Читать книгу Первая полная энциклопедия ЖКХ - Ольга Шефель - Страница 5

После окончания войны в стране проводилась колоссальная работа по восстановлению народного хозяйства. Если восстановление промышленности проходило в целом успешно, то уровень жизни населения повышался крайне медленно. Обслуживание трудящихся коммунальными услугами стояло на очень низком уровне. Огромная территория района находилась в крайне неудовлетворительном состоянии: 54 % всех улиц было не замощено, значительная часть проездов, мостовых и тротуаров не заасфальтировано и захламлено.

Острейшей оставалась жилищная проблема. Трудовые коллективы пополнялись в основном рабочими из Подмосковья и ряда близлежащих регионов и демобилизованных воинов. Заводские общежития были переполнены, санитарные комиссии били тревогу, так как боялись эпидемии. Положение с жильем было критическим. Избиратели и депутаты обращались к правительству города о постройке домов для переселения семей, проживающих в подвалах, где нет солнца и дневного света. В Южном округе Москвы на одного жителя приходилось в среднем 3,5 квадратных метров жилья, что значительно ниже среднемосковской цифры.

За семь лет по всей стране (1945–1952 годы) в городах и поселках было построено жилых домов общей площадью свыше 155 миллиона квадратных метров, а в сельской местности – более 3,8 миллиона усадеб. Но даже при таком размахе строительства жилищная проблема продолжала оставаться одной из самых острых в государстве.

В начале 1950 года был разработан новый Генеральный план развития Москвы. Он развивал в основном идеи предыдущего, принятого в 1935 году. Но главным в нем стало строительство жилья на совершенно новых принципах, путем перехода на индустриальные методы. Дома стали строиться уже не по кирпичику, а собирались из крупных панелей и блоков. На заводах стали уже изготавливаться целые комнаты, что позволило за десятилетие удвоить возведение жилья в столице. Кроме того, от архитекторов стали требовать не помпезности, а скорости, простоты. Особая роль в реализации этого плана отводилась промышленному югу столицы – здесь началась закладка предприятий по производству арматуры и железобетонных конструкций.

Новый импульс жилищному строительству придало массовое возведение в Москве пятиэтажных панельных домов, прозванных позднее «хрущевками». Первые дома появились в 1954 году в Черемушках на юго-западе столицы, а следом и в Кузьминках, на Рязанском шоссе, в Капотне и Текстильщиках как грибы росли стандартные бетонные коробки. Их дешевизна, невиданная скорость строительства сделали пятиэтажки в 1950–1960 годах господствующим типом жилых домов в Москве.

Это был весьма реальный путь быстрого решения жилищной проблемы – сотни семей переселились из бараков и подвалов в квартиры. Однако теснота «хрущевок», дискомфорт, низкие потолки вызывали недовольство. В различные инстанции поступали многочисленные жалобы, однако их никто не рассматривал, а тревожные сигналы медиков и санэпидемслужб были засекречены. «Хрущевки» с самого начала планировались как временное жилье, рассчитанное на 25 лет эксплуатации. Количество новых домов в районах столицы с каждым годом заметно прибавлялось. Для примера, только в одном из районов в 1950 году появилось 200 газифицированных домов, в большинстве своем с водопроводом и горячей водой.

Новые жилые кварталы впервые строились в комплексе с учреждениями соцкультбыта. Возводились школы, детские сады и ясли, поликлиники и больницы. В ходе строительства осуществлялось обязательное озеленение жилых кварталов, особенно в строившейся промышленной зоне. Стала осуществляться очистка прудов, в строй входили кинотеатры, началось строительство телефонной станции.

