Читать книгу Антиквар - Ольга Юрьевна Богатикова, Ольга Богатикова - Страница 2

Реальность Даламан, 120 лет назад

Он явился в недобрый час. Собственно, появление темного мага никогда не бывает кстати, однако в этот раз нам действительно было не до него. Неделю назад в окрестностях Татема, городка, где располагался наш госпиталь, произошло землетрясение – самое крупное за последние пять лет. Мы находились сравнительно далеко от его эпицентра, поэтому отделались разбитой посудой, рухнувшей с полок во время подземных толчков, и легким испугом, когда под нашими ногами зашатался пол.

Людям, которые жили за пределами Татема, повезло меньше. По сообщению местных властей, от землетрясения в общей сложности пострадали восемь населенных пунктов, три из которых – деревня и два маленьких хутора, оказались полностью разрушены.

Местные жители – спасатели, стражники, горожане, а также приезжие волонтеры, занимались ликвидацией последствий этого стихийного бедствия. В наш госпиталь Светлого пламени нескончаемым потоком везли людей, найденных под развалинами домов и торговых лавок.

Нас, магов-целителей, было всего двенадцать человек, и работали мы теперь в буквальном смысле на износ. Спать и есть приходилось по очереди, ибо большинство пострадавших имели столь серьезные раны, что им требовался длительный уход и постоянные магические вливания. Городские лекари помогали нам всеми силами, однако этого все равно было недостаточно, чтобы вывести госпиталь из режима аврала.

Ситуация осложнялась еще и тем, что правое крыло нашего некогда просторного здания пришлось отдать муниципалитету для размещения людей, лишившихся крова. Это здорово сократило количество больничных комнат, и теперь наши пациенты лежали едва ли не друг на друге.

Не удивительно, что, когда моя помощница Рина сообщила: главного целителя, то есть меня, дожидается визитер, – я совершенно не обрадовалась.

– Это темный маг, Леонора, – шепотом сказала Рина. – Он говорит, ему очень нужно вас видеть.

На дворе был восьмой час утра, за плечами стояла бессонная ночь, которую я вместе с остальными лекарями провела среди стонущих людей, а потому единственное, о чем я сейчас мечтала – это укрыться одеялом и поспать хотя бы два-три часа. Тем не менее, я попросила помощницу проводить гостя в приемную: во-первых, в нашем госпитале принимают страждущих в любое время суток, а во-вторых, хотелось узнать, что колдуну здесь понадобилось, ибо темные маги в обители светлых чародеев обычно не появлялись.

Он вошел в мой кабинет стремительно и твердо. Высокий, худощавый, с большими серыми глазами и темными волосами, собранными у основания шеи в конский хвост. Одетый в добротный дорожный костюм, чародей походил на обычного путешественника, и только исходящий от него флер волшебства давал понять, что этот человек сведущ в магических искусствах.

Я определенно видела его в первый раз, однако мужчина отчего-то показался мне смутно знакомым.

– Доброе утро, госпожа Сиил, – сказал маг, когда я поднялась ему навстречу. – Прошу извинить меня за столь ранний визит. Я знаю, что пришел в неподходящее время и отвлекаю вас от важной работы. Однако мое появление обосновано и может принести вам пользу.

Я указала ему на узкий диванчик, стоявший у стены. Он вежливо кивнул и опустился на его край. Я села с другой стороны.

– Слушаю вас, господин…

– Эфлер. Элерон Эфлер.

Сонливость, с которой я боролась после долгого тяжелого дежурства, мгновенно исчезла. Что ж, мне недаром показалось, будто этот колдун мне знаком. До сегодняшнего дня мы с ним, конечно, не встречались, однако слышала я о нем неоднократно. На столичных собраниях ковена нам, светлым волшебникам, часто рассказывали о событиях, происходивших в лагере темных магов, и имя господина Эфлера вкупе с имитацией его образа мелькало в данных рассказах систематически.

Репутация у этого колдуна была так себе. С одной стороны – умный грамотный человек, способный чародей, достигший в своем искусстве немалых высот. С другой – своевольный бунтарь, не признающий авторитетов, способный вытворить любую дичь, которая, по его мнению, принесла бы ему выгоду.

И вот теперь он здесь, передо мной. Интересно, что ему нужно?

– Я пришел, чтобы предложить свою помощь, – будто услышав мои мысли, произнес чародей.

– Помощь? – удивилась я. – Какого рода?

