Читать книгу Wish - Ольга Замятина - Страница 3

После подарка вечер потек легко и беззаботно. Катя хохотала по поводу и без, так что Стас был уверен, что произвел на нее неизгладимое впечатление. А вот Ленка, которая знала ее лучше, недоумевала. Впрочем, она решила, что подруга выпила бокал вина еще дома, до прихода в кафе, и оттого теперь так веселилась.

Катя чувствовала себя всесильной. На ее телефоне стояло приложение «Wish», готовое исполнить любое ее желание, а их у нее было неограниченное количество.

Она вспомнила, как в детстве приходил к ним в гости хмурый молчаливый дядя Толя. Когда-то он дружил с ее папой, а потом перестал, но дважды в год являлся в их дом навестить Катю, его крестницу. Вот такое неожиданное для всех проявление заботы.

– Как у тебя дела? – спрашивал дядя Толя у Кати, и ей хотелось пройти сквозь стену, лишь бы не отвечать на этот идиотский с точки зрения всех детей мира вопрос.

Беседа длилась ровно минуту и заканчивалась неизменно деньгами, которые дядя Толя оставлял для Кати на крышке пианино. Потом гость уходил пить чай с Катиными родителями, а она ложилась на тахту, закрывала глаза и начинала мечтать. «Можно купить жвачек с большими пузырями. Или польских тетрадок с яркими обложками: салатовыми и розовыми. Или мягкую мышку на веревочке. А может… капроновые колготки?» Она до сих пор помнила это ощущение могущества, того, что было всего один-два дня, пока не потраченные деньги покоились на пианино. Ей казалось, что она может купить все желанные вещи сразу.

Вот и сейчас Катя, сидя в кафе, изредка смотрела на розово-фиолетовую ламу в телефоне, не торопясь давать ей новое поручение. «Успею. Все успею, – думала она, – теперь надо загадать что-то стоящее.» И это тайное знание огоньком горело внутри глаз, делая ее неотразимой для окружающих.

– Катька, ты сегодня огонь, – шепнула ей Лена, когда мужчины ушли на улицу курить, – Стасик приглянулся?

Катя пожала плечами:

– Нормальный. Посмотрим, – и вдруг она поняла, что больше не может оставаться здесь, ноги уже несли ее домой, чтоб там в тишине загадать заветные желания цифровой зверушке из телефона.

– Прости, – она чмокнула подругу, – устала, падаю с ног, завтра опять мне с утра, ушла. Развлекайтесь.

– Стой! Какое устала? Ты же полна сил, – крикнула ей вслед опешившая Лена, но Катя уже выходила на улицу.

– Игорь, Стас, было очень приятно, – Катя по очереди обняла обоих парней и, не дождавшись их ответа, вприпрыжку побежала домой.

– Катя, – крикнул Стас, придя в себя, но она была уже далеко.

– Хочу, чтоб волосы мои загадочно развевались прямо на глазах у Стаса, – шепнула Катя в телефон, затылком чувствуя взгляд мужчин.

И тотчас подул ветер, волосы ее взметнулись, а кеды оторвались от влажного асфальта на долю секунды дольше, чем им было положено по закону притяжения.

«Wishlist2,» – написала Катя, ворвавшись в квартиру и вытянув лист бумаги из принтера. Счастливый Денди запрыгнул ей на колени и поскреб лапой, чтоб она перестала ерзать и дала ему насладиться компанией хозяйки.

«Что заказать? Как мне осчастливить всех и каждого? – думала Катя, – нет. Сегодня я еще побуду немного эгоисткой. Чтобы осчастливить весь мир иногда нужно начать с себя!»

«1. Новая большая квартира,» – вывела Катя.

Она мечтала, чтоб крыши города, которые она почти ежедневно видела из окон рабочего кабинета, открывались ей из окон гостиной. На них нужно смотреть из кресла-качалки. А не из гинекологического кресла.

Правда, Катя хотела выбрать квартиру сама, а то вдруг лама сотворит для нее что-то с маленькой кухней, без угловой ванны или с ремонтом в классическом стиле, а не в скандинавском, как ей хотелось. Поэтому Катя зачеркнула пункт первый и написала: «Пятнадцать». Снова зачеркнула и исправила на «Двадцать миллионов рублей.»

«Пожалуй, все мои материальные желания лучше записывать именно так, – решила она, – сто тысяч на сумку, сто пятьдесят – на туфли, четыреста – на украшения…»

У Кати голова пошла кругом. Неужели это все возможно?

