Читать книгу Феномен Назарбаева - Ольга Видова - Страница 2

Предки будущего президента Казахстана жили в селе Чемолган Каскеленского района Алма-Атинской области.

До 1929 года отец Назарбаева был батраком в зажиточной русской семье Никифоровых. Он пришел туда одиннадцатилетним мальчишкой, быстро выучился говорить по-русски, освоился в крестьянском хозяйстве, а с годами стал прямо-таки незаменимым работником. Умел и сапоги тачать, и землю пахать, и с мельницей управляться, и прибыльно торговать на ярмарке. Иными словами, диапазон его сферы деятельности значительно расширился благодаря русским. Почти безграмотный человек, он умел, например, скрещивать фруктовые деревья. Все приходили в сад и смотрели, как на чудо, на диковинные плоды или на яблоню апорт, с одной стороны которой свисали груши.

Его мать была дочерью раскулаченных, в числе таких же строила серпантинную дорогу в горы. Там-то ее и встретил будущий отец Назарбаева. Он увез молодую жену в горы, на чистый воздух, в тишину.

Абиш и Альжан Назарбаевы жили у подножия Алатау, на лето поднимаясь высоко в горы. Нурсултан появился на свет после шести лет их семейной жизни, 6 июля 1940 года.

Судя по его детским впечатлениям, психика мальчика отличалась тонкой организацией, что и неудивительно, если обратиться к генетическому коду со стороны его матери, лучше которой «никто в селе не пел и не импровизировал».

Близость к природе, животному миру создавала особый привкус детства. Предгорье Заилийского Алатау овевало путника свежим горячим дыханием молодой травы, распустившихся цветов, жужжанием пчел. После дождя в воздухе стоял кружащий голову горьковато-сладкий запах трав. Тысячи сортов полыни смешивались с цветочными запахами, создавая неповторимый аромат.

Трава кишела птицами, змеями, ящерками, зелеными и серыми кузнечиками, разноцветными бабочками. Все это звенело и пело, переливаясь на солнце, привлекая внимание маленького мальчика. А какое было небо: звезды – огромные, яркие, мохнатые в своем сиянии. Иногда ночью с неба обрывались и падали за горизонт целые гроздья звезд. И сердце мальчика замирало от восторга и открывшейся бездны красоты. Все это впитывала душа маленького Нурсултана.

А какие были в детстве земляничные поляны! Ранним утром на ней, поседевшей от обильной росы, переливавшейся драгоценными самоцветами, было красным-красно от земляники. Ступаешь на нее и окутываешься необыкновенным ароматом раздавленных ногой ягод. Все это вместе создавало незабываемые картины детства. Некоторая изолированность от общества, особое осознание своей близости к природе благотворно сказывались на психике ребенка.

Яркие впечатления детства слились в один символический образ: «Чего было вдоволь – так это синего неба над снежными вершинами Алатау, яркого солнца и воздуха. Неповторимого горного воздуха моего детства». Для ребенка горное лето было особенно привлекательным. Глаза вбирали альпийское богатство красок природы, а корни трав, душистые ягоды пробовались на вкус. Как знать, может быть, и горный воздух, и разнотравье сыграли свою роль в формировании физической выносливости Нурсултана.

По казахской традиции властная бабушка Мирзабола забрала внука под свое «крыло». Она, в сущности, и воспитывала мальчика. Да и некогда было родителям заниматься сыном.

Его память сохранила картины молитв бабушки, пять раз в день та совершала намаз. Это она рассказала ему историю великого предка в восьмом колене – Карасай-батыра, который в 1640–1680 годы совершил массу подвигов. Это было время джунгарского нашествия. Ему пришлось возглавлять войско всех казахов. Он прославился тем, что впервые организовал против джунгар окопную войну. Под его началом 600 воинов выдержали натиск армии в десять тысяч человек и не пропустили превосходящие силы врага.

Передавая эту историю, бабушка всегда говорила мальчику: «Когда трудно будет, помолись духу Карасай-батыра, и он придет тебе на помощь». Как бы там ни было, но вера в это согревала душу Нурсултана Назарбаева всю его жизнь.

Но умерла бабушка, сумевшая привить ему многие красивые душевные качества, и шестилетний Нурсултан стал жить с родителями. Детские годы, когда многое в человеке закладывается на всю жизнь, оставили печать в памяти мальчика. Один яркий эпизод детства навсегда запечатлелся в его памяти.

Нурсултану было шесть лет, когда его прихватила корь в самый разгар лета, в момент, когда семья откочевывала в горы. Июль, страшная жара, духота, пыль столбом поднимается из-под копыт лошадей, быков и долго стоит в воздухе. Тело, казалось, горит, неимоверно чешется, а медицинской помощи – никакой! Маленького больного завернули в кошму, положили на телегу и повезли неспешным воловьим шагом. Он помнит только, что, задыхаясь, кричал: «Мама, мама!» Но чем она могла ему помочь? Только тем, что напоить и вновь завернуть в кошму. Полтора месяца маленький Нурсултан боролся со смертью. Выжить в такой ситуации было чудом. Но он выжил. И с той поры окреп и физически развился так, что уже никакая болезнь не могла свалить его с ног.

Семья Назарбаевых росла. У Нурсултана появилось два брата, Сатыбалды и Болат, и сестра Анипа.

Нурсултан жил, воспитывался в семье и школе в сталинскую эпоху. К 1940 году советское общество достаточно прочно утвердилось: не было господствующего класса, отсутствовало социальное расслоение. Власть была одна – партийная, которая и пронизывала общество на всех уровнях. Жизнь каждого советского человека четко регламентировалась. Казахский народ, как и другие народы, строил коммунизм.

Коммунистическая идеология, которая была основана на социальной справедливости, диктатуре пролетариата, находила свою поддержку среди основной массы трудящихся Казахстана, формировала идеалы общественного развития советского народа. Идеи коммунизма для одних представали в виде научных знаний, для других были сродни новой религии.

Замечено, что многие известные исторические личности были выходцами из самой глубины народной жизни. Нурсултан Назарбаев оказался в их числе.

В годы военного лихолетья его детское сердце было открыто рассказам односельчан о пережитом тяжелом для страны времени, и оно не могло не отозваться участием и добротой по отношению к старикам и ветеранам войны в будущей его жизни. Это свойство души Нурсултана Назарбаева потом не раз отмечалось родственниками, друзьями и коллегами.

Советская власть была единственной властью, заинтересованной в изменении социальных условий жизни людей. А это не давалось само собой. В послевоенное время родители изматывали себя изнурительным трудом, работая почти круглосуточно. «Я просто не помню, когда отец спал или хотя бы присел на минуту», – вспоминал Нурсултан Назарбаев, будучи президентом Казахстана.

В сознании Назарбаева Казахстан изначально складывался как страна многонациональная. Сам не подозревая, он варился в таком кипящем котле, где взаимообогащение культур протекало естественно. «Отец хорошо говорил на языке депортированных балкар, считался среди них своим… Через год и мне не составляло труда заговорить вполне сносно по-русски. Запросто общался с балкарцами, турками, мог понять чеченца и даже с немецкими детьми время от времени словечком на их языке перебрасывался».

Трудно переоценить всю значимость этих явлений для складывающейся личности юноши. В его глазах все народы Казахстана были и впоследствии так и остались равноправными созидателями казахской государственности. Потому-то о русских у мальчика остались самые теплые и добрые воспоминания. «Никогда отец обид от русских не знал» – такая психологическая установка, исходящая от отца, не могла пройти бесследно для юноши. Позже, будучи президентом Казахстана, Назарбаев, мысленно обращаясь к прошлому, констатирует: «Я вот теперь думаю, сколько бы пришлось ставить решеток в моей маленькой и невзрачной смешанной русско-казахской чемолганской школе, если бы вместо учителей в ней работали нынешние ревнители «национальной чистоты»? Были у них и русские, и казахские классы, и в тех и в других учились дети разных национальностей. Бывало – и дрались «стенка на стенку», улица на улицу. Но никогда команды «бойцов» по национальному признаку не делились. Да и как разделить, если к дому казахской семьи лепился дом турка-месхетинца, а в следующих жили Богдан, Рихард, Олег?»

Так закладывалась мощная интернациональная основа будущей неординарной личности. Многие сущностные черты Назарбаева – политика и руководителя сформировались среди людей различных национальностей, занимающихся тяжелым физическим трудом. Для него, простого человека, депортированные народы, например, никогда не были врагами. Более того, политическая жестокость по отношению к ним растворялась в бытовой обстановке. Они были поставлены вровень с людьми, принявшими их в свою семью. Всех их объединяли общее горе и общая радость победы над фашизмом, надежды на лучшую жизнь.

