Читать книгу Как прекрасен этот мир - Ольга Марголина - Страница 3

– Можно пригласить к телефону Ирину Юрьевну?

– Слушайте, вы мне надоели! Здесь нет никакой Ирины Юрьевны! Сколько раз говорить?!

– Вы ее знаете?

– Не знаю, и знать не хочу! С кем я разговариваю? Представьтесь!

– Банк «Русский кредит». Давно у вас этот номер телефона?

– Десять лет! А давно у вас мой номер??

– Ирина Юрьевна дала нам контактный номер в январе этого года.

– Мне вас жаль, но она вас надула. И не вас одних. Мне пять месяцев звонят разные банки.

– Я разговариваю с Александрой Голицыной?

– Ни в коем случае!

– Позовите ее к телефону. С вами на связи представитель банка «Ренессанс».

– Не подумаю. Это частная квартира, здесь Александра не живет.

– А вы давно здесь живете? Она дала нам свой контактный телефон.

– Слушайте, я вашим представителям неоднократно поясняла, что вас надули. Нет в моей квартире Александры. Где находится ваш банк?

– В Москве.

– Ничего себе!!!

– С вами говорят из банка «Ренессанс» Можно пригласить Голицыну?

– Ох, опять вы! Не туда попали.

– Давно у вас этот номер телефона?

– Десять лет, а у вас?

– С января.

– Вычеркните мой номер из своего списка.

– Чтобы мы вычеркнули номер телефона, вы должны оставить заявление в нашем офисе.

– В Москве?

– Можно в Петербурге.

– Пригласите Ирину Юрьевну.

– Она умерла.

– Как умерла? Вы шутите?

– Не думаю.

– Она здесь жила?

– И не жила.

– Вы с ней знакомы? Откуда вы знаете, что она умерла?

– Не знаю, но мне сказали люди, которые ее разыскивают, как и вы. Она у них набрала денег и скрылась. Не звоните больше.

Удивительные звонки повторялись регулярно и меня, человека довольно спокойного, совсем неагрессивного, доводили до бешенства. А начиналась эта история, пожалуй, что обычно.

Квартира на первом этаже дома, непосредственно под моей, как и большинство в историческом центре Петербурга была коммунальная в ужасающем состоянии. Дом, построенный в 1823 году, с тех пор не подвергался капитальному ремонту. Дырявые трубы, прогнивший пол, в трещинах и мокрых пятнах потолок, рассохшиеся двери, на скорую руку самодельная ванная комната. В кухне одна из жилиц ежедневно жарила блины без масла, в результате закоптила стены почти до черноты. Травмированные ее психическим расстройством остальные квартиранты ругались между собой, о ремонте даже думать не могли. Наконец, бог услышал их молитвы, призвал больную женщину к себе. Остальные немногочисленные обитатели настолько ненавидели свое жилище, что единодушно решили его продать и разъехаться куда глаза глядят. Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается. И они и риэлтеры понимали, что продать эту квартиру площадью более 100 квадратных метров будет невероятно сложно. Так и случилось. Желающих купить недвижимость в историческом центре Санкт-Петербурга напротив Летнего сада было немало. Они приходили, смотрели, спрашивали, задумчиво качали головами, обещали подумать и исчезали навсегда. Проходил месяц за месяцем, зима сменила осень, весна – зиму, в это время появлялись новые дефекты крыш и труб. Квартиру на глазах изумленных покупателей заливало сверху и снизу, скрыть это было невозможно. Соседка поясняла мне ситуацию с заплаканными глазами.

– Пришлось уехать из этой проклятой квартиры. Я живу у гражданского мужа, за городом. Трачу на дорогу в свое учреждение по два часа.

– А дети где? Я их вижу очень редко.

– Сын нашел работу в Петрозаводске, живет в общежитии. Семья дочери на грани развала. Они ругаются из-за того, что зять отказывается ежедневно затыкать дыры и подставлять тазы. У дочери на руках двое маленьких детей, они болеют, дочь на время переехала к свекрови. Словом ужас! Цены снижаем, а толку нет. Никто не хочет тратить миллионы за предстоящий капитальный ремонт.

