Читать книгу Звездные духи. Черный - Ольга Лебедь - Страница 5

Среди горных вершин размывало последние солнечные пятна. Время сумерек послужило долгожданным сигналом – порталы Ума начали потихоньку выпускать студентов наружу, и на природе сразу же взялись за дело: стали растапливать заклинаниями землю, создавая островки, пускать воду в речке – мне показалось, что я услышала, как она журчит, освобожденная от сковавшего ее льда…

Я стояла возле окон четвертого или третьего этажа, наблюдая приготовления к Верналикву. Коридоры опустели – позовешь чью-нибудь душу, а тебе откликнется эхо. Удивительно, что тишина завладела храмом так быстро – выступление «Фениксов» закончилось от силы полчаса назад. И судя по крикам, их успех должен был придержать женскую половину в стенах университета подольше.

Видимо, традиции праздника оказались сильнее. Студенты усеивали территорию крошечными фонариками из плотной бумаги, и в расположении этих, пока еще темных маячков мне виделись таинственные тропы, проложенные кому-то очень важному.

Вскоре волькийцы стали перекликаться на своем наречии, а остальные с нетерпением смотреть по сторонам и возводить глаза к небу. Но не звезд же, скрытых сумерками, они там искали?.. В какой-то момент начала литься песня. И не от волькийцев. Я ахнула. Мягко, наполняя душу трепетом и успокоением, она шла сверху.

Я впервые слышала ангелов.

Волькийцы начали танец. Следуя небесным голосам, они мгновенно стали их продолжением. Тысячи крохотных фонариков зажглись медовым светом, а ребята уже слились в едином порыве с окружающим миром.

Это было чудесно. Я и не представляла, что у людей может быть такая красота. Ангелы – будто воплощение самого высшего существа, ниспосылали свое благословение. А люди танцевали, все вместе призывая весну. Как же ей не откликнуться.

Повинуясь внезапному порыву, я чуть не подхватила мелодию небесных соседей, но это же было так глупо, верно? Звездам недоступен талант голосов, мы знаем лишь музыку, а ангелы наоборот. Это устроено справедливо – что было бы в мире, не будь этого равновесия? Поэтому я, как и любая звезда, никогда не пела. И люди не осмеливались петь вместе с ангелами. Даже волькийцы, которым – ах, все же – было до ангелов далеко…

Значит, в этом мы с людьми совпадаем?.. Иногда я не понимаю, по подобию кого из нас, двух народов, создавался другой. Мир звезд отличался от земного, но в такой ли большой степени? Мы никогда на небе не задавались вопросом, откуда произошли. Не обсуждали это на занятиях, я не слышала ничего от мамы. Когда ты спускался вниз и встречался лицом к лицу с тем, что изучал по учебникам, то понимал, что готов к жизни здесь лучше, чем мог думать. Так какая в сущности разница, кто был первым?

Я почувствовала… как что-то касается моей талии.

– Ауч! О-о… – Дайрек держался за нос. О духи, Дайрек! Это был всего лишь он! А я резко откинула голову, наградив его сиюминутное внимание к моей персоне.

Я же подумала, что это тот сумасшедший призрак, бррр.

Джесс придерживал солиста за плечо.

– Он немного выпил, Крома, – оправдал барабанщик действия друга.

– Я просто испугалась, – мне стало стыдно. – Я думала, здесь никого нет. Ой, прости. Это надо было сказать раньше.

– Кромушка, только улыбнись, и я все прощу, – Дайрек вытер покрасневший нос – обошлось без крови. – А хорош удар! – он одобрительно сгримасничал.

Я слегка покраснела от неловкости ситуации.

– А-ай, мы ж зачем, – Дайрек посмотрел на барабанщика, – зачем мы приходили? А, Крома, нападающая наша, мы «спасибо» выразить пришли.

– За что? – спросила я одновременно с верчениями Дайрека на месте и словами «Где этот Рабас?»