Нурсултану было тринадцать лет, когда Сталин ушел из жизни. Как и многие его сверстники, он не стоял перед выбором: как жить дальше, достижению каких целей посвятить себя. Его выбор был определен устройством государства. Ему предлагалась свобода коллективного строительства счастливой жизни. Главное, что им двигало, – страстное желание завтра жить лучше, чем сегодня. Так жил весь советский народ, а он был частицей его. Нужно было очень много работать, чтобы восстановить страну после жуткой разрухи. Главным стержнем единения было внимание к человеку физического труда. Плохо ли, хорошо ли оно проявлялось, но оно было. Отсюда и устремленность к светлому будущему, в которое искренне верили, благодаря чему многие тяготы жизни переносились как временные. Может быть, поэтому лица окружающих Назарбаева людей не были хмурыми и неприветливыми, а напротив, много было улыбок и смеха. Характер юноши закалялся в физическом труде, крепло и его уважение к людям различных национальностей, не опускавших рук в самые трудные для них времена, многое умеющих и делающих это профессионально.

Воспитанный в семье, где знали цену трудовой копейки, Нурсултан Назарбаев и приобрел умение работать, чувство ответственности за дело, которым занимался. Привыкший выполнять работу добросовестно, Нурсултан так же серьезно отнесся и к учебе в школе. Он не был примерным, пай-мальчиком. Крепкий, здоровый, физически закаленный, он не раз в драках утверждал себя. Но находясь среди сверстников, отдавал должное не только физической силе, но, что очень важно, и силе ума. Он был честолюбив, стремясь во всем быть первым. Да и само время способствовало его устремлениям. Обучение было бесплатным, доступным всем. При школах создавались библиотеки, в которых наряду с книгами классиков русской и зарубежной литературы были и книги казахских писателей, позже становившихся классиками. Страна жила небогато, но на образование не скупилась и, как оказалось, создала тем самым огромный национальный капитал, что и сказалось впоследствии на высоких результатах ее экономики.

Нурсултан сначала учился в Чемолгане в одном из классов, где обучение шло на казахском языке. Надо сказать, что казахи часто отдавали своих детей в русские школы для того, чтобы дети знали сразу два языка и могли конкурировать с детьми других национальностей при поступлении в университеты и институты СССР. Однако Нурсултан учился как в Чемолгане, так и позже в Каскелене в классах с казахским языком обучения, поэтому он прекрасно освоил казахский литературный язык на том уровне развития, что был в Советском Союзе. И на русском языке Нурсултан Назарбаев говорил великолепно, много читал, впитывая информацию о мире как губка.

Напомню, что духовные вожди казахского народа призывали к изучению русского языка, освоению и приобщению к русской культуре.

Великий Абай утверждал, что «русская наука, культура – ключ к мировым сокровищницам». Обращаясь к своему народу, он говорил: «Вот тебе мой совет: можешь не женить сына, не оставлять ему богатых сокровищ, но обязательно дай ему русское образование, если даже придется расстаться тебе со всем нажитым добром». Этот завет Абая выполнялся казахами безукоризненно. Неудивительно, что многие представители современной правящей элиты Казахстана получили образование в России.

Учеба давалась мальчику легко. Трудностями была наполнена сама жизнь того времени. В школу будили зимой петухи: часов не было. Один по снегу брел он километров шесть-семь и все равно приходил в пять-шесть часов утра. У печки досматривал утренние сны. «Для домашних занятий одно время оставалось – ночь, потому что дел в хозяйстве всегда невпроворот… Зато время научился ценить на вес золота».

Любимым занятием было чтение. Какая-либо система в этом отсутствовала, читал все, что под руку попадет: Пушкина, Лермонтова, Льва Толстого, Горького. Из казахских классиков – Мусрепова, Мустафина, Ауэзова, Муканова. Но особым спросом у него и его сверстников пользовались фантастика и приключения. «Как магнитом притягивал нас совершенно необычный, незнакомый, но такой привлекательный мир героев Дюма, Конан Дойла, Беляева, Хаггарда, Купера. И мы пытались хоть как-то материализовать его в своих играх: были у нас свои чемолганские мушкетеры и шерлоки холмсы, краснокожие индейцы и бледнолицые следопыты». Можно представить, какие восхитительные картины рисовались детскому воображению. Мальчик жадно впитывал отношения людей различных эпох, мысленно уносясь в опасный, не похожий на действительность и потому такой прекрасный мир.

Характер Нурсултана Назарбаева складывался и под воздействием прочитанного. Особенное впечатление на формирующуюся личность подростка произвела книга Николая Островского «Как закалялась сталь». Он понял, что это книга о силе человеческого духа, благодаря которой можно добиться многого, даже, казалось, невозможного.

В 1954 году, когда Нурсултан Назарбаев окончил семилетнюю школу с аттестатом, в стране начали развиваться принципиально новые отрасли производства: химия полимеров, электроника. В области же сельского хозяйства нарастали кризисные явления. Уровень жизни в деревне, страдающей из-за почти неоплачиваемого труда, был просто нищенским. В семье Нурсултан Назарбаев был первым ребенком, старшим, поэтому он видел, как по-прежнему трудно живется. «Тогда у меня было одно желание: скорее пойти работать, чтобы своим заработком хоть как-то облегчить участь семьи». Заметим, что мысли мальчика о предстоящем труде не расходились с представлениями о жизни породившей его среды. Ведь в их роду никогда не было людей интеллектуального труда.

А тем временем в Казахстане на смену ориентации на «индустриализацию» за счет подавления аграрного сектора пришел плановый подъем сельского хозяйства. Село впервые получило в пользование технику, что позволило в какой-то мере заменить людей, уходящих на стройки и заводы. С приходом в руководство Советского Союза Н. С. Хрущева стал оживляться и аграрный сектор. Началось интенсивное освоение целинных земель. В год окончания Назарбаевым школы в республику начали прибывать механизаторы, инженерно-технические работники, специалисты сельского хозяйства, стала поступать мощная сельскохозяйственная техника. Возросла в стране роль ученых, которые принимали участие в обследовании и отборе целинных залежных земель для их освоения.

Была поставлена задача создания мощной индустриальной базы и энергетики, крупного сельскохозяйственного производства, строительства новых городов. В республике образуются министерства цветной металлургии, геологии. Неудивительно, что в сознании подростка горное дело, металлургия, геологическая разведка «ассоциировались тогда с геологией». Четко обозначившийся в Казахстане социальный заказ на людей образованных проявился и в том, что и отец, и мать Нурсултана Назарбаева, несмотря на отсутствие в их роду людей грамотных, постепенно склонялись к мысли о необходимости продолжения учебы сына. Принятие такого решения чабанской семьей было значительным шагом, победой в развитии сознания советского человека. Лишиться кормильца семьи, отправив его учиться, было далеко не обычным делом в крестьянской среде. Очевидно, что Назарбаевы хорошо понимали неизбежность и необходимость такого шага. Десятилетнее базовое образование дало юноше преимущества по сравнению с его сверстниками. Он получил знания, на основе которых мог ориентироваться в меняющихся социально-экономических отношениях в стране. Тем более что к 1958 году вновь началось форсированное строительство объектов крупной индустрии, что породило перемещение огромных масс людей из деревни в город. И в этом отношении судьба Нурсултана Назарбаева и его семьи показательна: разрушался привычный уклад жизни, создавался новый.

В 1958 году после окончания десятилетней школы Назарбаеву предстояло определить свой дальнейший путь: работать или учиться. И вновь он ощутил поддержку отца, когда решил поступать в Казахский государственный университет в Алма-Ате. «Не забуду, как отец продал единственного бычка и деньги – по-старому 2800 рублей – отдал мне».

Это был первый серьезный самостоятельный поступок в жизни Нурсултана Назарбаева, последствия которого не могли изгладиться из его сознания очень долго. Впервые он столкнулся с несправедливостью, которая не только не сломила его, а явилась стимулом в работе над собой, обострила стремление добиваться в жизни успехов с помощью своих личных качеств. Речь шла о поступавших в вузы по телефонным звонкам. Разговор с отцом вдруг как бы заново открыл юноше глаза на мир: оказывается, есть те, которых называют «сильными мира сего». Их дети не привыкли работать в поте лица своего, но имеют гораздо больше прав, чем сельский юноша. В глубине души Нурсултан Назарбаев не смирился со сделанным им открытием и потому молча выслушал своего отца, покорность судьбе которого брала юношу за живое. Он уважал старших и потому свое несогласие с ними никогда не пытался проявлять. Но для себя соответствующие выводы сделал.

