Читать книгу Сквозь игольное ушко (сборник) - Ольга Литаврина - Страница 5

У Чехова есть прелестный рассказ, в котором примерный семьянин, смотритель затерянной в глухой степи железнодорожной станции, приглашая на Новый год распутную свояченицу, рассуждает сам с собой о том, что никакого вреда жизни их с женой визит свояченицы принести не может – «потому как жить хуже, чем они живут сейчас, нигде невозможно»! И только постфактум, когда все предсказанное случается, убеждая героя, что «хуже» – есть куда, и может быть еще «значительно хуже» – вплоть до нищеты и буйной палаты, – герои, уже без сил, вспоминают «произволение господне».

То же случилось и в семействе Малышевых. В тот год и Веньке, и Марине казалось, что ничего хуже их семейных условий и представить нельзя. Денег вечно не хватает, Маринка сидит без работы и начала потихоньку прикладываться к рюмочке; и само их жилье они раньше могли бы увидеть не иначе, как в фильме ужасов!

Но оказалось – можно и хуже, и «значительно хуже»! В тот вечер Венька, стараясь держать себя в руках, поехал проводить пьяную Ленку до дома. Предлагали и Марине ехать к Ленке всем вместе. Но ее так тошнило, так кружились перед глазами стены, что она побоялась не доехать. Единственное, на что хватило ее сил, – всем вместе доехать остановку-другую на троллейбусе до метро…

Веньке потом долго помнилось: они с Ленкой входят через крутящиеся двери, уже шаловливая ручонка лезет к нему под ремень брюк; а Маринка, заслоненная дверью, стоит, ни о чем не подозревая, и что-то новое, теплое, мягкое, делает такими прекрасными ее черты – будто предощущение материнства…

Естественно, что у Ленки дома между ними все и случилось. Причем – то ли от подпития, то ли от Ленкиного темперамента – соитие показалось Веньке куда слаще, чем законные отношения с женой. Так и сплелось все в единый клубок: тянуло временами, то к чистой жене, то к гулящей Ленке. И не уходило, стояло перед глазами тогдашнее лицо Марины – лицо души, прозрачной и уверенной в преданности его, Веньки, супруга и опоры. Кстати, Марина казалась Веньке куда красивее. Ей бы еще Ленкин темперамент… Но тогда она водила бы его за нос! Словом, запутался Малышев капитально. Да тут еще законная жена огорошила известием, от которого в другое время Малышев прыгал бы до потолка. Выяснилось, что она ждет ребенка. Вот так! И все, что казалось неразрешимым, разрешилось просто и легко: Ленка решительно отошла на задний план. Все свободное время Малышев теперь проводил с Мариной.

Он даже окрестил ее новым ласковым прозвищем – Мася. Никогда доселе не умевший даже гвоздя забить, он обнаружил в себе талант мастерового – прибил новые полочки, укрепил дополнительный кухонный столик рядом с их «автономной» плитой. И даже – сам не ожидал! – разорился на фирменный водонагреватель в «санитарную комнату», чтобы была наконец-то горячая вода.

Одно, правда, слегка тревожило. Неожиданно частые звонки Ленки Островской. По поводу и без. Странно, но Ленка как будто заняла нейтральную позицию советницы: и для него, и для Марины. Даже пробовала перезваниваться с Венькиным непростым семейством. Но Веньке гадать о причинах такого ее поведения было недосуг. Беременность Маси вызывала у него тревогу. Еще бы – постоянная тошнота, отвращение к пище и готовке (готовить помогала вездесущая Ленка!). Зеленое лицо, глаза постоянно красные, как от слез. Но самым неприятным было другое. Пока муж работал, Марина, проводя дома одинокие вечера, неожиданно и явно пристрастилась к рюмочке. Началось это так: однажды, обидевшись за что-то на Веньку, безбашенная Марина вознамерилась вызвать у себя выкидыш. Позвонила мужу на работу, заверила, что собирается пораньше лечь спать. Чтобы не удивлялся, что она не отвечает на его звонки. Налила полную ванну ледяной воды – и уселась в нее. Дескать, если капитально простудится и вызовет температуру, то плод отторгнется сам собой. В ванне просидела до полного посинения. С трудом, стуча зубами, спустила холодную воду. И, не выдержав, полезла в семейный шкафчик, где припасли для гостей бутылку портвейна. Впервые ей захотелось не просто «глотнуть», а напиться по-настоящему. И бутылки оказалось для этого вполне достаточно. Она и не заметила, на какой рюмочке «захорошела» по-взрослому. Отпустили все заботы. Улеглась тошнота – даже, наоборот, появилось желание закусить. Все тело согрелось – и скоро теплые волны закачали ее, крутя над головой потолки их трущобного жилья…