Читать книгу Пещера духов - Ольга Скворцова - Страница 2

Семён подъехал к офису. Директор просил заехать, сказал, «важный разговор». Хотя Семён взял неделю отгулов, чтобы организовать похороны любимого деда, но с директором лучше не спорить. Он быстро поднялся на третий этаж здания, прошёл мимо вывески «Рекламное агентство “Луч”», где он собственно и работал креативным менеджером, и постучал в дверь директора Прохорова Льва Ивановича. Фирма сама по себе была небольшая, всего 10 человек. Доход приносила разный: есть заказы – есть доход, нет заказов, соответственно, нет дохода. А заказы сами на голову не сыпались, да и клиентов тоже больно не заманивали.

– Входи, – послышалось из-за двери.

Директор хмурый сидел за столом.

– Садись. Разговор есть.

«Недоброе начало», – подумал Сэм.

– Семён, всё плохо. В смысле в фирме. С клиентами напряг. Аренду ещё повысили. Короче, я решил сократить штат. Вернее, пока всё не наладится, отправить несколько человек в отпуск без содержания, и тебя в том числе. Вот, – выпалил Иваныч.

Сэм опешил: такого он точно не ожидал.

– Всё совсем так плохо?

– Совсем. Но как только станет лучше, я тут же тебе позвоню, и будем работать как раньше, вместе, дружно и… – Иваныч осекся. – Ну, ты понял. Бывай, не пропадай.

Они пожали руки, и Сэм понял, что никто ему никогда не позвонит. Вышел из здания, оглянулся по сторонам, поёжился. Начало июня, а ветерок прохладный. Стал вспоминать события последней недели. В понедельник его девушка Лиза позвонила и быстро выпалила: «Милый, нам было хорошо вместе, ты замечательный, но мы слишком разные, нам лучше расстаться. Пока». Семён даже не успел ничего ответить. В принципе, встречались они всего-то месяц. Познакомились в баре. Эффектная блондинка приковывала взгляды всех окружающих мужчин. Семён сидел за столиком с одноклассником Серёгой. Сидели давно, приняли горячительного уже нормально, а тут такая красота. Подошёл, представился: Сэм. Лиза оказалась ещё и очень веселой девушкой, просмеялись до середины ночи. Серёга уехал домой, а Лиза заглянула к Семёну. Потом встречались пару раз в неделю, она всё время была занята, куда-то торопилась, кто-то ей звонил.

Во вторник позвонил Серёга, сказал, что видел Лизу с каким-то парнем на шикарном авто, что Сэм не её «формат», а просто был временной заменой, «чтобы девчонке не скучно было в поисках следующей жертвы». Он, конечно, прав, это, наверное, и к лучшему.

Сегодня среда, уволили. Чего же ждать от четверга?

В четверг к вечеру раздался звонок, на мобильном высветилось «ДЕД».

– Здорово, дед, соскучился?

– Здравствуйте, а можно пригласить Потанина Семёна Алексеевича? – голос был не деда, а пожилой женщины.

– Это я, – Семён почувствовал неладное.

– Сёма, это тётя Катя, соседка твоего дедушки. Ты только не волнуйся. Ему в обед плохо стало. Я скорую вызвала. Только не помогло всё одно. В общем, умер он… Они его в морг увезли. Хоронить надо. Я только твой телефон знаю, другой родни-то у него нет. Ты приедешь?

– Конечно, тётя Катя, приеду, уже выезжаю. – Семён глотнул комок, подступивший к горлу. Деда Семёна, в честь которого его, собственно, и назвали, он действительно очень любил, да и дед в единственном внуке души не чаял.

Рука сама стала набирать номер матери, хотя заранее знал, что она ответит.

– Мам, соседка деда звонила, тётя Катя. Дед умер.

На секунду в трубке зависло молчание.

– Царство небесное деду Семёну. Сынок, я не смогу приехать, мы с Владиком отдыхать собрались ехать, в Испанию. Ты сам справишься?

– Конечно, мам, справлюсь. Пока.

Мать он не винил в таком отношении к деду. Взрослый уже, всё понимал. Дед не мог ей простить, что после смерти отца она снова вышла замуж. Он ведь, после того как бабушка умерла, так один и прожил до своих почти 85 лет. А она через год, как отца похоронили, встретила Влада. Ей тогда всего 32 года было, молодая, красивая, а уже вдова. Да в 90-е как женщине с ребенком на руках выжить? А Влад молодец. Бизнес организовал, раскрутился, на жизнь хватает. Сестру Светку, их с матерью общую дочь, в Лондон отправил, учиться на дизайнера интерьера. Ей хоть и 17 лет всего, а упертая: «Хочу быть дизайнером, – говорит, – и буду». Вот только с дедом у матери отношения тогда и испортились. А Семён с удовольствием гостил у деда с бабушкой. После того как отец разбился на машине, старики души в нём не чаяли. Сын у них один был, так сложилось, что и внук один.

В квартиру деда, на окраине города, Семён добрался быстро. Хотел позвонить в дверь по привычке, но понял, что открыть-то её теперь некому. Постучал к соседке тёте Кате. Та открыла с красными глазами и шмыгающим носом. Увидела Семёна, бросилась ему на грудь и расплакалась.

* * *

Они сидели за стареньким столом и пили чай с печеньем. Сначала молча, а потом тетя Катя начала тихонько говорить:

– У тебя был замечательный дедушка, он всегда всем старался помочь. Пойдет в магазин, обязательно зайдет, спросит, может, чего надо купить. И если мужская работа по дому требовалась, никогда не отказывал. Нас-то тут пенсионерок куча, а он один мужик. – Она вытерла глаза полотенцем. – К нему же, как он Раису похоронил, соседки частенько стали заходить, то на чай позовут, то помоги, Семён, заманивали, короче, одним-то тяжело век доживать. А он: «Нет, – говорит, – я Раю всегда помнить буду». Сильно любил её. Порядочный он был. Последнее время вот он сильно сдал, болел всё время. С кровати вставал только по нужде. Я и убирала, и готовила, и кормила его. А он ругался, мол, не надо, время его пришло, пора к Рае собираться. В конце как будто увидел её, в одну точку уставился, только и прошептал: «Рая, это ты?» и затих.

Семён смотрел на эту приятную женщину и только сейчас понял, что она все эти годы любила его деда. Заботилась о нём, всегда была рядом. Не то, что он, заезжал последнее время раз в два месяца, да и звонил не чаще.

– Ой, я же совсем забыла, – соседка вскочила из-за стола и убежала на кухню, там что-то загромыхало, потом она вернулась, прижимая к груди небольшой сверток. – Вот, Сёмочка, это тебе. Я не знаю, что это. Дедушка просил передать. Давно, наверно, месяцев пять назад, как худо ему начало становиться, так он меня позвал и сказал: «Как меня не станет, ты это Сёмке отдай». – Она протянула сверток, бережно завернутый в старые газеты.

