Читать книгу Пёс из породы хранителей - Ольга Станиславовна Назарова - Страница 7

– Да что б я ещё хоть раз! – ворчал Павел, пробираясь по узкой-узкой протоптанной тропочке за Бэком. – Да ни за что! Бэк! Ты чего? Нельзя!

Ротвейлер внезапно насторожился и рванул к какой-то девице, стоящей на тропке чуть подальше.

Павел решил, что сейчас будет визг, крики и скандал, но к его огромному удивлению, вместо всего этого он услышал:

– Ой, Бэк! Привет, хороший мой! А ты тут откуда?

– Вы его знаете? – Павел уставился в лицо незнакомки. Та улыбалась его псу, а когда перевела взгляд на него, поскучнела и улыбка погасла.

– Да. Знаю. И вас тоже, по крайней мере, по телефонному разговору. Вы мне настойчиво предлагали деньги за то, что я Бэка вашей маме привезла.

– Эээ? – Павел не сразу понял, о чем говорит девица, потому что голос в трубке, который он слышал, и внешний вид никак не вязались. Он не был тугодумом, но из-за общения с Лерочкой как-то подустал.

– Я нашла вашего пса и привезла его Матильде Романовне, – напомнила ему Алёна. Пожала плечами. – Странный он какой-то, – подумала она про мрачного мужика.

– А! А здесь вы что делаете? – Павел всё никак не мог вернуться к нормальной скорости мышления.

– Гуляю. Что вас так шокирует? Гуляю со своим псом. Я живу по ту сторону парка, – она глянула направо. Из-за сугробов великолепным прыжком вылетел роскошный пёс и, оказавшись рядом с хозяйкой, изучающее глянул на человека. Бэк настороженно принюхался. Он уже узнал по запаху, что это пёс, который выгуливает ту самую замечательную девушку. Он был отлично воспитан и без повода никогда бы не показал какую-либо агрессию, но тут, даже если бы повод был, сдержался бы. Исключительно ради Алёны.

Урс чуть повёл носом на незнакомого пса. Ну, как незнакомого. Запах знакомый.

– А! Это тебя она нашла? – Урс чуть склонил голову, глядя на крупного черно-подпалого кобеля.

– Да. Она твоя? – Бэк вежливо помахал коротким обрубочком хвоста.

– Точно! – Урс оценил дружелюбное помахивание, и ответил широким движением своего пушистого хвоста. В глубине души он очень сочувствовал собакам, лишенным этого богатства.

– Она хорошая. Добрая очень. Она меня спасла! – Бэк приблизил свою морду к морде Урса.

– Самая лучшая! Она и меня спасла и теперь моя личная хозяйка!

Они уже виляли хвостами оба, обошли друг друга, уточнили детали знакомства, обнюхав хвосты, и вдруг до Бэка дошло. – Погоди! Ты… Ты из хранителей?

– Да. Ты знаешь о нас? – Урс горделиво выпрямился.

– Да кто же о вас не знает? – Бэк чуть склонил голову и отвёл её в сторону, открывая шею и показывая тем самым, что признает Урса старшим и подчиняется ему.

Павел удивленно смотрел на Бэка. Тот никогда не был агрессором. Но, никогда и не вёл себя так дружелюбно. Да не с сукой или щенком, или с мелким пёсиком, которого как противника или соперника никак и не воспринять, а с равным себе по силе кобелем.

– Чудеса… Подружились прямо! – выговорил он.

– Почему бы нет? Урса тут все уважительно приняли! – Алёна была бы рада поскорее убраться от странного заторможенного и грубого типа, но тот вдруг зачерпнул горсть снега и потер лицо.

– Простите. Тяжелый день.

– Павличек! – раздалось за спиной и Павел чуть не рухнул в сугроб. – Павличек! У меня машина не заводится! Помоги мне!

– Нееет! – простонал он вслух. – Только не это!

– Павличек! Ну, что же ты! Я уехать не могу!

– Лара! Вызови эвакуатор! Я не мастер по ремонту машин! – Павел едва сдерживался. Бэк собрался было подойти к Ларе, к нему за компанию присоединился Урс. Такого странного запаха он ещё не чуял. И Лара, выскочившая из-за высокого сугроба на дорожку, прямо перед собой обнаружила не только Пашечку, но и двух огромных и страшных чудовищ, явно направлявшихся к ней с нехорошими намерениями. Пронзительно взвизгнула и рванула обратно, нелепо размахивая рукавами легкой шубки и поминутно поскальзываясь на высоченных каблуках.