И вот однажды осенью…

– Ольга, поздравьте нас! Нашелся покупатель, кажется, мы разъедемся, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.

– И кто же этот герой?

– Представляете, бизнесмен с Северного Кавказа, наверно, хочет продвинуть свой бизнес в Питер, денег не пожалел.

– Ну, желаю счастья!

Бизнесмена я не видела, признаюсь честно. В начале декабря, в день рождения покойного мужа я ждала к обеду друзей. Чуть раньше назначенного времени в дверь позвонили. Кто бы это так рано? Перед дверью стояла пара незнакомых мужчин.

– Мы пришли вас предупредить, что начинаем ремонт в квартире под вами. Будет шумно, грязно, но иначе нельзя.

– Вы кто? Сегодня начинаете?

– Мы представляем строительную фирму, работаем по договору с хозяином квартиры. Сегодня оценим ситуацию, завтра начнем.

– И сколько может продлиться ремонт?

– Думаем, не менее полугода, может больше. Квартира в плохом состоянии.

– Я знаю. Но неужели вы так долго будете нам мешать?

– Мы вас предупредили. До свидания.

Ремонт длился не шесть месяцев, а все девять. За этот срок, как известно из двух клеток образуется эмбрион, который затем становится человечком. Нижняя квартира за это время из коммунального ужас-ужаса постепенно превращалась в модерновое жилище XXI века. Хозяин ее для меня оставался неизвестным. Его интересы представляли другие люди, мужчина – прораб, женщина – риэлтер. Они учитывали пожелания: греметь с 9 до 23 часов, мешки строительного мусора выгружать через окно, оставить проход на лестнице. Тройка рабочих, целыми днями трудившихся в пыли и грязи, у меня вызывала уважение. Летом к привычным действующим лицам прибавилась еще одна. В очередной раз в дверь позвонили.

– Кто там?

– Откройте, пожалуйста. Я ваша новая соседка.

– Наконец-то появились владельцы квартиры № 2. Я знаю, что ее купил бизнесмен с Северного Кавказа.

– Это мой муж Олег. Но он живет и работает в Нальчике. А я живу здесь и слежу за ремонтом. Меня зовут Ирина Юрьевна, можно просто Ирина. А как к вам обращаться?

Я представилась и пригласила молодую симпатичную даму зайти.

– У вас хорошо, не то, что в других квартирах по нашей лестнице. Приглашаю зайти и посмотреть, как мы отделали свою. Да, доложу я вам, работа была проделана колоссальная. Она еще не закончена, мои задумки не все осуществлены, но я оптимистка.

Ирина мне понравилась. Высокая, стройная с гладкими длинными темными волосами, чистым интересным лицом без макияжа и приятной улыбкой, она вызывала доверие и желание поддерживать возникший контакт. На следующий день она пришла с очаровательной девочкой.

– Знакомьтесь, моя младшая дочь София. София, дай руку О.Д.

– Да какая же она София, просто Сонечка.

Сонечке было шесть лет, восточная, как из сказки, девчушка с вьющимися длинными волосами, черными большими глазками, худенькая и очаровательная. Она робко улыбалась незнакомой тете и в присутствии разговорчивой мамы предпочитала помалкивать.

– У Сони есть старший брат, он заканчивает школу и живет с папой в Нальчике. В Петербург переезжать не хочет. А Соню я уже устроила в элитную школу недалеко от дома, за ней будет приезжать машина – отвозить и привозить.

Ирина рассказала, что во время ремонта всю зиму мама с дочкой жили в отеле, который находился на этой же улице неподалеку. Удивило меня только, что из отеля она подъезжала к дому на машине. Я каждый день на работу проходила это расстояние за три минуты. Перед их уходом мы обменялись номерами мобильных телефонов.

На следующий день, только я успела, вернувшись с работы пообедать, позвонила Ирина и пригласила зайти посмотреть квартиру. Признаться, я не только не узнала помещений, но даже запуталась в планировке, настолько она стала незнакомой. Хозяйка квартиры, видя мое изумление, весело смеялась.

– Чувствую, что вы ничего не узнаете. Мы все перестроили, даже некоторые стены подвинули и все трубы заменили.