В 1975 году, накануне 30-летия Победы, возник почин трудиться «за себя и за того парня». Делалась ставка на сознательность личности, которой предстояло жить при коммунизме. Законы рабочей чести установили на всех предприятиях. Это нашло реальное воплощение в повседневной жизни: в широком внедрении самообслуживания. В некоторых учреждениях были уволены дворники и уборщицы. Вместо кондукторов в троллейбусах и автобусах появились кассовые автоматы. Милиционеры сменялись рабочими дружинами. Общественности были предоставлены более широкие права в судопроизводстве (учитывалось мнение общественных обвинителей и общественных защитников), трудовой коллектив получил право брать провинившихся на поруки.

Вскоре родилась инициатива, получившая распространение и в других районах, – прием жилых домов на общественную сохранность. Жилищно-эксплуатационные организации и жильцы брали взаимные обязательства. Работники ЖЭКа – слесари, лифтеры, электрики – обязывались отлично обслуживать дома, а жители старались бережно относиться к жилому фонду. Однако все эти нововведения, как и большинство хрущевских экспериментов, не выдержали проверку временем.

Очередная перестройка управленческой структуры была призвана улучшить положение дел в жилищной сфере. В 1946 году Наркомат коммунального хозяйства был преобразован в Министерство коммунального, а затем, в 1971 году, в Министерство жилищно-коммунального хозяйства РСФСР, которое просуществовало до июня 1990 года. За несколько десятилетий эта структура была достаточно хорошо отлажена – как по методам и формам управления, так и по системе распределения материально-технических ресурсов. Но при этом предприятия ЖКХ на местах были полностью лишены самостоятельности.

Финансирование их осуществлялось в основном из общественных фондов потребления в виде дотаций, покрывающих убытки, возникающие в ходе эксплуатации объектов жилищно-коммунального хозяйства.

Убыточность, в свою очередь, определялась государственной политикой замораживания уровня квартирной платы и коммунальных тарифов, что делалось для обеспечения доступности жилищно-коммунальных услуг основной массе населения. По существу это являлось элементом социальной гарантии государства в сфере обеспечения трудящихся жильем.

В то же время дотационность предприятий ЖКХ не стимулировала многих руководителей и специалистов к поискам путей снижения затрат, повышения качества обслуживания, также была явно недостаточной для достижения пропорционального развития инженерной инфраструктуры. Объем инвестиций в коммунальное хозяйство длительное время сохранялся на уровне 22–24 % от затрат на жилищное строительство при нормативной потребности 33–35 % для создания комфортных условий проживания.

Однако страна продолжала строиться и развиваться, а промышленные предприятия продолжали реконструироваться и модернизироваться. В то же время из-за просчетов при проведении экономических реформ недостатки становились более заметными и значимыми. Началась эпоха развития микроэлектроники и высоких технологий, когда уровень развития страны перестал определяться лишь количеством выплавленной стали, добычей нефти и газа.

К середине 1960 года Москва вновь стала ощущать острую нехватку рабочей силы. В то же время около 400 тысяч москвичей было занято малопроизводительным ручным трудом. Необходимо было заниматься срочным перевооружением промышленности, но Москва пошла по более легкому и кажущемуся более дешевым пути: временному приглашению иногородних по установленному лимиту. За счет приезжих комплектовались ставшие не престижными среди москвичей многие рабочие специальности, в том числе и на стройках города. Увеличение численности работающих легло дополнительной нагрузкой на социальную сферу Москвы.

В 60-е годы продолжалось жилищное строительство. При этом пятиэтажки постепенно вытеснялись девятиэтажными домами новых серий. В процессе строительства было снесено 624 старых ветхих строения, а 6,5 тысячи их жителей поселились в благоустроенных кварталах новостроек. В итоге в середине 70-х годов почти все жилые дома района были газифицированы. Центральное отопление имели 95 %, водопровод и канализацию – 93 % домов. Вскоре началось возведение 9—14-этажных домов.

Еще в 60-х годах, после того как граница столицы пролегла по Московской кольцевой автодороге (МКАД), стало ясно, что город следовало организовывать по-новому. Нужен был новый генеральный план, и в 1971 году он был утвержден. Архитекторы разбили Москву на восемь планировочных районов: Центральный – в пределах Садового кольца – и семь окружающих. Каждый район мыслился как маленький городок со своим центром, культурными, торговыми и административными зонами. Однако в тот период эта идея не осуществилась, но каждый из московских районов приобрел свой неповторимый облик.