Семён стал осторожно разворачивать газеты. В руках у него оказался старый засаленный блокнот, еще с советских времен перетянутый резинкой. Он подозрительно топорщился. Сэм снял резинку, открыл блокнот, в середине лежал еще сверточек, завёрнутый в старый носовой платок. Баба Катя села за стол к Семёну и придвинулась поближе, ей явно было интересно, что же такое она берегла. Семён развернул платок и немного опешил. В руке оказался плоский металлический прямоугольный кулон на цепочке, с крошечными выпуклостями на поверхности в виде необычного узора. На фоне засаленного блокнота и древнего платка кулон смотрелся как современный атрибут, без единого намека на старину, и абсолютно с ними не вязался. Он отливал в свете люстры приятным серебристым светом, а на цепочке не были видны звенья, будто это толстая нитка.

– Что это? – спросила тетя Катя.

– Понятия не имею, – честно ответил Семён. Надел кулон на шею и взял в руки блокнот. Он был исписан аккуратным почерком деда.

– Никогда раньше не замечал, чтобы дед вёл какие-нибудь записи. Он вообще писать не любил, ни письма, ни что-либо другое.

– Точно, газеты читать любил, а писать – нет.

– Спасибо, тётя Катя, за всё, но я, наверно, пойду, поздно уже. Да и вы устали.

– Да что я-то, это ты ведь всё организовал. Молодец, хорошо всё прошло. А мать почему не приехала? Ой, зря спросила, извини. Я тебе с собой пирогов положу, а то остались.

* * *

На следующее утро Семён проснулся в своей однушке в семь утра, привычка ходить на работу сработала. Повалялся ещё немного, уснуть не удалось. Пошёл готовить себе завтрак. На кухонном столе валялся дедовский сверток. Пожарил себе яичницу, налил кофе, открыл блокнот и стал читать дедовские записи.

«30 сентября 1948 года, город Гарьевск.

Мы втроём, я, Сергей Петрович и Тарас, прибыли в город Гарьевск утром. В местной администрации проверили наши документы, прочли наше направление из Москвы и сразу выдали нам грузовик с водителем. Мы отправились в небольшой горняцкий городок Салаир. Если честно сказать, большой поселок. Ехали весь день, дороги не то, что ужасные, их нет совсем. К вечеру наконец-то добрались. Разместили нас на ночь в здании местного сельсовета. Дали матрацы и одеяла. Сергей Петрович говорит: «Это ещё по-барски, в войну и не на таком ночевать приходилось».

1 октября 1948 года, город Салаир.

Нам дали проводника Василия и повозку. Василий сказал, что уже после обеда повозка дальше не сможет проехать и придется остальной путь идти пешком. Мы-то с Тарасом молодые, дойдём, а вот Сергею Петровичу 47 лет, ему тяжеловато будет.

Василий не обманул, ближе к обеду добрались до лесной сторожки, перекусили, оставили лошадь с повозкой местному леснику и пошли пешком по лесу. Очень тут красиво. Мне нравится, и дышать легко. Сергей Петрович шёл последним, тяжело ему всё-таки. Проводник всю дорогу пытался разузнать, зачем трое военных ищут гору Тёмная. Тарас его резко обрывал, говорил, что его это не касается, но через какое-то время он опять начинал расспрашивать. Вечером, когда расположились на ночлег, Сергей Петрович не выдержал и прикрикнул на него: «Это государственная тайна, за её разглашение – расстрел!». Василий отстал, а попозже стал рассказывать истории, какие знал про эту гору. Что её местные называют Гора духов. Потому что охотники, забредающие в эти края, рядом с ней периодически видят каких-то духов, не похожих ни на людей, ни на зверей. Эта гора пользуется дурной славой. Тарас спросил его: «Чего же ты согласился тогда нас проводить до неё?» А он ответил, что ему председатель приказал, да и самому интересно, одному-то сюда боязно соваться, а так вчетвером не страшно, тем более все с оружием. Рассмотрел всё-таки под куртками.

2 октября 1948 года. Тайга.

Встали рано, как только рассвело. Ночь была холодной. Дежурили у костра поочередно, каждый по 3 часа. Меня Тарас растолкал в 2 часа ночи. Сидел у костра, подкидывал дрова и слушал ночные звуки леса. Кругом шорохи, жутковато. Потом, когда меня Сергей Петрович сменил, заснуть долго не мог, вздрагивал от каждого шороха.

Весь день опять шли по тайге, переходили вброд ручьи и небольшие речки. К вечеру пришли к подножию горы Тёмная. Стало темнеть, поэтому пещеру искать не стали. Если честно, испугались. Жутковато тут как-то. На пути сюда и птицы пели, и живность попадалась, а тут тишина кругом. Гора над тобой только возвышается, ощущаешь себя крохотным жучком. Разбили лагерь на полянке недалеко от подножия, под соснами, устали сильно. Надеюсь, завтра недолго будем пещеру искать.

7 октября 1948 г. Поезд.

Пещеру мы нашли быстро. Внутри длинный коридор, и тупик в конце. Никаких дверей не нашли. Только на земле следы странные, прямо из стены выходящие. Следы ног огромные, как у медведя, но с тремя пальцами. Василий по следам сказал, что «ЭТО» из стены вышло вчера или сегодня и по следам обратно не возвращалось. Все испугались, хоть вида и не подавали. Решили засаду организовать.

К вечеру из леса вышло существо, метра два высотой, с шерстью. Издалека сначала подумали – медведь, только идет на задних лапах и за спиной палка торчит. Когда подошёл ближе, обомлели все. Никогда такое существо не видели. Оно было в одежде, но босиком. За спиной то, что показалось издалека палкой, отблескивало металлом. Зверь метров за сто остановился на мгновение, принюхался, выхватил свою палку и бегом рванул в сторону пещеры. Я сидел за камнем внизу и видел, как Сергей Петрович бросился ему навстречу. Из палки вылетел луч света, прямо в Сергея Петровича. Он упал и больше не шевелился. Надо мной прогремел выстрел, там прятался Тарас. Зверь обернулся и побежал в нашу сторону. Тут я очнулся и стал стрелять в него, сверху Тарас тоже продолжал стрелять. Сзади зверя раздался выстрел, и он рухнул на землю. За ним стоял Василий со вскинутой винтовкой. В голове у чудища дымилось отверстие. Василий сказал: «Никакие вы стрелки, на охоту чаще ходить вам, хлопцы, надо». Мы стояли и смотрели на зверя и не сразу вспомнили про Сергея Петровича. Он был мёртв. В груди у него была огромная опалённая дыра, как будто в него угодила шаровая молния.

