Читать книгу Фотограф. Рассказ - Олисава Тугова - Страница 3

На большой перемене он нашел Аню в столовой. Она пробиралась от раздачи с подносом. Жека хотел галантно подхватить ее ношу. Но девушка вцепилась в пластмассовые края так, что пальцы побелели:

– Отвали!

Она добрела до столика у окна и села. В тарелке дымилась рисовая каша. В граненом стакане переливался на солнце сладкий чай. Было видно, как у чёрного входа курят одногруппницы, как они хохочут в табачном дурмане. Аня почувствовала, как опять разгораются щёки и злобно уставилась на кашу. Каша подмигивала ей желтым масляным глазом.

– Приятного аппетита, – тихо сказал присевший на соседний стул Жека. Аня еще не слышала, чтобы его голос был таким осторожным и мягким. – А хочешь – можешь мне на башку эту тарелку надеть, если тебе легче станет, – он не улыбался.

– Сафронов, уйди, а? По-хорошему, – Анин голос звучал уже не так решительно. – Уйди! – в беспомощном «и» дрожали слёзы.

– Глупо получилось. Я совсем не это имел ввиду, когда звал тебя фоткаться…

– Оправдываешься теперь?

– Я не хотел обидеть. Я ещё когда фотик покупал, подумал, что хорошо бы сегодня тебя пофоткать где-нибудь в парке.

– Врешь, ты нашу красавицу хотел снимать. А она вдруг не согласилась.

– Не, она не подходит. Ее надо в студии, в жестком свете, чтобы глаза резало от глянцевого великолепия…

– Сафронов, сгинь отсюда уже, дай поесть спокойно. Мне стрёмно. Каша эта…

– А чего каша? Классная. Я давно такую не ел. Как в детстве.

– Да хорош, вы ж из сушной себе всякую дорогую дрянь таскаете. Ты кашу и не будешь есть, – усмехнулась девушка.

– Буду! – Жека так забавно тряхнул головой, что Аня вдруг вручила ему ложку:

– На, ешь! Посмотрим! – сама встала, чтобы принести ложку себе.

Ручейки топленого масла заполняли вырытые траншеи. Каша исчезла почти мгновенно.

Сафронов едва успел сфотографировать, как пар над тарелкой растворяется в утреннем осеннем свете, похожем на тающее янтарное масло.

Потом он притащил на подносе каких-то салатов, блинчиков, булочек… Угощал девушку, пришлепывал на место непокорно вылезавшую встроенную вспышку, восхищался, снимал всё вокруг. Острую, но беззащитную нежность салфеток в пластиковых стаканчиках. Пальцы кассирши, выбивавшие треск и чеки из допотопной кассы. Первокурсниц, которых рассмешило набранное на печатной машинке меню. Очередь с подносами в узком коридорчике, мелькание половников стряпух и рук, хватающих стаканы с чаем: «Вам первого положить? Так, котлету рыбную с картошкой… И пирожок с капустой. Следующий. Проходите, проходите».

Аня оттаяла, спокойно поглядывала на одногруппника, даже посмеивалась про себя.

– Так пойдем после занятий фоткаться? – не сдавался Сафронов.

– Нет.

– Почему?

– Я не люблю это. Плохо получаюсь и расстраиваюсь.

– Обещаю, что не расстроишься.

– Самоуверенный…

– Есть немного…

– Покажи завтра, какие фотки вообще у тебя получаются. И я решу. Может, соглашусь.

– Жестокая, я ж только учусь!

– А я и не хочу быть учебным материалом…

Они болтали и не замечали, как удивленно на них поглядывает студенческая братия, отученная экранами телефонов от дружеских живых бесед.