– Любого, – на лице мага появилась грустная улыбка. – Видите ли, в чем дело… Неделю назад во время землетрясения была разрушена деревня Тивип. В прошлом году в эту деревню переселились двое моих старших братьев со своими семьями. Возможно, вы слышали о них. Они не владели силами колдовства, зато были отличными кузнецами.

Я задумчиво кивнула. Недавно муниципалитет подарил госпиталю новую кованую ограду, и один из устанавливавших ее рабочих заметил, что над ней работали двое кузнецов из Тивипа.

О!.. А ведь этой деревни больше нет. Она оказалась в эпицентре бедствия, и теперь на ее месте лишь груды камней и бревен.

– Мои братья, их жены и дети погибли в первые минуты землетрясения, – продолжал Эфлер. – Я приехал из столицы, чтобы их похоронить. За годы своей жизни мне довелось многое повидать, госпожа Сиил, однако то, творится сейчас в окрестностях Татема, воистину чудовищно. С разрешения местного бургомистра, я принимал участие в разборе завалов и поиске пострадавших людей. Теперь мои услуги в этом деле не нужны, и я пришел к вам, чтобы предложить помощь в уходе за ранеными.

Я слушала его с возрастающим изумлением. Темный маг желает помочь светлым волшебникам? С его стороны это очень мило, но слишком уж чудно.

Вражда темных и светлых чародеев длится на Даламане почти тысячу лет. Никто не помнит, с чего она началась, однако история сохранила упоминания как о мелких стычках, так и полноценных войнах, которые они вели друг с другом на протяжении многих веков. Сейчас мы уже не воюем, между нашими ковенами установлен нейтралитет, но приятелями темная и светлая сторона так и не стали. При встрече в лицо друг другу мы, конечно, не плюем, однако стараемся, по возможности, ходить разными дорогами. Если же возникает необходимость в общении, то причина этой необходимости должна быть очень и очень веской.

Бывали случаи, когда темным и светлым магам приходилось работать вместе, однако это происходило редко и непременно при посредничестве королей, выступавших между ними связующим звеном.

Неужели смерть родственников и разрушения, устроенные землетрясением, потрясли господина Эфлера настолько сильно, что он решил перешагнуть вековые предубеждения, и по собственному почину предлагает нам свои услуги? Хорошо, если так. Тем не менее, его отзывчивость может быть вызвана приказом главы темного ковена, задумывавшего какую-нибудь гадость.

Последнее наиболее логично и вероятно, если бы не одно но. Большей гадости, чем та, которую нам устроило землетрясение, и придумать-то сложно. Татем – маленький провинциальный городок, а наш госпиталь – крошечное объединение светлых целителей, коих великое множество во всех регионах королевства. У нас нет ничего такого, что могло бы заинтересовать не то что темного мага, а даже самого рядового разбойника. Есть только проблемы с поставками перевязочных материалов и толпа раненых людей, которая с каждым днем становится больше.

Что и говорить, помощь нам очень нужна, и мы находимся не в тех условиях, чтобы хоть как-то ею пренебрегать.

– В госпитале много дел, а рабочих рук катастрофически не хватает, – сказала я гостю. – Однако я не знаю, что вам предложить, господин Эфлер. В первую очередь, нам нужны целители. Вы же исцеляющей магией наверняка не владеете.

– Не владею, – согласился чародей. – Зато могу составлять лечебные зелья. Я знаю новейшие рецепты отличных отваров и мазей, которые стали бы вашим магам хорошим подспорьем. Зельям все равно, какого цвета мантия у зельевара, верно?

Я слабо улыбнулась.

– Вы выглядите уставшей, госпожа Сиил, – заметил Эфлер. – Позвольте вам помочь.

Прежде чем я успела что-либо сказать, чародей подсел ближе и взял меня за руку. Едва его пальцы коснулись моих, как в кожу будто бы впились десятки крошечных иголочек, а потом в меня мощным потоком хлынула магия.

Несколько секунд – и мой магический резерв был полон под завязку, а я сама чувствовала себя такой бодрой и отдохнувшей, что, казалось, могла в одиночку свернуть любую горную вершину.

Эфлер отпустил мою руку не сразу. Поток магии иссяк, а он все еще держал мою ладонь и внимательно смотрел в глаза. Убедившись, что из них пропали последние следы бессонной ночи, мужчина медленно разжал пальцы и отсел на прежнее место.

– Это был щедрый подарок, господин Эфлер, – улыбнулась я. – Благодарю.

