Читать книгу Далеко и близко - Ольга Пойманова - Страница 3

Стараясь не привлекать к себе внимания, я тихонько разделась и бочком-бочком прокралась к себе в комнату. Включила компьютер.

Мама на кухне грохотала посудой и, кажется, не заметила моего прихода.

Это было хорошо. Потому что я очень боялась отвлечься и забыть, как же называется группа. "Филин и самолёт"? "Цапля и катер"?

– "Чайка и дельтаплан", "Чайка и дельтаплан"! – бубнила я под нос. Вот понимала же, что во век не забуду, а все равно себе не доверяла.

Трясущимися руками, не попадая в нужные кнопки, набрала название в поисковике, сделав в каждом слове минимум по три ошибки. К счастью, современный интернет весьма расположен к людям на взводе. Разгадав глубокий смысл каракуль, он вывел меня на нужную дорожку.

Первым делом я отыскала ту самую песню про птицу. Потянулась включить и замерла. Отчего-то стало боязно. Вдруг мне сейчас откроется вся суть вселенной, а я, так сказать, в халате, и вообще не готова?

Осмелилась. Включила.

Илья Ефимов пел негромко, иногда полушепотом. Как будто стоял у меня за спиной и говорил все слова только мне. Посторонним такое слышать не полагалось.

Ох, правы были ребята… Красота неописуемая.

Я уселась в кресле, поджав под себя ноги, запустила альбом целиком, закрыла глаза и приготовилась понимать мироздание.

Ефимов говорил простым языком об очень сложных вещах. О том, что каждого в этом мире есть свое место, и как ни садись на чужое, хорошо не станет. О том, как важно верить в себя. О близких душах и далёких людях. И конечно же о любви. Я столько песен о ней слышала раньше, но все они теперь казались какими-то… Неправильными, что ли. Нет, не так. Не про мою любовь. Мне ещё не доводилось никому говорить этого слова, но очень хотелось, чтобы я сказала как-то вот так же, когда наконец доведётся.

– Хорошо сидишь! – мама тактично дождалась, пока Ефимов допоет очередную песню, и вклинилась в пересменок.

– Ой, даже не заметила, что ты тут! – я на время вышла из нирваны и посмотрела на родительницу.

– А я не слышала, как ты вернулась, так что 1:1. Но между прочим, могла бы и подойти. Я волновалась, хотела уже звонить, и вдруг слышу, что кто-то дома мурлычет мужским голосом. Захожу, а тут такая пастораль.

Слов у меня не нашлось, так что я просто пожала плечами.

Мамочка подошла ближе и взглянула на экран, читая название.

– Никогда о такой группе не слышала. Но хорошо играют, надо признать.

– Новая команда. Ребята рассказали.

– А чего раньше не рассказывали?

И пришлось мне все объяснить. И про двор, и про гитару, и про Антона с Валерой.

Мама слушала внимательно и молчала. По напряжённым плечам я поняла, что все это ей не очень нравится. Точнее, не нравится совсем. Нет, не то, что я знакомлюсь с людьми и слушаю хорошую музыку. А то, что шатаюсь по вечерам и сажусь с чужими на лавочку.

Вы, наверное, уже не раз задали себе вопрос, как она меня вообще отпустила осенью в темноту. Да просто время было только семь вечера, а смеркается в ноябре в наших краях рано. Свежий воздух после многочасовой учебы полезен, поэтому я им дышу.

Вы должны кое-что ещё знать про нашу семью в целом и мою маму в частности. Мы понятия не имеем, что такое подростковый бунт. Просто с ранних лет мои родители взяли себе принцип "если не можешь остановить революцию – возглавь". Поэтому, когда я прибегала домой взбудораженная от какого-нибудь нового интереса, они всегда спрашивали, что меня так зацепило. И никогда, слышите, никогда это не высмеивали, даже если влюблялась я в откровенную чушь. Чего против таких родителей бунтовать? Да я сама тащила им в клюве все новости.

А когда мне приспичило научиться кататься на экстремальных роликах, мама со вздохом купила мне надёжную защиту и взяла с меня слово, что перед тем, как в них обуться, я всегда буду проверять наличие в кармане копии своего медицинского полиса и ее визитки.

Соседка снизу, давняя мамина коллега, охала и возмущалась на такую вседозволенность.

– Если я ей запрещу, она напялит ролики абы как, не возьмёт даже шлем, и вероятность того, что меня замучаются разыскивать, резко возрастет, – спокойно парировала мама.

Говорю же: не можешь остановить революцию – возглавь.

Вот и сейчас она внимательно выслушала мой рассказ и протянула:

– Антон и Валера, значит… И что, хорошие ребята?

– Да вроде неплохие. Отругали меня за то, что одна по вечерам шатаюсь, и до дома проводили. Валера ещё и сообщение затребовал прислать, как в квартиру войду. А я специально, как поднялась, свет не стала зажигать, к окну подошла и отправила. Ты знаешь, действительно внизу ждали. Получили, прочитали, и только потом ушли.

– Ну надо же, заботливые какие.

– Они и старше. Им около двадцати что-то…

Мамины плечи опять напряглись на секунду. Потом она выдохнула и тихонько попросила:

– Дочь, ты всё-таки поаккуратнее.

И вышла из комнаты.

Я снова включила "Чайку и дельтаплан".

Спать мне совсем не хотелось. До полуночи летала и мечтала.

Оторвала себя усилием воли. Как-никак, завтра к первому уроку. И надо хоть как-то выспаться.

Уже в кровати подумала: интересно, а как он выглядит, этот вкрадчивый и мудрый Илья Ефимов?