Читать книгу Море наизнанку - Ольга Свириденкова - Страница 3

Алушта, полтора месяца назад

С первого дня их приезда на этот чертов южный берег Крыма все шло наперекосяк. Не успели Марина с Наташкой порадоваться хорошей погоде, как она испортилась, разыгрался шторм, и запретили купаться. На пляж, правда, пускали. Но спускаться туда не было никакого резона. Лежаки под навесами расхватывали шустрые отдыхающие, а жариться на открытом солнце подружкам не улыбалось. Но хуже всего, что в обед неизбежно начинался дождь, переходивший к вечеру в ливень – сиди в пансионате, не высовывая носа на улицу. И такой кошмар длился уже третьи сутки!

На волнорезе, отделявшем пансионатский пляж от соседнего, находился крытый солярий с баром. Марина с Наташкой облюбовали его еще в первый день и сейчас прямиком двинулись туда – попить легкого фруктового пива и подумать, что делать дальше.

– Ты совсем расклеилась, – сказала Наташка, сочувственно глядя на подругу. – Выше нос, дорогая! И не смотри ты на это море. Зачем мы сюда приехали? Купаться или загорать, что ли?

– Нет, – попыталась улыбнуться Марина. – Мы приехали совсем не за этим.

– Все в наших руках! И черт с этой погодой. Главное, что мы в кои-то веки отдыхаем одни, без надоевших мужей.

– О да, – усмехнулась Марина. – Это, безусловно, чудесно.

– И почему мы до сих пор так не делали, почему мы боялись?! Правильно пишут феминистки: мужики только и норовят нас поработить. И добро бы мы сами не работали, не имели собственных денег. Ну, теперь-то этот беспредел закончился, хватит.

– Как отреагировал Владик, когда ты сказала, что поедешь на юг без него? – спросила Марина.

Наташка усмехнулась:

– Понятно, что он не обрадовался. Они же все – собственники, хотят себе полной свободы, а мы, как последние дуры, должны хранить верность семейному очагу. Но что им возразить, если справедливость на нашей стороне? Как ты сама говоришь, измена одного из супругов дает другому моральное право на ответную измену. А если есть право, то глупо им не воспользоваться.

– Все так, – кивнула Марина. – Глупо не воспользоваться.

Подружки подошли к барной стойке и купили по баночке пива. Небо основательно затянуло тучами, стало совершенно не жарко. «Проклятье», – произнесла про себя Марина. Да, они приехали сюда не ради моря и солнца. Но она обожала купаться и еще с весны мечтала, как будет нежиться в теплых морских волнах!

– Скажите, это нам так не повезло, или здесь всегда такая погода в начале июля? – раздраженно обратилась она к бармену и стоявшему рядом с ним пареньку-спасателю.

– Скоро все наладится, – ответил спасатель: мягким, успокаивающим голосом, от которого Марина только сильней разозлилась. – Я думаю, завтра уже разрешат купаться. Только море еще будет прохладным. Но денька через три оно полностью прогреется и превратится в парное молочко.

– Денька через три, – с негодованием повторила Марина. – Прекрасные новости, ничего не скажешь! Никогда больше сюда не приеду. Есть куча мест, где можно потратить деньги гораздо успешней. А это… это не юг, а черт знает что такое!

Выпустив пар, Марина заспешила к своему столику.

– Зря ты выплеснулась на парней, – упрекнула ее Наташка. – Они-то ни в чем не виноваты, просто сказали нам правду, а не стали утешительно врать… Возьмем еще чипсов?

– Давай, – кивнула Марина.

– Сейчас принесу. Тебя к бару подпускать нельзя. Бармен и так огорчен из-за отсутствия клиентов, а от тебя один негатив.

Наташка снова пошла к барной стойке. Не в силах спокойно сидеть, Марина встала, сняла сарафан и подошла к периллам солярия. Она увидела, как спасатель сбежал по лестнице вниз, на пляж, и принялся выгонять из воды ретивых отдыхающих, норовящих искупаться несмотря на запреты. Одна женщина зашла в воду с маленьким ребенком. Тот вырвался и побежал по усыпанному галькой пространству – такие пространства, несколько метров длиной, образовывались, когда волны откатывались от берега. Внезапно накатила волна и сбила с ног малыша. Марина ойкнула, но, прежде чем она успела испугаться, спасатель подхватил ребенка и перенес в безопасное место. Потом он что-то сказал его матери и, махнув с досадой рукой, направился к лестнице.