– Буду признателен, если вы станете называть меня Элероном, госпожа Сиил. И сумеете отыскать место в вашем госпитале.

– Я назначу вас вторым зельеваром, – ответила ему. – Мази и отвары нашим лекарям очень нужны, а ответственный целитель попросту не успевает готовить их в нужном объеме. Однако вы должны понимать: мне нечем заплатить за ваш труд. Единственное, что я могу – это предоставить комнатку для ночевок. Если, конечно, она вам нужна.

– Деньги мне не требуются, а вот комната пригодится, – кивнул чародей. – Все городские постоялые дворы заполнены крестьянами из разрушенных деревень. Волонтеры, вроде меня, вынуждены ночевать в конюшнях или прямо на улице.

– Крышей над головой я обеспечу вас без проблем. А еще горячей едой – если не побрезгуете сесть за один стол со светлыми магами.

– Благодарю, госпожа Сиил.

– Называйте меня Леонорой, Элерон, – улыбнулась я, поднимаясь на ноги. – Вы готовы приступить к работе прямо сейчас?

– Да, конечно.

– В таком случае, прошу за мной. Я познакомлю вас с остальными целителями и покажу новое рабочее место.

***

Элерон Эфлер провел в госпитале ровно месяц. От рассвета до поздней ночи он стоял у кипящего котла, помогал транспортировать больных и даже несколько раз помогал мне составлять списки умерших и излечившихся пациентов.

Прочие целители Светлого пламени отнеслись к появлению мага с молчаливой настороженностью. В другой ситуации чародеи наверняка бы возмутились и потребовали прогнать его прочь, однако сейчас, в условиях жесточайшего аврала, они были рады любой помощи, и неважно от кого она исходила – от темного колдуна или демона преисподней.

В то, что Эфлер искренне желает помочь пострадавшим от землетрясения, не поверил никто. Чародеи его ковена столь редко бывали замечены в подобных поступках, что нового зельевара скорее бы заподозрили в желании добить несчастных людей, нежели облегчить их страдания.

Элерон, между тем, вел себя безукоризненно. Он быстро и со знанием дела выполнял свои обязанности, не выражал ни малейшего недовольства ненормированным трудовым днем, и старательно не замечал косых взглядов новых коллег.

Его работа оказалась для нас отличным подспорьем, поэтому дальше подозрительных взглядов недовольство целителей не пошло. Все они внимательно наблюдали за его работой и поведением, при этом никто из них не сделал ни одной попытки подружиться с темным магом. Эфлер тоже не горел желанием навязываться кому-либо в приятели, а потому единственным человеком, с которым у него завязалось некое подобие отношений, была я.

Как главный целитель госпиталя, я лично контролировала его работу, проверяла готовые зелья и мази, а также предлагала дополнительные задания, вроде установки защитного купола над тяжелыми пациентами, или все той же транспортировки вновь прибывших пострадавших.

Ночевал Элерон тоже неподалеку от меня. Комната, которую я определила ему для ночевок, располагалась в моем доме. Собственно, сейчас там размещалось едва ли не общежитие – после того, как в Татем хлынул поток обездоленных людей, я поселила у себя четырех своих целительниц, уступивших собственное жилье родственникам из разрушенных поселков.

Так как эти дамы заняли все жилые помещения моего небольшого, в общем-то, дома, господин чародей был заселен в кладовку – я в срочном порядке выбросила из нее хлам, установила удобную кушетку с набором постельных принадлежностей и сундук для личных вещей.

Эфлер, которому несколько ночей подряд приходилось смотреть сны в конюшнях и дровяных сараях, своей спальней остался доволен и даже нашел ее симпатичной.

Еда, коей мы кормили колдуна дважды в сутки, его тоже устраивала. Он проглатывал предложенный ему хлеб и кашу, почти не жуя, после чего сразу же шел работать.

Магией за этот месяц чародей делился еще дважды, и оба раза со мной. Находил меня, обессиленную после очередного ночного дежурства в коридоре или каком-нибудь темном уголке, и молча приводил в чувство.

– Вы погубите себя, Леонора, – с укоризной сказал он мне как-то раз. – Право, разве можно работать с такой самоотдачей? Вы же сгорите, как свечка. Поберегите себя, вы здесь очень нужны.

С целителями и пациентами Эфлер был вежлив, но холоден. При моем же появлении взгляд его теплел, а на губах мелькала быстрая улыбка.