– Счастье какое! – выдохнул Павел. И неожиданно сказал: – Это моя бывшая жена! И я ненавижу всех женщин!

– Нда, бывает… – Алёна чихнула, потому что донесшийся до неё аромат крепких и приторно-сладких духов никак не хотел растворяться в морозном воздухе, аж в носу засвербело. – Давайте так, вы не предлагаете мне деньги и постараетесь мне не грубить, а я на вас не злюсь! У вас тяжёлый день, потрясающая мама и классный пёс, мне не хотелось бы с вами ругаться. А до вашего отношения к женщинам мне нет никакого дела.

Павел удивился. Девица глазки не строила, не кокетничала, не ахала, не сюсюкала. Бэка, подбежавшего и ткнувшегося к ней в руку, погладила без визга и подпрыгиваний. Короче говоря, опасной не выглядела. Собаку его она просто спасла и маму выручила очень! А пёс рядом с девицей так и вообще был выше всяких похвал.

– Да, простите. Я был неправ. Давайте так: я вам безмерно благодарен за Бэка и за то, что вы маму выручили и его выгуливали. Деньги больше не предлагаю. Не грублю. Пойдёт?

– Вполне, – Алёна кивнула головой. – Урс, пошли в лесок! – окликнула она пса. Тот радостно примчался, развалив половину огромного сугроба, за ним тут же прибыл Бэк, и вопросительно глянул на хозяина.

– Может, и мы в лесочек? Эх, жалко они нас не понимают! Да, Урс?

– Жалко, да! Тут к хозяйке пристал какой-то нехороший тип! Я вот чую, что он поганый, а ей-то не скажешь, – псы синхронно вздохнули, сокрушаясь о таком несовершенстве мира.

Павел Бэка не понимал, конечно, но догадывался, что ему сильно не хочется уходить от нового приятеля. А вот в лесочек, очень даже хочется! Впрочем, после Лары он и сам не отказался бы. И желательно в тайгу, на заимку. Но, раз тайги нет, можно и в лесочек. Только вот… Где тут такое найти? Почесал затылок и покосился на девицу.

– А где тут есть лесок? Мы сюда недавно переехали и глубоко в парк я ещё Бэка не водил.

Алёна тихонько вздохнула. Не хотелось ей с этим неприятным типом куда-то идти, но не пошлешь же его сейчас куда подальше. Вроде ничего плохого пока не делает.

Шли молча. Алёна на уроках наговорилась так, что хотелось тишины. Павел отходил после визиты Леры, он и нарушил молчание, увидев перед собой старые ели и сосны, и довольно много!

– Ого! Действительно лес! Спасибо, что дорогу показали, – он с удовольствием смотрел на Бэка, который разгонялся и нырял в белоснежные высокие сугробы. С этого дня они часто приходили именно сюда. Довольно часто видели Алёну с Урсом, и хотя псы явно дружили, хозяева почти не общались. Разве что поздороваются…

Павел по-прежнему холодно и с недоверием относился к женщинам, а Алёне и так хватало переживаний, чтобы ещё на какого-то мрачного типа внимание обращать.

Переживания начинались с семьи и продолжались на работе, плавно перетекая в волнения по дороге домой.

Светлана, выяснив, что никто не жаждет убирать квартиру и готовить за гроши, начала пытаться делать это сама. Не прямо сразу, конечно, а когда чуть не разбила голову, запутавшись спросонья в белье, так и валяющемся на полу. Так как с непривычки делать ей это дико трудно, она постоянно звонила и скандалила с Алёной или матерью. Попыталась было поскандалить с бабушкой, но та попросту повесила трубку. Зато в разговорах с младшей сестрой Светлана отрывалась по полной схеме. Звонила, как правило, что-то уточнить, а потом начинала обвинять в эгоизме.

– Знаешь, если ты не можешь нормально разговаривать, я подожду, когда ты научишься это делать! – Алёна привыкла к перепадам настроения Светланы, но понимала, что это неправильно. И вот наконец-то сумела остановить это безобразие! – Захочешь что-то уточнить, пиши. Пойму, что по делу – отвечу. Если как обычно – плохое настроение, то разбирайся с ним сама. В конце концов, это твоё собственное личное настроение, тебе его и укрощать!

Если с сестрицей было попроще, то мама так просто не сдавалась. Вновь и вновь она предлагала куда-то деть Урса. Взяться за ум, за совесть, ещё за что-то такое же, немедля вернуться и освободить её от ноши, которую составляла Светлана.