«2. Встретить мужчину мечты,» – вывела красивыми буквами Катя. Зачеркнула. Исправила. «Полюбить и быть любимой мужчиной мечты.» Задумалась и снова исправила: «Выйти замуж за мужчину мечты. По любви. Взаимной.» Она бросила ручку и подперла рукой лоб. «А если он будет каким-нибудь убогим? Или совсем бедным? Или ревнивым, как черт? Или неверным? Был уже такой, хватит.»

Она согнала недовольного Денди на пол и начала мерить комнату шагами. «Нет, это слишком сложно, – размышляла она, – тут надо думать и думать. К тому же, тот самый должен увидеть меня во всей красе, – Катя подошла к зеркалу и широко улыбнулась, – я попрошу у ламы грудь!»

Грудь неполного первого размера была Катиной бедой с девятого класса, когда почему-то перестала расти, толком не начав. В будущем никакие восторженные слова мужчин так и не смогли убедить Катю в том, что она выглядит сексуально.

А бывший однокурсник Семен, уже давно успешный пластический хирург, на каждой встрече выпускников подходил к ней с предложением прооперировать за копейки. «Только за импланты возьму, Тихомирова. Соглашайся, пока я в Америку не свалил». «Мстит гад, – делано улыбалась ему Катя, незаметно сжимая кулаки, – все не может простить, что в кино с ним не пошла.»

Но дело было не в деньгах, просто она не могла допустить мысли, что в ее теле будет инородный предмет. Такая вот у нее была фобия. Даже с зубным имплантом она целых две недели не могла смириться. Поэтому бюстгальтер с пуш-ап эффектом был ее спасением, без него – никуда.

Катя потерла руки и бросилась к столу писать новый пункт:

«3. Грудь второго размера. Натуральная.»

Наконец она была довольна своим желанием. Это то, что она не может сделать сама, без чудо-ламы. И это гармонично впишется в ее жизнь. Да и размер не пятый, а значит, вопросов задавать никто не станет. А о том, что пуш-ап она больше не носит, будут знать только она сама и когда-нибудь ее мужчина.

Она блаженно улыбнулась и потянулась. Вот теперь можно было и на вечернюю прогулку идти.

– Денди, – Катя вышла в коридор, разыскивая собаку.

Терьер остервенело доминировал над розово-фиолетовой ламой посреди коридора. Он страстно держал ее зубами за холку и передними лапами за шею. Лама выглядела счастливой.

– Ну-ка отдай, – Катя бросилась к собаке и отобрала обслюнявленную игрушку, – я тебе устрою.

Денди тяжело дышал и горящими глазами взирал на свою подружку в руках хозяйки.

– Дурдом, – Катя покачала головой и убрала игрушку на полку с шапками и шарфами под самым потолком, – пойдем, Казанова, – она взяла с вешалки пальто, – остынешь немного на улице.

Через час Катя легла спать, не забыв попросить приложение «Wish» о новой натуральной груди второго размера. Она заострила внимание на том, что в новом образе ей хочется проснуться утром. «А то вдруг она прямо сейчас… у меня на глазах… это страшно как-то…»

Она проверила, что ее пижама достаточно эластична в верхней части и, выключив свет, залезла под одеяло. «Давненько я так не ждала утра, – думала Катя, – наверно, с двадцати лет, когда родители подарили авиабилеты в Париж.»

Долго еще в ее доме никто не спал. Катя то и дело клала руку на грудь, проверяя. А Денди грустно ходил под полкой с шапками и шарфами, задрав голову вверх.

4. Что-то важное

Утром Катя долго не могла проснуться. Всю ночь она ворочалась, слушала, как Денди цокает давно нестриженными когтями по коридору, у нее чесалось плечо, нога и локоть, а еще голова. В какой-то момент Катя даже решила, что у нее вши. И вот теперь звон будильника был настолько ненавистен, что хотелось проклясть и запретить к использованию каждую ноту этой чудовищной мелодии. «Главное, заставить себя сесть, – подумала Катя, – иначе засну», – и она спустила ноги с постели.

С закрытыми глазами Катя просидела минуту, наконец в голове всплыли воспоминания о вчерашнем вечере, она распахнула глаза и вскрикнула. Под пижамой отчетливо вырисовывалась грудь полного второго размера. Натуральная.

«Офигеть, – прошептала Катя и стащила пижаму до самого пояса, – «Wish» это сделал. Исполнил мое желание. И как исполнил!» – она повернулась немного влево, затем вправо – новая грудь выглядела идеально. Как на великих скульптурах, не античных, конечно, когда были в моде почти плоские дамы.