После неудачи, постигшей при поступлении в университет, Нурсултан Назарбаев, казалось, вновь зажил прежней жизнью. Но честолюбие, помноженное на юношеский максимализм, не давали покоя. Жизнь в стране бурлила: продолжался подъем целинных земель, форсированно строился Карагандинский металлургический комбинат в Темиртау, развертывалось строительство канала Иртыш – Караганда, Соколовско-Сарбайского горнообогатительного комбината, начинались работы по освоению богатств полуострова Мангышлак. Открывались вузы, техникумы, училища для подготовки необходимых кадров. Веяние новой жизни коснулось и семьи Назарбаевых.

Один яркий эпизод запомнился Нурсултану на всю жизнь. Однажды на улице Алма-Аты юноша заметил троих летчиков, возвращавшихся с базара с полными сетками сочных алма-атинских огурцов. И ожила сумасшедшая мечта детства! Долго шел он за ними, не решаясь подойти. Наконец тронул одного за рукав. «Извините, агай, можно с вами поговорить?» И, путая казахские и русские слова, чего раньше никогда не было, стал горячо допытываться, как попасть на курсы летчиков. Один из них посмотрел его аттестат, удовлетворенно хмыкнул и, подмигнув товарищам, одобрительно сказал: «Козырный» у тебя аттестат, парень! С таким не то что на курсы, и в институт поступать не стыдно! А ну, пошли». Они привели его в Управление гражданской авиации республики. По дороге выяснилось, что летчики из Киева через несколько часов улетают обратно, а ему повезло: в этот день в управлении открывался набор абитуриентов в Киевский институт гражданской авиации.

Дальше события развивались со сказочной быстротой. Изучив его документы, кадровик без особых формальностей вручил направление на медицинскую комиссию. А к концу дня он уже твердо знал: годен! Оставались экзамены. Как на крыльях, летел домой. Но чем ближе дом, тем медленнее и неувереннее становился шаг. Встретившись взглядом с отцом, и вовсе оробел, решил промолчать. И только спустя почти месяц, когда собственными глазами увидел в списке принятых свою фамилию, собрался с духом и выложил все родным. Отец много говорить не стал, собрал во дворе родню, пришли аксакалы. Стали держать совет.

Не пересказать горьких слов, которые довелось ему услышать от сельчан. Смысл их сводился к тому, что негоже рвать родные корни, отрываться от земли, вспоившей и вскормившей его, негоже строить свою судьбу втихомолку, тайком от людей… Очень было обидно. Но, может быть, именно тогда он впервые остро почувствовал кровную связь с земляками, понял, как небезразличны им его жизнь и его заботы. Аттестат пришлось забрать. Может быть, именно в этом жизненном эпизоде прорвалось сдерживаемое прежде желание вырваться из привычной обстановки, зажить другой жизнью, мало похожей на окружавший его мир.

А жизнь в Казахстане кипела. Бескрайние просторы степи стремительно меняли очертания. Стройки начинались с нуля в местах совершенно необжитых, пустынных. В 1928 году английский предприниматель Лесли Уркварт писал в Москву: «Не дадите ли мне возможность поковыряться в киргизской степи, около Балхаша и дальше? Раньше чем через 50, а может, и 100 лет вы этими местами все равно не займетесь. А я поищу. Может быть, что-нибудь найду». Англичанин ошибся. Уже с 1929 года начались буровые разведочные работы в Прибалхашье, а затем и строительство медно-химического комбината. Трудились люди самоотверженно. Пресса создавала романтичный образ современника – патриота, выводящего свою страну на высокий технологический уровень и тем самым утверждающего свое право на изменение собственной судьбы во имя лучшего будущего. Чувство собственного достоинства, гордость за себя и свое Отечество пронизывали самые различные сообщения о достижениях народа в передачах по радио, в газетах, журналах, песнях, стихах.

Ради достижения цели по принципу: «Я знаю, город будет, я знаю, саду цвесть» – люди шли на лишения, бытовые неудобства. Но многие приезжали на стройку и для того, чтобы просто выжить.

В марте 1958 года, когда Нурсултану Назарбаеву было восемнадцать лет, Центральный Комитет Компартии Казахстана принял постановление об очередной грандиозной стройке, а Центральный Комитет ВЛКСМ объявил Казахстанскую Магнитку Всесоюзной ударной стройкой.

Как-то прочитал Нурсултан в газете «Ленинская смена» о комсомольском наборе в Темиртауское ФЗУ, готовящее металлургов. И учиться там нужно только один год, и полное государственное обеспечение гарантируется (отцу не надо тратиться на обучение). Показал эту заметку отцу. И тот, поняв, что уже не удержать сына, пожелавшего плыть на волнах новой, неведомой ему ранее жизни, вздохнув, отпустил его. Перед тем как уехать, Нурсултан, зная о финансовых проблемах семьи, три месяца зарабатывал деньги. А осенью 1958 года, получив в райкоме комсомольскую путевку, уехал в Темиртау.

Начиналась новая жизнь. Первые впечатления об этом городе были удручающи для юноши, только начинавшего постигать жизнь: маленький расчищенный клочок посреди огромной строительной площадки. Краны, траншеи, котлованы, груды щебня, песка, горы строительного мусора, палатки, бездорожье. В те дни строились первая доменная печь и электроцентраль. Руководство республики, озабоченное подготовкой местных кадров для будущего комбината, в спешном порядке подбирало юношей коренной национальности для учебы в крупнейших металлургических центрах страны. Часть ребят направили на Урал, на северные заводы, а группу Назарбаева отправили на Украину, в Днепродзержинск.

В ноябре 1958 года Нурсултан Назарбаев вместе со своими сверстниками прибыл на место назначения – в техническое училище № 8 г. Днепродзержинска. После дальней дороги, ярких впечатлений, связанных с передвижением по огромной стране, приходилось трудиться в непривычных для него условиях. Главное испытание их ждало на заводе. Ребята, дети потомственных животноводов, все время находившиеся на свежем воздухе, вдруг оказались в закрытом помещении среди грохота, огненных искр, сыплющихся, казалось, на головы; «расплавленный чугун течет как вода в арыке – подойти страшно». Мысль о том, что в этом аду придется провести всю жизнь, выбивала из колеи. Спустя несколько дней кое-кто из прибывших ребят запросился домой.

Нурсултан представлял, что о них могли говорить на заводе. Его смущали и шокировали слухи о «неполноценности» казахской молодежи, которая якобы не может выдерживать высокую температуру у печи. Можно было по-разному реагировать на реплики. Но именно они же стали и мощным стимулом его «самолюбивых устремлений». Чувство собственного достоинства побудило юношу к таким поступкам и делам, благодаря которым он по-своему заставил уважать как самого себя, так и казахский народ, который он представлял. Да, до сих пор он не видел заводов-гигантов, да, кроме Казахстана, он еще нигде и не был. Но жизнь только начиналась, а интересы молодых независимо от национальности, от происхождения были общими. И вот на этом-то Нурсултан Назарбаев и сумел показать и утвердить в глазах нового коллектива и себя, и свой народ.

Спустя много лет он с удовольствием вспоминает: «В те годы особой популярностью в Днепродзержинске пользовалась вольная борьба… Пришли как-то в спортзал и мы, просто так, посмотреть. А когда увидели возившихся на борцовском ковре ребят, сразу сообразили, что вольная борьба – это наша родная «казакша-курес», с которой знаком каждый мальчишка в любом ауле… И когда белобрысый, ладно скроенный крепыш предложил помериться силой, я без раздумий разделся и вышел на ковер. Видок у меня, прямо скажем, был далек от спортивного: вместо трико – обычная майка и длинные «семейные» трусы. Весь спортзал буквально покатился со смеху. А мне хоть бы что. С ходу провел свою любимую «подсечку», которой терпеливо учил меня отец. Смех поутих, зато громко под сводами зала зазвучал азартный, подбадривающий клич моих земляков. Соперник, огорченный первой промашкой, «завелся», стал горячиться. Вот тут-то я его поймал уже основательно: мгновенный бросок через бедро, и обе лопатки звонко припечатались к брезенту ковра».