– Спасибо за помощь на репетиции, – тепло улыбнулся Джесс. – Мы отыграли хорошо. Иначе бы Дайрек, опьянев, у тебя бы на плече плакался.

– Когда я так делал? – совершенно не обиделся солист. – Эй, Рабас, эй! Ты как в храме заблудился! К Кроме дорогу можно не забывать, она не наша поклонница. Что жаль, – хитро подмигнул мне Дайрек, и Джесс хлопнул его по рукам. – Чего я? Я ничего!

– Да, другую причину ты и не мог придумать, – подойдя к нам, огрызнулся Рабас. В следующую секунду мне в лицо дыхнуло пыльцой, а обзор загородило белое. – Спасибо, Крома. Мы ценим это.

Я пораженно смотрела на букет из трех белоснежных лилий в окружении длинных изогнутых стеблей. Из основания лепестков тянулись нити слабого морского оттенка, но все остальное было белым. Это был мой цветок. Я взглянула на ребят. Я получала лилии каждый год там, на небе, в день моего рождения, чтобы цветок оберегал меня весь последующий год. Это хранитель моего волшебства. С весенним запахом… Ребята хоть осознают, что они сделали?

Рабас ненавязчиво поднес цветы ближе к моему лицу.

– Тебе не нравится? – удивился за всех Дайрек.

Опомнившись, я поспешила принять букет в руки.

– Спасибо, – произнесла я, тем самым обозначив на несколько секунд абсолютную тишину. Когда время разглядывания меня стало казаться уже неприличным, я обратилась к самому адекватному из компании: – Джесс, чего?

– Ты светишься.

Мое сердце замерло.

– Ты ожила, Кромушка! – воскликнул Дайрек. – Прав, Джесс! И я оказался прав: все-таки путь к сердцу женщины лежит через цветы.

– Предчувствую, на женский день мы разоримся, – усмехнулся барабанщик.

– О, идея-то! – оживился солист.

– Ау, какой я болтун.

Я прижала к себе букет, пока парни смеялись. Затем Дайрек стал выглядеть каким-то бравым. Он приосанился:

– Но иногда для благодарности «спасибо» мало.

– Остынь, Дайр, – попытался остановить его Джесс, а я инстинктивно подалась назад.

Но в эту секунду моей щеки кто-то коснулся.

– Ну, Раба-а-ас!

По коже прошел разряд. Я охнула, закрыв место поцелуя. Рабас потирал губы, и в его глазах я читала то же недоумение, что, наверное, отражалось в моих.

– Рабас! – смешно гневился Дайрек. – Это нечестно!

– Честно, честно, – держал его улыбавшийся Джесс. – У тебя Лиринетта есть.

Солист продолжил возмущаться.

Рабас, спасший меня от назойливого внимания главного феникса, убрал руку от губ.

– Что произошло? – спросил он. Затем бросил взгляд на отошедшую от нас парочку. – Кажется, эти двое не заметили.

– Я не знаю, – я в свою очередь оставила в покое щеку. Ее слегка покалывало.

– Черт, покалывает! – озвучил вдруг гитарист.

И я уставилась на него удивленными глазами.

– Тогда выгони всех с Верналиква! Где мои поклонницы! – крикнул уже издалека Дайрек, а барабанщик засмеялся и махнул нам рукой, продолжая уводить его дальше.

– А Шоколадный разве не с вами? – выдала я первое, что пришло в голову.

– Он внизу. Следит за торжеством, – ответил Рабас.

Цветы в моих руках издавали сильный запах весны.

– Спасибо еще раз, – сказала я, и Рабас кивнул. – Мне очень приятно.

– Они напоминают тебя. Это Дайрек сказал.

– Мм. – Стопроцентное попадание. Ну дает солист, когда дело касается девушек. Я понизила голос: – И за него тоже спасибо.

Рабас не сдержал улыбки.

