Читать книгу Перекрёстки судеб человеческих - Ольга Трушкова - Страница 30

Старенький АН-2, следующий рейсом «Усть-Уда – Аносово – Аталанка – Карда – Подволочное», трясся, как в лихорадке. Постоянные пассажиры давно уже привыкли к такому «сервису» и не обращали на лихорадку «Кукурузника» никакого внимания, но вот Егору, впервые воспользовавшемуся этим видом транспорта, пришлось несладко. А тут ещё взлёт каждые пятнадцать минут чередовался с посадкой. Наконец, Карда, конечный пункт его воздушной одиссеи. Через полчаса он пойдёт к дому своих старых знакомых, год назад уехавших из Радужного и, по словам Виктора Королёва, бывшего моряка, бросивших якорь в его родном посёлке на берегу Ангары.

Но всё пошло не так.

Увидев среди прилетевших незнакомое лицо, пожилой начальник аэропорта поинтересовался, к кому оно прибыло, а услышав ответ, присвистнул и доложил, что Королёвы уж полгода, как перебрались в Аносово, на центральный участок леспромхоза.

– Да ты, паря, не переживай, – попытался утешить вконец расстроенного Егора добрый человек. – Айда в аэропорт, там покумекаем, чем тебе можно помочь.

В здании аэропорта было тепло и даже как-то уютно. По периметру небольшого коридора вдоль стен стояли стулья, на один из которых незадачливый путешественник бросил рюкзак, а сам сел на другой. По-стариковски кряхтя и покашливая, начальник поднялся на вышку и вскоре оттуда донесся его хрипловатый голос.

– Михалыч, дай-ка мне ещё одну посадочку, когда Валерка с Подволочной вертаться зачнёт. Тут пассажир образовался до Аносова. Что? Да какой тебе, на хрен, конец светового дня, когда время только за полдень едва перевалило? С Валеркой переговорить? Ты даёшь «добро»? Ладно.

После минутного молчания опять раздался голос начальника:

– Валера, сынок, это Капустин тебя потревожил, ты уж не серчай на старика, – убедительно покашлял в трубку и высморкался. – Забери у меня пассажира до Аносова. Парню неправильный ориентир дали, вот и попал он в ситуацию, а у него тут даже знакомых нет.

Последняя фраза была произнесена дрожащим голосом и чуть ли не со слезой. Но потом в голосе послышалась радость:

– Вот спасибо тебе, сынок, вот спасибо!

Спустившись вниз, старик посмотрел на тяжёлые тучи, медленно ползущие с севера. Лётный световой день, действительно, подходил к концу.

– Однако, скоро занепогодит. В таких случаях борт остаётся на ночь в том пункте, где его ненастье настигнет. Но ты не переживай, Валерка парень отчаянный, язви его, хоть и молодой, но опытный. Да и ухажёрка у него в Усть-Уде завелась, к ней поспешать будет, так что по любому вертаться зачнёт. А то давай я к Витькиному отцу тебе дорогу покажу, или у меня заночуешь. Мы со старухой вдвоём остались, дети поразъехались. А завтре и улетишь, завтре ещё постоит лётная-то.

– Нет, – покачал головой Егор. – Полечу в Аносово. Вы же сами говорили, что приборы неблагоприятный прогноз дают.

– Приборы? Каки таки приборы? – удивился старик. – Энтим побрякушкам я не верю.

И, пренебрежительно махнув рукой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, где находилось всё его хозяйство, доверительно сообщил, что его «приборы» – это спина и ноги.

Вскоре послышался звук самолета, старик надел форменную шапку и направился к выходу. Вслед за ним вышел и Егор.

Валера, один из двух летчиков, широкоплечий статный парень в ладно подогнанной зимней форме и обутый в тёплые унты, легко спрыгнул с подножки «Кукурузника», заполнил в документе положенные графы и похлопал Егора по плечу.

– Что, друг, визуальная подвела?

Тот виновато улыбнулся – столько хлопот доставил людям!

– Не горюй, мы тебя мигом доставим, куда надо! Кралю, поди, разыскиваешь?

И, не дожидаясь ответа, первым запрыгнул на борт.

– От винта! – раздалось в морозном воздухе.