Читать книгу К себе нежно. Книга о том, как ценить и беречь себя - Ольга Примаченко - Страница 12

Все детство я мечтала быстрее стать взрослой, чтобы обрети «независимость». В свой первый брак я в буквальном смысле сбежала, и прежде всего – из дома, потому что жажда отделения была огромной, а мозгов, чтобы придумать, как это устроить без решений такого масштаба, не хватило.

При этом дом, в котором я выросла, казался мне местом, куда я всегда смогу вернуться, если прижмет, и где меня встретят с распростертыми объятиями. Я искренне верила в это, пока психолог в процессе терапии не сказала мне, что зря.

Дом родителей – это дом родителей, а мой – это тот, который я построю сама.

Эта мысль согнула меня тогда пополам. Мне понадобилось несколько лет, чтобы по-настоящему ее понять. И начать взрослеть.

С тех пор я много думаю о том, что такое быть взрослой и могу ли я считать себя таковой. Формально – да: возраст 35+, семья, ребенок, дом, высшее образование, работа, отчисления в пенсионный фонд. Однако мне все еще сложно сказать о себе «я взрослая» без того, чтобы не скатиться в иронию и ха-ха про «тетку» и «уже можно».

И это пугает. Ведь к своим годам я через достаточно многое прошла, чтобы ясно видеть пропасть между подкроватными страхами детства, желторотой юностью и спокойной уверенностью человека, который жил жизнь, а не только читал о ней.

Навскидку могу вспомнить всего несколько человек, которых я ощущаю как взрослых и которые завораживают меня умением четко формулировать мысли, работать с реальностью, обращаться со своими пределами и чужими границами, смеяться и плакать от всей души, но без публичных разборов травм – такого непонятного мне прилюдного обнажения до кости.

Судя по количеству рекламы тематических тренингов, сегодня силен запрос на практики, направленные на доласкивание «внутреннего ребенка». Словно решить проблемы с миром и отношениями можно, если наконец-то долюбить, дообнимать и добаловать себя. Будто мы долго-долго стояли на паузе и зябли на холодном родительском ветру – и вот теперь кнопка отпущена, девочка со спичками может вернуться домой, где будет жареный гусь, большая елка и любимая бабушка, еще живая. Да только…

Папа и мама тогда были на тридцать лет моложе, деревья – большими, а за окнами скрипела несмазанными колесами телега другого времени: с другими историями, представлениями о счастье и героями. Но нет больше ни тех людей, ни тех нас – только смутные образы в голове, несколько горьких фраз, звоном отдающих в ушах по ночам, да неотпущенные обиды.

И ничего о том, как быть взрослыми.

Не доигрывающими в детство большими детьми с тонной претензий к уже престарелым родителям, а взрослыми, которые не ищут себя, потому что никогда себя и не теряли.

Тема взрослости – невероятно важная в контексте нежности к себе. Потому что это про внутренний источник поддержки и принятия, про опоры, которые создаются возрастом и опытом, про порядок в голове, который наводишь не потому, что мама сказала прибраться в комнате, а потому что в доме, где светло и просторно, хочется жить.