– Разве можно менять стены без согласования?

– За хорошие деньги все можно. К тому же мы не очень шли против общих строительных норм и правил. Разве я не говорила вам, что я юрист с большим стажем, законы и подзаконные акты знаю, как свои пять пальцев, – она со смехом показала пятерню, – осталось утрясти вопрос со входом.

– С каким входом?

– О. Д., садитесь, выпьем кофейку, и я вас посвящу в свои планы. Извините, у меня пока не на что садиться, вот вам единственный стул, а я постою. Пока не привезли с фабрики кухню, кофе налью из термоса, вот конфетки лучшие в Питере, угощайтесь! Люблю, чтобы все было по первому разряду. Так вот, не удивляйтесь, я хочу сделать выходную дверь из квартиры прямо на улицу.

– Как на улицу? Не на лестницу, как у всех?

– Именно. Лестница мне не нравится, грязная, ходят все кому не лень, восточные ребята на третьем этаже живут, вас даже грабили, я слышала. Хочу, чтобы меня никто не касался, я уже заявила о своем желании в ЖЭУ, думаю у них возражений не будет.

Признаться, желание Ирины повергло меня в шок. Сразу вспомнились южные домики, дачные особнячки, в них вход устраивается непосредственно из палисадника или с зеленой в деревьях улицы. Но отдельный вход не в офис, а в квартиру в центре Петербурга на узких тротуарах, вдоль которых стоят машины? Невероятно. Из подворотни знаю, но никак не с улицы, это что-то новенькое. На следующий день я позвонила домоуправу, моей доброй знакомой тоже молодой, и тоже Ирине, которая знает проблемы нашего старого дома и этой квартиры не понаслышке. Ее реакция была решительная:

– Ни за что не позволю этой наглой дамочке делать все, что она хочет. Без согласия жильцов дома она не имеет права перекраивать несущие стены и вырубать в них двери. Я не подпишу ее бумаги, а вы должны собрать подписи соседей, что не согласны с ее планом. Договорились?!

Соседи не поняли выпендреж приезжей и подписали петицию, домоуправ не дала разрешения. Через несколько вечеров Ирина позвонила мне по мобильному телефону и взволнованным голосом спросила:

– О.Д. можно я к вам зайду на пять минут?

Пришла, как говорила моя покойная подруга, «хороша до безумия» в очаровательном брючном костюме, чуть подкрашенная, с красиво уложенными волосами. В руках держала пакет с апельсинами и бананами.

– Это вам, витамины, я знаю, вы следите за здоровьем. О. Д. вы не можете меня выручить?

– В чем?

– Мне срочно нужно 12 тысяч рублей, принесли пакет, я думала, что надо выложить 17 тысяч, оказалось, что намного больше. Я вам отдам в понедельник, пойду сниму с книжки, а сегодня суббота, банки закрыты.

Я поначалу опешила, но глаза у моей новой соседки были такие умоляющие, что отказать ей не смогла.

– Подождите, пойду посмотрю, сколько у меня в наличие. Конечно, такой суммы нет. Вот, есть девять тысяч, но тогда на хлеб ничего не остается.

– О. Д., дорогая! Я вам обещаю в понедельник все вернуть. Спасибо, вы меня очень выручили!

С сияющими глазами она выскочила из квартиры. А через час позвонила.

– Приходите смотреть, что мне принесли.

Я была полна любопытства и спустилась. Меня встретили оживленные мама с дочкой, обе были в симпатичных тренировочных костюмчиках, мама в сером, дочка в голубом.

– Сначала кофе. А потом мы с Софией устроим для вас представление. Будешь участвовать?

Ребенок радостно кивнул. На прилавок, который разгораживал большую комнату, она выставила разные сладости, быстро сварила (уже стояла плита) кофе. Пока я осматривала произошедшие за неделю изменения, Ирина удалилась, а через пару минут вышла в нежно розовом вечернем туалете.

– Правда, красиво? Видите, нижнее платье по фигуре без рукавов, сверху надевается длинное пышное, почти со шлейфом. К нему сумочка, цветок в прическу…

– С ума сойти! Но где вы будете в нем выступать?

