Читать книгу Такса судьбы. Цикл «Айболиты города N» - Ольга Шильцова - Страница 11

Несмотря на тяжелые сутки, Алексей никак не мог уснуть. Молодой ветеринар думал о Кате. Только с ней он мог разговаривать и смеяться часами. Она не морщила нос при упоминании собаки с профузным поносом, рвотой или тяжелыми ранами. Она любила животных. Если бы год назад он не сорвался к родителям из-за папиного инфаркта, кто знает… И этого кота, Марселя, они спасли вместе. Катя не стала брать денег с хозяев, и Алексей чувствовал себя обязанным отблагодарить девушку. Цветы? А вдруг она с кем-то встречается? Наконец парня осенило – он ведь видел, как Катя покупала Филимону пару паучей в клинике, в награду за донорскую кровь. Алексей позвонил на ветеринарную станцию, чтобы узнать, когда работает Екатерина Андреевна. Потом заказал в зоомагазине целый ящик кошачьих консервов и попросил доставить к ней на работу. И с чувством выполненного долга завалился спать.

На следующий день Алексея внезапно вызвали в клинику. Начальник ждал его в кабинете и был мрачнее тучи.

– А, Лёха, проходи-присаживайся. Поговорить надо.

Молодой ветеринар лихорадочно вспоминал своих пациентов за последний месяц. Может быть, кто-то погиб после операции? Хозяева подали в суд? Оборудование сломал? Наркоз не списал? Вроде ничего, а на душе тревожно.

– Коньяк будешь?

– Евгений Николаевич, я ж за рулем. И повода вроде нет. Не томите, умер что ли кто-то?

– Повод… м-да. Повод. А я выпью стопочку. Слушай, не перебивай. Ты три дня назад щенка оперировал, помнишь еще всем рассказывал, что инородное тело больно пикантное оказалось? Ну оклемался этот джек-рассел, скачет уже вовсю…

– Так это же прекрасно!

– Не перебивай, говорю. После находки твоей хозяйка на развод подала. У них там все и так не просто было. А тут она возвращается с Тенерифе, а пес-балбес улику сожрал. Теперь судятся.

– А я-то тут причем? Пусть между собой разбираются, мое дело – собаку вылечить. Я вылечил. Какие претензии?

– А претензии, Лёха, такие, что ты тут больше не работаешь.

– Евгений Николаевич, вы с моим отцом пятнадцать лет проработали, я в клинике этой с детства считай, вы серьезно сейчас?

– Ты меня пойми! Ты себе работу найдешь, молодой еще. А я что буду делать, если «Горностай» прикроют?! Мужик этот оказался колбасный король, «Славные колбасы» знаешь? Градообразующее, считай, предприятие. Этот Слава к мэру в гости ходит, когда вздумает. Объяснил мне доходчиво, что тебя больше ни в одну клинику на работу не возьмут, если не хотят, чтобы она сгорела…

– Дайте хоть неделю доработать, у меня две «коленки» на завтра, их кто оперировать будет?!

– Алексей, иди по-хорошему, не расстраивай старика. Зарплату тебе, чин по чину, Верочка выдаст за отпуск, ну и немного за моральный ущерб, от меня лично. Через год-другой эти олигархи имущество поделят, про тебя забудут – тогда и возвращайся.

Леша плохо помнил, как собирал вещи – форму, личные инструменты, книги. Как коллеги окружили его, пытаясь приободрить. Запомнил только, как к нему подошла Аня, анестезиолог. С бледным лицом и плотно сжатыми губами она выглядела сущей девчонкой. Аня выпалила:

– Алексей Петрович! Только скажите – я тоже уволюсь! Хоть сегодня!

Леша улыбнулся и покачал головой:

– Ну, во-первых, обязана будешь две недели отработать. А во-вторых, не пори горячку, Анна Сергеевна. Если на новом месте устроюсь – сам тебя выдерну, договорились?

Молодой хирург вышел из клиники. Он давно не брал отпуск и слегка растерялся от навалившейся свободы. Потом сказал сам себе:

– Надо мать проведать, давно у нее не был. А работа не волк. Плакать не стану – руки и голова при мне. А могли бы сломать. Ух, повезло мне, что 90-е позади остались.

До поселка было около часа езды. Лешины родители давно переехали в деревенский дом, чтобы ухаживать за бабушкой. Теперь мама жила там одна, но возвращаться отказывалась. Парень представил, как она обрадуется внезапному визиту и улыбнулся. В кармане завибрировал мобильник, и он с изумлением увидел, кто звонит. Неужели догадалась, кто прислал корм для Филимона?

– Леша, привет, это Катя. Я на пару минут. Слушай, я сейчас кошку оперировала, твою пациентку. Хотела тебя предупредить.