***

– Не готовил меня ты к этому, – зашипел Инланур, а я даже изумился – не знал, что эльфы так умеют! Но сделал вид, что не обратил внимания.

– Да ладно тебе, ты слишком нетерпим. Ум должен был тебя исправить.

Надеюсь, что Нур протянет рядом подольше. Ему нужны будут связи в будущем, еще благодарен будет. И с отношениями между их народами надо было что-то делать, и начинать прямо сейчас.

– Вампиров не исправишь, – отрезал эльф. Что ж ты будешь делать… Я попробовал отшутиться:

– Я как-нибудь подарю тебе клыки, и ты узнаешь, что с ними тоже можно кушать! О, вот и он, – сказал я прежде, чем Нур придумал, что возразить. Улыбка сама залезла на лицо – давно не видел этого черта! – Как жизнь, клыкастик?

– Эй, Шоко! – крикнул тот. Я успел зацепить за шиворот развернувшегося эльфа. Еще рано уходить!

– А тут, познакомься, мой друг Инланур.

– Прими извинения, – взглянул эльф на него в упор. – Шоколадный в печали нынче – друг у него исчез только что.

Я аж про себя прыснул.

– Нур немного предвзято относится к вашему народу. Не обижайся на него. Зато у него есть меч!

– А, мне бы поточить свои, – нашелся вампир и показал улыбку с клыками. Забавный парень! С такими легко найти общий язык, что же ты не понимаешь этого, Нур?

– Мне не по пути, – эльф отряхнулся, гордо глядя на нас обоих, и развернулся прочь. Э-э, он точно подумал про него, как про «красного». А меня сорокой обозвал. Ну, не пропадать же этой угрозе.

– Мы придем в тренировочный зал! – крикнул я ему вслед, и у Нура застыла на секунду спина.

– Нам влетит обоим, – усмехнулся гость. – Иногда я очень радуюсь, что мы с Ирлангеном не граничим.

– Как только стану известным – все силы на примирение ваших стран. Как добрался? – Мы хлопнули друг друга по рукам.

– Как выбрался. Надеюсь, коршун подзадержится с поручением об обратном переводе в Вышку, я его для этого подкормил. А отец не знает, что я здесь, – тише добавил вампир.

– Э-эй, и с тебя отец глаз не спускает. Вы и в этом похожи! – Я с досадой посмотрел вслед уходящему Инлануру. – Ладно, сейчас в тайник к «Фениксам» заскочим, я там кристалл с записью Верналиква оставил. Заодно с ребятами познакомлю.

– Дольче Гранд! О чем вы думаете?

Я осторожно постучала по ободку котла ложкой, сбрасывая жидкость. И услышала, как Лиринетта справа от меня громко сглотнула. Я с ней была солидарна.

– Вы так сказали, дэа Умбрад… Я уже не помню.

Сегодня, как и вчера, и еще несколько дней до, нельзя было делать резких движений и говорить что-то, прежде тысячу раз не прокрутив это в голове на верность формулировки. Прошедший женский день, который действительно опустошил кошельки «Фениксов» (подружки Лиринетты щебетали на разные голоса и немного недовольно о том, что им достался всего один цветок, а Лиринетте – букет багряных роз от Дайрека), странным образом отразился на отношении дэа Умбрада к нам, его студентам.

Парни с успехом играли роли призраков, на их лица было страшно смотреть. А девушки старались не открывать без надобности рот, но преподаватель начал с поразительной точностью угадывать наши мысли по лицу. Я так и не поняла, почему он разозлился.

Умбрад, засопев, отвернулся к доске. Я едва слышно выдохнула. В такие моменты, самые неподходящие, он снова напоминал мне мясника из Зерныха. Но тот хоть был добрым. А этот не послушает мои извинения непонятно в чем, а просто освежует мою тушку.

А вместе с городом Зелоори я еще вспоминала одного человека. Я зажмурилась и мысленно помотала головой. Не стоит, особенно после женского дня, думать об этом.