Это наводило на мысли, что мое общество ему приятнее прочих. Или что я интересна ему, как женщина. В этом не было ничего удивительного, ибо мужчины обычно находят меня красивой. Им нравятся и мои густые темные волосы, и гладкая светлая кожа, и зеленые кошачьи глаза, и аккуратный чуть вздернутый нос. Почему бы Элерону Эфлеру тоже не поддаться моему очарованию, пусть и немного поблекшему из-за последних событий?

Его внимание было очень лестным. Я видела, какие серьезные взгляды он бросал на меня, когда думал, что я смотрю в другую сторону. Подмечала, как трепетно прикасался к моим пальцам или, будто случайно, скользил по запястью руки, передавая флаконы со свежим отваром или новой мазью.

Между тем, я отлично понимала: Эфлер делает это неспроста.

Как и прочие целители, я не верила во взыгравшее в нем сострадание к жертвам землетрясения, а потому терпеливо ждала, когда господин маг раскроет истинную цель своего появления в госпитале Светлого пламени.

На небе пылал закат. Он был пурпурный, с темно-серой ватой облаков, рассеянных мелкими клочками по всему небосклону. Я сидела на ступеньках крыльца и наблюдала, как неторопливо плывут по кровавой реке эти размытые нити.

Сегодня, впервые за последний месяц, я смогла вернуться домой до того, как солнце скрылось за горизонтом. Обстановка в госпитале начала налаживаться: новых пациентов к нам больше не привозили, а те, что находились на попечении целителей, были стабильны и уверенно шли на поправку. Это вселяло надежду, что последствия стихийного бедствия скоро будут преодолены, и жизнь вернется в прежнее русло – до следующего чрезвычайного происшествия.

– Красный закат сулит ветреный день.

Рядом со мной на ступеньку опустился Элерон Эфлер. Он тоже пришел из госпиталя раньше обычного и явно был настроен пообщаться.

– За последние две недели над Татемом не пролилось ни капли дождя, – задумчиво сказала я. – Зато ветер усиливается с каждым днем. При этом он сухой и пыльный. К нам идет засуха, Элерон.

– На побережье новое бедствие, вы слышали? – чародей устало потер виски. – Ваши целители сегодня говорили о цунами, которое накрыло один из крупных портовых городов. Погибло не менее двух тысяч человек. Примерно столько же пропало без вести.

Я глубоко вздохнула.

– Иногда мне кажется, что природа хочет стереть людей с лица нашей реальности, – глухо сказала ему. – Раньше стихии обрушивались на нас не чаще одного-двух раз в год. Теперь же они сотрясают Даламан едва ли не каждый месяц. Здесь землетрясение, там – наводнение, лесной пожар или извержение вулкана. Интересно, сколько осталось времени до того, как они полностью нас уничтожат?

– Возможно, не так уж много, – пожал плечами Эфлер. – Как думаете, Леонора, что является причиной такого разгула стихий?

– Надо полагать, люди, – я пожала плечами в ответ. – Они всегда стоят во главе любого несчастья, так уж повелось.

Маг качнул головой.

– На мой взгляд, Леонора, вы правы лишь отчасти. Люди действительно виноваты, но не все. Согласитесь, крестьяне, возделывающие землю, или пекари, чьим трудом на нашем столе есть свежий хлеб, не могли привести мир в состояние такого раздрая. Это сделали чародеи, госпожа Сиил.

Я повернула к нему лицо. Эфлер смотрел на меня прямо и серьезно.

– Магия была и остается единой силой, не разделяющей себя на светлую и темную часть. Это такая же стихия, как огонь или вода. Однако люди, научившиеся использовать ее дары, отчего-то раскололись на два лагеря и враждуют между собой, направляя магические силы друг против друга. Эта вражда иссушает Даламан, Леонора. Сама природа восстает против этой глупой несправедливости. Знаете, в темном ковене есть маги, которые много лет наблюдают за молодыми колдунами. По их словам, в последние годы прослеживается печальная тенденция – уровень магической силы юных чародеев сал значительно ниже, чем три-четыре десятилетия назад. Мы вырождаемся, Леонора. Даламан будто бы забирает наше волшебство. И это логично – раз мы не желаем пользоваться им, как надо, значит, оно нам не нужно.

– К чему вы ведете, Элерон?