И Катя рассказала Алексею пренеприятную историю. К ней на прием обратились владельцы молодой кошечки, которую пять дней назад стерилизовали в частной клинике. В карточке с логотипом «Горностая» рядом с рекомендациями стояла подпись хирурга – Воронцов А. П. Нет, сама стерилизация прошла без сучка без задоринки. Кошечку после ингаляционной анестезии отдали в полном сознании, бодрую и голодную. Под попоной скрывался крошечный косметический шов, а матка была удалена с применением электрокоагулятора. Пару дней после операции кошка была активной, хорошо ела и радовалась жизни. А потом началась рвота. Сначала пищей, потом пеной, потом будто водой. Кошка угрюмо сидела в углу, изо рта у нее текли слюни. Время от времени животное содрогалось в мучительных позывах на рвоту, но ничего не выходило. Владельцы были уверены, что это осложнение после стерилизации – ведь не бывает таких совпадений! А поскольку в частной клинике «накосячили», они обратились в государственную, где и попали на прием к Екатерине Андреевне. Молодой хирург внимательно осмотрела обезвоженную малышку, отметив аккуратный шов на животике, измерила температуру. Живот был болезненный, а стула не наблюдалось уже несколько дней. Кате всё стало ясно, когда она заглянула в пасть пациентки. Вокруг языка обмоталась, глубоко впиваясь в ткани, нитка. Она уходила дальше в пищевод, натянутая, как струна. Девушка в очередной раз убедилась в том, как опасны для кошек линейные инородные тела. Вспомнились новогодние праздники, во время которых бессчетное количество питомцев глотают мишуру… Кошка хорошо перенесла операцию. Катя аккуратно разрезала нитку, врезавшуюся под языком, и расправила петли кишечника, собранные «гармошкой». Даже когда девушка сказала владельцам, что опасность миновала, они негодовали. Во-первых, им пришлось потратиться на операцию. Во-вторых, кошке предстоял курс антибиотиков и несколько капельниц. Но хозяева были сердиты по другой причине. Как могла кошка наесться ниток, когда в квартире чистота и порядок? Оказалось, молодая киса всеми силами старалась освободиться от попоны после стерилизации. Она терзала одёжку своими острыми зубами, и надергала ниток из завязочек, совершенно их разлохматив. Владельцы обвиняли клинику, в которой стерилизовали любимицу, в ее недомогании и планировали выбить деньги за лечение через суд. Поэтому Катя позвонила Алексею, которому не повезло оперировать эту кошечку. С медицинской точки зрения к его работе нельзя было придраться. С другой стороны, и хозяев понять можно. Девушка испытывала противоречивые чувства:

– Вот такая история. Подумала, тебе надо знать заранее. Расскажи руководству, пусть готовятся ругаться. И насчет послеоперационной попонки! Качество действительно отвратительное. Всю партию, конечно, не выкинешь, но… Придумала! Предупреди ассистентов, чтобы завязывали узелки на конце каждой завязки. Тогда не распустятся. Этой кисе просто не повезло, ну кто мог предполагать, один случай на тысячу…

– Спасибо, что позвонила, Кать. И знаешь, если хозяев это утешит, скажи им, что хирурга, который оперировал их кошку, уже выгнали.

– Выгнали?! Что ты такое говоришь? Как? За что?

– Как? Пинком под зад.

Катя слышала, что Лёша развеселился, но веселье это было нехорошее, злое.

– Ты должен все мне рассказать. Утром я сменяюсь, и мы могли бы встретиться на выходных…

– Ничего я не должен. Встретиться не получится, уезжаю. К матери наведаюсь, уже обещал ей.

Катя потрясенно молчала в трубку, и Алексей смягчился:

– Выше нос, Екатерина Андреевна! Это у тебя синдром отличницы, а я увольнение как-нибудь переживу. Филимону привет!

Лёша повесил трубку и стал собирать медицинскую укладку в дорогу. Каждый раз, приезжая погостить к маме, он по старой традиции кастрировал деревенских кошек, а также по мере надобности врачевал остальную мелкую живность. С козами и коровами старался не связываться, напоминая себе, что нельзя «объять необъятное» и лечить всё, что движется.

– Надо было Катю с собой позвать, – мечтательно сказал Алексей сам себе, – вот мама бы обрадовалась. Да и оперировать в четыре руки сподручнее. Только на кой ты ей сдался, еще и безработный.

Парень отсалютовал самому себе в зеркале и без сожалений покинул квартиру. У него не было ни домашних животных, ни комнатных растений, ни аквариума с рыбками. Не дом, так, место, где можно поспать между дежурствами. Алексей ехал по шоссе, вспоминая то время, когда оба родителя были живы и здоровы. И, конечно, не подозревал, что в деревне его профессиональные навыки действительно пригодятся.