– Все предусмотрено. Мы же с Софьей несколько месяцев жили в Константиновском дворце, а там часто бывают приемы, концерты, встречи…

– Как во дворце? Не поняла.

– Нет, не в самом дворце, а в коттедже на территории, их сдают, когда нет высоких гостей. Мы там жили и посещали мероприятия… Я с ними продолжаю дружить, такой прикид и нужен для разных встреч, – она засмеялась. Сонечке я заказала восточный костюм. Я вам не говорила, что она любит танцевать и занимается в кружке? Соня, выходи!

От вида ребенка в костюме турецкой танцовщицы я чуть не свалилась с круглой высокой табуретки у прилавка. Коротенькая изумрудного цвета с золотыми нашлепками кофточка, такие же шальвары, на темных волосиках дивный убор. Сонечка вплыла в комнату, делая ручками плавные движения, какие я видела в мусульманских странах. Ножки мелкими шашками сопровождали движения рук, головка двигалась туда-сюда, реснички хлопали, мы с мамой бурно реагировали – мама от гордости, я – от умиления.

– Софья, молодец! Будешь в этом костюме выступать на концерте! Под музыку будет просто фурор! А я вам покажу теперь платье для работы, для коктейлей и для дома.

Дальше шла демонстрация туалетов, которые Ирина заказала в интернет магазине без примерки с доставкой домой и которые получила час назад от посыльного с помощью добавленных мной денег. Черное трикотажное по фигуре деловое платье, как и на лямочках синее – для коктейлей или хлопчатобумажное для дома, сидели на ней, как в телевизионной передаче «Модный приговор».

– О. Д. вы тоже по интернету можете заказывать у них вещи и аксессуары, все приносят домой, очень удобно и, согласитесь, недорого.

– Да, пожалуй, 22 тысячи за девять вещей недорого, но так покупать можно с вашей стройной фигурой 90-60-90, мне нужны примерки.

Деньги Ирина принесла, правда не в понедельник, а в среду.

– Спасибо большое. Как вам мои волосы? Правда, хорошо блестят?

– Я не заметила разницы, у вас всегда хорошо выглядит головка с длинными прямыми волосами.

– Нет, сейчас лучше. Рекомендую английскую косметику для волос, лица и тела. Смотрите, вот баночки, вот рекламные проспекты. Показываю, как пользоваться. О. Д., идите и покупайте! Недалеко от нас в Галерее у Московского вокзала. Я когда поеду показывать Софью в Москву, возьму эту косметику с собой.

– Кому вы собрались показывать ребенка?

– Я не говорила? Она уже несколько месяцев занимается художественной гимнастикой. Говорят, девочка способная. Хочу показать Ирине Винер.

– Винер – небожитель. А попроще в Питере никого нет?

– Я уже показывала Алине Кабаевой. Ей Софья понравилась. Нет, обязательно повезу в Москву, тем более, что мы еще не решили, где будем жить, в Питере или в Москве. Женя, сын, не хочет здесь. Его, наверно, надо устраивать на учебу в Лондон.

– А что хочет ваш муж Олег?

– Он весь в работе. Сюда приезжал пару раз на несколько дней, все полномочия он дал мне, учитывая, что в юридических вопросах я разбираюсь лучше. Шестнадцатилетний опыт работы в юридической конторе что-то значит. Вот вы говорите, что я не имею права делать вход на улицу. Если крыльцо будет отступать от стены дома на расстояние меньше метра, как в нашем случае, закон не нарушается. А жильцам в качестве компенсации предлагаю покрасить стены лестничной клетки, мы их испортили ремонтом. Согласна красить не только стенки первого этажа, а и вашего второго. Можете сказать об этом решении домоуправу, она меня почему-то невзлюбила.

Последние слова Ирина произносила твердым голосом, глаза ее сузились, я поняла, что женщина злится и позиций не собирается уступать. Я честно передала ее предложение другой Ирине.

– Вы понимаете, что эта женщина хитрит, она себе на уме. Муж бизнесмен ее оставил, она вам не говорила? Наверно, не так все в их семье благополучно. Я согласна, пусть откупается ремонтом, только уж всей лестничной клетки, готова даже дать краску, а ее фирма пусть выполняет работу.