– Мам, она старшая, а не грудная и не маленькая. Ты её растила-растила и вырастила! Ты, не я. Почему я должна её перевоспитывать? Убирать за ней, кормить её? Выслушивать всё то хамство, которое она мне высказывала? – вот до чего дошла Алёна! Даже до таких крамольных высказываний!

– Да я тебя… Да я тебе квартиру не оставлю! Всё, всё отдам Светлане! – выдала, наконец, мама последний, но так часто употребляемый козырь.

– Мам, тебе сорок семь лет. Почему ты кому-то должна оставлять? Живи сама и радуйся! – Алёна эту самую фразу про квартиру слышала уже раз триста. Это только за последние два года. Но, только сейчас набралась смелости высказать, что именно она об этом думает.

Так что с семьёй Алёна более-менее разобралась. Зато на работе, в тёплом змеином клубке раскачивались неимоверные сплетни и шепотки. Пищу им дал какой-то потрясающе привлекательный молодой мужчина, постоянно встречающий и провожающий их историчку.

– Ой, какой красавец! С розами стоит! С розами!

– Да что он в ней нашел-то? Ни рожи, ни кожи… – это Инна, которая даже больше чем обычно Алёну не переносила, шипела ей вслед.

Алёна злилась очень! Нет, не на Инну, с той всё было понятно изначально. Характер поганый, с мужем развелась, сына поедом уже доедает, да на коллег переключается. Тут всё ясно, такую обходимо обходить подальше. Типа, не видим и не слышим, потому как помочь нечем, а кормить собственными нервами подобных дам очень уж дорого обходится. Злилась Алёна на Александра. Он появлялся регулярно, сверкал белоснежной ненатуральной улыбкой, пытался куда-то пригласить, вручить цветы, навязаться на прогулке, затеять разговор. И всё время врал!

– Он меня что, совсем за дуру держит? – удивлялась Алёна. – На прошлой неделе говорил, что у него своя фирма, и он выпускает полиграфическую продукцию, а сегодня, что чуть не уволил главного инженера. Главный инженер по постройке визиток? Рассчитывает нагрузку на нижние строчки? И что показательно, на него очень хмуро посматривает Урс! Очень! На Павла так не реагирует, а на этого… Только что не рычит.

Бабушка тоже насторожилась. Сначала-то посмеивалась, что мол, младшая внучка так уверена, что понравиться не может?

– Ну, а вдруг влюбился насмерть? – хохотала она.

– Угу, от любви случилось острое воспаление речевого аппарата. И несёт его и несёт! И всё так нелогично… – Алёна вздохнула. – Бабусь, я же учитель, мне за день столько всякого приходится слышать, уже почти автоматически вылавливаю, когда слышу такие несовпадения. Вот позавчера Сашка Конопатов из моего любимого десятого Б плакался, что у него такая беда стряслась, комп перегорел, и не смог он, бедняга, проект доделать. А сегодня, напрочь про это забыв, рассказывает мне же, что проект у него давно готов, просто флешка у него пропала, и не сумел Сашка проект принести. Я ж вредная, я спросила, как чувствует себя усопший комп, и не он ли организовал похищение флешки.

– Ну и что ответил твой практически любимый ученик? – уточнила бабушка.

– Представляешь, покраснел, как красна девица! Я прямо удивилась. Посоветовала выработать одну версию и уж если врать, то только её! Вот выработал враньё, заучи и его озвучивай. Непедагогично, зато проект он точно сделает! Его тёзке я такое посоветовать не могу, к сожалению, но он меня смущает! Нужно-то ему что? Ну, была бы я какой-то там очень богатой, ладно, могла бы понять, что за интерес… Или если бы что-то от меня зависело… А! Может он подпольный родственник двоечника Фёдора из одиннадцатого класса, который хочет меня очаровать и уговорить загримироваться и сдать ЕГЭ за мальчика Федю? – они хохотали уже на пару с бабушкой. А у ног Алёны сидел Урс и тоже явственно улыбался.

Телефонный звонок был совершенно обыденным. Марина Сергеевна ещё смеясь, взяла телефон, погрозила пальцем хихикающей Алёне и вдруг услышала совершенно неожиданное приглашение в нотариальную контору.

– Зачем? Завещание? Чьё? Да, конечно, Петра знала… А я-то тут причём? Хорошо. Завтра? Ну, да, смогу… Да, адрес! Записываю, – она попрощалась, отложила замолчавшую трубку и ошарашено посмотрела на внучку. – Сказали, что мне нужно приехать для оглашения завещания Петра.