Мы похоронили Сергея Петровича утром, на полянке в лесу, недалеко от горы. Зверя попытались втроём хотя бы сдвинуть с места – не получилось. Он был очень тяжёлый, при свете солнца с серо-голубоватой шерстью, сильно выпирающей вперед челюстью, с большими передними клыками. Проводник Василий сказал: «Всё равно долго не пролежит, зверьё растащит». Тарас забрал его оружие, замотал в одеяло. Недалеко от зверя я нашёл на земле цепочку с подвеской. Наверно, она с него соскочила, когда он стрелял в Сергея Петровича. Тарас посмотрел, покрутил в руках и отдал обратно, сказал: «Ничего интересного, забери, невесте подаришь». Как Сергея Петровича похоронили, решили обратно идти. Тарас сказал: «Задание выполнили: пещеру проверили, никакого входа в “другой мир” не нашли, зато новое оружие захватили, за это похвалят. Петровича, жалко, не сберегли, но кто ж знал, что так получится. Надо возвращаться, а то ненароком ещё какое чудище оттуда вылезет».

Переночевали без происшествий. Забрали у лесника повозку. Он спросил: «А где четвертого-то забыли?» Проводник ответил, не моргнув глазом: «Медведь задрал». Больше лесник ничего не спрашивал. Пока ехали до Салаира, Тарас задремал, а я спросил Василия: «Почему не рассказал правду про Сергея Петровича?»

– А зачем? Всё одно не поверит никто, да и начальник твой велел помалкивать, а то худо будет, – и махнул на Тараса, – государственная тайна, сказал, если что, засудят.

В Салаире переночевали опять там же, утром дали нам машину, и мы поехали в Гарьевск. На вокзале Тарас показал удостоверение и приказ с Москвы, который забрал у Сергея Петровича, и нам тут же выделили места в общем вагоне на Москву. С ружьём «зверя» Тарас вообще не расстаётся, даже в туалет с ним под мышкой ходит и спит в обнимку. Успокаивал меня, чтобы я не расстраивался из-за смерти Сергея Петровича – он не зря погиб, – и что когда отчет в Москве писать будем, надо рассказать всё как было, в подробностях».

* * *

Сэм оторвался от блокнота – кофе остыл, яичница тоже. Он задумался: дед вроде розыгрышами не увлекался, серьёзный всегда был. Про эту историю никогда не рассказывал. Сэм знал, что дед был бывшим военным, на фронт в 16 лет попал, 2 года воевал. Потом по стране по военным частям поколесил. Осел в Самаре. Семён решил позвонить матери, может, она что знает.

– Мам, а ты не знаешь, где дед служил?

– Ой сынок, не знаю. Всё, что помню, – в какой-то секретной части после войны, это ещё отец твой рассказывал, только у деда спрашивать об этом запрещал. Только он там ненадолго задержался. А почему ты спрашиваешь?

– Да нет, ничего, просто интересно стало. Ну ладно, отдыхай. До встречи.

Семён полез в интернет. Салаир – крохотный городишка на Алтае. Ничего выдающегося там зарегистрировано не было. Покрутил в руках кулон и вспомнил об Андрюхе, бывшем однокласснике. Он в соседнем супермаркете работал в отделе по починке ювелирных изделий. Всё равно делать нечего, на работу не надо – решил сходить показать. Оделся, через пять минут стоял уже напротив Андрея.

– Здорово, Андрюха. Тут такое дело. Вот посмотри, пожалуйста, от деда наследство осталось. Что-нибудь, скажешь?

– Привет. Ну, давай гляну. – Андрей с ухмылкой взял в руки кулон и стал внимательно его рассматривать. Потом взял в руки шило и стал его царапать.

– Э, Андрюха, ты чего творишь-то?

– Погоди, не мешай. – Таким серьёзным его Сэм даже припомнить не мог. – Говоришь, от деда досталось?

– Да, а что? Ну не томи уже!

– Слушай, я не знаю, где дед твой эту штуку взял, но я такой металл никогда в жизни не встречал.

– В смысле?

– Ну, ты сам посмотри, на цепочке звеньев не видно, а она гнётся. Я пытался кулон поцарапать – ни фига, игла как соскальзывает с него. И эти пупырки на нём – такое ощущение, что это не украшение. Я тут одного парня знаю, он в НИИ работает, ботан конкретный, конечно, но сможет, я думаю, проверить в лаборатории у себя там, что это за штука. Согласен?

– Извини, нет, спасибо, я сам уж, как-нибудь. – Семён практически выдрал из рук у Андрюхи кулон.

– Ну, ты подумай, если что, я тут всё время. Ты звони, не сомневайся.

– Хорошо, спасибо, буду иметь в виду.

Семён сидел в машине, в ладони крутил кулон, увесистый. А что в принципе он теряет? Работы сейчас нет, да и в отпуске он уже два года не был. На личном фронте штиль. Родственники все за границей, сестра учится, мать с отчимом отдыхают. Ничего тут собственно и не держит. А дед своей историей зацепил, Андрюха ещё интерес подогрел.

– А почему бы и нет? – Семён заговорил вслух, как будто себя так уговорить легче. – Съезжу на Алтай, на природу посмотрю. Сбережения кой-какие имеются. Любопытство своё удовлетворю. Если ничего не найду, то хоть развеюсь, отдохну. Решено: чего тянуть, еду на вокзал, за билетом.

* * *

Поезд прибыл в Гурьевск. Со времен войны ничего не поменялось, до Салаира придется добираться на перекладных. Срядился с таксистом – домчал за два часа. Высадил на местном автовокзале. Недалеко стояли жигули седьмой модели, в ней два парня лет двадцати болтали под радио.

– Ребят, подскажите, как можно добраться до горы Тёмная?

– А зачем тебе туда? Турбаза в другой стороне.

– Да мне не надо на турбазу.

– Ты дикарь что ли?

– В смысле?

– В палатке что ли жить собрался? У нас-то так и медведи водятся.

– А, в этом смысле. Ну как бы да, тогда дикарь. Ну что, подскажете?

– Даже довезём! За разумную плату, конечно, до лесничего местного, а там на месте с ним сговоришься, проводит он тебя или с нами назад поедешь. Опять же за разумную плату. Устраивает?

– Вполне. Поехали. Только давайте в магазин какой-нибудь заедем, консервы, что ли, с собой куплю в дорогу.

– Поехали.

Через два часа езды по проселочным дорогам добрались до небольшого домика в глуши. Семён постучался в окно. В сенцах появилась девушка с перевязанными платком волосами. Она подняла на Семёна светло-зелёные глаза, и по нему пробежали мурашки. Ощущение было, будто она смотрела внутрь тебя.

– Здравствуйте. Вы что-то хотели?

– Да. Здравствуйте. – Семён как ото сна очнулся. – Я лесничего ищу.

– Отец приболел. Входите в дом, он лежит.