Про мужа я не стала выяснять, не мое дело. Еще через несколько дней Ирина попросила одолжить ей деньги, опять до понедельника.

– О.Д., мы с Софией едем в Москву, там будет набор в школу художественной гимнастики, нас посмотрит Ирина Винер. С Кабаевой я уже встречалась, София ведь занимается в ее школе на Крестовском острове, разве я вам не говорила? Я ее вожу туда четыре раза в неделю, пока дети тренируются, я плаваю рядом в бассейне. Нельзя терять форму, в этом вопросе вы, как никто другой, меня понимаете.

В Москве девочка понравилась, ее нашли перспективной, посоветовали продолжать пару лет заниматься в младшей группе, после чего приехать снова.

– Посмотрите, я привезла фотографии. Вот мы с Алиной Кабаевой в спортзале, а это с нами Винер, все улыбаются. Мы общались несколько раз.

Мне, глядя на худенькую малышку, было ее до ужаса жалко. Лучше пусть танцует и радует взрослых на приемах в Константиновском дворце. Но мама готовила ей другую жизнь.

– А что с Женей? Он будет учиться в Лондоне?

– Пока пусть заканчивает школу в Москве, он увлекается программированием, мальчик очень талантливый, на будущий год посмотрим. Наверно, повезу его в Англию.

Комната в новой квартире ожидала Женю. Назначение других апартаментов и их отделка у меня вызывали протест. Например, из входной двери, а Ирина ее все-таки пробила и на узком тротуаре улицы оформила, подобно офисам, высоким крыльцом, человек попадал прямо в квартиру. Прихожая отсутствовала. В уличной обуви и пальто лицо следовало мимо гостиного гарнитура, чтобы слева пройти до гардероба, устроенного у правой стены в середине помещения. Напротив гардероба размещалась черного металла кухонная мебель с прилавком, шкафами, большим варочным и моечным агрегатами.

– Вы же в сырую питерскую погоду прямо с улицы будете всю грязь тащить в гостиную-кухню?

– У входа будем снимать обувь. Правда, София? Она так и делает, ходим в носках. Вам сейчас дам тапки.

Центральное помещение размерами более 20 квадратных метров (у меня над ним была гостиная) хозяйка отдала под ванную. Сама ванна, не очень большая, стояла у задней стены.

– Вы здесь можете танцевать!

– Так и буду. Я очень люблю ванную. В ней можно думать, работать, принимать друзей и даже танцевать. Жалко, бассейн не поместился. Зато вся моя косметика нашла себе достойное место.

Две спальные комнаты (мамы и дочки) с моей точки зрения были менее комфортными.

– Сюда нам еще не привезли мебель, она будет потрясающая! А окна уже оформлены.

– Жалюзи и темные шторы открываются?

– В первом этаже открывать предполагаю редко, ночью фрамуги.

– Ира, а вам не страшно, что вход с улицы. Будут рваться пьяные, звонить бомжи, окна не открыть, помочь некому! То ли дело, квартира выходит на лестницу, не чувствуешь одиночества.

– Пока не страшно. У меня будут жить родные с Кавказа, иногда приедут родители из Краснодара. Ко мне и сейчас ходит помогать знакомая, она приехала к своему сыну из Нальчика, много свободного времени, с Софьей, когда я вечерами занята, сидит. Сейчас будем пить чай с пирогом, как раз она сегодня принесла. Садитесь, налью.

– Спасибо. Я хотела вас спросить, не хотите ли пойти со мной на концерт послушать известного сатирика. Купила три билета, а зять работу не может бросить.

– Когда? Послезавтра? Могу, попрошу Патимат посидеть с Соней.

Через два дня мы с Ириной встречались у входа в Дом культуры. Мы с дочерью пришли после работы, одеты были буднично, на Ирине было белое меховое манто, красивый шарф, высокие сапоги, в руках большая сумка.

– Извините, что пришлось ждать меня, я из бассейна, поэтому сумка такая объемистая, там разные спортивные принадлежности.

