я приму лекарство. Это лишь небольшая простуда.

Как известно, временное часто становится постоянным, и Забава явно не хочет рисковать. Она деловито оглядывает стол и преображается полностью, сейчас перед боссом сидит решительная женщина, которая думает только о работе. Волков, перебирая документы для подписи, исподволь наблюдает за секретарём. Эта личина ему знакома уже долгое время. Толстые стёкла очков с диоптриями, которые женщина носит днём, чтобы скрыться от него за безобразной оправой. А вчера была в линзах? Он помнит её блестящие от возбуждения глаза. И волосы… Сейчас они тщательно зачёсаны и спрятаны в пучок. А ночью они лежали тяжёлыми прядями на худеньких плечах.

Волкову нравится, когда у женщины длинные волосы, так приятно намотать их на ладонь, чтобы обездвижить её в положении на коленях, и войти сзади сразу, грубо, на всю длину, чтобы она закричала от удовольствия. Удерживая за волосы, насаживать на свой член ещё и ещё, чтобы женщина молила о продолжении. Слушая шлепки плоти о плоть, довести партнёршу до спазмов, до сладкого финала и отпустить её, подрагивающую от затухающего оргазма.

Боль в паху приводит в себя. Может, и хорошо, что она его приложила коленом. Иначе он сейчас не сдержался и опрокинул секретаря на стол, да драл бы до криков и разметавшихся по папкам выпущенных из строгого пучка волос. А теперь придётся подождать, пока его тело вернётся в норму. И за это время он добьётся от Забавы признания. Ожидаемое удовольствие будет в разы больше!

* * *

Я осторожными глотками пью горячий кофе и задумчиво смотрю в окно. Не мог же он меня узнать? Просто не мог, потому что… Да что тут думать? Даже Диана сказала, что её муж не узнал, когда она из салона красоты вышла. Муж! И не сильно она преобразилась, лишь стала рыженькой и с короткой стрижкой.

Смотрю на своё полупрозрачное отражение в стекле: ну мышь офисная обыкновенная, классическая! Не мог босс узнать в шикарной красотке… это вот! Я сама долго привыкала к своему образу, поначалу даже вздрагивала, когда случайно видела себя. И гардероб особенный. Да я перед собеседованием обошла десятки секондов, чтобы найти тот образ, который оттолкнёт всех мужчин… ну разве что кроме старьёвщиков.

Но все усилия отбились в первый же миг, как мой будущий босс посмотрел на меня. До сих пор помню его оценивающий взгляд, будто кромсающий меня, разбирающий не только тело, но и всю жизнь по кусочкам. Чего стоило тогда не шевельнуться, не сжаться, не отступить в тень – я не знаю. Но всё окупилось сторицей: меня взяли! И вот – одна досадная случайность, и я всё дело поставила под удар.

– Забава Евгеньевна.

Вздрагиваю и, облившись кофе, вскрикиваю от боли. Голос босса подействовал на меня, как неожиданный удар током. Шиплю от небольшой рези в обожжённых пальцах и зло смотрю на Артура Альбертовича. Вот зачем так подкрадываться?!

– Простите, – говорит босс и, вытянув из кармана пиджака серый платок, встряхивает его и промакивает мои пальцы: – Не хотел вас напугать. – Обхватывает мои ладони и смотрит в глаза: – О чём вы так задумались?

Тяну руки, но босс не отпускает, и от его прикосновения по телу будто пробегают маленькие молнии. Память тут же услужливо подсовывает сцену в тёмной комнатке. И эти самые пальцы – длинные и изящные – на моём теле. Скользят по талии, бёдрам, задирают юбку, властно сминают ягодицу… Касаются чувствительной точки между ног. Вздрагиваю и смотрю на босса снизу вверх.

– Вы покраснели, – с полуулыбкой сообщает Волков и приподнимает брови: – Всё ещё нездоровится? Проверю температуру.