Обстановка в доме была очень скромная, мебель ещё с советских времен. Посередине единственной комнаты стол с лавками, справа печь. С одной стороны от печи кровать, на которой лежал седой мужчина лет пятидесяти, с другой – кровать, отгороженная шторой. В углу небольшой стол с кухонной утварью. Вот и вся обстановка.

– Здравствуйте, меня Семён зовут.

– Здравствуй, добрый человек, коли не шутишь. Григорий Владимирович я, местный лесник. Зачем к нам пожаловал?

– Я бы хотел попасть на гору Тёмная. Я вам заплачу. Мне проводник нужен.

Отец с дочерью переглянулись.

– Я бы с удовольствием, да приболел, радикулит замучил, ходить совсем не могу. Недели две точно лежать буду. Извини, сынок, не смогу помочь.

Семёну захотелось зареветь от безысходности. Проехать три с лишним тысячи километров, и всё напрасно. Он развернулся в сторону двери, проклиная про себя всё и всех на свете. Радовало одно: хоть таксисты ждут, не придётся топать пешком до города.

– Стойте. Подождите на улице, пожалуйста. – Девушка остановила его за рукав. В душе затеплилась надежда.

На улице парни курили, прислонясь к машине. Из открытого окна послышались приглушённые голоса:

– Нет! Я тебя не отпущу! Я сказал: нет!

– Пап, ну ты же сам сказал: мотоцикл сломался, запчасти надо купить, куртка у тебя истрепалась.

– Да что я, тебе самой столько надо…

Семёну стало как-то неудобно, что он подслушивает, и он отошёл от дома подальше к парням.

– Ну что, шеф, трогаем в обратный путь?

– Не знаю пока, просили подождать. А что, нормальные люди-то?

– Нормальные. Жена у Григория давно умерла, дочь один растит. Она институт закончила, давно бы уже уехала в город, девка видная, порядочная. Да отца бросать не хочет. Вот так и крутятся, как могут.

Девушка выбежала из дома и махнула Семёну, чтобы подошёл.

– Отец сам не сможет, но я могу проводить. Вы один пойдёте?

– Да, один. Ребята меня просто из города подвезли.

– Хорошо. Тогда вы мне за это заплатите тридцать тысяч, согласны?

– Согласен, но только отведёте меня туда и обратно. Договорились?

– Договорились. – Девушка с облегчением улыбнулась.

– Сейчас тогда отдам ребятам деньги за такси, и можем идти.

– Хорошо, я недолго. Переоденусь и пойдём.

* * *

Через полчаса Семён со спутницей уже бодро шагали по тропинке через лес. У девушки на плечах висел рюкзак, в руках она несла ружьё.

– А вы хорошо стреляете?

– Да.

– А тут, говорят, медведи есть?

– Есть.

– А нам идти долго?

– Долго.

– Похоже, поболтать не удастся.

Девушка резко обернулась и протянула с улыбкой руку.

– Таисия, можно Тая.

– Семён, можно Сэм.

– Очень приятно. Я не против поболтать, но в лесу нужно слушать и быть предельно внимательным. А поговорить мы сможем на привале.

– А привал скоро?

– Нет, не скоро. Мы ведь только вышли! – Таисия рассмеялась, и Сэму захотелось смотреть в её смеющиеся зелёные глаза вечно.

Через три часа пути по лесу Семён едва поспевал за Таей. Тихонько стыдил себя за редкие посещения спортзала, а ведь девушка сама и ружьё несла, и увесистый рюкзак. Несколько раз посещала мысль выбросить купленные консервы. Разум убедил, что кушать захочется в любом случае и консервы намного вкуснее местных шишек и папоротника.

Семён взмолился:

– Тая, пожалуйста, я честное слово больше не могу идти, давайте уже привал устроим.

– Ну, давайте уже.

Девушка вышла на небольшую полянку, положила на землю ружьё, достала из рюкзака варёные яйца с пирожками и протянула Семёну.

– Может, консервы? – В голове мелькнула мысль облегчить рюкзак.

– Нет, спасибо, лучше на вечер оставим, на костре разогреем.

Пирожки оказались с капустой, безумно вкусные. Семён с удовольствием вытянул ноги. Да, не привык он к таким нагрузкам. Вокруг пели птички, под ногами была нетронутая трава, вокруг летали жучки и бабочки. Идиллия. Захотелось растянуться на траве, подставить лицо солнцу и поваляться ни о чём не думая. Если бы не физические нагрузки в виде перехода по лесу, остальное пока складывается замечательно. Природа прекрасная, спутница красавица, никуда торопиться не надо – красота.

– А зачем вам нужно к этой горе? – раздался голос спутницы.

Семён открыл глаза. Вверху был просвет чистейшего неба между кронами деревьев. Он сел, посмотрел на Таисию, она сняла платок, у неё оказались рыжие волнистые волосы, затянутые в хвост. Они развевались на легком летнем ветерке. Семён поймал себя на том, что он сидит и любуется девушкой. Она тоже смотрела на него в упор, не отводя глаз.

– Ну, я слышал, там есть одна пещера. Я бы хотел её посмотреть.

– Вы спелеолог?

– Кто?

– Спелеолог, тот, кто увлекается пещерами.

– А, понятно. Нет, я не увлекаюсь. Вернее, не увлекался, но теперь хочу увлечься, очень. – Семён совсем запутался.

– Это в принципе не моё дело, раз вам надо, то я отведу.

– Давай на «ты»?

– Давай.

– Отлично. Я в самом деле не увлекался никогда пещерами. Так сложились обстоятельства, что мне надо туда попасть, проверить одну вещь. Это глупо, конечно, но кто его знает – а вдруг найду что.

– Что?

– Ну, я пока точно не знаю…

По удивлённому лицу девушки было понятно, что она думала о Семёне как не о совсем нормальном человеке.

– Я не больной какой-нибудь, ты не думай. Просто мне от деда досталась одна вещь, и я хочу проверить кое-что, правда это или нет.

– Не сказать, чтобы что прояснилось, но это, в самом деле, не моё дело. Я тебя отведу, ты мне заплатишь, и мы разойдёмся каждый своей дорогой. Хорошо?

– Хорошо.

– Тогда пошли, пора.

Они взяли рюкзаки и отправились дальше плутать через лес, перепрыгивая мелкие ручьи и взбираясь по небольшим склонам. Семён чувствовал, что от разговора с ним у Таисии осталось чувство недосказанности. Он хотел сначала рассказать ей всю дедовскую историю, но потом испугался, что она точно примет его за сумасшедшего. Приехал в такую даль, чтобы поглядеть на пещеру, в которой шестьдесят лет назад дед нашёл какую-то непонятную фигню и видел чудище. Идея в принципе, изначально была утопическая. Ну, допустим, найдёт он эту пещеру – и что дальше? Если то, что описал дед и было правдой, он в своё время там ничего не нашёл, и кулон-то сам достался ему случайно. Какие артефакты Семён хочет найти? Может, развернуться и назад, к цивилизации? Семён взглянул на Таисию, идущую впереди, вспомнил, что обещал заплатить за услуги проводника, и она ведь рассчитывает на эти деньги. «А, была не была, поставил цель найти эту пещеру – найду. Пацан сказал – пацан сделал! Тем более природа тут, в самом деле, великолепная, глаза радуются, настоящий отпуск получается».