Его не смущало, как он выглядел, главное – была сила и смелость духа. Нурсултану было 18 лет, тот возрастной период, когда огромную роль играет авторитет силы. Не случайно старостой группы, в которой он учился, был Агабек Рыспанов, бывший вор, отличавшийся хорошим физическим развитием, чем вызывал у окружающих «животный страх». Он был и единственным, кто хорошо одевался: все знали, откуда у него вещи, но помалкивали. В училище многие ребята заискивали перед ним…

Но не Назарбаев. Он был физически достаточно сильным, чтобы не уступать Рыспанову. К тому же обладал и умом, и знаниями, которых у того не было. Кроме того, Нурсултан Назарбаев совершенно свободно говорил по-русски, учился на «отлично», поэтому и держался юноша очень уверенно. Все это в совокупности произвело сильное впечатление на ребят, и они начали искать защиты у Назарбаева, избрав его затем старостой группы. Из неформального лидера он таким образом перешел в формальные, и Рыспанов стал во многом подражать ему. В результате он в дальнейшем окончил Днепропетровский технологический институт, работал начальником смены, «оказался непревзойденным знатоком технологии, ну а трудолюбием своим едва ли не в смятение приводил своих коллег и подчиненных».

Так воспитывалось целое поколение мальчишек, а позже юношей. На примере Рыспанова Назарбаев уже тогда понял: нельзя делить людей на плохих и хороших, вешать ярлыки. Все это относительно. Главное то, какими идеалами они руководствуются в своей жизни. «Живем мы среди тех людей, которых чаще всего выбирать не приходится. Ведь если подумать, даже друзей мы не выбираем, а сходимся с ними по каким-то потаенным жизненным тропам». Так и произошло с Агабеком Рыспановым, который стал Назарбаеву близким другом. Крепко подружился он и с украинским парнем Миколой Литошко, для родителей которого Назарбаев стал как бы вторым сыном. Он так любил эту приветливую семью, что даже собирался жениться на сестре своего друга Наташе. Часто так бывает, что любовь к другу распространяется на всех членов семьи.

Нурсултан достаточно быстро адаптировался в новой жизни. Он привык к цеху, его не пугали грохот, огонь, жар расплавленного металла. Все это становилось будничным делом.

Из училища он вышел с восьмым разрядом, высшим был десятый.

На выпускном вечере один из старых мастеров, прощаясь с полюбившимися ему ребятами из Казахстана, стал шутя предсказывать каждому из них будущее. «Ты, – сказал он одному, – до начальника цеха дорастешь, ты, пожалуй, до директора, а вот ты, – и мастер ласково взглянул на умное лицо симпатичного паренька, – во главе правительства станешь». Тут все начали смеяться, мало кому верилось в такое предсказание, да и не заглядывала молодежь так далеко в свою будущую жизнь, слишком кипучей была настоящая. Позже мастер будет гордиться тем, что в юном Назарбаеве разглядел черты будущего главы государства.

Между тем в Казахстане развертывались огромные стройки, и ребята с интересом узнавали все новое о своей родине. «Надо сказать, в Днепродзержинске мы каждое сообщение о строительстве Казахстанской Магнитки воспринимали и с радостью, и с тревогой: успеем ли к пуску комбината? Сможем ли поднять на своих плечах эту громадину? Вот такое было ответственное настроение». О Темиртау писали много, причем в возвышенных тонах. Журналисты не жалели красок, рассказывая о героях строительства новой, крупнейшей в стране базы черной металлургии. И везде особо подчеркивалось, что комбинат – Всесоюзная комсомольско-молодежная стройка. Надо ли говорить, как возбуждающе действовали на ребят эти слова, какую гордость и энтузиазм они испытывали от сознания своей причастности к всенародному делу!

И вдруг в первых числах августа 1959 года по заводу поползли нелепые, страшные слухи. Будто не все спокойно в Темиртау, будто ввели в город войска, есть убитые и раненые, а стройка прекратилась. Это известие свалилось на казахстанских ребят как снег на голову. Сначала и верить не хотели, тем более газеты об этом помалкивали. И только тот факт, что о Казахстанской Магнитке вообще перестали писать, косвенно подтверждал справедливость людской молвы. А слухи обрастали все новыми и новыми подробностями. «Помню, одну из них рассказал под большим секретом рабочий нашего цеха, редкий в те годы владелец лампового радиоприемника. Он случайно поймал передачу радиостанции «Голос Америки». Но истина о трагедии стала нам известна только тогда, когда, закончив учебу и получив специальность, мы вернулись в республику».

Заметим, что Назарбаев учился в Днепродзержинске, в котором родился и жил в свое время Л. И. Брежнев, будущий Генеральный секретарь ЦК КПСС. Вернулся же Нурсултан в Темиртау уже после известных событий, когда Брежнев, будучи еще секретарем ЦК КПСС, прилетал из Москвы улаживать конфликт с рабочими. Сведения об этом событии Назарбаев черпает из народных источников: «Тогда, летом 59-го, стихийно и мощно вырвалось наружу долго сдерживаемое народное недовольство. Приехавшая со всей страны молодежь столкнулась с типичными методами работы командно-административной системы, для которой обычные человеческие нужды и заботы практически ничего не значили».

Ударными темпами возводились корпуса цехов, домны и мартены, а люди ютились в палатках, в наспех сколоченных бараках. Зачастую на всех не хватало спецовок. Особенно выматывали душу перебои с водой, а уж о продуктах и говорить нечего. А тут еще пошел слух, что на базе ОРСа сгноили и закопали в землю большое количество мяса, сибирских пельменей, фруктов. К тому же начались перебои с бетоном, другими строительными материалами, а вынужденные простои оплачивались из рабочего кармана. Тысячные толпы рабочих собрались, чтобы выяснить отношения с начальством. Но никто с ними и разговаривать не пожелал. Тогда они решили по-своему восстановить справедливость: полетели замки с продуктовых магазинов, люди стали «запасаться» овощами, картошкой. Кое-кто добрался и до водки. Под шумок предприимчивые людишки потащили тюки с промтоварами.

Это событие незамедлительно стало известно высшему руководству страны, и последовала мгновенная реакция. Было установлено, что организация быта строителей комбината была никудышной. Динмухамед Кунаев признавался, что на декабрьском Пленуме ЦК КПСС Н. С. Хрущев критиковал за это его и первого секретаря КПК Беляева. «Рабочие не вышли на работу, – писал Д. Кунаев в книге «О моем времени», – и по городу прокатилась волна массовых беспорядков… Беляев почему-то не придал значения этим событиям. Туда для наведения порядка прилетел из Москвы секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев, я сопровождал его. Мне понравилась решительность Брежнева в те дни. Безбоязненно он появлялся среди групп зачинщиков беспорядков и разговаривал с ними спокойно, но и довольно сурово. Люди невольно подтягивались, крики и гам стихали, и можно было вести разговор в спокойных тонах». Тогда-то Кунаев и проникся глубочайшим уважением к Брежневу, к его личным качествам. На всю жизнь он сохранил уважение к этому властному и уверенному в себе человеку, с которым познакомился в трудный и ответственный момент своей жизни. Он увидел в Брежневе такие человеческие черты, которые были свойственны и ему самому, и это определило их отношения на всю жизнь.

В январе 1960 года состоялся Пленум ЦК КПК с участием Брежнева, на котором Беляев был освобожден от должности. Первым секретарем ЦК КПК единогласно был избран Динмухамед Кунаев. Он был третьим избранным секретарем из коренного населения. За исключением двух, все остальные секретари были приезжими. Что бы там ни говорили сегодня, но ответственность руководящего состава страны за порученное им дело была очень высока. Партия поступала очень жестко по отношению к своим кадрам. Сразу же после происшествия в Темиртау были исключены из партии и сняты с работы первый секретарь Карагандинского обкома партии Исаев и директор «Казметаллургстроя» Вишневский. Даже исход с Беляевым, политиком крупной величины, нетрудно было предугадать.

А жизнь тем временем постепенно входила в свою колею. К моменту приезда стажеров доменная печь еще не работала. Назарбаеву пришлось спешно освоить профессию бетонщика, принимать большой бетон на фундаменты металлургических агрегатов. Работа шла посменно, бетон нужно было укладывать только горячим. «Улучшились» и условия жизни: из сырого грязного подвала их перевели в неотапливаемое общежитие. В короткие часы отдыха отогревались по двое на панцирных койках, накрывшись матрацами. Брезентовую спецовку оставляли на морозе, потому что заледеневшей ее легче было надевать.