Дэа Умбрад работал над своим зельем и, казалось, о нас забыл. В классе булькали закипающие варева, и это было единственными звуками, и не совсем успокаивающими.

Так – я поглядела в рецепт – мне сейчас нужна какая-нибудь пряность. На ум пришли Владины уроки – однажды ее зубрежка меня выручила, я смогла пройти экзамен и остаться в Уме на второй триместр. И сейчас бы припомнить… Интересно, как она там поживает? Может, попытаться связаться с ней через птицу? Хотя где я найду тут ручных птиц.

Меня вдруг постучала по плечу Лиринетта.

– На, – стреляя глазами в Умбрада, она протягивала мне склянку. Незаметно для преподавателя мы осуществили передачу. Только теперь я всмотрелась в надпись. Пряность. Кори…

Что? Я метнула взгляд в «услужившую» соседку по партам. Корица? Я резко схватила другую склянку, стоявшую на моем столе. И тут мне напоминают про Вуржина? Ну уж нет!

– Крома Гранд!

Я перепугалась – и выронила в котел всю склянку с пряностью, а хотела добавить всего щепотку. Спустя пару секунд что-то стрельнуло, и от моего зелья потянуло жасмином. Сильным запахом жасмина. Сообразив, в чем моя ошибка, я медленно зажала нос и исподлобья взглянула на Умбрада. Над поверхностью моего котла уже набухала ярко выраженная пурпурная дымка.

Умбрад оперся руками на стол, и мы, почему-то обе с Лиринеттой, отступили на полшага.

– Гранд, вы запомнили, что именно умудрились перепутать, чтобы вместо ядовитого бальзама получить приворотное зелье? – обманчиво спокойным голосом уточнил дэа Умбрад. Я осторожно покивала. Владимира учила меня выходить сухой из воды, и любое зелье превращать в неядовитое. Вот хотя бы в такое, от которого глаза сладко щиплет. Но последнее, кстати, значило, что бальзам получился бы хорошим, насколько может быть хорошим ядовитое.

Лиринетта посмотрела на меня, как на дикую. Затем почесала нос.

– Тебя даже приворотное не спасет, – пробурчала она и с мучительным выражением закрыла лицо ниже глаз.

Ее подружки захихикали над шуткой, а я выключила горелку и надела перчатки – котел надо было вылить в раковину в углу аудитории. Толку теперь от него…

Вроде не слишком пузатый, а нести было тяжело. Я сделала пять шагов, как в ухо въелось:

– НЕ ВИДИТ!!

– А-а! – я вскрикнула, котел стукнулся о пол.

Со скоростью, близкой к свету, я бросилась прочь. Уйди, зараза Мопс! Крики в классе завторили моему, потому что жидкость влюбленным морем заструилась по полу, и тем, кого она коснулась, не повезло: стопы одного студента намертво пригвоздило, и он плюхнулся лицом в фиолетовое зелье, девушка поскользнулась, и марево с готовностью облепило ее тонкие руки.

Спустя полминуты мы посчитали, что в общей сложности пол вожделел четырех человек.

Умбрад, сбросивший фартук – это значило, видимо, что-то очень плохое! – унял одним взглядом негромкие посмеивания «выживших» студентов.

– Дольче Гранд, – ровно начал он и неожиданно вскричал: – Да матери-богини! Крома Гранд! Что с вами такое сегодня?! Приведите аудиторию в порядок – прямо сейчас! Урок окончен.

Он выкрутил горелку на своем столе резко, что у меня не осталось сомнений, он так сворачивал шею мне, и грузно вышел из комнаты. За ним, оглядываясь на меня и любвеобильную жидкость, потянулись остальные. А жертвы буравили меня глазами, неудобно лежа на полу.

Спокойно, Джина, ты знаешь, как изготовить противодействующее. Влада учила. Она выливала на улицу остатки зелий, и вы обе смотрели, как они подействуют на прохожих, а потом обзаводились клиентами, покрывшихся сыпью или мхом.