Вечером остановились у небольшой речушки в охотничьем домике. Хотя определение «охотничий домик» к этому ветхому шалашу подходило с трудом. Лачуга три на три метра, малюсенькое окно, стол в одном углу, в другом – широкая лавка с соломой вместо матраца. На полке кастрюля, чайник, пара железных тарелок и две банки с крупой. Вроде бы убого, но после дневного похода по лесу этот домик показался «бунгало в райском уголке». На костре сварили незатейливый супчик из консервов. На лавку Тая постелила одеяло, закрыла дверь изнутри на крючок со словами «На всякий случай» и легла аккуратно к стеночке.

– А мне где ложиться? – Семён стал озираться вокруг. Таисия обернулась и удивлённо на него посмотрела.

– Вот здесь, рядом со мной. Больше тут негде.

– А можно?

Девушка снова посмотрела на него как на человека не в своем уме.

– Ну, если хочешь, можешь на улице лечь.

– Да нет, я лучше тут.

Семён тоже лёг на лавку. Места оказалось маловато, он помещался только боком. Несмотря на это, уснул мгновенно, сказалась дневная усталость. Посередине ночи проснулся. Затекло всё тело, и продрог, перевернулся на другой бок, пригрелся и уснул. Утром проснулся от того, что солнце светило в глаз. Хотел встать, но понял, что Тая, крепко его обняв, сладко спит. Полежал ещё минут десять, стал вертеть головой, чтобы солнце не светило в глаза – тщетно. Тая от его движений проснулась, поняла, что обнимает Семёна, и резко убрала руку.

– Извини.

– Да ничего страшного, пожалуйста, обращайся.

Тая улыбнулась.

На завтрак доели вчерашние пирожки, умылись в ручье и двинулись в путь. Семён шёл по тайге и не мог наглядеться на огромные деревья, папоротники, траву с человеческий рост. Вокруг было просто буйство красок, по сравнению с пыльным и шумным городом. Щебетали птицы, по высоченным соснам скакали белки. В голове промелькнуло: «Всё-таки не зря я сюда приехал, красота нереальная». Таисия резко свернула с тропинки, достала из рюкзака нож и наклонилась к земле. Семён подошёл к ней и увидел, что она срезает белые грибы.

– Ого, какие у вас тут грибы растут.

– Вечером поджарим, будет вкусно. – Девушка сложила находку в рюкзак.

– А мы к вечеру дойдём?

– Должны. Ты там долго планируешь пробыть?

– Не знаю, – честно ответил Семён. – Скорее всего, нет. А где мы ночевать будем? Там тоже охотничий домик будет?

– Нет, там домика не будет. Будем ночевать в лесу, под звёздным небом.

– А как же медведи?

– Не волнуйся, нормально всё будет. Дежурить будем по очереди. Костёр разведем, они к огню не подойдут.

– Ага, романтика. А ты с отцом всё время по лесу ходишь?

– Нет. Раньше в детстве постоянно обходили окрестности. Я одна дома боялась оставаться, вот он меня везде с собой и таскал. А сейчас только по необходимости, за грибами или за ягодами.

– А почему в город не уезжаешь?

– Я отца не оставлю. Он у меня один. Он меня воспитал, вырастил, теперь я о нём буду заботиться.

– Наверное, так и надо.

– В каком смысле?

– Ну, что дети должны заботиться о родителях. Сейчас в основном наоборот, дети до последнего сидят на шее у родителей.

– А ты с родителями живёшь? – с интересом спросила Тая.

– Нет, отдельно. Отчим мне на двадцать лет квартиру купил, я с тех пор один и живу.

– А родители давно развелись?

– Отец умер, когда мне шесть лет было. На машине разбился. Банально: дети на дорогу выбежали, он свернул в сторону и врезался в столб. Умер на месте.

– Почему банально? Он молодец, дети ведь живы остались.

– Да, они живы остались, а я остался без отца.

– Сочувствую. – Таисия взяла Семёна за руку и легонько сжала.

* * *

К вечеру ребята вышли к подножию горы Тёмная. Вокруг был густой сосновый лес, возвышались горы. Вид как с открытки.

– И зачем туристы за границу ездят? Тут такая красота! – вырвалось у Семена.

– Сама удивляюсь. А знаешь, как тут весной чудесно – просто дух захватывает. – Таисия огляделась. – Ты хочешь пройти к самому подножию горы или в долине будешь искать?

– А мы сегодня на гору успеем залезть? А то темнеет.

– Думаю, не стоит. Солнце уже садится, надо на ночлег устраиваться. Давай у подножия расположимся – от ветра удобнее укрываться.

По дороге они набрали старых и сухих дров, подтащили к подножию, развели костер. Таисия нанизала на ветки грибы, поджарила их как шашлычки, разогрели консервы.

– Ничего вкуснее в жизни не ел! – Сэм уплетал за обе щёки.

Таисия рассмеялась:

– На свежем воздухе всё вкуснее кажется, да и устали весь день идти.

– Не верю: ты в первый раз за два дня пожаловалась на усталость. Я думал, ты ещё неделю сможешь так идти, и ничего.

– Ну, нет, я же тоже человек. Просто жалуйся или нет м легче всё равно не станет.

После ужина Таисия нарвала еловых веток и постелила на землю, сверху накидала сухой травы, получилась постель. Не пятизвездочный отель, конечно, но всё не на земле лежать.

– Семён, ты ложись, спи, через два часа я тебя подниму, и ты меня сменишь.

Семён произнёс очень серьёзным тоном:

– Тая, я должен сознаться кое в чём. Я не умею стрелять из ружья. Так что если вдруг медведи нападут, я не смогу выстрелить.

Девушка хмыкнула, но тут же взяла себя в руки и, пытаясь не рассмеяться, сказала:

– Не переживай, медведя или волка ты можешь и палкой с огнём отпугнуть.

– А если кто-то другой подойдёт, покрупнее?

– Тут «покрупнее» никого нет, не волнуйся.

У Семёна в голове промелькнул рассказ деда о чудовище с голубой шерстью, сразу стало жутковато, усталость и сон как рукой сняло. Он сел на «перине» и стал оглядываться по сторонам. В сгущающейся тьме все силуэты казались размытыми.

– Тая, а ты ничего про эту гору не слышала?

– Ты про истории с духами?

– Духами?

