Читать книгу Король Алмазов - Ирина Михеева, Ольга Шамшурина, Саша Фрай - Страница 5

Рута посмотрела на фрукты, которые всё так же стояли в вазе на столике, хотя, как ей показалось, их ассортимент слегка изменился. Они выглядели привлекательно, словно манили её вкусами и ароматами, но есть ей по-прежнему не хотелось. Внутренний голос настаивал на старом принципе: «В доме врага горек хлеб…» Эта мысль заставляла избегать жизненных нужд, которые могли бы ненароком ослабить её бдительность.

Она встала, прошлась по комнате, потрогала неярко окрашенные стены и, не придумав, чем заняться, вновь села на свой топчан. В это мгновение дверь с лёгким шорохом отворилась, и в комнату вошёл мужчина в такой же светлой форме, как тот парнишка, который делал ей перевязку.

«Видимо, врач», – мелькнуло в её голове.

Кивком поприветствовав пленную, он молча подсел к ней, аккуратно снял повязку, которая намокла во время душа, а сейчас уже высохла и приняла прежнюю форму. Мужчина молча осмотрел её руку, одновременно поглядывал на маленький планшет, закреплённый на рукаве его форменного костюма. Рана практически затянулась, но Рута всё ещё испытывала незначительную боль, и, видимо, это уловил прибор. Врач наложил новую повязку, а старую сбросил в стоящую рядом мусорную корзину, которую пленница сначала приняла за атрибут экзотики, выполненный в хорошем художественном вкусе. Этот музейный экспонат тут же сдвинул своё дно, и повязка исчезла. Затем, мелодично звякнув, всё вернулось в прежнее положение.

Рута, глянув на это чудо техники, улыбнулась. Она всегда любила такие затейливые предметы. Врач, перехватив её взгляд, тоже улыбнулся, но промолчал. Затем, так же молча, встал и вышел.

За ним пришли всё тот же психолог и переводчик. С виду это были благонравные люди или, по крайней мере, так проинструктированы. Пленнице хотелось с ними поговорить, но она понимала, что нужно молчать – это было единственным спасением в её ситуации. Девушку уговаривали поесть, уверяя, что это крайне необходимо в её положении. Но Рута молча качала головой. Потом, не выдержав, она произнесла на своём наречии:

– Я хочу на свежий воздух.

– Хорошо, – через переводчика согласился психолог и предложил ей следовать за ними.

Они вышли из изолятора в небольшой холл, где располагалось несколько панорамных окон. Пройдя мимо них, психолог остановился возле прозрачной двери.

«О, меня выпустят прогуляться, видимо, только на балкон, – подумала Рута, – ну что ж, и это хорошо».

В это время переводчик махнул рукой, и створки двери открылись. Перед их взором оказалась лифтовая кабина. Психолог пригласил пленницу и переводчика войти, сам же зашёл за ними следом. Кабина в считанные мгновения доставила их в небольшой, ухоженный двор, расположенный, очевидно, с противоположной стороны по отношению к центральному входу. Рута почувствовала поток свежего воздуха, радостно вздохнула и с интересом посмотрела вокруг.

На улице поистине было замечательно. Лёгкий, тёплый ветерок нежно шелестел в кронах деревьев, создавая атмосферу уюта и покоя. На солнечной стороне, несмотря на то что время уже перевалило за вторую половину дня, было слегка жарковато, словно солнце не спешило уступать своё место вечеру. Пройдя небольшую площадку возле здания, разделённую надвое клумбой ярких цветов, они свернули в тенистую аллею, по которой навстречу им шла группа людей из пяти человек, один из которых показался Руте знакомым.

«Глупости, откуда он здесь?» – подумала пленница, пытаясь избавиться от мысли, которая вдруг взволновала её.

Девушка перевела взгляд на зелёные кроны деревьев, желая остаться незамеченной встречными. Но в тот же миг вдруг услышала возглас на своём родном наречии:

– Рута, откуда ты здесь?

Она вздрогнула, быстро обернулась к подошедшим людям и почти крикнула. В её возгласе отразилась вся горечь отчаяния, опасения и напряжения последних дней, смешанная с нахлынувшей радостью:

– Ве-е-ерс, а почему ты здесь?

– А где же я должен быть? – Он подошёл ближе и обнял Руту за плечи.

– Не знаю, – прошептала она, смутившись от своего вопроса.

– Сейчас я врач космоцентра, а тогда я обслуживал научную экспедицию. Ну, как теперь твоя нога?

– Прекрасно… – прошептала Рута, сдерживая слёзы, и тоже обняла Вереса.

– Я вижу, теперь у тебя рука… Что, тоже не заживает?

– Нет, травма закрытая, возможно, перелом, может, и нет, не знаю, но рана уже практически зажила. У вас хорошие врачи.

– Где же ты так…

– Ваши молодцы из СБ крутанули…

– Вот как, – Верес глянул на эмблему костюма переводчика. – Ах, вот ты куда попала. Ну, ничего. Я непременно найду тебя, а сейчас прости, работа…

Он прижал её голову к своей груди, нежно погладил по волосам, а потом, слегка отстранившись, чтобы её лицо оказалось в поле его зрения, приподнял указательным пальцем её подбородок и чмокнул в лоб. Это было так похоже на те далекие, прекрасные воспоминания Руты. Затем он повернулся и побежал по аллейке, догоняя ушедших на довольно приличное расстояние своих коллег.

Девушка ещё некоторое время молча смотрела ему вслед, пока их группа, преобразившись в непрошенной слезе в миражное видение, скрылась за поворотом. Затем Рута повернулась и, вытирая слёзы, подошла к психологу и переводчику, которые поджидали её.