Сбоку захихикал Мопс, и я сквозь зубы взвыла.

– Он тебя не тронул? – ахнула Труша, имея в виду дэа Умбрада.

Пять минут назад я наконец-то покинула аудиторию, ставшую испытанием для моего терпения, потому что призрак не уходил, а ребята, пойманные в ловушку зельевой лужи, коротали время, хохоча над тем, что он надо мной вытворяет. Правда, второй освобожденный студент, когда тело вновь подчинялось ему, все же прогнал нахала.

За пределами подземелья выяснилось, что сплетня о приворотном зелье уже разлетелась: Труша меня почти сразу нашла и принялась озабоченно раздавать советы. И ведь и в комнате ее хватает. После того, как она заселилась к нам с Зелким третьей, каждое наше утро стало начинаться с вопроса, где она сейчас спит. В пределах комнаты. Кровать была редким вариантом. Как-то Лориса зло пошутила, что Труша только на потолке не спала. Через пару дней эта оплошность была исправлена.

Но, в конце концов, сейчас эта непредсказуемая девушка рядом была меньшим из зол. И самое страшное, что могло произойти в связи с ней, я уже смогла избежать: я отучила ее спать под подоконником, где в бреши, оставшейся после посещения нетрезвых студентов, хранила ингредиенты для оборотного зелья.

– Ты такая умница! – Труша всплеснула руками. – Я бы так боялась дэа Умбрада на твоем месте! («Я так и делаю», – подумала я). Ты ему не попадайся под горячую руку, ладно?!

Я собралась сказать, что в Уме полно и других опасностей. Не успела.

До моего сознания дошел звук режущего металла, а спустя секунду я поняла, что дверь, к которой мы приблизились аккурат, распахивается горизонтально – и еле отскочила от нижней половины, собирающейся меня придавить. Наверху качнулись оставшиеся створки. А в зале, из которого пришло безобразие, уже сыпало осколками стекла.

Тренировочный зал. Там редко окна остаются целыми после суток продуктивной практики.

– Пошли отсюда! – подергала я Трушу, но она вмиг приросла к стене и выглядывала в зал. Краем глаза я заметила, как среди прочей суматохи решительно настроенный светловолосый парень с мечом пытается догнать свою высоченную противоположность. Потом почувствовала, что верхним частям дверей недолго осталось скрипеть, и метнулась прямо.

Меня чуть не сбил с ног Шоколадный.

– А, Крома! – тяжело дышал он и прислонился к стене, прячась. Я не сделала того же самого, представляя хорошо, что и там не безопасно. Парень нервно улыбнулся: – Какими судьбами?

– Труша, – кивнула я, и мы оба посмотрели на девушку, млеющую от вида оголенных потных мужских тел. Она медленно сползала по косяку. Уловив несоответствие, я глянула на Шоколадного: – А ты чего одетый?

– А я не занимаюсь, – выдохнул парень и вновь набрал в грудь воздуха. – Меня просто Инланур убить пытается.

– И ты за чистоту эксперимента – без оружия?

– Ты сегодня свободна?

– Нет, – сказала я на автомате, сразу вспомнив, что с Шоколадным надо быть начеку. Он, кажется, почувствовал себя увереннее: отряхнул руки, впрочем, не меняя место укрытия.

– Жаль, подсобила бы в драгушнях, – прозрачно взглянул он на меня.

– Нет, – повторила я.

– Кром, ты от меня скрываешься?

– Я не…

Минутку, какая еще «Кром»?

– Ты же не хочешь быть особенной? Мне все помогают, – попытался подловить парень, но я криво улыбнулась:

– Ты меня на это не поймаешь. – И завершила недолгий поединок взглядами: – Шоко.

– Вон тот кареглазенький, новенький, – подала признаки жизни Труша. – Я его раньше не видела, – и только сейчас она заметила Шоколадного и засияла: – Здравствуй!