– Ну да. Говорят, в этих местах живут духи, иногда они спускаются с гор к людям. Встречаться с ними не к добру, если они разозлятся, то нашлют на человека проклятье. – Семён слушал открыв рот. – Ты что в самом деле в это веришь? Это же сказки детям на ночь, чтобы одни в лес не ходили. Я с отцом тут много раз была и никаких духов никогда не встречала.

– Но другие ведь встречали. – Семён был серьезнее, чем когда-либо, и удивлялся оптимизму и смелости этой девушки.

– Не обижайся, но я не могу поверить в то, что не видела сама.

– Я хочу тебе показать одну вещь. Собственно, из-за которой я и приехал сюда. – Семён достал из рюкзака блокнот деда и протянул Таисии. Она взяла с любопытством, открыла.

– Что это?

– Это досталось мне от деда в наследство. Он умер две недели назад. Я его очень любил. Он был очень серьёзным и честным человеком, никогда никого не обманывал. Когда я прочёл его дневник, я захотел приехать сюда и проверить, правда то, что он написал, или нет.

– Ты хочешь, чтобы я это прочла?

– Да. Знаешь, я это никому не показывал и не рассказывал. Я уже две недели об этом только и думаю, хочется с кем-нибудь поделиться.

– Спасибо за доверие.

Таисия открыла блокнот и пододвинулась ближе к костру. В начинающихся сумерках было уже плохо видно. Пока она читала записи, Семён не сводил с неё глаз. Ему была интересна её реакция. Таисия была абсолютно спокойна, иногда она только приподнимала удивленно бровь, но тут же красивое лицо принимало прежнее спокойное выражение. Через десять минут она закрыла блокнот, взглянула на огонь, помолчала, потом подняла глаза на Семёна.

– Значит, говоришь, серьёзный и честный человек? То есть ты ему веришь на все сто процентов?

– Однозначно. Дед никогда не лгал.

– Значит, завтра с утра мы просыпаемся, ищем эту пещеру и проверяем, прав был твой дед или нет.

– Ну да. Ты что, думаешь, это неправда?

– Я, честно говоря, скептик, пока не потрогаю своими руками, не поверю. Так что давай я лучше не буду эту историю никак комментировать. И вообще поздно уже, надо укладываться. Давай спи, тебе скоро меня надо будет сменить.

– Хорошо, попытаюсь поспать.

Семён закрыл глаза и тут же уснул: ходьба весь день по лесу не прошла стороной. Через пару часов Тая буквально тормошила его, а он никак не мог проснуться и забавно бормотал во сне: «Мам, ну ещё немножечко. – и я встану, честное слово». Когда ей это всё же удалось, Семён сел у костра, обнял ружьё и стал смотреть на костёр, но глаза закрывались сами собой. Вскоре ему удалось справиться со сном, и он стал прислушиваться и оглядываться по сторонам, подкинул в костер дров, выбрал самую большую палку и пододвинул к себе поближе. Тая тихонько за ним наблюдала. Увидев, что он окончательно проснулся, успокоилась и уснула.

Утром Тая открыла глаза, солнце уже встало и пригревало ей лицо. Девушка вспомнила, что Семён должен был её разбудить ночью, чтобы она его сменила. Тут она поняла, что к ней прижимается что-то теплое и мягкое. Тая резко вскочила, отскочила от лежанки и поняла: «что-то» – это Семён. Он сладко спал, обняв и прижав к себе ружьё, как ребенок прижимает игрушку. Таисия не смогла удержаться, чтобы не рассмеяться. Семен, услышав смех, проснулся и открыл глаза.

– С добрым утром, уже пора вставать?

– Семён, почему ты меня не разбудил? А как же медведи? – Тая старалась сдержать улыбку.

– Ну, я посидел, посидел, тихо вокруг. Медведей не видно. Подкинул дров, решил чуть-чуть полежать и уснул, кажется.

– Понятно, но на будущее. – так делать не надо, мало ли что. Давай завтракать.

* * *

Ребята уже час обследовали гору в поисках пещеры. Она была не очень крутая, подниматься было несложно. Однако с непривычки продвигались медленно. Тая шла впереди и первая заметила пещеру.

– Вон она, за кустами.

Где-то на середине подъема на краю склона рос кустарник, за ним сразу можно было и не заметить вход в пещеру. Если бы Семён был один, он, наверняка, полез бы дальше. Вход в пещеру был небольшой, метра два на полтора. Они переглянулись у входа.

– Ну что, пойдем? – спросила Тая.

– Конечно, я ради этого и приехал. – Семён прошёл вперёд и остановился возле входа. Почувствовал, что колени немного дрожат и живот крутит. Так всегда бывало, когда он нервничал. Он выдохнул и шагнул в темноту.

Пройдя пару шагов вовнутрь, Семён остановился, подождал, пока глаза привыкли к полумраку. Внутри пещера была примерно пять на пять метров, небольшая.

– Ну, что там? – донёсся снаружи голос Таисии.

– Да, собственно, ничего интересного. Заходи, сама посмотришь. Хотя подожди, что это?

Тая тоже зашла в пещеру, поставила свой рюкзак и ружьё к стене, Семён сделал так же: наконец-то спина отдохнёт. Он заметил справа проход, похожий на туннель.

– Это уже интереснее.

Туннель уходил вглубь горы метров на семь и закачивался тупиком. Семён стал ощупывать холодные пыльные стены.

– Ничего, – сказал он упавшим голосом и повернулся к Тае, которая с интересом за ним наблюдала.

– Подожди, а что это у тебя светится под футболкой?

– Светится? – Семён посмотрел себе на грудь. Под футболкой светилось несколько голубых огоньков. Он нервно задрал майку и застыл в удивлении. Выпуклости на дедовском кулоне светились нежно голубым цветом.

– Что это?

– Этот кулон дед нашёл здесь шестьдесят лет назад. Он лежал в блокноте, который ты читала.

– А он раньше светился?

– Нет. Я его надел в день похорон деда и до сих пор не снимал.

– Сейчас сними. – Таисия протянула руку к кулону, сняла его с Семёна, покрутила в руках и стала оглядываться по сторонам.

– Раз он засветился именно здесь, значит, это неслучайно.

Она начала поочерёдно подносить кулон к стенам прохода. С левой стороны от стены, на высоте примерно метра полтора, вдруг засветилась полоска света. Тая отвела от неё руку с кулоном – свет пропал, поднесла – появился опять.

– Понятно. Это ключ. – Она смахнула паутину и пыль с полоски света, там показалось небольшое отверстие, по толщине кулона. – Всё-таки дед твой был прав, тут что-то нечисто. Извини, что я тебе не поверила сразу.

– Да, если честно, я сам до последнего не верил в то, что найду тут что-нибудь. Тая, а тебе не страшно? – Семён с изумлением смотрел на девушку. Он немного растерялся, а она ни на секунду не потеряла самообладания.