– Все, я придумала, чем мы завтра займемся, – объявила вернувшаяся Наташка. – Бармен сказал, что, хоть море еще будет штормить, но дождя не предвидится. Поэтому, чтобы не терять времени даром, поедем на экскурсию. Ты же хотела посмотреть дворцы в Ливадии и Массандре? Вот, завтра мы туда и махнем.

– Отлично, – улыбнулась Марина. – Эх, жалко, что сегодня не поехали! Но кто знал, что купаться снова не разрешат?

– Не жалей: попасть во время экскурсии под ливень тоже радости мало. Прелесть это фруктовое пиво, правда? – Наташка с наслаждением отпила из баночки. – И чего у нас такого не продают?

– Ну, должно же здесь быть хоть что-то хорошее, чего нет у нас, – с сарказмом заметила Марина.

Потягивая пиво, она рассеянно посмотрела вокруг. Паренек-спасатель снова подошел к стойке, взял у бармена пластиковый стакан с колой и, подойдя к периллам солярия, принялся наблюдать за непоседливыми отдыхающими. Марина скользнула глазами по его загорелой фигурке без намека на жировые отложения. И вдруг ощутила то, что с ней случалось нечасто при взгляде на мужчин – прилив возбуждения.

Нечасто! Правильнее сказать, что в последнее время такого не случалось совсем. И это объясняло, почему она до сих пор не воспользовалась правом на ответную измену. Грешить, так хоть не задаром, а чтобы получить море позитивных эмоций и волнующих ощущений. А изменить мужу чисто из принципа, чтобы не чувствовать себя в дураках – это неинтересно да и жалко времени.

Заметив или почувствовав ее взгляд, спасатель обернулся. Но если они и встретились глазами, то лишь на мгновение. Марине совсем не хотелось, чтобы паренек подметил ее интерес, и она принялась смотреть в сторону пляжа. Но когда спасатель отошел к стойке и заговорил с барменом, не удержалась и снова взглянула на него.

– На кого это ты засмотрелась? – лукаво спросила Наташка. – На нашего спасателя? Да, хорош паренек. Симпатичный и такая фигурка – ах! Вот оно – по-настоящему красивое мужское тело, которое хочется трогать и ласкать, не то что у наших благоверных.

Марина рассмеялась:

– Наташ, да ведь и мы с тобой уже не образец стройности. Как сказано в поговорке, какие сами, такие и сани.

– Не согласна категорически, – задорно возразила Наташка. – Почему женщина должна выбирать лишь таких мужчин, которые выглядят хуже нее?! Нет уж, мы будем выбирать тех, кто лучше!

– Прекрасная установка, – улыбнулась Марина.

Наташка посмотрела на спасателя и снова повернулась к подруге:

– Вот только, дорогая моя, этот вариант не из лучших. Таким паренькам нужны богатые дамочки, которые и накормят, и обслужат да еще и деньгами спонсируют. А нам нужен кто-то повзрослее и посерьезней, нашего социального статуса, так сказать.

– Конечно, – согласилась Марина. – Да и интеллект у него наверняка ниже плинтуса.

Наташка посмотрела на нее с мягкой усмешкой:

– Опять ты про интеллект? Ох, да сколько же тебе говорить, что не это важно в любовнике! Главное, чтобы от мужика исходил позитив. Чтобы он был добрым, веселым и щедро делился с тобой своей жизненной энергией. Вспомни покойного Сашу, с которым ты еще в институте…

– Помню: разве его можно забыть? Сашка умел жить на полную катушку. Но, боюсь, потому он и сгорел так рано.

– Не «сгорел», а погиб по дурости: нечего было садиться за руль в пьяном виде с компанией таких же дружков.

– Однако мало приятного быть замужем за таким человеком. Развлекаться с ним – это одно, но жить вместе…

– Нет, Маринка, ты неисправимая зануда! Ну причем здесь семейная жизнь?! Мы говорим о выборе любовника, а не мужа. Понятно, что иметь муженька, как Сашка, не приведи Господь, но вот закрутить с таким курортный роман было бы чудесно.

– Ты права, – кивнула Марина. – А я… я действительно превратилась в какой-то ходячий негатив. Не знаю, что со мной происходит.

– Тебе не хватает романтики и приключений. И в этом все дело. Ты такая ж, как я, тебе противопоказаны застой и рутина. А жизнь превратилась в застой. Надо менять жизнь, тогда и сама изменишься. И знаешь, – Наташка немного помолчала, – лучше бы ты вышла за такого, как мой Владик. Он, конечно, знатный раздолбай, но с такими проще, чем с такими, как Толик. Твой муж – благопристойный греховодник и лицемер. Не обижайся, что я тебе это говорю…

– Не за что обижаться, Наташ, я и сама все прекрасно знаю.