На собственном опыте убедился Назарбаев и в том, что на любой «стройке века» работали не только энтузиасты, комсомольцы, но и осужденные. Они держались обособленно, живя по своим неписаным законам. Нурсултан Назарбаев, столкнувшись с этим явлением, не мог не отметить, что эти люди лояльно относились к молодому поколению и в свои уже сложившиеся взаимоотношения комсомольцев не втягивали.

Бетонные работы не каждому по плечу, но они сделали Нурсултана более выносливым, здоровым и сильным. И вот, наконец, приходит день, когда можно занять свое место чугунолитейщика плавильной машины. Можно представить радость Назарбаева, когда 3 июля 1960 года пустили доменную печь – единственную тогда в Средней Азии и Казахстане. «Эта дата, – вспоминал он много позже, – и вошла в историю как день рождения Казахстанской Магнитки – Карагандинского металлургического комбината».

Но отгремели торжественные марши, митинги, речи-рапорты, и тысячи людей, собранные со всех концов страны, окунулись в обычную жизнь. Скажем прямо – в жизнь безрадостную. Страна еще не научилась заботиться о бытовых условиях конкретного человека. И нужно было иметь колоссальной мощности здоровье, чтобы выдержать такую жизнь. Жилой поселок находился в стороне, и никто не подумал, как доставлять молодых людей на работу. Ежедневно часа два уходило только на дорогу. В общежитии холодно, поэтому недосыпали, но держались за счет своей молодости. Не было элементарных условий для проведения досуга. Главное «развлечение» – массовые драки: Днепропетровск – на Одессу, Свердловск – на Череповец, Гомель – еще на кого-то. Убийства, другие тяжелые ЧП – каждый день.

Такие «университеты» обычно не проходят бесследно. Но что же давало заряд бодрости и сил? В ком видели Назарбаев и его сверстники опору, образец для подражания? В первую очередь в том, что учили их уму-разуму старшие товарищи, Люди с большой буквы. Делали они это ненавязчиво, никаких нравоучений типа «что такое хорошо, а что такое плохо» не читали. Так, пробурчат что-нибудь одобрительное, если заслужил, а все остальное молча – собственным примером показывали.

Назарбаев вошел в бригаду Бориса Яговитова четвертым горновым. Спустя годы он с нежностью вспоминает о своем наставнике. «Никогда не забуду Бориса Васильевича Яговитова… Если меня спрашивают, что такое, по моему мнению, настоящий большевик, я всегда его вспоминаю. Его пример отношения к жизни, преданность своему делу и побудили меня вступить в партию. Он мне и рекомендацию дал. Вступал я в партию с полным убеждением, что эта организация несет людям справедливость, представляет собой силу, противостоящую лжи и порокам». Был Б. В. Яговитов, казалось бы, человеком не слишком образованным (всего четыре класса образования), а знал металлургический процесс лучше многих инженеров. На глаз, по одному виду вытекающего металла с поражающей всех точностью мог определить его химический состав. Когда кто-то из ребят пасовал, он подбадривал: «Это пройдет, станешь ты металлургом!»

Конечно, при всех своих лучших человеческих качествах наставники не были идеальными людьми. Как и другие рабочие, они не представляли себе жизни без «расслабления», своеобразной психологической разгрузки. Было, например, традицией: первая зарплата – первое посвящение. Какой в те годы город без базара, а базар без пивной? «Настал и мой черед, – вспоминает Назарбаев, – с первого аванса вести всю бригаду в пивную». Хоть и исполнилось ему тогда уже двадцать лет, но к вину он не прикасался. В деревне, при отце, такая мысль и в голову не могла прийти, в училище подобных традиций тоже не существовало.

«Возле пивной разговор короткий:

– Ступай, возьми.

– Сколько? – спрашиваю.

– Восемь бутылок. Денег добавить?

– Сам возьму».

Сходил он в магазин, принес восемь бутылок водки. Взяли граненые стаканы, по кружке пива. Когда все уже хорошо выпили, стали Нурсултана подначивать: «Ну, что же ты, такой здоровый, а стоишь смотришь? Надо ведь когда-то начинать». Налили полстакана. Он, как и все, выпил залпом и запил кружкой пива. И все, отключился. Проснулся на широкой кровати с белыми простынями, под головой огромная пуховая подушка. Выяснил, что оказался в доме у Яговитова, а проспал ровно сутки. Хозяйка, Марья Васильевна, внесла в комнату огромную миску домашних пельменей, Борис Васильевич вытащил бутылку водки. «Я тебя, парень, понял, заставлять не буду. Но вот маленькую я тебе рекомендую выпить». «Так из нас и делали металлургов», – вспоминает Назарбаев.

Нурсултан Назарбаев был настолько чист и здоров физически, что все наносное, негативное не прилипало к нему. Он прошел через мальчишеские драки, через грубую мужскую среду с ее ругательствами, и ничто это не задержалось в нем надолго. Бытует мнение, что для того, чтобы ребенок стал нормальным человеком, не обязательно его оберегать от негативного воздействия среды. Надо, чтобы он выработал иммунитет.

В этом отношении ему помогал и дух эпохи: он был таков, что все вокруг вынуждало стремиться к новым и новым вершинам, в зависимости от того, как их понимал тот или иной человек.

На комбинате существовало правило: все, даже малые достижения рабочего человека попадали на страницы газеты «Темиртауский рабочий». И это было своеобразным стимулом состязательности, роста личности.

В газете от 25 октября 1962 года, например, рассказывалось о том, что второй горновой Мансур Абдрахманов стал старшим горновым, а другие вторые горновые – Нурсултан Назарбаев и Кабидолла Саркенов – без отрыва от производства учатся в Темиртауском филиале Карагандинского политехнического института.

В газетах начали появляться фотографии Нурсултана, о нем пишут, прославляя его труд. «И таких замечательных людей, как горновые Казахстанской Магнитки Нурсултан Назарбаев и Кабидолла Саркенов, в Темиртау много!»

А у них была мечта – стать металлургами. И вот – прославленный Магнитогорский металлургический комбинат, первые уроки у огнедышащих домен, помощь новых друзей, первая самостоятельная плавка.

С отличными знаниями и навыками они возвращались в Темиртау. Сразу же встали на свою первую в жизни самостоятельную вахту металлургов. Домны родного брата Магнитогорска – Карагандинского металлургического завода – стали для них настоящей школой рабочей закалки.

После окончания заводского втуза Нурсултан Назарбаев стал работать газовщиком домны. Его избирают членом ЦК ВЛКСМ, а это огромные общественные нагрузки. Совмещать тяжелый физический труд с общественной работой было нелегко. Но сильному, выносливому юноше все это не казалось изнурительным. Спустя годы Нурсултан Назарбаев со смешанным чувством гордости за себя и сочувствием к отцу вспоминает и очень остро переживает эту страницу жизни. «Я стал зарабатывать в месяц четыре с половиной тысячи рублей. По тем временам, да еще для двадцатилетнего парня – зарплата почти фантастическая!» По две тысячи отсылал отцу. Потом, когда Нурсултан узнал, что тот все до копейки тратил на внуков, а не на себя, у него комок к горлу подкатил – ведь там-то, в деревне, по-прежнему влачили нищенское существование. Зато когда отец первый раз от сына получил перевод, всю деревню собрал: смотрите, Султан мой работать начал, деньги зарабатывать! Ну а уж когда он стал ударником коммунистического труда и его фотография в «Казахстанской правде» появилась (а он на ней еще и в шляпе был!), то отец устроил настоящий пир на все село.

На производстве до механизации и автоматизации труда было еще очень далеко. Работали вручную. Что такое труд горнового? Это тяжелый лом, чтобы скрап разбить, да широкая лопата, чтобы его вытащить. А там, внутри, ад, температура около 2000 градусов. Да еще газ, пыль. Нагрузка страшная. Режим выпуска металла не оставляет возможности ни жаловаться, ни передохнуть – на себя надейся. Сноровки еще не хватает, поэтому металл часто застывал, авария за аварией. Приходилось в асбестовых халатах лезть прямо в пламя, чтобы вытащить поломавшееся оборудование. За смену выпивали по полведра соленой воды, столько же выходило потом. Ребята все время разморенные, мышцы отдыхать не успевают, у многих кровь из носа идет – не все физически одинаково крепки. Некоторые не выдерживали, уезжать начали.

Запомнился Нурсултану приезд отца, решившего посмотреть, как и где трудится его сын. «Решил он пойти со мной в ночную смену, а она, как назло, совпала с большой аварией. Посмотрел он на все это, а наутро стал меня уговаривать: «Что же ты себя так мучаешь? Я сиротой в три года остался, но такого ада не видел. Брось все!»