Наверно, на тренировке она выложилась полностью, иногда при забавных репликах сатирика я поворачивалась в ее сторону, Ирина не реагировала, дремала. Через полчаса она вышла из зала и пропала минут на двадцать, потом вернулась, как ни в чем не бывало, села и стала улыбаться.

– Знаете, О. Д., я устала, стала засыпать, пришлось пойти в буфет и выпить кофе. Больше не буду совмещать спорт с искусством, извините. Вообще-то я его люблю.

Ирина приходила ко мне часто, обычно звонила поздно вечером.

– О.Д. вы еще не спите? Я только что приехала, заходите, выпьем кофейку. Не хотите ко мне? Можно я к вам? Принесу тортик. Не надо? Тогда фрукты. Ждите.

Во время наших встреч я рассказывала Ирине про свою работу, про командировки, последние годы я летала на Северный Кавказ.

– Вы молодец, столько успеваете, такая активная! Всем интересуетесь, завидую. Я тоже начинаю трудиться. Хочу открыть свою адвокатскую контору.

– Ого! Сразу свою?

– А что мелочиться! Как говорят, если делать, то сразу по большому! – она рассмеялась.

– Конечно, нужно много денег, связи, пробивная сила. Но я упорная, И друзья готовы помочь. Пока что я, как белка в колесе, целыми днями бегаю, езжу. Меня возят на машине.

– Ира, поскольку вы разбираетесь в юриспруденции, мне нужна помощь в составлении искового заявления.

– Запросто. В чем проблема?

Она быстро поняла суть гражданского дела: я истец, две организации – ответчики, один надлежащий, другой – ненадлежащий, толково объяснила, что и куда следует написать, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки.

– Обращайтесь, если что надо. Кстати, вам нужен принтер?

– Принтер? Нет, у меня есть на работе, я там все печатаю.

– Дело в том, что я купила технику для офиса, который скоро открою. Сначала купила поскромнее, потом приобрела последнюю модификацию. Оказалось два принтера, а интернет еще не подключен. Я вам подарю первый принтер.

– Зачем мне такой дорогой подарок?

– Да он не дорогой, кажется всего три тысячи. Посмотрим на чеке.

– Мне его некуда поставить, и так в моем кабинете тесно.

– Ничего, принтер мало места занимает. А мне он просто не нужен. Вы же видели, что в гостиной все лежит на полу, пока нет шкафов. Сейчас я его принесу.

И принесла. Принтер оказался маленьким, встал на табуретку около компьютера, места занял мало.

– Спасибо, хотя еще раз говорю, что мне он не нужен.

– Пусть будет. Я пока буду к вам приходить, если надо будет напечатать какой-нибудь документ.

На следующий день я вызвала на помощь молодого сотрудника, и он подключил принтер. Ладно, пусть стоит, мало ли, понадобится, – решила я. Когда узнала, что цена его всего три тысячи рублей, успокоилась. Богатой даме ничего не стоит сделать такой подарок соседке, которая ее регулярно выручает. Просьба не заставила себя долго ждать.

– О.Д., я только что получила письмо по электронной почте, можно я к вам забегу, и мы его распечатаем?

Деловая в спортивном домашнем наряде Ирина, положила на стол пакетик с фруктами, подвинула кресло, по-хозяйски включила компьютер, а еще через пять минут мы напечатали текст полученного письма.

– Спасибо. Это реквизиты моего предприятия. Я вам не показывала адвокатское удостоверение? Совершенно новенькое, сегодня получила. Теперь буду открывать дело.

Моему удивлению не было границ. В удостоверении члена коллегии адвокатов г. Санкт-Петербурга стояли незнакомые фамилия, имя и отчество.

– А почему у вас другое имя и фамилия?

– Разве я вам не говорила? При переезде и покупке квартиры (тут она мимоходом обмолвилась, что разводится с мужем из каких-то деловых соображений) пришлось менять все документы, вплоть до диплома, свидетельств о моем рождении, рождении детей. Проще было вернуть свои девичьи имя и фамилию. Теперь я всюду Александра Викторовна, как была когда-то. Так что в своем мобильнике поставьте вместо Ирина имя Саша.

