Читать книгу В плену по доброй воле - Алиса Лисова, Ольга Миллер - Страница 7

(От лица Юли)

3 ноября

Я курсировала между кофейным аппаратом и залами суда всё утро. Голова тихонечко, но навязчиво гудела словно линия электропередач. Мерзкое ощущение. Скромненький обед в судебной столовой желаемого результата не дал. Поэтому я стояла, прислонив висок к холодному стеклу, и ждала следующего заседания. Как же хорошо, что сегодня я дежурю на рассмотрении ходатайств о назначении меры пресечения. Дежурный набор фраз и заседание окончено.

– Юлия Дмитриевна, здравствуйте!

Я, оторвавшись от прохладного окна, повернулась на знакомый голос. Передо мной стоял тощенький, бледненький, почти зелёненький Гущин Павел Валерьевич.

– Эх, Юлия Дмитриевна, не стать вам хорошим адвокатом, – зубоскалил постоянный клиент. – Пить-то, я смотрю, совсем не умеете.

– Ну а вам, Павел, не быть наркобароном, как я вижу. Опять закладки? – спросила я у стоявшего рядом лейтенанта.

– Ага, Тони Монтана фигов.

– Кто? – обиженно оглянулся на сопровождавшего полицейского Гущин, потом посмотрел на меня: – Юлия Дмитриевна, он обязывается! Это насилие над личностью!

– Гущин, насилие над личностью это делать закладки, находясь на условке, – простонала я. – Причем, над моей личностью. Новые смягчающие обстоятельства появились? Иждивенцы, заболевания? Или на работу устроились?

– Ага, – хохотнул лейтенант. – Устроился. К новому дилеру. А, Гущин? Ты нам фамилию, адрес, контрольную закупку, а мы тебя в свидетели…

– Гущин своих не сдаёт! – гордо вскинув тощий кривой нос ответил задержанный.

Нас пригласили в зал. Пока я листала непривычно толстый материал, написала Юлька. Нет, ну надо ж! Сам бог подсовывает ей сногсшибательного мужика, а она мне фотки шлёт вместо того, чтобы идти его завлекать! Вот дуреха…

Заседание прошло предсказуемо быстро. Гущина в суде знали все. И он знал правила, поэтому никаких глупых речей, протестов, ходатайств.

Из зала я выходила последней, копошась в сумке, отчего мой лоб уткнулся в стену. Стена эта оказалась теплой и приятно пахла лёгким цитрусовым ароматом.

– Юленька, добрый день, – прозвучал чарующий бархатный тенор. – Дежурите?

– Ддда, – выдохнула я, поднимая взгляд.

Дымка серых глаз проникала в сознание, обволакивая приятным дурманом разум.

Я с жадностью скользила взглядом по идеально выбритым скулам, тонким губам, точеному подбородку. Вид естественно накачанных плечей и плавного рельефа мышц груди, затаченных под рубашкой, заставлял желать лишь одного. Сорвать эту рубашку к чертям!

– Юленька, вы в порядке?

– Ага…

Ой, дура! Беги! Беги, пока он не решил, что ты больная!

– Роман Михайлович, вы говорили… – начала я, зажевывая половину слов.

– Мы ж договорились, – невозмутимо перебил меня самый успешный адвокат города, – можно просто Рома.

– Да, точно, – смущённо улыбнулась, понимая, что ещё мгновение, и потеряю не только самообладание, но и сознание. – Вы… ты говорил, что я могу обратиться за помощью… Мне нужно составить жалобу по сто двадцать пятой, поможешь?

Выпалила я первое, что пришло в голову.

Мы так и стояли, загораживая проход по узкому коридору и выход из зала, поэтому Рома, раньше меня заметивший конвой, взял меня под локоть и отвёл к окну в рекреации.

– Сто двадцать пятая? – улыбнулся Рома, обнажая идеальные зубы. – Никак наши наркоманы решили вспомнить о своих правах или просто хотят позлить следствие?

– Нет, это для другого дела…

– Для другого? – улыбка превратилась в игривый оскал, словно у кота, который позволил сбежать мышонку. – Тогда одним «спасибо» ты не расплатишься.

– Я… эм… я не…

– Да шучу я, Юленька, шучу. За кого ты меня принимаешь? – расхохотался Рома, видя мою растерянность. – Я сегодня до шести в суде, поэтому варианта два: либо в четверг ты приедешь ко мне в офис, либо… шаблоны есть у меня дома. Насколько срочно тебе надо?

Ну, справедливости ради, Витя наверняка захочет поскорее похоронить брата. Эх, что только не сделаешь ради клиента, на что только не пойдешь!

– Вчера. Документы мне нужны вчера…

– Тогда встретимся здесь в шесть, – улыбнулся Роман и, глянув на явно дорогие часы, поспешил прочь по коридору.

А я как озабоченная школьница пялилась на его зад. Бессовестно и почти не скрываясь, пялилась на аппетитный, шикарный, элегантно обтянутый явно натуральной тканью зад. И, кажется, исходила слюной.

К залу подошли сразу трое задержанных, каждый со своей «группой поддержки». Впрочем у одного действительно была поддержка в качестве, судя по возрасту, матушки. С ним мы просидим долго…

Мои мысленные стенания на этот счёт оборвал хлесткий подзатыльник и визг этой самой матушки:

– Так тебе, ирод окаянный! Будешь знать, как по чужим дворам курей тягать! – кричала на потупившего взгляд задержанного женщина в цветастом платке. – Вот ведь свалился на мою голову, нехристь проклятущий! Вы уж с ним там по-строже, милки, по-строже!

Последняя реплика явно адресовалась сотрудникам полиции. Судя по тому, как оба лейтенанта прятали носы за рукавами, чтоб дамочка не увидела их улыбки, подобные причитания сопровождали их как минимум от участка.

«Может и обойдется, – пронеслось в голове. – Может быстро отслушаемся».

И действительно, все три заседания прошли без сучка и задоринки. Ровно в пять я была свободна, как треклятый ноябрьский ветер.

Я сидела на подоконнике у окна в рекреации и мирно листала ленту соцсетей в ожидании моего обворожительного кладезя шаблонов. Но он не появлялся…

Люди шумными компаниями проходили мимо, мимо проходили и томительное минуты. В шесть с небольшим на этаж поднялся охранник, мягко намекнув на то, что приличные девушки мужиков не ждут, а заставляют ждать себя… Ну, что поделаешь, такая я вот неприличная!

Подоконник пришлось оставить и спуститься в машину. Старенький «Поло» снова отказался заводиться. Пообещав себе в субботу отвезти его в какой-нибудь сервис, набрала Киру. Раз уж моё свидание сорвалось, может хоть за неё порадуюсь. Вот только радоваться там было не чему.

Грабитель мечты оказался её топтателем, и уныние и депрессия царили как в микрофоне, так и в динамике. Полная убежденность в том, что моя встреча с аполлоном юриспруденции накрылась широким, неглубоким круглым цельнометаллическим сосудом, где бабушка стирала носки, лишала возможности слушать подругу. Прости Кира, но на сегодня лимит оптимизма исчерпан. То ли уловив моё настроение, то ли осознав, что подбодрить я её не смогу, подруга свернула разговор. И сделала она это чертовски вовремя!

Рома вышел из здания и, попрощавшись с коллегами, осмотрелся по сторонам. Убедившись, что двухчасовое ожидание не отразилось на моем лице, и вооружившись самым сексуальным блеском в глазах, я вышла из машины.