Но организм молодого человека тогда уже был достаточно сильным, чтобы выдерживать огромную физическую нагрузку, при этом он мог легко и свободно заниматься общественной работой, спортом и не терять присутствия духа в любых экстремальных ситуациях. Что придавало ему уверенности в себе и кто сумел стать для него своеобразным эталоном в его глазах? Настоящие мужчины – металлурги.

«Металлург» постепенно стал врастать в сознание, ассоциируясь с «настоящим мужчиной». Почувствовать с их стороны пренебрежение – нет, такого позора душа Нурсултана Назарбаева не могла вынести. Все что угодно, только не это! Вот тогда-то он и дал себе клятву: «Умру здесь, сгорю, но плохих слов обо мне не скажут!» Этой клятвы он и держался. Выстояли и многие его товарищи, стали высококвалифицированными специалистами, известными металлургами.

Со временем Нурсултан понял, что тяжелый труд металлурга его уже не страшит. Более того: осознание, что он принадлежит к особой касте рабочего класса, «привилегии» которого состоят в недюжинных физических возможностях, доставляло ему удовольствие.

Так сельский паренек стал рабочим-металлургом, психология которого не заквашивалась на принадлежности к какой-либо этнической группе, а складывалась на мощной интернациональной основе. «В нашей бригаде я один был из казахов, кроме меня в ней – татарин, русский, украинец». Достоинства человека определялись не по национальной принадлежности, а по другим качествам, которые работа с металлом быстро выявляла. Сразу было видно, кто не прочь при случае в сторонке постоять, а кто не привык ответственность на чужие плечи перекладывать, брал на себя самую тяжелую работу, в любое пекло лез первым. К таким и уважение особое. Им молодые металлурги и старались подражать. Таким был Нурсултан Назарбаев.

Умный, честолюбивый, физически закаленный, с чувством собственного достоинства, Нурсултан Назарбаев значительно выделялся в своей среде. И чувствовался в нем скрытый огонь, позволяющий отличать его среди других молодых людей. Из выступления первого секретаря Карагандинского обкома ЛКСМ Казахстана на 11-м пленуме 28 мая 1962 года: «В марте этого года комитетом комсомола треста «Казметаллургстрой» среди комсомольско-молодежных коллективов проведена эстафета под девизом «ХIV съезду комсомола – энергию рук молодых». Около 200 комсомольско-молодежных бригад стройки включились в соцсоревнование за выполнение 5-месячного плана ко дню открытия комсомольского съезда. В результате более 5 тысяч молодых строителей Казахстанской Магнитки к 1 апреля успешно выполнили его… Соревнования бригад и ударников коммунистического труда и проводимая вокруг этого движения вся политическая работа оказывают на молодежь исключительно большое влияние. Это подтверждается на многочисленных примерах из жизни молодых передовиков – ударников коммунистического труда. Например, Нурсултан Назарбаев приехал из аула на Казахстанскую Магнитку. За год овладел сложной профессией доменщика. Когда Магнитка выдавала первый чугун, Нурсултан стоял у домны. За 8 месяцев повысил два разряда и стал вторым горновым крупнейшего металлургического завода. Нурсултан умеет не только плавить чугун, он – общественный деятель. Сотни и тысячи юношей и девушек, которые несут в себе нравственные качества человека коммунистического общества, живут и работают среди нас. Труд и быт этих замечательных людей – пример для подражания. Комсомол должен шире пропагандировать их дела».

Одна за другой после этого появляются в газетах фотографии Назарбаева. Заметим, что и внешний облик его отвечает той характеристике, что прозвучала на пленуме. Красивое лицо его дышит энергией молодости, располагая к себе зрителей. Привлекательная внешность, умение убеждать, крепкое здоровье, выносливость, сила воли, спортивность, музыкальность и, главное, стремление к собственному развитию – все это в комплексе не могло не производить впечатления на окружающих его людей.

Шестидесятые годы XX столетия были пронизаны романтикой подвига. Научные работники, геологи, разведчики Гражданской и Великой Отечественной войн, простой человек труда являлись основными героями того времени.

Назарбаева включают в состав советской делегации для участия в работе VIII Всемирного фестиваля молодежи и студентов, который должен состояться в Финляндии, в Хельсинки. Это его первая зарубежная поездка.

Здесь Нурсултан Назарбаев встретился с живой легендой века – Юрием Гагариным и даже сфотографировался с ним на память. Его поразили простота и обаяние космонавта. А за день до публикации в газете «Комсомольская правда» фотоснимка, на котором рядом с Юрием Гагариным находился Назарбаев, ему в числе других лучших сынов Родины был вручен комсомольский значок, который побывал в космосе с экспедицией Валерия Быковского.

Встречи на фестивале с западноевропейской молодежью порождали мысли о справедливости социального устройства общества. Новые поколения полярных стран мира жадно вглядывались друг в друга, стремясь проникнуть в чужую загадочную душу. Главный вопрос, на который приходилось Нурсултану Назарбаеву постоянно отвечать: «Что вы у себя дома, в Советском Союзе, имеете?» И юноша искренне старался обрисовать недоступный воображению западной молодежи мир, в котором нет богатых и бедных, белых и черных, рассказывал о своем стремлении к лучшему будущему, о приоритете духовного начала в человеке, о равнодушии к материальным благам.

Ему не могли поверить и все допытывались: ну почему именно он приехал на фестиваль, кто он такой, чтобы в его годы так свободно разъезжать по миру? Высшим критерием оценки свободы передвижения в их понятии были, конечно, деньги, в худшем случае допускалось, что за спиной молодого человека должны стоять обеспеченные родители, к тому же облеченные властью. «Помню, на встрече с американскими студентами из Бруклинского университета одна из девушек, звали ее Кариной Лагодо, допытывалась у меня: «Ты, наверное, сын какого-нибудь крупного коммуниста, если попал на этот фестиваль?» Пришлось прибегать к испытанному средству и показывать свои ладони, покрытые толстым мозолистым слоем». Она не могла поверить, что в Международном фестивале мог принимать участие простой рабочий паренек.

Тогда Назарбаеву казалось странным, что западная молодежь не понимает коммунистических идей, опасается их, видя в них угрозу собственному существованию. Он знакомится с зарубежными делегатами, участвует в дискуссиях на пленарных заседаниях. Когда участники дебатов засомневались во время его спонтанного выступления в преимуществах социализма перед капитализмом, рабочий ли он, Нурсултан вновь молча показал свои мозолистые руки.

15 ноября 1962 года Назарбаева принимают в члены КПСС, а 14 февраля 1963 года бюро горкома партии утверждает решение первичной парторганизации, и Нурсултан Назарбаев получает партийный билет № 11054052 (впоследствии № 02637097). Его он сохранит вплоть до распада СССР.

Семь лет «горячего стажа» явились ключевыми в жизни Назарбаева: именно в это время сложился цельный и сильный характер. Все, что задумывал, удавалось, все было по плечу. В сущности, уровень самосознания Нурсултана Назарбаева, выражавшийся в ощущении собственной силы и таланта, жизнерадостности, являлся отличительным качеством передового гражданина того времени. Рабочего пестовало общество, им гордилось. Поэтому и честолюбие молодого человека было совершенно удовлетворено: он был не «кем-то», а металлургом. У него даже мысли не возникало сменить профессию, род работы. А уж о должности руководителя и не задумывался.

«Я никогда особой страсти к руководящим должностям не испытывал. Но с детства было какое-то внутреннее чувство собственного достоинства, не позволявшее оставаться в середнячках», – напишет позже Н. Назарбаев в своей книге. К примеру, в школе он всегда стремился быть первым в учебе. Такое чувство вполне естественно для любого уважающего себя человека. А если он сам перестает себя уважать, то от него уже толку в жизни не будет. И так получалось, что его постоянно избирали в руководящие органы: в старших классах был членом ученического комитета школы, всегда в комсомольском активе находился – и в школьном, и в районном. Видимо, именно это внутреннее чувство собственного достоинства и определило его дальнейший путь. В ту пору за подобными людьми зорко следила Коммунистическая партия. Ее первостепенной задачей была подготовка такого молодого поколения, которое смогло бы взять на себя руководство страной.

