Читать книгу Эксперимент - Ольга Панова - Страница 4

Столовая была небольшой, но светлой. Высокий потолок, кафельные стены, деревянный пол. Шесть широких столов с деревянными стульями, прикрученными к полу.

Валентина посмотрела на накрытый стол у окна. Еда была скудной. Тарелка с нарезанными ломтями черного хлеба. Три тарелки овсяной каши, которая уже успела остыть. Маленькая тарелочка сливочного масла и, конечно же, чайник с заваренным чаем.

Следом за Валентиной в столовую заехал на своей коляске Даниил. Мужчина занял место в углу стола, между двумя стульями. С невозмутимым видом придвинул тарелку с кашей и начал есть.

– Приятного аппетита, – Валентина заняла место у окна. – Ну, начнем нашу трапезу. Полагаю, Мария присоединится к нам позднее.

В ответ Даниил лишь равнодушно пожал плечами. На некоторое время Валентина забыла про еду, глядя, как он ловко орудует единственной рукой. Зрелище было одновременно любопытным и, вместе с тем, отталкивающим.

Заметив ее взгляд, Даниил отложил ложку и посмотрел на нее в упор:

– Что вы пялитесь?

– Простите, если я вас смущаю, – она несколько поежилась от его ледяного тона, – просто задумалась, глядя на вас.

Ситуация была неловкой. Ей хотелось ее как-то сгладить. Женщина взяла в руки хлеб и мило улыбнулась:

– Не стоит злиться на меня, я не хотела ничего плохого. Простите, – и она стала намазывать масло.

Даниил продолжил поглощать овсянку. Однако, Валентина не унималась. Ей было скучно, а она не привыкла скучать.

– Даниил, у вас есть девушка или жена?

– Нет, ни девушки, ни жены. И вообще, оставьте меня в покое.

– Тогда расскажите немного о себе. Откуда вы и как попали в братство.

Мужчина продолжал молча есть. Когда с кашей было покончено, он придвинул к себе пустую кружку и налил чаю.

– Вы бы лучше спросили, как я стал таким. Как стал калекой и уродом.

Валентина перевела взгляд на свою нетронутую тарелку. Наладить общение не получалось.

– Что же вы не спрашиваете? Наконец-то стало неудобно. Чувствуете себя неловко? Ну раз так, я вам отвечу. Была у меня девушка, так сказать, невеста. Жили вместе пару лет, квартиру снимали. Я ее замуж звал, вот только она так просто не хотела выходить за меня. Видите ли, ей свою собственную жилплощадь подавай. Ну, я помыкался сначала. Поискал работу, да и не одну. Да только, чтобы заработать такую сумму, мне б пришлось вкалывать лет пятнадцать. В общем, я пошел служить по контракту.

Даниил замолчал. Одним залпом выпил весь чай и с грохотом поставил пустую кружку на стол.

– Так я попал в Чечню. Там такого насмотрелся, что и вспоминать не хочется. До сих пор просыпаюсь в холодном поту. Единственное, что осталось на память, так это мое искалеченное тело. Без ног и руки. Это случилось, когда мы брали один аул. Мы с товарищами вроде все просчитали. Однако, погорели на мине. Они в один раз погибли, а я стал таким, расписным красавцем. Когда вернулся домой, то моя дорогая невеста отказалась от меня. Просто собрала чемоданы и ушла. Перестала отвечать на телефонные звонки. Забыла совсем. Вскоре вышла замуж. Я не забыл такого предательства. Сначала – смерти друзей. Затем – инвалидность, а потом и предательство любимого человека.

Его взгляд был полон ненависти. Он схватил пустую кружку и со всей силы запустил в стену. Она вдребезги разлетелась на мелкие осколки.

Следующую фразу он прокричал на весь этаж:

– Я решил спросить у Бога, за что мне это все? За что такое наказание? Что я такого сделал в своей жизни, за что он так поступил со мной? Зачем сохранил жизнь? Кому я такой нужен?

Он замолчал. Лицо исказила гримаса боли. Глаза наполнились непролитыми слезами. У Валентины от жалости сердце защемило. Всю его боль она словно ощутила на себе. Стало ужасно стыдно за свое любопытство. Она не знала, что сказать.

В коридоре послышались торопливые шаги. В столовую почти вбежал Козырев. Одним взглядом он оценил обстановку:

– Даниил, что с вами?

Но тот лишь откатил свою коляску от стола и направился к двери. Козырев проследил за ним взглядом. Даниил направился в уборную. Когда дверь за ним захлопнулась, решил пойти за ним следом.

Через некоторое время он отчетливо почувствовал запах табачного дыма. Одним пинком толкнул дверь и вошел внутрь.

Даниил смотрел на стену, задумчиво выдыхая дым. Казалось, ничто не может его отвлечь.

Козырев молча наблюдал за ним. Спустя несколько минут все-таки приблизился и посмотрел ему в лицо. Даниил беззвучно плакал. По щекам стекали слезы.

– Не смотрите на меня. Оставьте одного. Я хочу, я требую!

– Я должен измерить твое давление. Меня тревожит твое состояние.

– Знаете, я сейчас не расположен выполнять ваши приказы, доктор. Нет, так сказать, настроения.

Козырев запустил руки в карманы. Поискал там что-то и, наконец, извлек пузырек таблеток.

– Это снотворное, выпей одну сейчас и одну на ночь.

– Я не стану это пить. Все равно не поможет.

Врач приблизился на один шаг.

– Твое состояние тревожит меня. Ты хорошо спишь?

В ответ Даниил посмотрел на него с нескрываемой злостью.

– Я вообще не сплю. Может быть час, максимум два. Боюсь заснуть. Эти лица мертвецов, их стеклянный взгляд. Взгляд смерти. Я никогда не смогу забыть. И вместе с тем, не хочу видеть в своих снах. Они преследуют меня, не дают жить. Я пытаюсь не думать об этом. Пытаюсь не вспоминать, но это длится слишком мало. Только в последние полгода я немного смог контролировать себя, свои эмоции, свою жизнь. Но сегодня я вдруг вспомнил все. Все, что со мной произошло. Накатило шквальной волной. Накрыло с головой. Я вдруг осознал, что это невозможно забыть или игнорировать. Я не могу с этим справиться. Но, доктор, я хочу участвовать в эксперименте. Только поэтому я до сих пор не сошел с ума.

– Ты должен успокоиться. Я постараюсь тебе помочь.

Даниил нервно рассмеялся и снова затянулся сигаретой.

– До смерти заколите меня своими волшебными препаратами?! Да так, что я и имени своего не вспомню.

– Ты должен принять лекарство и лечь спать. Я буду наблюдать за тобой. Если замечу, что тебе не станет легче, то я назначу лечение. В таком случае об участии в эксперименте можешь забыть.

Он отчеканил это не терпящим возражений тоном. Затем развернулся и вышел за дверь. Даниил еще долго обдумывал произошедшее. Маленький пузырек мог стать для него неким спасением, пропускным билетом на эксперимент. Он с силой сжал его и решительно опустил в складки одежды.