Тянется ко мне губами, а у меня сердце готово выпрыгнуть из груди, во рту пересохло. Он уже поцеловал мой лоб утром, неужели собирается сделать это снова? После того как вообще не обращал внимания? Нет, он точно узнал меня! Что же делать? Надо бежать! Вырваться и, уволившись, просто исчезнуть. Оставить всё это…

Но я всё ещё стою, словно завороженная, и, едва дыша, жду лёгкого прикосновения его губ. Тех, что ночью доставили мне столько удовольствия. И от воспоминания, как Артур терзал губами мою шею, нетерпеливо сжимал бёдра, огонь растекается по жилам, а между ног становится мокро. Сладкая дрожь предвкушения волной проходит по телу.

Чувствую его тёплые губы, закрываю глаза и судорожно втягиваю носом воздух. Ощущая аромат дорогого дымно-сладковатого парфюма босса, едва сдерживаю стон. Вот бы сейчас забыть обо всём на свете, обнять крепкое тело босса, прижаться к нему своим, потереться… Ощутить под пальцами каменные бугры мышц… Ах, какое тело у Артура! Вчера, увидев его в клубе, почувствовав силу и страсть объятий, я поняла, почему босс может заполучить в постель любую, кого захочет.

Да, Артур безумно привлекателен, и я часто любовалась им… Как картиной умершего гения или холодной статуей. Потому что он никогда не обращал на меня внимания. Нет! Потому что никогда не окутывал меня своей безумной порочной аурой обаяния. Не пытался понравиться, соблазнить. Я была никем: бесплотной тенью с необычным именем. Потому он и доверял мне.

А сейчас всё поставлено под удар. Я всё ещё не могу поверить, что проиграла этому бесчувственному монстру. Где-то на грани сознания пульсирует алыми буквами слово «Бежать», но я не могу даже пошевелиться. Лишь его губы на моей коже, лишь его руки, обхватывающие мои. И дурманящий аромат, который поглощает мою волю. Хочется привстать на носочки, потянуться и ощутить его губы не на лбу. Поймать, завладеть, покорить… и покориться. Но он же только проявляет заботу к заболевшей сотруднице, а я придумываю себе невесть что. Готова растаять в умелых руках, признаться во всем…

Забава, очнись! Неужели ты позволишь пропасть стольким усилиям? Соберись.

Страх раскрытия и желание разоблачения – изощрённая пытка, когда босс так близко, что в голове лишь плавают сладкие воспоминания. Он отстраняется от меня, и это простое движение будто делает меня сиротой, опускает в глубинный холод, окружает одиночеством. Я понимаю, что он легко прикоснулся губами к моему лбу, но для меня это лёгкое касание растянулось в вечность. Сколько чувств, вихрей мыслей и водоворотов страхов я за этот миг пережила!

Артур отпускает мои руки и делает шаг назад, а я тянусь следом, и от отрезвляющего болезненного осознания хочется волком выть.

«Только не влюбляйся в него, Забава», – будто снова слышу тихий родной голос.

«Как такое возможно?» – недоумевала я тогда.

А сейчас, глядя в глаза босса, понимаю, что пропала. Когда только успела влюбиться в того, кого должна была ненавидеть больше всего на свете? Покачнувшись, с выдохом приваливаюсь к стене: что делать? Слышу заботливый голос босса:

– Вы всё же отправляйтесь домой. У вас до сих пор жар. И не переживайте, я не буду вызывать для вас замену.

Открываю рот, чтобы возразить, но не могу выдавить ни звука. Словно та маска, за которой я пряталась всё это время, ночью ссохлась и сквозь щели вырывается моё настоящее «я»: необузданное, страстное, жадное. И снова будто слышу насмешливые слова из прошлого:

«Забава? Какое имя… необычное».

