Читать книгу В один прекрасный день - Ольга Шиферман - Страница 10

Папу моей мамы зовут Григорием. Он ушел на войну, когда ей было два года, и погиб под Сталинградом.

Прошло время. И бабушка снова вышла замуж. Поэтому с детства у меня есть еще один любимый дедушка – Давид. Он добрый, деликатный и красивый. Я никогда не видела, чтобы он злился или спорил с кем-нибудь. А уж с легкой, остроумной и властной бабушкой, которая на двадцать лет моложе его, тем более.

Однажды бабушка Люся второпях перепутала бутылки, стоящие на огромном подоконнике на кухне, и пожарила котлеты не на подсолнечном, а на машинном масле. Она смазывала им свою швейную машинку. И за ужином поставила эти котлеты перед дедушкой. Попробовав кусочек, дедушка попытался отодвинуть котлеты от лежащего рядом картофельного пюре. Но встретив выразительный взгляд бабушки, покорно их съел. И только чуть позже, сама сев за стол, она поняла, чем накормила собственного мужа.

Лишь после смерти дедушки Давида я узнала, насколько он мог быть непреклонным в вещах действительно важных. В то время, когда почти вся страна жила в коммуналках, дедушке Давиду выделили от работы отдельную квартиру. А это значило, что теперь можно будет жить без огромной семьи КГБэшника за стенкой комнаты. Рассказывать подробнее об их соседстве не имеет смысла. Представить его себе можно без всякого труда и так. Но дедушка решил отказаться от квартиры в пользу своего заместителя, сын которого болел туберкулезом и жили они в полуподвале – тогда такое было сплошь и рядом. Бабушка как могла пыталась повлиять на его решение, понимая, что другого шанса жить по-человечески не предвидится. Но в ответ она услышала только спокойное:

– Люсенька, нет.

Так и остались они в той же коммуналке навсегда.

Такие поступки не принято считать подвигами. Их просто называют порядочностью.