– К тому, что нам пора пересмотреть свое отношение друг к другу. Поглядите, как слаженно мы с вами трудились последний месяц. Мир не распался на части от того, что темный и светлые маги работали бок о бок. Наоборот, сообща мы быстрее и качественнее выполняли поставленные задачи. Мы не враги, Леонора, и никогда ими не были.

– Я с вами согласна, – грустно улыбнулась в ответ. – И другие маги согласятся тоже. Пусть не сразу, но однажды это произойдет. Вот только стихийные бедствия это не остановит. Пока мы станем мириться, под нашими ногами по-прежнему будет трескаться земля, а на головы будут обрушиваться ливни, волны или камнепады.

– Так и есть, – кивнул Эфлер. – Чтобы вернуть Даламан в состояние прежнего баланса, нужно время. Но знаете, Леонора, это время можно выиграть.

– За счет чего же?

– За счет магии, конечно. Ее целительная сила могла бы прекратить стихийные бедствия и дала бы нам возможность обсудить свое будущее взаимодействие.

Я покачала головой.

– Чтобы получить нужное количество волшебства, придется иссушить до донышка не меньше сотни чародеев. Никто не согласится сдерживать цунами за счет собственного резерва.

– Это вовсе не обязательно, – на лице мужчины появилась улыбка. Она была такой жесткой и лукавой, что заставила меня внутренне подобраться. – Нужное количество волшебства может дать магический источник.

– Вы ошибаетесь. Ни один из них не обладает столь мощным потоком, чтобы повлиять на состояние реальности.

В глазах Эфлера появился хитрый огонек.

– Скажите, Леонора, слышали ли вы когда-нибудь о Колодце небесного огня?

Мое сердце на мгновение сжалось, а потом забилось в бешеном ритме.

– Вы имеете в виду сказку, которую любят рассказывать в магических школах? – стараясь говорить невозмутимо, уточнила я. – О том, что на заре веков в Даламане существовал источник, дарующий колдунам столь великую мощь, что за возможность обладать им чародеи древности едва не истребили друг друга?

– Именно, – кивнул Эфлер. – В той сказке говорится, что колдуны не смогли поделить силу источника и затеяли страшную войну, которая едва не погрузила Даламан в хаос. Однако маги вовремя одумались, прекратили бои, спрятали источник в подземную пещеру, а вход в нее заперли так надежно, чтобы ни один человек не смог его открыть. Знаете, Леонора, в этой истории мне всегда чудилась некая фальшь. Законы мира таковы, что на любое действие непременно должно найтись противодействие. Невозможно создать заклятие, которое нельзя снять, невозможно изготовить замок, к которому нельзя подобрать ключ. Древние маги могли запечатать пещеру с Колодцем небесного огня сильнейшими чарами, однако в то, что эти чары нереально взломать, я никогда не верил. И оказался прав.

По моей спине побежали мурашки.

– Около полугода назад я совершил поездку по магическим башням Аринейской пустыни, – продолжал Элерон. – В их архивах хранятся полезнейшие документы, которые многие люди отчего-то считают хламом. В одной из таких башен мне попался старинный текст, где была изложена известная нам сказка, но с очень интересными подробностями. В тексте говорилось, что Колодец небесного огня существует, и колдуны древности действительно спрятали его в потайной пещере. Добраться же до него вполне реально, хотя и очень сложно. Чтобы сохранить Колодец под землей, маги установили многоуровневую защиту. Во-первых, над пещерой построили город, чьи жители должны были стать стражами зачарованных дверей и не подпускать к ним искателей силы и приключений. Во-вторых, открыть вход в пещеру могли только темный и светлый маги, действующие по взаимному согласию. Светлому чародею надлежало активировать особый артефакт, который отпирал волшебный замок, а темному – распахнуть сами двери. В-третьих, магам следовало сразиться с темной сущностью, которую колдуны поместили за этими дверьми, и которой приказали охранять пещерный зал с источником. Обратите внимание, Леонора, выполнить эти условия тяжело, но не невозможно.

– В данном уравнении слишком много переменных, – покачала головой я. – Например, известно ли вам, о каком городе-страже идет речь? Быть может, его давным-давно нет, и вход в предполагаемую пещеру огненного Колодца утерян навсегда.