И, когда Артур Альбертович не держит меня, не окутывает своим дьявольским шармом, не владеет моим воздухом, не наседает давящей аурой, я снова начинаю дрожать. Теперь уже от ненависти. Я не позволю всему рухнуть перед самой победой! Даже если он узнал во вчерашней девушке секретаря, что вряд ли. Даже если это случилось, и что с того? Я имею право днём выглядеть строго, а ночью, между прочим, в свободное время, могу быть кем хочу! Главное, чтобы он не узнал меня.

Смотрю в лицо босса и едва сдерживаю улыбку: нет! Он ничего не понял на собеседовании и сейчас не разберётся. Мне осталось потерпеть неделю. Всего неделю! Доиграть свою роль и тогда… Кусаю губы. Да, Волков! Я уйду эффектно, как ты когда-то, на ходу разрушая чужую жизнь. И в этот раз это будет твоя, мой дорогой босс!

– Хорошо, – соглашаюсь тихо. – Спасибо за ваше внимание. Я только принесу вам документы, которые приготовила к совещанию…

– Не нужно, – перебивает босс. – Я отменил его.

Захлёбываюсь остатком фразы и закашливаюсь, пытаясь скрыть панику. Что? Отменил?! Но это же значит, что… я не могу уйти. Нужно немедленно вернуть подправленную статистику в прежнее состояние, пока никто не заметил расхождений.

– У меня неожиданная встреча. – Босс широко улыбается, и я невольно отступаю. Сколько обаяния в его ненавистной улыбке. – Долгожданная. В страну вернулся мой давний друг. Простите, что не предупредил.

– Вам не за что извиняться, – в отчаянии бормочу я, не понимая, почему он вообще рассказывает мне об этом.

Раньше, если возникала необходимость, он просто всё отменял и уезжал со словами, что будет на связи. А теперь Волков разговаривает со мной о личном? Судя по влажному блеску глаз и особой улыбке, этот «друг» явно не раз делил с ним постель. То есть босс отменил заседание, чтобы потрахаться? Ощущаю, как в животе сжимается колючий холод, а в груди растекается обжигающая лава. Хочется вскинуть подбородок и, развернувшись, гордо удалиться, но я не могу этого сделать.

– А нельзя было перенести… встречу на вечер? – не сдерживаю колкости и тут же сжимаюсь: да что я несу?

– Увы, – хитро улыбается босс, – у меня на вечер уже есть планы. Хотите знать какие?

И снова по груди будто шкуркой проводят. Вот же… кобель! Днём одна, вечером другая. Но больше всего раздражает, что меня это не оставляет равнодушной. Неужели босс вчера нашёл на моём теле волшебную кнопку, которая полностью подчинила меня?

– Это не моё дело, – холодно отвечаю и с трудом отвожу взгляд от его широкой груди.

Так и представляю, как он кувыркается с той, что ждёт его. Как проводит по её спине, нежно усиливая нажатие, к самой ямочке, сминает ягодицу… совсем как со мной. Хочется наброситься на босса и расцарапать лицо, но я лишь опускаю взгляд в пол и добавляю:

– Приятного времяпровождения. Я пойду. Спасибо, что отпустили.

Поворачиваюсь на ватных ногах и, споткнувшись на ровном месте, едва не падаю. Босс тут же оказывается рядом, подхватывает под локоть и, к своему ужасу, ощущаю его горячую ладонь у себя на талии. Смотрю затравленно, а в животе словно бабочки порхают.

– Я вас подвезу, – неожиданно говорит Волков.

Он вовсе не предлагает, да и я отказаться не в силах. Во всяком случае, не сейчас, пока он меня обнимает. Артур Альбертович нетерпеливо ведёт меня к выходу, а я едва переставляю ноги. У меня усиливается ощущение, что тщательно продуманный план начинает рушиться на глазах, будто карточный домик. И ничего с этим не поделать, потому что теперь не хватает основной карты – ненависти. Чувство, которое наполняло решимостью отомстить, мгновенно таяло при прикосновении рук Волкова к моему телу, как лёд, брошенный в костёр.