– Но, с другой стороны, с Толиком спокойней. Мой Владик – влюбчивый дурак, транжирящий деньги на любовниц. А Толик… Мне кажется, с него черта с два что-то вытянешь.

Лицо Марины застыло.

– Одна знакомая видела его с женщиной, которая несла букет роз.

– Розы – это не драгоценности, – возразила Наташка. – Я подозреваю, что Толик выбирает в любовницы сентиментальных дурочек. Подарит букетик, наделает комплиментов, и дама уже расчувствовалась и готова на все услуги. Знаю я таких, как правило, незамужние. На что надеются, шут их разберет. Наверное, на то, что их разлюбезный Ромео однажды достанет жену, и та сама его бросит. В феминизме это называется виктимность – потенциальная жертва.

– «Жертвы женатиков». Таким мужики любят изливать душу и жаловаться на жен.

– Точно! – закивала Наташка. – И самое удивительное, что таких женщин – море!

На стол начали падать капли. Солярий затягивали разноцветные навесы, но они соединялись неплотно. Один из промежутков находился как раз над столом подружек.

– Нет, это невыносимо, – с досадой процедила Марина. – Опять проклятущий дождь начался!

– Давай пересядем за вон тот столик, – Наташка кивнула в сторону. – Он полностью под навесами, там нас дождь не достанет. И да, надо взять еще пива. Пересаживайся, Марин, я сейчас.

Наташка пошла к бару, расположенному у входа в солярий, а Марина перенесла одежду и сумки на стулья соседнего столика. Потом облокотилась на перила и посмотрела вниз. Многие отдыхающие собирали вещички и драпали с пляжа. Другие в нерешительности столпились под навесами. До приезда пансионатского автобуса оставался еще целый час. Можно было, конечно, добраться в пансионат самоходом, но этот проклятый дождь…

«Ах да, экскурсии», – вспомнила Марина.

Сотрудница местной турфирмы дала ей буклет с подробным описанием экскурсий, но подружки до сих пор не изучили его. Потому что в период дождей все равно никуда не поедешь. Но, раз погода обещает наладиться, нужно изучить этот список.

Марина взяла сумочку и, поставив ее перед собой на перила, начала расстегивать «молнию». И тут случилось ужасное: сумочка выскользнула из ее рук и полетела в бушующие волны.

Несколько секунд Марина ошеломленно смотрела вниз. Потом рванулась с места. Промчалась мимо любезничавшей с барменом Наташки, чуть не сшибла спасателя, слетела по короткой лестнице и бросилась к воде. В месте, куда не достигали волны, она сняла шлепанцы и, проклиная галечные пляжи и весь ЮБК в целом, двинулась по колючим камням в море.

Сумка не утонула. Марина видела, как волны подбрасывают ее недалеко от берега. Они были огромны, но Марина надеялась на умение плавать. Главное – не наглотаться воды, а если ее и накроет с головой, это ничего. Да и проплыть нужно немного, всего-то несколько метров.

Очередная высокая волна с грохотом накрыла часть пляжа. А потом вода откатилась, и перед Мариной оказалось пустое пространство длиной метров в пять. Перебежав его, Марина набрала в легкие воздух, ожидая новой волны. И та не замедлила обрушиться на ее грешное, полное неутоленных желаний тело…

Удар воды оказался столь сильным, что Марина не удержалась на ногах и упала, искупавшись в волнах с головой. Но волна быстро откатилась, и Марина тут же вскочила на ноги, делая новый глоток воздуха. Еще немного продвинуться вперед, а там она и сумку подхватит…

Новая волна налетела стремительно. И буквально сразу обрушилась следующая. Подхватила Марину, словно невесомую щепку, закружила, утаскивая за собой в море. Простившись с надеждой спасти любимую сумку и думая лишь о том, как не потонуть, Марина изо всех сил начала грести к берегу – вслепую, так как ничего не видела из-за попавшей в глаза воды. Она пыталась встать на ноги, но это никак не удавалось, хотя пару раз она нащупала дно. И тут ее подхватили сильные руки и вытащили на берег.

– Ты что, идиотка законченная?!

Проморгавшись, Марина увидела перед собой спасателя.

– Куда тебя понесла нелегкая? – гневно кричал он. – У тебя что, разряд по экстремальному плаванию?