– Этот город существует и здравствует до сих пор, – улыбнулся Эфлер. – Определить, какой населенный пункт имел в виду автор древнего текста, было не сложно, Леонора. Судя по его описанию и месту расположения, этот человек говорил об Алоире – городе светлых магов, что раскинулся в крупнейшем оазисе все той же Аринейской пустыни. Предваряя ваш следующий вопрос, скажу, что артефакт, способный отпереть двери зачарованного тайника, тоже реален и тоже никуда не пропал. Знаете, найти его след оказалось гораздо сложнее, чем понять, где сокрыта волшебная пещера. Мне пришлось несколько месяцев перебирать пыльные документы, прежде чем я выяснил: артефакт спрятан за тысячи верст от Алоира в крошечном городке Татем. А его хранителями на протяжении многих столетий являются маги-целители ордена Светлого пламени.

Эфлер подсел ко мне ближе, заглянул в глаза. Мне пришлось сделать над собой усилие, что не отодвинуться в сторону.

– Артефакт, способный отпереть двери в хранилище Колодца небесного огня, находится у вас, Леонора. И вы, как главный целитель этого госпиталя, являетесь его посвященным хранителем. Я прав?

Мои губы сами собой растянулись в холодную улыбку.

– Так вот зачем вы приехали в Татем, господин Эфлер, – усмехнулась я. – Не для того, чтобы похоронить родных, не для того, чтобы помочь пострадавшим от землетрясения людям, а чтобы заполучить главную святыню нашего ордена. Я отлично поняла вас, Элерон. Вы хотите добраться до огненного Колодца, и вам нужна моя помощь. Предваряя следующий вопрос, я сразу отвечу: нет. Я не буду вам помогать. Даже если предположить, что Колодец – не миф и действительно существует, я категорически отказываюсь возвращать его в мир. Наши предки недаром заперли этот источник в подземной пещере. Из-за него Даламан оказался на грани магической и природной катастроф, нельзя допустить, чтобы это повторилось вновь.

– Боюсь, этого не избежать, – усмехнулся волшебник. – Леонора, очнитесь. Даламан снова стоит на пороге катастрофы, и виной этому не фонтан магической силы, а бестолковые чародеи. Сколько еще должно произойти землетрясений и цунами, чтобы вы поняли: сидеть сложа руки больше нельзя! Колодец нужно поднять на поверхность. Он поможет восстановить природное равновесие, спасет от гибели тысячи человеческих жизней. Я не прошу вас сражаться со стражами магических врат. Я хочу, чтобы вы просто помогли мне снять с них замок. Все остальное я сделаю сам.

Я глубоко вздохнула.

– Вы себя слышите, господин Эфлер? Отдаете отчет тому, что говорите? Вы предлагаете мне ввязаться в сомнительное, условно законное дело, чей результат нельзя предсказать, а последствия невозможно даже представить? Нет, Элерон, так дела не делаются. Хотите вернуть Даламану огненный Колодец? Созывайте магический совет, и выносите этот вопрос на его обсуждение. Если главы ковенов признают вашу идею обоснованной, я без возражений отопру для вас любые запоры.

Эфлер закатил глаза.

– Леонора, вы не хуже меня понимаете: во главе обоих ковенов стоят косные подозрительные люди. Они или отметут мое предложение поганой метлой, или же согласятся, но захотят присвоить силу источника себе. Они живут в богатых домах и спят в теплых постелях. Никто из них не поддерживал сутки напролет питательную сферу над покалеченными людьми, не восстанавливал им сломанные кости, не стоял от рассвета до рассвета над котлом с целебным составом. Эти волшебники живут сегодняшним днем и совершенно не думают ни о будущем, ни о своих согражданах. Я вижу, вы мне не доверяете. Однако мои помыслы чисты, и если вы согласитесь выслушать мои доводы…

– Нет, господин Эфлер, – я поднялась на ноги, расправила помявшееся платье. – Я уже озвучила свою позицию и повторяться не стану. Мне было приятно работать с вами последние четыре недели, и я безмерно благодарна за ту помощь, что вы оказали нашему госпиталю. Тем не менее, я прошу вас покинуть и нашу лечебницу, и мой дом. Вы можете остаться здесь до утра, однако завтра вам следует отправиться восвояси.

– Что ж, – мужчина тоже встал со ступенек. – Благодарю за гостеприимство, Леонора. Пожалуй, я не стану ждать рассвета, и отправлюсь восвояси прямо сейчас. Несмотря на ваши резкие слова, у меня есть надежда, что вы передумаете, а значит, мы с вами еще увидимся.

Он ушел в дом и через несколько минут появился на крыльце с саквояжем, в котором лежали его личные вещи. Вежливо кивнув мне на прощание, Элерон спустился вниз и скрылся в наступившей темноте.