Читать книгу Пойдем вместе? Пешком из Барселоны в Сантьяго-де-Компостелла - Ольга Ладыгина - Страница 11

«¡Adiós, Cataluña! ¡Hola, Aragon!»

Как же я зла! Зла на себя, потому что самонадеянная дура. Зла на палатку, потому что она тяжелая. Зла на погоду, потому что так жарко. И зла на Хавьера, потому что он навязчиво заботлив.

– Ты хочешь воды? Или остановимся, если ты устала? – спрашивал он почти каждый час.

«Отстань, пожалуйста, от меня! Я сама со всем справлюсь! И ни черта я не устала! Придумал тоже!» – проносилось в голове, но, еле сдерживаясь, сквозь зубы, я отвечала:

– Нет, спасибо. Нет, мы можем идти дальше.

Но на самом деле у меня уже к полудню разболелись плечи, спина и голова. Как бы я ни ухитрялась в способах свертывания тюрбана, все же получила солнечный удар. И с каждым шагом становилось все сложнее идти. Из-за глупости, гордости и невероятного бараньего упрямства мне было сложно показаться слабой. Почему-то мне хотелось доказать Хави (или себе?), что мой девиз – «Я все могу сама». Но если быть честной, то я просто-напросто запаниковала от авантюры «24/7», что означает мою неготовность находиться с кем-то рядом круглые сутки. Ни с другом, ни с любовником, ни с кем. Мне с собой хорошо.

За последние пару лет стало привычкой или негласным правилом не заводить долгие отношения. Так было проще казаться почти идеальной, всегда красивой и даже загадочной. Ведь и Хавьер до Пути знал меня именно такой: путешественница в платье и с необычными историями. А сейчас он видит обгоревшую, уставшую и в пыльных кроссовках паломницу. Несмотря на то что мы друзья, между которыми нет и намека на романтику, мне не хотелось, чтобы он видел меня «неидеальной».

Пейзажи сегодняшнего дня аккомпанировали настроению – национальная автострада и промышленные зоны. Пару раз мы пересекали небольшие фруктовые сады, но чаще всего мы дышали пылью и выхлопными газами.

Мы пересекли границу и оказались в Арагоне, в другой автономии Испании. Здрасьте, край ветров и солнца! Именно здесь лежит бескрайняя пустыня Монегрос, которую предстояло пересечь через несколько дней. Но лучше пока об этом не думать.

Первым арагонским городом, где был городской альберге, стал рабочий город Фрага. Некогда здесь обосновались мусульмане, поэтому центральные улочки были узкими, длинными и извилистыми. Главная церковь Святого Петра несколько столетий назад была мечетью, а христиане со временем пристроили готическую башенку с колоколом. Сейчас мусульманский район, который является и туристическим центром, довольно грязный и безлюдный. Нам встречались только сезонные работники.

Ключи от альберге оказались в доме престарелых «Сердце Иисуса». Милая бабушка-одуванчик, у нее даже белоснежные волосы пушились вокруг маленькой головки, с широкой улыбкой выдала ключи и постельное белье и попросила рано утром оставить ключи в почтовом ящике у входа.

«Мне нужно побыть одной. Я хочу побыть одной», – крутилось у меня в голове, пока я стирала вещи и принимала прохладный душ, поэтому предложила Хави встретиться у церкви Святого Петра только вечером, а пока мы можем друг без друга посмотреть на город.

За ужином мы говорили о какой-то незначительной ерунде, о мозолях и жаре. Моя кожа приобрела цвет вареного краба, лицо пылало при любом прикосновении. Я походила на эмоцию Злость из популярного мультфильма Диснея, а разговор – на старый неудобный стул, который оставляет десятки жутких заноз.

В полупустом баре подошел сонный бармен, чтобы наполнить бокалы вином. С сочувствием он посмотрел на меня, а точнее на обгоревшую кожу лица и ушей, и медленно протянул:

– Паломники… Ну и ждет же вас завтра подъем на крутую горку, да еще и с самого утра. Хороша разминка! – одиноко он рассмеялся собственной шутке и неторопливо отошел от стола.

Когда мы уже пришли в альберге, Хавьер вспомнил, что забыл что-то купить, и пообещал вернуться через пару минут. Я что-то пробурчала в ответ и закрыла за ним дверь.

«И чего я злюсь на него? Ведь он же хороший, добрый, заботливый. Он такой милый, что хочется сбежать от этого. Может, после сегодняшнего дня, когда я сама себе совсем не нравлюсь, он больше и не захочет со мной идти. А может, это солнечный удар и белое вино сейчас говорят все эти глупости? Пойду-ка я лучше спать…»

Сквозь сон я услышала звук открывающейся двери и тихий голос:

– Прости, что разбудил. Не думал, что ты так рано захочешь спать. Я принес тебе шоколад. Ты сегодня днем сказала, что хочешь. Может, на завтра тогда…

Он выключил свет, и комната освещалась только желтым светом уличных фонарей. Гулкий шум машин и крики детей, играющих во дворе, едва долетали до нашего окна.

«И чего он принес этот шоколад? Зачем он это делает?»

Сонно я поблагодарила Хави и перевернулась на другой бок.

Глубоко вздохнув, Хавьер, садясь на скрипучую кровать, быстро оттарабанил:

– Слушай, ты давно мне нравишься. И когда ты предложила пойти вместе Камино, я был счастлив. Но я вижу, что совсем тебе неинтересен. И сегодняшний день это прекрасно показал. Я понимаю… Через пару дней я вернусь в Барселону, не переживай…

Меня словно ведром холодной воды окатили! Конечно, я подозревала, что не только из-за дружеских чувств он отправился в путешествие. Но мне так не хотелось признавать очевидное. Просто потому что мне не хотелось, чтобы Хавьер в меня влюблялся. Друг мне был дороже, чем очередная интрижка.

И я нашлась сказать только самое глупое, что пришло в тот момент в голову:

– Спасибо. Но ты мне дорог как друг. Я не влюблена в тебя. Но спасибо.

А потом я стала злиться на него еще больше. Из-за того, что влюбился, из-за того, что такой хороший, и из-за того, что выбрал самый ужасный момент, чтобы сказать о своих чувствах. И, наверное, еще на что-то, но я заснула.