Читать книгу 100 признательных эссе - Ольга Викторовна Бермант-Полякова - Страница 10

Потом она вспоминала это как страшный сон, годы неудачного начала своего брака. Собственного тела она не чувствовала и как его баловать, не знала. Вместо радости тело приносило неприятности – во время эпиляции было больно, в женские дни – хлопотно, а обладание телом создавало в жизни одни сложности.

Постельные сцены и поцелуи героев на экране вызывали у неё ощущение неловкости. Восхищённые взгляды мужчин она не замечала. Сравнивая себя с другими женщинами, чувствовала себя недоделанной то в одном, то в другом.

То, что у мужчин сносит крышу, и она – причина безрассудных поступков, до неё дошло ещё в школе. То, что у мужчин есть желания, и все – непристойные, она усвоила дома, одновременно с перспективой «принесёшь в подоле – выгоним на улицу».

Про то, как сильно может тянуть друг к другу мужчину и женщину, она не догадывалась. Мужа она полюбила за порядочность и характер – он был способен упереться в цель и заработать невообразимые для неё деньги. Ему не нужен был никто, кроме неё.

Это была любовь глухой к своему телу с немым, стоящим столбом. Они никогда не обсуждали ни её страхи, ни её мышечные зажимы. Никто не сказал им, что всё это – поправимо.

Несколько лет спустя при мысли о выходных и близости с ним к ней подкатывала тошнота, а он украдкой плакал в подушку.

Врач, выписывая ей антидепрессанты, поинтересовалась, удовлетворена ли она своей интимной жизнью. Она струсила сказать правду и ответила «Да».

Она думала о разводе, но его карьера шла в гору, и всеми деньгами в семье распоряжалась она. Он устал ждать чуда и стал коллекционером порнографии.

В новой квартире они легли спать в разных спальнях.

Новый мужчина был ей не нужен, она была уверена, что с другим будет то же самое. Новые женщины были ему чужими, родная была – она одна.

Возвращаться мыслями в начало их брака он не стал бы под угрозой расстрела. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Его отдушиной была дача, и в один из дней он распанахал себе руку болгаркой.

Первый раз в жизни она испугалась за него, глубоко, до нутра, по-бабски.

Развороченные мышцы и сухожилия в больнице сложили обратно, раны зажили, но для реабилитации нужно было делать зверский массаж – разрабатывать укороченные контрактурами мышцы.

Она научилась добираться до каждой прожилки его почти действующей руки. Он научился не вскрикивать, перетерпевая боль. Каждый раз после мучительств её укрывала с головой нежность. И однажды она не стала сдерживать порыв и нежно поцеловала его. Долго, по-настоящему.

Он ответил лаской. Первый раз в жизни у неё внутри «сердце ёкнуло» и захотелось больше, чем поцелуй. После близости он впервые без обиняков её спросил: где она расслаблена, где напряжена и как ей приятно. Впервые она призналась ему, что не знает себя.

Он сделал выводы и попросил начать всё заново, с чистого листа. Она смутилась и убрала подальше его постель.

Много лет спустя её бестактно спросили, почему у них так долго не было детей?

Она попыталась проглотить ком, вставший в горле, и сразу не нашлась, что ответить. Впрочем, собеседница быстро заполнила паузу своими рассуждениями о том, что именно так, как они с мужем поступили, и надо делать – сначала создать жилищные условия, а потом рожать.

Наедине с собой она успокоилась, погладила горло руками и представила, как достаёт наружу свои скомканные чувства: злость, печаль, страх. Тело расслабилось, и сами собой пришли слова: родила она, как и положено новобрачной. Через год с начала регулярной половой жизни с любимым мужем.