– Страшно? Нет. Мне сейчас больше интересно, что это.

– А тебе когда-нибудь вообще бывает страшно?

– Было пару раз. Когда мама умерла, и мы с отцом одни остались. Не представляла, как жить будем дальше без неё. И когда зимой волк напал.

– И что?

– В смысле?

– Я про волка.

– А, у меня ружьё с собой было, и стреляю я хорошо. Отец научил. Ну, что делать-то будем? Попробуем твой ключ или сообщим куда-нибудь?

Семён задумался: сообщить? Куда? Получается, зря они сюда шли? Ему стало немного стыдно, что эта хрупкая девушка такая бесстрашная, а он в растерянности и не знает, как дальше поступить.

– Нет, никуда сообщать не будем. Раз пришли мы с тобой сюда, давай всё до конца и выясним.

Он взял из рук Таи кулон, секунду помедлил, затем вставил его в отверстие в стене пещеры. Вокруг кулона пробежала полоса голубоватого света. Стена, которая была тупиком, плавно вдавилась в стену справа, оттуда туннель осветился белым светом, и перед ребятами оказалась комната три на три метра. В дальней стене были ещё две двери. Свет шел от стен, потолка, пола, будто они были покрашены светящейся краской. Семён с Таисией замерли от удивления. Они подождали ещё минуту, ничего не происходило. Тая шагнула через порог светящейся комнаты. Семён схватил её за руку.

– Не волнуйся, ничего же не происходит.

Она осмотрелась по сторонам: ничего интересного. Дотронулась до дверей, опять ничего не произошло. Семён подошёл к ней.

– Непонятно. Это точно двери. Вопрос: куда они ведут и как открываются?

– Может, тут тоже нужен ключ? – Тая протянула руку к ключу в стене и вытащила его. В тот же момент дверь резко закрылась, и ребята остались в замкнутом пространстве. Тая обернулась на Сэма, тот от возмущения начал заикаться:

– Ты за-зачем выдернула его?

– Подожди, не паникуй. Раз можно войти, значит, можно и выйти. – Она осмотрела стены вокруг входа. – Ну, точно, вот смотри, и с этой стороны тоже есть отверстие под ключ.

Она вставила ключ, дверь открылась. Семён облегчённо выдохнул.

– Тая, пожалуйста, не трогай больше ничего без предупреждения.

Девушка улыбнулась и пожала плечами. Она ещё раз попробовала открыть две двери. Тая пыталась открыть их в бок, вверх, вниз, поддеть ножом и даже пару раз налегла на них плечом – безрезультатно. Семён с улыбкой смотрел на её попытки.

– Может, как-нибудь гуманно попробуем?

– Я хоть как-то пробую, а ты стоишь и смеёшься надо мной. Вроде бы это ты хотел сюда попасть, а не я. Так давай действуй. – Тая явно обиделась.

– Хорошо, давай подумаем. Всё тут заработало только с помощью ключа. Выйти мы сможем тоже только с ключом. Может, и в эти двери тоже вход только с ним?

– Может. Давай пробовать. – Она опять выдернула ключ из отверстия. Входная дверь закрылась. Тая подошла к двум другим дверям с ключом в руке. Осмотрела их, ничего нигде не светилось, отверстий никаких не было. Она со злостью ударила кулаком по левой двери. В то же мгновение дверь ушла вправо. Ребята от неожиданности отскочили назад. За дверью была стена, по консистенции похожая на полупрозрачное беловатое желе. Семён подошёл поближе, протянул руку к «желе».

– Осторожно!

– Не волнуйся, Таичка, я сама осторожность.

Рука свободно вошла в эту субстанцию. Семён покрутил ею, вытащил обратно, с ней было всё в порядке.

– Вроде бы всё хорошо. Ну что, моя боевая подруга, давай разведаем обстановку.

Таисия крепко взяла его за руку, посмотрела на него в упор своими зелеными глазами, сказала: «Давай».

Семён повесил себе на шею ключ, они, так и держась за руки, шагнули за дверь. Тая зажмурилась на всякий случай. Через мгновение они уже были с другой стороны. Там такая же комната была абсолютно зеркальна: те же три двери, две рядом и одна напротив.

– У меня ощущение, что мы как в зазеркалье попали.

– Как думаешь, а что там? – Семён не сводил глаз с одинокой двери.

– Сейчас узнаем, а то у меня уже в глазах рябит от такого количества дверей. Лабиринт из дверей какой-то.

Семён вставил ключ в замок. Сзади них дверь плавно закрылась, впереди наоборот открылась, за ней были стены пещеры.

– Понятно, одновременно они никак не открываются.

Они прошли по туннелю вглубь пещеры, через вход светило ослепляющее солнце. Семён вышел наружу, глаза после темноты не сразу привыкли к яркому свету. Он приложил руку к глазам, чтобы посмотреть вниз с горы, и обомлел.

– Тая, иди сюда, тут какой-то странный лес.

– Иду, я тут в углу сверток нашла, на нём иероглифы какие-то непонятные и схемы. Наверное, древний. Посмо…три. О боже, что это?

– Не знаю.

Внизу у подножия был густой лес, только с пышными розовыми листьями. Над ним летали довольно крупные птицы с разноцветным оперением, как у попугаев. По склону стелилась розово-оранжевая трава с большими красными цветами, над которыми пищали мошки и летали огромные синие бабочки с человеческую ладонь. Приятный теплый ветерок приносил из леса опьяняющий запах цветущих растений. На небе сияло огромное солнце, от которого сразу стало очень жарко.

– Это похоже на сказочные джунгли. – Тая протянула руку, и к ней на ладонь села огромная бабочка. – Это так красиво.

Семён резко спугнул бабочку, схватил Таю за руку и затащил обратно в пещеру.

– Ты что?

– Тая, я не знаю, где мы – а вдруг это опасно? Надо быть осторожнее.

– Ну, ладно, наверное, ты прав. Но тут безумно красиво. Неужели тебе не интересно? Ты ведь сам хотел узнать, что в этой пещере. Я, честно, думала, мы выйдем с другой стороны горы, а тут такое… я описать словами даже не могу.

– Хотел узнать – узнал, но меня ЭТО пугает! Я не знаю, что это вообще такое!

– Неужели ты не догадался: это ведь проход. Проход в другие миры!

– В какие ещё другие миры?

– Может, параллельные, может, вообще мы с тобой на другую планету попали. Представляешь, как это здорово? Столько людей мечтает оказаться на нашем месте, а это происходит с нами, здесь и сейчас. Это просто здорово. – Таю просто захлестывали эмоции.

– Знаешь что, давай вернёмся?

– Нет. Я хочу тут всё посмотреть. Мне интересно.

– Да за что мне такая бесстрашная попутчица-то досталась?

– Семён, ну пожалуйста, давай хоть одним глазочком посмотрим, что там внизу, и потом обязательно вернёмся.