Вступая в ряды компартии, Нурсултан Назарбаев был свято убежден в справедливости ее лозунга: «Свобода, Равенство и Братство». Он пропускал эти важные для него принципы через себя, и не было для него в ту пору альтернативы им. «К вступлению в партию меня никто не подталкивал… Ни о больших перспективах, ни о льготах, ни о выдвижении мыслей не было. А были перед нами живые примеры – ведь коммунисты в цехе всегда на виду, и в любых ситуациях они старались не ударить в грязь лицом… Я знал, что, кроме дополнительной ответственности, вступление в партию мне ничего не прибавит», – откровенно скажет позже Н. Назарбаев. Да и какую выгоду от партии мог искать рабочий человек, определившийся в своем призвании? Только осознание причастности к большой, кипящей, шумной жизни страны, какою она жила в то время. В ту пору осуществлялась очередная реорганизация высшего образования – было принято решение максимально приблизить учебу к производству. За этим стояла большая политика. Рабочий класс Запада, по мнению советских идеологов, был изуродован тем, что развивался в русле одной специальности, к которой и был прикован всю жизнь. Такой человек не был подготовлен к быстрым переменам в сферах деятельности.

Высшее образование было приближено непосредственно к производству. При металлургических комбинатах, например, образовывались заводы-втузы. Молодежи предоставляли возможность учиться в высших учебных заведениях без отрыва от производства. Партийное руководство СССР выдвигало идею социальной подвижности населения для развития универсальной личности. В этом случае работник был психологически подготовлен к переменам в собственной судьбе: смене места работы и жительства при необходимости.

Действительно, таким как Нурсултан Назарбаев, нужны были новые барьеры, новые высоты, которые они должны взять для того, чтобы жизнь заиграла перед ними новыми красками.

Неудивительно, что при такой политике государства и собственных установках личности Назарбаев в 1962 году поступает без отрыва от производства в Темиртауский филиал Карагандинского политехнического института по специальности «Металлургия черных металлов». Позже, понимая, что нужно больше уделять времени, чтобы получить серьезные знания, он переходит на очное отделение в феврале 1964 года. Окончание третьего курса совпало с закрытием в институте металлургического факультета: он был передан втузу, открывшемуся при Карметкомбинате, поэтому Назарбаев переводится туда для продолжения учебы по прежней специальности.

К слову, когда скопление в Темиртау молодых людей, неустроенность их быта, необеспеченность товарами первой необходимости при их большой заработной плате привели в результате к тому, что недовольная бытовыми условиями молодежь начала по-своему бунтовать, а руководители, допустившие этот, мягко говоря, инцидент, были отстранены от работы, то в процессе анализа причин молодежного волнения руководство пришло к выводу: для облагораживания парней необходимо направить в Темиртау бригады юных комсомолок. Действительно, после их прибытия начались знакомства, ухаживания, и молодые люди быстро успокоились, а через некоторое время зашумели одна за другой свадьбы.

1962 год был для Назарбаева знаковым еще и потому, что именно в этом году он решает создать свою семью с уроженкой Карагандинской области Сарой Алпысовной Кунакаевой. Оба имели хорошие сильные голоса, часто напевали модные мотивы. Нурсултан Назарбаев ради Сары даже стал посещать хор, в котором та участвовала.

Кино, танцы, вечерние прогулки, цветы закончились свадьбой. Сторону жениха представлял сосед по комнате Кабидолла Саркенов. Он сопровождал друга в загс, оставив свою подпись в книге регистрации 25 августа 1962 года. Комсомольскую свадьбу сыграли в небольшом кафе «Комсомолец». Руководство комбината выделило на свадьбу материальную помощь. Нурсултан Назарбаев был передовиком производства, поэтому получил еще и новенькую квартиру-полуторку.

Казалось бы, чего желать: прекрасная жена, высокооплачиваемая работа, благодаря которой можно не только прилично содержать семью, но и помогать своим родным, учеба в институте, занятия спортом, кипучая общественная жизнь.

15 июля 1967 года Нурсултан Назарбаев окончил завод-втуз, получив диплом № 367782 с квалификацией «Инженер-металлург». А через год, 17 июля 1968 года, на отчетно-выборном собрании первичной парторганизации доменного цеха он был избран членом партбюро цеха, а через четыре месяца становится его секретарем. Но и с комсомолом молодой человек продолжает тесно работать. 21 октября этого же года Назарбаев участвует в юбилейном пленуме ЦК ВЛКСМ в Москве, посвященном 50-летию Ленинского комсомола. Сам того не замечая, он как-то исподволь включился в еще более широкую активную общественную деятельность. Его всегда тянуло к людям, он испытывал острый интерес к человеческим судьбам. Заметим, что в ту пору Нурсултан Назарбаев выделялся своей харизматичностью. Внешние данные, интеллект, его взгляд и обаяние – все это располагало людей к нему, они узнавали и отмечали его, где бы он ни был. Это благожелательное отношение людей к Нурсултану Назарбаеву не могло не отразиться в дальнейшем на формировании его личности. Именно в этом благорасположении нужно искать истоки доброго отношения будущего президента к миру.

Назарбаеву было 24 года, когда в 1964 году Н. С. Хрущев был освобожден от обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР.

На смену ему пришел Л. И. Брежнев. Оба они возглавляли вполне сложившееся авторитарное государство. Жизнь рядовых граждан была регламентирована иерархической государственной пирамидой. Создаваемый работником прибавочный продукт присваивался государством и направлялся на реализацию проектов, осуществляемых, как было ясно из газет, в высших интересах народа: перманентного перевооружения, освоения космического пространства, строительства дорог, создания индустриальных гигантов, электростанций. По мнению идеологов партии, именно на этих гигантах взращивался новый человек, новая историческая общность.

Реформа шестидесятых привела к доминированию промышленности, армии, благодаря чему открылись огромные возможности для экспансии крупной индустрии. Отдельные ведомства получили хозяйственную независимость друг от друга.

С приходом к руководству Л. И. Брежнева пирамида власти настолько укрепилась, что уже было не важно, кто стоял во главе ее. Главное, чтобы установки партии проводились без нарушений и отклонений от стратегического курса.

Брежневский стиль был отмечен строгим соблюдением принципа коллективности партийного руководства. В результате в первые годы были достигнуты определенные успехи в социально-экономическом развитии страны. Думается, это было в немалой степени связано с тем, что Брежнев и его окружение представляли собой слаженную команду, устраняли крайности в политике и экономике, возникшие во время хрущевской «оттепели». В итоге Брежневу удалось реставрировать командно-административную систему, растоптанную самонадеянным Хрущевым. Пока Брежнев был здоровым и сильным человеком, особенно в первые годы правления страной, такой тип политика в большинстве своем вполне устраивал советский народ. И это несмотря на то, что создание культа «великого борца за мир», «великого ленинца», «великого теоретика» начинало напоминать миф о Сталине. Но только отдаленно. Почему? Вероятно потому, что Брежнев реставрировал сталинскую модель в значительно смягченном варианте.

В Советском государстве, которое было достаточно мощным и крепким, все определяла линия Коммунистической партии. Поэтому Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев прежде всего был «верным ленинцем». Показательной была реакция современников на избрание Брежнева главой государства.

Георгий Арбатов: «Сменили лидера. Но какая идеология и какая политика должны сопутствовать этой смене, какие теперь утвердятся политические идеи? Эти вопросы не обрели ответа. Ибо к власти пришли люди, у которых не было единой, сколько-нибудь определенной идейно-политической программы… Брежнева большинство людей… считали слабой, а многие – временной фигурой. Не исключаю, что именно поэтому на его кандидатуре и сошлись участники переворота».

Но Брежнев без громких слов быстро определился со своей политической линией, в сущности, продолжив великодержавный сталинский курс. Имя Сталина перестало появляться в контексте критики преступлений и ошибок, изменились содержание и стиль официозных статей. В них все реже рассматривались идеи и понятия, вошедшие в обиход после XX съезда. Зато ключевыми стали слова «партийность», «идейная чистота», «непримиримая борьба», «монолитное единство».

Вероятно, справедливым будет утверждение, что система уже не нуждалась в «слишком сильном лидере», отличавшемся импульсивностью и волюнтаризмом: он мог внести диссонанс, разбалансировать созданный годами тяжелейших испытаний жесткий каркас Советской державы. Отношение к людям, посвятившим себя партийной работе, принципиально никогда не менялось. На первом плане были крупные стройки, заводы, магистрали. И это было естественным для страны, поставившей задачу «догнать и перегнать», постепенно трансформированную в скрытый лозунг – «Не отстать!». Правда, в некоторых случаях роль партийного лидера в коллективе была выше, чем директора комбината или стройки. В таких коллективах положение дел нередко и во многом зависело от «боевитости» и морально-психологического климата в партийной организации. Идеальная модель героя того времени представляла человека в единстве общественных и личных интересов при безусловном приоритете первых. Непросто было советскому человеку, задавленному проблемами элементарного выживания, подойти к высокой цели, выдвинутой КПСС, гармонии общественного и личного.