Следующие десять минут Катя мерила на себя старые футболки и свитера. Все они сидели гораздо лучше, чём вчера. «Ух ты! – она выбрала блузку, которая теперь едва сходилась на ней, и решила, что пойдет на работу в ней, – прямо чувствую, как выросла за это утро моя… самооценка.»

Катя, конечно, проходила в медицинском психологию и понимала, что мнение человека о себе самом мало зависит от его внешности, но кого это заботит, когда в тебе происходит перемена, о которой ты мечтал долгие годы.

«В обеденный перерыв зайду в интернет-магазин «Штучка», выберу там себе что-нибудь этакое с декольте,» – решила она, выскакивая на прогулку с Денди. Времени было в обрез, примерка одежды стоила ей завтрака.

«Катюха, ты вчера жгла, – пришло сообщение от Лены, когда Катя уже спускалась в метро, – уж не знаю, с чего ты вдруг свалила так рано, но Стаса это ужасно завело. Жди теперь, он от тебя не отстанет. Кстати, дала ему твой номер. Прости, но он того стоит.»

Катя закатила глаза. «Хоть бы меня спросила, – отстучала она в ответ, – ладно. Норм. Разберусь. Как Игорюсик?»

«Он чудесный, – пиликнул телефон в ответ, и Катя представила, как подруга мечтательно закатывает глаза, когда говорит о новом молодом человеке, – вчера меня та-а-ак поцеловал на прощание. Но в гости не напрашивался.»

«Респект Игореше,» – ответила Кате.

«Это мне респект, – написала моментально Лена, – что не затащила его к себе силой. Вообще-то хотелось.»

Катя хихикнула и убрала телефон. «Да уж, Ленка такая, она может и затащить».

Оказавшись в вагоне метро, Катя снова предалась размышлениям. Лучше всего ей думалось именно здесь: под мерный стук, монотонный голос диктора и плавное покачивание поезда. Раньше было сложнее – в вагонах постоянно кто-то разговаривал, сейчас почти все сидели, уткнувшись в экраны, тишина и покой.

«Очередное желание сбылось, – думала Катя, – мое личное, теперь у меня есть шанс все обдумать и использовать «Wish» по полной катушке. На что-то стоящее! Я – кандидат медицинских наук, – усмехнулась она про себя, – и что я загадала чудо-приложению? Спать… кофе… сиськи.»

Катя огляделась: слева бабушка с пакетом, в нем, кажется, фрукты или овощи. Она присмотрелась: точно, серый банан выглядывает! Видно, купила где подешевле.

Справа мама с мальчиком лет девяти. Мама стоит, а ребенок сидит. Почему маме место не уступил? Катя рассмотрела, что нога у него неестественно вывернута. Значит, инвалид.

Через две остановки зашли двое мужчин в возрасте, оба в военной форме, пели что-то душещипательное, о предательстве и ночи без сна. Не то участники Афгана, не то войны в Чечне.

Кате стало страшно. Она всегда жила, окруженная человеческими несчастьями, как и все, привыкла к ним. Старалась, правда, делать что в ее силах: переводила деньги на лечение больных детей, часто подавала уличным музыкантам. Несколько раз платила в магазине за старушек, скидывалась вместе со всем курсом, чтоб купить бывшему университетскому преподавателю резиновую лодку, мечту всей его пенсионерской жизни. Он тогда плакал от счастья и говорил, что разыщет за эти деньги подержанную, зато с мотором.

Но теперь… теперь ее возможности безграничны. Наверно… Вот только страшно… Что будет, если она попросит излечить больных? Или дать денег бедным? Закончить войны? Улучшить экологию? Усыновить всех детей?

Она бежала к зданию клиники, и чувствовала, как руки ее трясутся. «Не станет больных – медики останутся без работы. Ладно, переживем. Как бы только новые болезни не появились, взамен тех, что будут излечены. В природе так всегда бывает… – Катя вздохнула, – или с бедными. Люди получат одинаково денег, и они обесценятся. Все вернется на круги своя. Надо по-другому. Менять систему. Лезть в политику, – она прижалась лицом к прохладному зеркалу лифта, в который успела зайти, – не станет войн, будут ли люди договариваться? Или придумают нечто еще более жестокое?»

Катя грустно посмотрела на розово-фиолетовую ламу, все так же меланхолично прогуливавшуюся по экрану. «Сколько радости я испытывала вчера, поняв, что программа работает, – думала она, – и сколько грустных размышлений сегодня. Чем больше ты можешь сделать для людей, тем выше ответственность перед ними. Каждая твоя ошибка может стоить кому-то здоровья, благополучия, жизни.»