Читать книгу Дневник Аси Лазаревой. В поисках простой любви. Часть первая - Ольга Козырева - Страница 18

Возможно, я дура. Возможно, я испорчу свою почти блистательную юридическую карьеру этим странным зигзагом, но я сделала это. Переминаясь с ноги на ногу и виновато опустив глаза, я рассказала своему боссу о перспективах освоить издательский рынок. Попыталась убедить его, что дело это опасное, вдруг мне надо будет экстренно бежать, мол, подождите меня, мой дорогой, предобрейший босс. Я буду делать все то же самое оттуда, сидеть просто буду там. Ну, а вдруг это мой шанс, на что-то великое? Пока не знаю, на что именно, но вдруг это все-таки шанс? Невероятно, но он согласился. Дал мне три месяца с сохранением всей моей ЗэПэ. Это не человек – это Человечище, мой кумир среди боссов.

Тащась по пробкам на работу в свой первый день, я пыталась оправдать свое безрассудство еще и тем, что меня всегда тянуло в мир изданий. В юности, читая женский популярный журнал, я восхищалась умными и талантливыми людьми, создающими такую интересную, полезную и красивую штуку. Хорошее чтение – это же почти как машина времени. В том смысле, что с интересным журналом часовая поездка на метро становилась практически пятиминутной. Но потом, как это часто бывает, я «выросла» из женского глянца, а нового, не менее классного, журнала так и не нашла.

Я откровенно злилась, покупая гламурное издание, в котором можно читать от силы одну статью. Да и к ней нужно буквально продираться через дебри сумок, помад, туфлей, модных трусов и прочего барахла. Ну, красиво, да. И я люблю туфли и сумки. Но зачем делать весь журнал из них? А есть что-нибудь почитать-то? Это же журнал, а не каталог? Теперь-то я знаю, зачем столько шмоток и прочих излишеств, Валя объяснила. Это деньги. Деньги, которые изданиям платят рекламодатели, торгующие всем этим добром. Теперь я должна как-то их добывать. Причем добывать, находясь в плохо совместимых с комфортом условиях.

В этом офисе все еще более странно, чем мне показалось сначала. Он напоминает мне самостоятельно изобретенный велосипед. Он вроде бы и едет, но настолько несуразный, что и велосипед в нем можно признать только с третьего взгляда. Казалось бы, все ок. Здесь даже есть кофемашина! Значимость этого незаурядного факта подчеркивается листиком, озаглавленным словом: «Запрещено!». Далее следует список того, что именно запрещено. Список запретов усиливается списком «казней египетских» для нарушителей. По прочтении этого «уложения» желание пить кофе из этой кофемашины у меня исчезло напрочь. Странно, почему ее не обнесли колючей проволокой и не пустили ток? В общем, первое, что я усвоила в новом офисе: от кофемашины лучше держаться подальше. Поэтому притащила свой молотый кофе, завариваю кипятком в чашке, наслаждаюсь.

Лестницу тоже обвешали бумажками формата А4 с кокетливыми завитушками, совсем не сочетающимися с гневно-запрещающим содержанием текста: «… плевать, курить, говорить, сорить. Запрещается, не разрешается, строго воспрещено… Штраф, штраф, штраф…».

Каждому входящему с первых шагов в голову закрадывается мысль: этот офис – прибежище плюющих, харкающих, курящих, невоспитанных, неблагодарных и болтливых дебилов, которых чудом пустили здесь поработать. Дальше входящий задумывается, что собрать в одном месте такое количество недоумков можно только в определенных медицинских учреждениях, но там им обычно не платят зарплату. А здесь должны платить. Чувствуется некое противоречие.

Но это все цветочки. Я даже не буду возмущаться туалетом (единственным!) с обвалившейся плиткой (в общем и целом, существенно хуже вокзальных). Главное же в любом офисе – это люди. А народ тут, увы, тоже странный. Не улыбаются, в глаза не смотрят, по коридорам передвигаются перебежками, в контакт стараются не вступать. От вопросов вздрагивают, от ответов уходят. Обстановочка та еще.

Первый мой настоящий рабочий день в этом месте начался своеобразно. «Вот», – нехотя плюхнул на стол передо мной ноутбук какой-то мужчина. Ни «здрасьть», ни «меня зовут Леша» (или еще как-нибудь). Из путаной речи безымянного ворчуна я поняла, что быть обладателем ноутбука в этой компании – великая привилегия: неизвестно какому сброду, то есть персоналу, их не выдают, но вот мне, Лазаревой, хотя я-то как раз точно «неизвестно кто», пришлось выдать. «Сам» распорядился. Поэтому, уж так и быть, вот он – ноутбук, но вы, ты, как вас там, хотя не важно, имейте в виду, что самый распространенный метод поломки ноутбука – это закрыть его, предварительно положив на клавиатуру ручку и смачно прихлопнув сверху крышкой. Мужчина, так ни разу и не взглянув на меня во время монолога, многозначительно помолчал и продолжил:

– Вы за него материально ответственны, – безымянный сунул мне бумажку для подписи, – если что, будете платить.

– Класс, – сказала я унылому мужику.

Кажется, тут мне не удастся почувствовать себя генеральным директором в полной мере. Прекрасно, значит у гордыни, поражающей сердца руководителей и являющейся смертным грехом, нет шансов. Смирение. Смирение, ну, и одна небольшая шалость.

– Представляете, я пару раз видела ноутбуки. И даже пользовалась ими. Вы не поверите, но на моем предыдущем месте работы у меня тоже был лэптоп! И за несколько лет работы мне ни разу не пришло в голову закрыть его с ручкой внутри.

Ворчун удостоил меня взглядом, почесался и быстро ускакал. Хорошие новости: у нас есть комната, Валя все это дело по-прежнему называет редакцией, но теперь, глядя на стопочки отпечатанного номера, я понимаю, что это слово не шутка. В комнате есть столы и стулья, компьютеры, Валя, Варвара и еще две девочки, которых Валя взяла сама, потому что она же главный редактор. Пока я соображала, что вообще я тут должна делать, ко мне подлетела неизвестная девица с бумажками. В бумажках я ничего крамольного не нашла и подписала, и еще через три дня мне принесли электронный пропуск. Правда, для того чтобы пропуска выдали всем остальным, мне пришлось побегать еще неделю. Ну, ничего, зато я познакомилась с новыми людьми.