Я мало что поняла. Почему изменилось имя? А отчество? Среди моих знакомых подобных метаморфоз не было. Но Ирина меня несколько дней поправляла, пока я в меню мобильника не назвала ее Ирасаша (в одно слово). Таки стала называть общительную соседку. Забегала она ко мне теперь с улицы в пальто или шубке, а я заходила в новую ее дверь, оповестив ее звонком по дороге с работы. Выходила из нижней квартиры через черный ход на нашу лестницу, который она мне открывала. После того, как Ирасаша учредила свой офис (конечно, на Невском проспекте – Заходите, посмотрите, как я устроилась!), к дому подъезжала поздно, когда я уже укладывалась в постель.

– О. Д.! Вы уже легли? Жалко. Я хотела зайти попить с вами чайку!

Общение наше происходило реже. И тема разговора сузилась.

– Ирасаша! Мне по телефону звонили из какого-то банка, просили вас позвать. Я сказала, что такая здесь не живет. Они не поверили. Спросили, знаю ли я вас, на что я ответила, что не знаю.

– И правильно сделали. Не давайте им мой номер. Это ошибка. Я когда-то брала у них кредит, все выплатила, они, видимо еще не получили. Получат, перестанут звонить.

– Ирасаша! Мне опять звонили, уже из другого банка, не верят, что по этому номеру вас нет. Почему вообще вы дали мой телефон.

– У меня тогда не было своего, нужен был контактный, извините.

– Позвоните им и сообщите свой мобильный номер.

– Саша! Мне начинают надоедать ваши кредиторы! Разбирайтесь с ними сами! Иначе я дам ваш адрес, пусть приходят к вам.

Однообразные звонки по городскому телефону продолжались. Как только я входила в квартиру, будто кто следил за моей дверью, начинал звонить телефон. Я отвечала разными голосами, на что мужской (или женский) всегда настойчивый строгий голос повторял одно и то же.

– Позовите Ирину Юрьевну! Как нет? Как не живет? А вы давно здесь живете? Десять лет? А вы ее знаете? Совсем не знаете? Вы уверены?

На мои сначала спокойные, а потом гневные ответы и на вопрос, откуда звонят, голос отвечал:

– С вами говорят из банка (дальше следовало название банков Москвы и Санкт-Петербурга). Она взяла у нас кредит полгода назад и не возвращает.

Ох, как она и банки надоели! Хорошо, что в эту весну я закончила свой многолетний трудовой путь и имела возможность уезжать из дома, путешествовать. Каждый раз, возвращаясь из небольших поездок, открывая дверь квартиры, слышала телефонный звонок.

– Я вас слушаю!

– Позовите Ирину Юрьевну! Позовите Александру Викторовну!

Господи, опять банки! Настроение сразу портилось, хотелось эту негодную Ирину-Сашу отхлестать ремнем. Возвращение из последней поездки в симпатичный гостеприимный Тбилиси порадовало свежей персиковой краской стен на нашей некогда грязной лестнице. Но хорошее настроение тут же испортил суровый телефонный голос уже из национальной службы взысканий, разыскивающий Ирину-Сашу. Моя чаша терпения переполнилась.

– Говорю вам в последний раз. Вас провела как детей мошенница, но она здесь не живет. Ищите ее сами. И перестаньте мне звонить!

Милая, но явно нечистая на руку дамочка больше не заходила ко мне и не отвечала на звонки. Тогда я предприняла решительный шаг – написала записку и прикрепила на ее дверь.

Злостная должница! Почему вы не возвращаете деньги в банки!

Как вам не стыдно!

Разбирайтесь сами со своими кредиторами, не впутывайте меня.

И поставила свою подпись.

В ту же ночь меня разбудил сигнал мобильного SMS с незнакомого исходящего номера.

Я на вас тоже в претензии. Покрасила вам лестницу, в ответ никто не чирикнул в знак благодарности.

Вот и вся история про милую молодую Ирину-Сашу, приехавшую с Северного Кавказа в Петербург. Прошло полгода, я ее больше не видела. Дверь всегда закрыта, окна зашторены. Ирина, где ты, отзовись!