Семён колебался. С одной стороны, ему самому было безумно интересно спуститься в этот розовый лес, а с другой, он понимал, что тут может случиться всё что угодно. В конце концов он поддался на уговоры Таи.

– Ладно, давай спустимся, походим по краю леса, и назад. И ты будешь меня слушаться и не будешь ничего трогать, хватать и приручать местную флору и фауну.

– Ура, договорились, ты самый лучший на свете! – Тая бросилась на шею Семёну, обняла его и поцеловала в щёку. Семён смутился от неожиданности, но ему было приятно.

* * *

Растительность в лесу оказалась очень буйной. Кустарник и трава росли буквально на скалах, не оставляя не заполненным ни одного кусочка земли. Деревья с пышной листвой, цветом от розового до красно-оранжевого оттенка, были усыпаны цветущими цветами, источающими дивный аромат. Вокруг них кружили, попискивая, рои насекомых. За ними тут же охотились птицы с роскошным оперением всех цветов радуги. Вокруг раздавались разные незнакомые звуки местной живности. Солнце пригревало так, что ребята скинули ветровки и привязали их на талию. Тая постоянно кидалась рассматривать то новые растения, то огромных бабочек, то гонялась за мелкими пушистыми грызунами. Она не пропустила практически ни одного цветка, вдыхая их аромат. И даже порывалась попробовать свисающие грозди разнообразных фруктов, что резко прерывал Семён. Этого он не мог допустить. Через час такой прогулки по незнакомому лесу он взбунтовался:

– Тая, пора заканчивать нашу дивную экскурсию и выдвигаться ближе к пещере. Знаешь, меня смущает это изобилие растительности. Раз тут такая активность, значит, и животный мир должен быть не менее разнообразным. Вот этих же пушистых мышек кто-то всё равно должен есть. Хищники везде есть.

– Наверное, ты прав. Но я бы с удовольствием тут ещё побродила. Здесь так красиво, как во сне. Растения потрясающие, птицы чудесные, и тут так приятно пахнет.

– Скорее всего, тут сейчас весна, или тут всегда весна.

В подтверждение слов Семёна внезапно по лесу разнеслось рычание, затем неприятный крик. Птицы, испугавшись, в панике разлетелись с деревьев. Ребята переглянулись, и не сговариваясь, вприпрыжку ринулись в сторону горы.

– Вроде бы далеко рычал, должны успеть добежать. – Семён на бегу старался говорить как можно тише.

– А вдруг оно бегает быстрее нас или вообще летает?

– Тоже может быть. Вот поэтому я и не хотел спускаться в лес. Давай убираться отсюда побыстрее.

Через пятнадцать минут такой быстрой пробежки ребята выбежали из леса и стали взбираться на гору. Семён постоянно оглядывался на лес, его не покидало ощущение, что за ними кто-то идёт. Над лесом кружили птицы, там точно кто-то был. Ещё через десять минут они добрались до пещеры и только там остановились, чтобы отдышаться.

– Да, у страха и вправду глаза велики. Я никогда в жизни так быстро не бегал.

– Прости. Я реально расслабилась и не чувствовала опасности. Ты прав, это чужой мир, здесь надо быть ещё осторожнее, чем дома. Дома в лесу тебя ругала, а сама… – Тая чуть не всхлипывала. Семёну даже стало её жалко.

– Не расстраивайся, всё ведь обошлось. С нами всё в порядке.

– А если бы не обошлось? Отец бы не пережил.

Семён подошёл к ней и крепко обнял за плечи. – Успокойся, всё хорошо. Мы сейчас зайдем в пещеру, пройдём через проход и будем дома.

Они оглянулись напоследок, на сказочный лес. Вид в самом деле очаровывал своей красотой. Птицы перестали нервно кружить над лесом, там опять установилось умиротворяющие спокойствие.

– Знаешь, Семён, спасибо тебе за это приключение. Я рада, что тут побывала. Пусть совсем немножко, пусть заглянула только на окраину этого мира, но это всё равно чудесно.

– Пожалуйста. Я тоже рад, что тут побывал, что дед был прав, и знаешь, меня даже немного распирает гордость. Получается, мы с тобой тут первооткрыватели. Можем названия растениям и зверям давать. Хочешь, я в твою честь назову вон ту бирюзовую бабочку?

– Хочу.

Семён встал на край выступа, приложил руки к губам и прокричал в никуда: «Я нарекаю эту бабочку Таякрылой на веки вечные». Тая рассмеялась, это её развеселило и успокоило. Они вошли в пещеру, открыли дверь и снова оказались в белой комнате. Семён остановился перед двумя дверьми и поймал себя на мысли, что не помнит, из какой двери они вышли.

– Тая, а какая из них наша? Нам направо или налево?

– Семён, это не смешно.

– Я не шучу. Я вправду не помню, в какую дверь нам надо домой. Мы прошли с тобой проход, я был слегка взволнован и даже не стал оглядываться, чтобы посмотреть откуда мы пришли. Из левой двери или из правой.

– Обалдеть. Вот мы с тобой два балбеса.

– Давай будем искать методом проб и ошибок, – успокоил её Семён.

– Это как?

– Будем проходить все проходы, пока не найдем нужный.

– Ну, тогда давай руку, и пошли, чего время-то терять.

Они взялись за руки, Тая коснулась левой от неё двери, та бесшумно вдавилась вбок, и они шагнули через субстанцию.

– Семён, а у тебя после прохода через это «молоко» звёздочки перед глазами не прыгают?

– Есть немного. И в носу щекотно, чихать хочется.

– Ага, мне тоже. Так, теперь давай запоминать, откуда мы вышли.

– А лучше записывать. Вот только на чём? – Семён пошарил по карманам куртки, в ней был только дедовский блокнот. Тая порылась у себя в карманах и извлекла из них сверток.

– Что это?

– Ну, я же тебе говорила, я его в пещере с розовым лесом нашла. Потом в карман засунула и забыла.

– Дай-ка посмотреть. – Семён развернул сверток, пощупал бумагу. – Странно, на вид бумага, на ощупь пластик.

Свиток был расчерчен схемами и исписан непонятными иероглифами. Тая рассматривала из-за плеча Семёна.

– Схема какая-то.

– Мне схему метро напоминает. Может, это схема этих переходов? Смотри: тут по два иероглифа рядом, а от каждого идет черта к следующим двум. Если считать эти иероглифы как два прохода, т. е. две двери в другой мир, то это точно карта получается, – сказал Семён.

– Не стыкуется. Вот тут и по три иероглифа нарисовано.

– Согласен. Но, может, где-то и по три двери есть?

– Нам с тобой всё равно это не поможет. Мы же не знаем, где мы сейчас на этой карте находимся. Вот если бы мы этот язык могли прочесть, тогда другое дело.