В 1970—1980-х годах Москва стала главной строительной площадкой страны. За год здесь застраивалось свыше 110 тысяч квартир. И эффективнее всего застраивались южные районы. В соответствии с генпланом у Москвы-реки на территории 20 гектаров начал создаваться парк, здесь же были открыты яхт-клубы, лодочная станция, ресторан. Строили дома из расчета нормы жилой площади на москвича, которая составляла 13–13,5 квадратного метра с последующим предоставлением каждому взрослому члену семьи отдельной комнаты. Только за 1975—1985-е годы было построено 523 тысячи квадратных метров жилья. Началось освоение окраин. Здесь в 80-х годах были возведены многоэтажные дома новых серий (всего 600 тысяч квадратных метров), обозначен центральный бульвар, появились общественно-торговые и культурные центры.

В результате масштабного строительства облик Москвы существенно изменился. Выросла этажность строений, повысилась комфортабельность квартир, которые было трудно сравнить не только с «хрущевками», но и с 9-этажками 70-х годов.

По мере строительства жилые кварталы обслуживались сначала трамвайными маршрутами. Однако новые автобусные, троллейбусные и трамвайные маршруты не были в состоянии решить транспортную проблему, так как транспорт отставал от масштабов жилищного строительства. Выход был найден – строительство метро, которое появилось здесь значительно позднее. Что касается развития телефонной связи, то решение этой задачи удалось сдвинуть с мертвой точки с помощью предприятий. В результате в 1980 году на каждую из 100 квартир приходилось 72 телефона.

Развивалось масштабное строительство, и в стране к началу 80-х годов около 62 миллионов российских жителей улучшили свои жилищные условия. На этот период времени приходится расцвет крупнопанельного домостроения – так же, как и в Москве, во многих городах появляются целые кварталы домов, прозванных впоследствии «хрущевками».

К 1980 году жилфонд страны составил 1,3 миллиарда квадратных метров и был обеспечен водопроводом на 91 %, канализацией – на 90 %, центральным отоплением – на 87 %, ваннами и душами-на 83 %. Уровень газификации достиг 80 %. В городах РСФСР в то время имелись 21 тысяча бань, свыше 3 тысяч прачечных. Для сравнения: до революции в России было 384 бани общего пользования и 11 механических и полумеханических прачечных.

По состоянию на 1 января 1990 года жилищный фонд достиг 4,5 миллиарда квадратных метров общей площади. Обеспеченность населения жильем составила 15,8 квадратного метра общей площади на одного человека, в том числе жилой площадью 10,64 квадратного метра. К началу 90-х годов 80 % городских семей имели отдельные квартиры. Значительно возрос уровень благоустройства жилья и в сельской местности.

Но несмотря на увеличивающиеся с каждым днем основные фонды жилищно-коммунальной отрасли, уровень эксплуатации не соответствовал нормативным требованиям из-за недостаточного финансирования.

Начиная с 50-х и до конца 80-х годов Минкомхоз и Минжилкомхоз РСФСР неоднократно обращались в правительство с предложениями о повышении оплаты жилья как основного источника покрытия затрат предприятий, производящих и предоставляющих жилищные и коммунальные услуги. Однако низкая квартплата, объявленная одним из главных завоеваний социализма, так и не менялась с 1928 года. В то время как в европейских государствах повышение цен на квартиры и услуги проводилось в законодательном порядке, на основе учета расходного домового бюджета и хозяйственной необходимости содержания жилья, в нашей стране низкие нормы квартплаты не обеспечивали ни восстановления жилфонда, ни нормального текущего ремонта зданий.