В нашем обществе есть поразительная социально-психологическая черта: при жизни политических деятелей мало кто говорит об их недостатках. И только спустя многие годы наступает «прозрение», особенно относительно бывшего главы государства. Любопытно, что, демонстрируя подобное «прозрение», сопровождающееся, как правило, нелестными характеристиками в адрес главного руководителя, «прозревший» как бы дистанцируется от бывших представителей власти, даже если и находился рядом с ними. Причем, чтобы подчеркнуть свою непричастность к происходившему, в такого рода «анализах ситуации» даже явно положительные явления преподносятся зачастую с точностью до наоборот.

Вот типичный образец. Так, например, писал о брежневском времени Рой Медведев в 1989 году: «Но разве все было так плохо у нас во времена Брежнева? Разве не называли мы 70-е годы самым спокойным десятилетием в истории СССР? Да, но это было спокойствие застоя… Разве не были 70-е годы временем разрядки? Да, но это была слишком хрупкая «разрядка»… Разве советские люди в начале 80-х годов не жили лучше, чем в начале 60-х? Да, жизнь улучшалась, но крайне медленно… Разве Советский Союз не достиг при Брежневе паритета с Америкой в области стратегических вооружений? Да, эта цель была достигнута, но слишком большой ценой для нашей экономики и на слишком высоком уровне – далеко за пределами разумной достаточности».

На самом деле в абсолютном большинстве советские люди предпочитали мирно жить и не роптали на стабильность общества и его моральный стандарт. Напротив, такое положение дел многих вполне устраивало, так как давало устойчивые формы существования в рамках довольно продвинутой цивилизационной системы. Импонировало осознание мощи Советского государства, его авторитета на международной арене, то, что оно декларировало нормы относительного равенства в условиях жизни всех социальных слоев страны, что нередко проявлялось и на деле.

Брежневскую эпоху часто называют эпохой застоя, но между тем она характеризовалась стремительным ростом производства в приоритетных отраслях промышленности. На основе несовершенного уравнительного распределения советский человек впервые ощутил стабильность своего существования, появилась, что немаловажно, уверенность в завтрашнем дне. Он четко знал: если добросовестно выполнять свои обязанности, будет продвижение по служебной лестнице, пользование определенными льготами, сносная для тех времен заработная плата.

Народ, как сейчас стало понятно, добродушно относился к Л. И. Брежневу. Об этом можно судить хотя бы по анекдотам. Вызываемый ими смех – довольно безобидный, порождаемый в основном курьезами последних лет его жизни, когда он уже был безнадежно болен. В воспоминаниях о Брежневе самые разные по характеру отношения к нему люди, как правило, вспоминают доминирующие в нем человечность, доброту и внимание к людям. Георгий Арбатов подчеркивал, что он никогда не был жестоким и мстительным. В общении умел и любил выказывать внимание к окружающим. Помнил старых друзей, оказывал им всяческую поддержку, не выходящую за рамки существовавших моральных норм. А ведь эта характеристика дана академиком уже после смерти Брежнева, в 1990 году, когда говорить положительно о нем было, мягко говоря, «признаком дурного тона». Тем не менее никто из людей, близко знавших Леонида Ильича, не мог пройти мимо простых и привлекательных человеческих качеств главы государства.

Между тем в советском обществе начал оформляться слой новой интеллигенции, выходцев из разных социальных слоев. Эти люди не знали репрессий и в силу духовного развития, неплохой образованности были способны не только к восприятию новых идей, но и к выдвижению своих концепций.

Ориентация Советского государства на высокие идеалы чаще всего не только приносит личную выгоду для каждого гражданина, но и вызывает общественный интерес. Советскому обществу было выгодно воспитывать образованных, развитых людей, способствующих развитию благосостояния основной массы населения. В нем постепенно прорастало понимание неприемлемости крайних позиций: как стадного коллективизма, так и буржуазного эгоцентризма.

Блестящую характеристику этой эпохи дал великий русский мыслитель ХХ века Александр Зиновьев в статье «На рубеже столетий»: «В ХХ веке случился великий перелом в социальной эволюции человечества – произошел подъем ведущих стран планеты с уровня обществ на более высокий уровень социальной организации, а именно на уровень сверхобществ. И первым в истории сверхобществом огромного масштаба, оказавшим неизгладимое воздействие на эволюцию всего человечества, был Советский Союз. Западный мир отстал от него в своем социальном развитии на много десятилетий. Переход от эпохи обществ к эпохе сверхобществ в западном мире начался только после Второй мировой войны, причем под влиянием Советского Союза и в ожесточенной борьбе с ним, длившейся более полувека… В ХХ веке наша страна совершила беспрецедентный эволюционный эксперимент в человеческой истории – осуществила социалистическую социальную революцию, в чудовищно трудных условиях построила коммунистическую социальную организацию, благодаря ей сумела отстоять свою независимость в войне с сильнейшими в истории захватчиками, благодаря ей (социалистической революции) сумела добиться баснословных успехов во всех сферах социального бытия и стать одной из мировых сверхдержав, возглавила новую линию социальной эволюции, стала образцом для большинства народов планеты, ранее находившихся в униженном и угнетенном состоянии».

Такова была эпоха, в которой формировались духовные и человеческие качества будущего первого президента Казахстана.

Итак, Нурсултан Назарбаев чувствует себя на своем месте. И если бы кто-нибудь сказал ему, что у него совсем иное будущее, он бы не поверил: так свято был убежден, что он частица той рабочей среды, в которую вошел вполне осознанно. Позже Назарбаев скажет: «Не помышлял я в то время связывать дальнейшую судьбу с политической карьерой. Изменить профессии металлурга? Да ни за что на свете!» Жаль было и «горячий стаж» терять. Хотя в такие годы мысли о пенсионном возрасте, естественно, не очень-то одолевают. Да и сама молодость кажется вечной. Но вот кадровые металлурги очень тщательно следили за начислением «горячего стажа». Естественно, это сказывалось и на психологии молодых. «Горячий стаж» – предмет не только профессиональной гордости. Он и льготы давал немалые, обеспечивал досрочный выход на пенсию. Металлурги знали, что такое работа с горячим металлом, и не строили иллюзий по поводу неисчерпаемости своего здоровья. У Назарбаева набралось такого стажа семь лет.

Но, видимо, такие люди, как Нурсултан Назарбаев, не могли пройти незамеченными в обществе, остаться невостребованными как организаторы, руководители, политики.

Тесный контакт с людьми физического труда выработал в молодом человеке и отшлифовал такие качества, которые не только не стерлись в дальнейшем, но, напротив, оформились в определенные принципы.

1 января 1969 года один из журналистов писал о Назарбаеве в газете «Индустриальная Караганда»: «Кем он стал? Первым горновым, принимал участие в работе XIV и XV съездов комсомола, избран кандидатом в члены ЦК ВЛКСМ. Мальчишка из Чемолгана, из-под Алма-Аты, Нурсултан Назарбаев… Мы сидим в квартире Нурсултана. Он приехал сюда десять лет назад. И город, и Магнитка только начинали строиться. Он строил своими руками ее, варил чугун. Сейчас – парторг доменного цеха. Много сделал человек в своей жизни. А ведь ему только 28».

Но в эту пору он испытал и настоящее потрясение, когда бюро горкома партии вынесло ему строгий выговор с занесением в учетную карточку члена КПСС. Это было своеобразное напоминание, что с партией (а вернее – с некоторыми из ее функционеров) нельзя шутить. Наказание по тем временам было очень тяжелым, грозило в будущем многими неприятностями. Суть же проблемы состояла в том, что первый секретарь горкома партии Лазарь Михайлович Катков предложил Назарбаеву дать согласие избираться первым секретарем горкома комсомола. Он абсолютно был уверен, что на «доверие партии» молодой человек ответит только согласием. И был искренне раздражен, когда Назарбаев отказался. А он, рабочий человек, еще не считал себя психологически готовым к такой работе, да и терять свой «горячий стаж» и льготы, связанные с этой профессией, не хотел. Его вызвали на бюро, где он впервые столкнулся с одним из ритуалов бюрократии. Неприятно поразило, что никто из присутствующих даже не поинтересовался мнением молодого члена партии.