Читать книгу Родниковая вода - Ольга Викторовна Фридель - Страница 1

– Смотри Виталик, вот наш поворот, указатель видно, Боровики написано. Это та деревня заброшенная, где старики век свой доживают. Мало кто о ней знает, хочу эту тему в СМИ осветить. Напишу статью в журнале "Сельская быль". Хайповая тема сейчас, мне за нее премию дадут. – сказала Алиса Семенова.

– Смотри-ка премию она захотела! Куда потратишь то столько денег? – спросил брат.

– Виталик, ну что за глупый вопрос? Я же девочка найду на что потратить. В Милан поеду, отдохну или на Бали. Не в деревню же ехать за релаксом.

– Ну вот, а лучше бы отдала обездоленным детям или бабушкам одиноким.

– Братишка не будь занудой, ну какие бабушки, они свое отжили, а у меня жизнь только начинается. Максимум, что можно так это гостинцев купить и угостить, я же не злодейка. Нашу бабулечку помню, как она нам пирожки и печенье пекла, жила нас растила во всем себе отказывала. Но, то наша, а чужим как я помогу, всех не обогреешь. – ответила Алиса.

– Ну да не обогреешь всех, зато кого-то одного вполне могла бы. И в карму зачет и бабушке хорошо.

– Ну Виталик, если встретиться такая старушка, которой я бы душу и сердце отдала, то запросто бы взяла ее на попечение. Пока таких не встречала. Смотри поворот не проскочи, вон там сворачивай. Да, дорога тут конечно не Милан, подвеску в машине быстро ушатает. На чем они тут ездят интересно.

– Есть сестричка такие виды сельского транспорта, как конь с телегой, трактор, автобус "Пазик". Думаю другое тут и не держат, раз живут одни старики. Слушай, а ты где там жить будешь? Одна улица на всю деревню, вдруг местные там нелюдимые и не пустят на постой. Я то завтра уже обратно поеду в город. Через три дня только вернусь за тобой. Прости, но остаться и охранять тебя не смогу, командировка ждет.

– Не думаю, что они там совсем нелюдимые, в деревнях люди веселые живут, песни поют да на гармошке играют. Тем более пожилые, что им еще там делать раз не работают. Какая-нибудь добрая старушка пустит на ночлег. А не пустят в заброшку пойду. Говорят главные достопримечательности Боровиков это родник за лесом и много заброшенных домов. В этих завалюшках все осталось нетронутым, как при жизни людей и мародеры не растащили ничего. Поживу там раз есть условия.

– Алиска, ну ты и отчаянная. И не боишься ночевать в чужом, старом, заброшенном доме? А вдруг там барабашка ходит и пугает, ну или из более реалистичного кто-нибудь ночью залезет, а ты там одна. Нет, давай без экспериментов, я маме обещал тебя в целости и сохранности в город привезти обратно. Сейчас доедем и поспрашиваем, вдруг кто жилье сдает. Может туристов принимают. – сказал Виталик.

– Ладно, ладно я пошутила. А то маман наша этого не переживет. Самой жутковато конечно в таких условиях ночевать. Поищем комнату, может кто и пустит.

Машина свернула на повороте, дорога сменилась с асфальтированного шоссе на пыльную и проселочную, где колесами чувствовалась каждая кочка.

Проехав еще несколько километров, оставляя за собой клубы песчаной пыли, Виталик сказал:

– Смотри какая тут девственная красота, нетронутая цивилизацией. Присмотрись только к пейзажам, а воздух какой, хоть ложкой ешь и не наешься. Вот где рай на земле, в деревнях наших. А птицы как поют, даже слышно через рев мотора. Все решено, бросаю работу и уезжаю жить в село. Найду себе девушку хорошую, работящую, будем корову держать и песни играть на балалайке.

Алиса засмеялась, толкнув брата в плечо.

– Вот ты пошутил! Да куда ты из города денешься? От своих калымов и Наташки Богомоловой. Сиди уже, где сидишь. В село можно просто ездить отдыхать душой и телом. На родник сходить, на рыбалку тоже, комаров покормить. А жить постоянно тут, я не поверю в это. Да и в какую деревню? В эту? Где нет ни медпункта, ни магазинов, ни чего, только одна улица со стариками и заброшенные дома стоят. Думаю нам сейчас очень печальная картина предстанет. Разруха и тишина, как после радиации. Тут даже никто коров не держит, ни к чему это все пожилым людям.

– Да ладно я пошутил! А то, что красиво тут очень это правда! Все подъезжаем, смотри развалюшки на окраине какие стоят.

Алиса замолчала и рассматривала все, что видела в окно. Картина была немного жуткая, неприятная и стало не по себе.

Ровным рядочком стоят дома, заколочены окна, закрыты ставни, забиты двери. Все кругом заросло репейником да травой. Но, несмотря на удручающий вид улицы, разрухи в деревне не было. Скорее выглядело все так будто люди просто встали и ушли, ничего не взяв с собой. И никто не залез в избы и не разворовал их.

– Да уж, целая деревня стоит, а жить в ней некому. Жилье то добротное и стекла не выбиты и ставни не оторваны. Хоть заходи и живи, предварительно скосив растительность вокруг. – сказала девушка.

– И правда, хоть переезжай сюда и возрождай. Красиво, только без людей! Интересно, а тут еще кто-то живет? А то проедем по всей улице, а жилых домов и нет. Ты смотри по сторонам, увидишь кого живого, остановимся, спросим про комнату.

– Хорошо. Как-то не по себе мне тут. Чернобыль дубль два. Ни движухи, ни коров, зона отчуждения прям какая-то. Наш редактор говорила, что тут старики живут и интервью будет у кого взять. А получается зря ехали в такую даль.

– Сестренка, ты не расстраивайся раньше времени. Давай доедем до центра, может там кто-нибудь есть.

Проехав еще несколько метров девушка заметила старушку, которая сидела на лавочке у дома и читала газету.

– Виталя, Виталя, останови машину, вон там, смотри бабушка сидит. Давай спросим у нее, есть ли тут кто-нибудь кто комнату сдает.

Брат махнул головой, свернул на обочину, заглушил мотор. Алиса отстегнула ремень безопасности, открыла дверь и быстро вышла из машины. Уверенной походкой направлялась прямо к пожилой женщине.

– Добрый день!

– Добрый, добрый! – ответила старушка.

– Подскажите пожалуйста, вы не знаете кто-нибудь тут сдает комнату приезжим? – спросила девушка.

– Знаю! Сдают! Вы приехали отдохнуть, на рыбалку?

– Ой, как хорошо! Нет, не на рыбалку. Я журналистка, приехала взять интервью у жителей заброшенной деревни и репортаж сделать. А как проехать к тому дому, хотелось бы на ночлег устроиться, а то вечер уже, да дорога вымотала.

– Вот это хорошее дело! Последний раз про нашу деревеньку в газетах писали, наверно в 1988 году, тогда колхоз у нас гремел, был лучшим из лучших. Надои высокие, урожаи хорошие, теперь это все в прошлом. – сказала старушка, вытирая предательски, набегающую слезу со щеки.