– Тц, у нас столько клыкастых по универу ходит, а они западают как-то выборочно, – досадливо произнес парень и выглянул, обозревая обстановку. Под шум из зала я сделала пару шагов назад, а потом прибавила прыти. Как хорошо, что он сейчас занят и что Труша все-таки его отвлекла. Любопытно, как она вообще цвет глаз разглядела?

***

Тяжелый выдался день. Я пригладила волосы, приводя мысли в порядок. Отвернулась от шепчущих голосов – сегодня я их постоянно путала с посмеиваниями за спиной, поэтому не вникала, что они до меня хотели донести. Была только одна мысль – добраться до постели, и не посмотрю, что сейчас только время к семи вечера. Девушки, бежавшие в сторону, откуда я пришла, смущенно улыбались и шушукались. Следующий коридор должен был вывести к порталу, с которого я напрямик попаду к своей башне.

Я сделала несколько шагов.

…Меня сковал лед.

Я остановилась. Он шел навстречу. Облаченный в темную длинную куртку. Руки свободны. Взгляд безразличный. Я не могла сдвинуться с места. Парни, которые попадались ему на пути, уважительно кивали. Я попыталась поднести руку к груди, чтобы привести сердце в чувство – оно замерло, пораженное самым сильным заклинанием – страхом. Но, оказывается, я подняла руку только в мыслях, но на деле не сделала ни одного движения.

Тенебра. Я узнаю этого темного мага из всех людей на земле.

Пусть он пройдет мимо. Пусть не заметит меня. Я ему не нужна.

Мои ноги вросли в эти камни. Ему осталось всего пять шагов.

Он не заметит меня. Пусть он не заметит, нет…

– Акар!

Этот возглас заставил его замедлить шаг. Темный маг обернулся налево, откуда из прилегающего коридора к нему подходила группа студентов. Он от меня в двух шагах.

Парни подошли. Один протянул сверток.

– Всё, как просил, – буднично сказал голос, такой знакомый.

Кто это? У парня темные с отливом волосы. Это Шоколадный. Я не узнала сразу Шоколадного.

– Надолго к нам? – спросил еще один.

Присмотрелась. Дайрек. Дайрек тоже здесь. «Фениксы» здесь. То есть один феникс. С ними кто-то еще стоит, высокий, выше на голову.

Кажется, я снова слышу удары своего сердца.

Я еле-еле выдохнула.

– Акар Тенебра, – сказав это имя, высокий незнакомый парень поклонился так, что его спина стала параллельна полу. Я видела, как он смотрит на ботинки темного – а маг буравит ему глазами затылок.

Почему я до сих пор сделать шага не могу?

Не произнеся ни слова, темный развернулся.

Он проходил мимо меня.

Я почувствовала этот холод, преследующий его, словно тень. У меня на мгновение опять все внутри застыло.

Голоса доносились откуда-то не рядом, хотя это было не так…

– Ты, наверное, разочарован? – это Дайрек.

– Ничуть. Он также вел себя при первой встрече. Совсем не изменился.

– А где вы с ним виделись раньше? – снова Дайрек. Он удивлен.

– На небе. В звездной школе. Эх, хорошие были времена. Я пробыл там всего два дня, но впечатлений – на всю жизнь хватит.

– Да, помню, ты говорил, – вставил слово Шоко. – Я еще поразился тогда, что звезды выглядят как люди. Не знал, что такое существует, – уже несколько секунд он не сводил с меня глаз.

– Да ну?! А девушки там красивые? – заинтересовался солист.

– Красивее некоторых эльфиек.

– Крома, – Шоколадный вывел меня из непонимающего оцепенения. Я перевела взгляд на него, а потом снова на темноволосого парня. – Раз ты здесь, познакомься, наш клыкастый гость. Отпрыск одного из древнейших и богатейших родов. К нам по направлению из Вышки.

– Высшей Школы Вампиров, – пояснил Дайрек, а гость улыбнулся:

– Калаин Варакол.