– Я уронила сумку, – пробормотала Марина. И замолчала, ибо больше ей сказать было нечего.

– Дура, – отрезал спасатель. И, обернувшись к подоспевшей Наташке, прибавил: – Отведите свою ненормальную подругу наверх и проследите, чтобы она снова не бросилась в море.

– Идем, – Наташка взяла Марину за руку и потащила к лестнице. – Блин, Маринка, ты и впрямь ненормальная. Нет, я знаю, что ты хорошо плаваешь, но это же море, а не бассейн и не озеро! И это – шторм!

– Сумка упала совсем недалеко от берега, – оправдывалась Марина. – И я думала, что сумею до нее доплыть и не утонуть. В любом случае, надо было попытаться. И я бы выбралась на берег даже без помощи этого хама-спасателя! Я уже почти выбралась, его помощь мне была не нужна!

– Не кричи, – Наташка стиснула ее пальцы. – Возьми себя в руки, на нас уже все оборачиваются.

Они уселись за свой столик в солярии, и бармен поставил перед ними две рюмки.

– Мы это не продаем, – бесстрастно произнес он. – Поэтому платить не нужно. Просто выпейте, чтобы сбросить стресс.

– Благодарю вас, – Наташка одарила его обворожительной улыбкой. – Пей, Мариш, это, вроде, коньяк, – она пододвинула к Марине рюмку и, подняв свою, с наслаждением начала пить.

Марина последовала ее примеру. Как ни странно, рюмка коньяка не затуманила сознание, а, наоборот, прояснила. Марина словно очнулась от сна… и ужаснулась своему идиотскому поступку.

– О господи, Наташка, – жалобно всхлипнула она. – Сама не знаю, как я могла такое натворить. Мне и впрямь нужно к психиатру.

– Ну-ну, успокойся, – Наташка ласково погладила ее по руке. – Ничего ужасного не случилось: на то мы и женщины, чтобы совершать поступки, не поддающиеся объяснению с точки зрения логики и здравого смысла.

– Да уж, это точно, – грустно усмехнулась Марина.

Она подняла голову и почувствовала прилив крови к лицу. К столику направлялся спасатель, держа в руке ее сумку. Выходило, что, передав ее заботам Наташки, он тотчас бросился в волны, чтобы попытаться спасти злополучную сумку. То есть она подвигала его рисковать жизнью из-за ерунды. Как стыдно!

– Вот ваша драгоценная сумка, ради которой вы были готовы утонуть, – с сарказмом произнес он, ставя сумку на стол. – А теперь не потрудитесь ли рассказать, что в ней такого ценного? Там, внутри – документы, куча бабла? Или памятная вещь, с которой вам было бы больно расстаться?

Не ожидая, что он может заговорить такими речевыми оборотами, Марина растерянно молчала. Она-то была уверена, что он туп и не способен связать пары слов.

Спасатель выжидающе посмотрел на Марину и, не дождавшись ответа, расстегнул сумку и беспардонно пересмотрел ее содержимое.

– Так я и думал, – сказал он, оставляя сумку в покое. – Ничего ценного там нет, лишь всякая фигня, потерю которой вы могли бы легко пережить.

Он бросил на Марину уничтожающий взгляд и зашагал к бару.

– Чтоб ты провалился, шовинистическая мужская сволочь, – процедила ему вслед Марина. Стыд, злость и сознание пережитого унижения душили ее. О, лучше бы ее сумка сразу утонула!

Наташка прыснула в кулачок:

– Мариш, это нехорошо: он ведь спас твою сумку. Ты бы лучше поблагодарила его.

– И не подумаю, – упрямо заявила Марина. – За услуги, оказанные в такой оскорбительной форме, не благодарят. Да как он вообще смеет так со мной разговаривать?! Какой-то мальчишка.

– Не совсем мальчишка: я думаю, лет двадцать пять ему есть. А что он такой злой, это объяснимо. Не одна ты такая, и среди других отдыхающих…

– …Идиотов полно.

– Самоирония – это наше все, – улыбнулась Наташка. – А вообще, что мы так заморачиваемся? Случилось и случилось, черт с ним, не стоит брать в голову. Смотри, дождь закончился! Пойдем прошвырнемся по набережной, посмотрим чего интересного.

Когда они поравнялись со спасателем, он вдруг обернулся, миролюбиво посмотрел на Марину и шагнул ей навстречу. Но прежде чем он заговорил, Марина сделала надменное лицо и торопливо проследовала мимо. Не нужны ей извинения этого деревенского хама, как-нибудь обойдется.