К 1990 году в общем объеме жилищного фонда ветхое жилье составляло 7–9%, а ремонт осуществлялся на уровне 60–70 % от потребности. Катастрофически увеличился износ инженерных сетей. Уровень надежности инженерных коммуникаций в России был в 2,5–3 раза ниже, чем в европейских странах. Половина городских подземных трубопроводов давно отслужила свой срок. Затраты энергоресурсов в расчете на 1 квадратный метр жилья в три раза превысили среднеевропейский уровень. Так, на отопление жилых зданий в России требовалось 86 кг условного топлива на 1 квадратный метр общей площади в год, в то время как в аналогичных условиях Канады и Норвегии потребление энергоносителей составляет менее 30 кг на 1 квадратный метр.

Из-за отсутствия учета и регулирования воды уровень ее потребления для оплаты населением определяется по нормативам из расчета 380 литров на человека в сутки, а в странах Западной Европы, где налажен учет, было подсчитано, что фактическое потребление не превышает 120–130 литров на человека. Таким образом, отечественному потребителю приходится оплачивать издержки и потери воды, которые происходят вследствие низкого уровня надежности инженерных коммуникаций.

Даже из приведенных примеров понятно, что водно– и топливно-энергетические ресурсы расходовались у нас в стране не просто неэффективно, а расточительно. При этом эксплуатационные расходы и инвестиции на расширенное воспроизводство финансировались за счет бюджетных средств, так как квартирная плата и оплата коммунальных услуг носили чисто символический характер. Но в то же время статья расходов ЖКХ в местных бюджетах составляла 70 %, что в значительной степени усложняло выплату зарплаты другим работникам бюджетной сферы.

До начала 90-х годов все попытки усовершенствования экономического механизма отрасли сводились, как правило, к реорганизации структуры управления градообразующей базы, к изысканию средств на эксплуатацию объектов ЖКХ путем перераспределения средств общественного фонда потребления и перенесения расходов на эти цели – через соответствующие коммунальные предприятия – на промышленную группу потребителей жилищно-коммунальных услуг.

Были предприняты попытки реформирования и более радикального свойства. Так, например, постановления и инструкции о передаче объектов коммунального хозяйства, принадлежащих различным министерствам и ведомствам, на баланс соответствующих эксплуатационных и коммунальных организаций Советов министров автономных республик или исполкомов местных Советов народных депутатов носили, скорее, административный, чем экономический характер (постановления Совмина СССР от 26.08.1967 г. № 807 «О мерах по улучшению эксплуатации жилищного фонда и объектов коммунального хозяйства», Совмина СССР от 16.10.1979 г. № 940 и Совмина РСФСР от 22.04.1980 г. № 210 «О порядке передачи предприятий, объединений, организаций, учреждений, зданий и сооружений», Инструкция Министерства финансов СССР и Госплана СССР от 16.04.1980 г. № 75 «О порядке расчетов за передаваемые предприятия, объединения, организации, учреждения, здания и сооружения» и др.). Министерства и ведомства не были заинтересованы в передаче жилья исполкомам местных Советов, так как это лишало градообразующие предприятия возможности по своему усмотрению распоряжаться принадлежащим ему жилфондом. Поэтому процесс передачи, за редким исключением, шел с большим трудом.

А в целом кризисное состояние жилищно-коммунального сектора российской экономики продолжало усугубляться. Так, ввод жилья сократился с 72,8 миллиона квадратных метров общей площади в 1987 году до 49,4 миллиона квадратных метров в 1991 году и до 39,9 миллиона квадратных метров в 1992 году. Свыше 2 млн человек проживало к этому времени в ветхих и аварийных домах. К 1991 году ремонт жилфонда осуществлялся на уровне 50–55 % от потребности, а в 1992 году было отремонтировано лишь около трети необходимых объемов. Таким образом, уже в начале 90-х годов необходимость кардинальных преобразований в сфере ЖКХ стала очевидной. Вхождение страны в рынок потребовало безотлагательного решения проблем жилищно-коммунальной отрасли.