Читать книгу Виновата судьба. Жить и умереть – это закон. Иметь дело с судьбой – нечто очень сложное… - Оливер Морган - Страница 4

Тишина звенит в ушах. Смотрю на свои белые кроссовки «All Star», которые покрылись темно-голубым слоем от предвкушения нового рассвета. На улице ни души, а мороз, состоящий словно из горячего воска, целовал мои руки и ноги, заставляя задрожать. Раздумывала о вчерашнем вечере, что было несколько часов назад – для очищения головы от ненужных мыслей, я немного выпила в местном скучном баре, не подумав о том, что будет со мной завтра или же через неделю. Зачем вообще нужна эта безвкусная жизнь, когда кроме такой противной и сильной боли в ней ничего не осталось? Думаю, этим вопросом задавался хоть раз в жизни каждый человек, который смог перенести потерю родителей и любимого человека, который тебя даже по сути и не знал…

Бродила по улице, на которой живу. Уходила прочь оттуда. Все кругом таилось в тишине. Дороги пустовали.

«У тебя даже парня-то никогда не было», – ушные перепонки пытаются отторгать звучные голоса учеников школы, когда я еще училась в ней. Многие ненавидели меня за то, что мне было по душе больше быть одной, чем с кем-то.

Терпкий запах алкоголя перетекал изо рта в нос, а затем вновь бил в оба виска. По двум передним зубам временами проносились болезненные импульсы, а потом все бесследно проходило. Что это значит? Голова зверски гудела и мешала даже дышать.

Ощущения безграничной свободы, которые ты обычно испытываешь, уходя на дно бассейна дополна наполненного ледяной водой, преследовало меня всю ночь. И даже в том скучном баре, где со мной начали флиртовать парни помладше меня. Хотели познакомиться, видимо. Я тоже хотела. Не вышло. Боялась.

«А где твой парень?» – эти слова всплывают в разуме, но я игнорирую.

Все ещё по-прежнему находилось во власти долгой ночи, но спустя очень короткий промежуток времени, весь тихий Коннектикут принял более светлый оттенок, наполняясь лаем бродячих собак где-то вдалеке и грохотаньем досок в кузове грузовика. Мартовский ветер дул прямо в лицо, от чего волосы становились похожими на веревку, которой играл щенок в зубах.

«Привет, а где твой парень?» – снова эти слова. Снова заставляют меня вспоминать пережитое. Вспомнила того парня, который хотел познакомится сегодня со мной на качелях, что установлены неподалеку отсюда. Приняв это за оскорбление, я ударила его по щетинистой щеке, а он так мило удивился, что хотелось сказать ему многое, чего просто нельзя было. Я хотела все изменить, обратить ситуацию в нужное русло, но было уже очень поздно.

– У меня никого нет, – ответила на слова парня только сейчас – пару часов спустя. Ноги подкашивались. Всю ночь я дружила с деревьями и бетонными стенами.

Семь тусклых дерева. Старый заброшенный автобус. И так много пачек сигарет на земле. Проезжала на синем автобусе вдоль улицы, которая стала причинять мне боль при каждом ее упоминании. Как не старалась, но все равно мне на глаза попался дом трагически ушедшего из моей жизни парня. Прислонившись щекой к запотевшему стеклу, я пыталась прогнать головную боль с похмельем. И мне все-таки удалось. А открыв глаза, дома уже этого не было. Он позади.

Автобус остановился.

– У вас нос как у клоуна из телевидения, – выкрикивает мне в лицо маленький мальчик в зеленой курточке, когда я шла по очередной улице, указывающая мне путь домой. Его слова пронеслись миллионами отголосков на конце этого Т-образного перекрестка.

– Это комплимент? – в шутку спросила я мальчишку, но видимо, он посчитал мой вопрос ответом – мальчик радостно побежал дальше, будто бы я вдруг исчезла из виду, как дым.

Подожгла ароматную сигарету фирмы «Мальборо» и вобрала в легкие как можно больше никотина. Воздух вокруг стал очень спертым. Неуловимый дымок окутал меня. Но даже его скоро постигнет участь людей – он исчезнет из этого мира навсегда. Сидела на холодной трубе и выпускала густой дым из прощелины меж губ. Да, я понимала, что лёгкие мои находились в никотиновой эйфории, которая со временем возможно даже перерастет в злокачественный рак, не позволяя мне дышать так, как прежде. Я знала это, но мне было все равно на свое никчемное здоровье. Я умру в любом случае. Так почему же не сейчас? Чем быстрее, тем лучше. Можно ли так говорить?

Моя бабушка Августа, единственный человек с кем я живу в данный момент, одна из тех людей, кто понимает, какой бардак из мыслей творится у меня в голове, а потому, частенько балует меня маленькими подарками, вкусной едой, сериалами, дабы помочь сделать мою разбитую жизнь чуточку счастливее, внеся в неё все, что я так люблю. Я ей очень благодарна за это.

– Осторожнее, девушка. Вам плохо? – незнакомый мне мужчина касается моей талии, потягивая на себя, чтобы я не упала в снег.

– Я в порядке. Все очень хорошо…

– Вы уверены?

– Уверена, – я желала как можно быстрее закончить этот бессмысленный разговор. Оглянувшись, осознала, что его больше нет рядом. Сильно щурясь, мне все-таки удалось рассмотреть мужской силуэт на самом конце этой освященной желтым светом улицы.

Сколько я буду еще бояться любви?

– Мне, пожалуйста, одну булочку с маком, – монеты, что я положила в тарелочку для монет, вдруг раздражительно затрещали. Сколько себя помню, каждую зиму этот фургон стоял здесь – около продуктового магазина и детского сада покрашенный весь зеленой краской. Уже очень много лет я ничего тут не покупала. Пришло время восстановить пробелы.

– Очень хороший выбор для такого прохладного утра.

– Вы так считаете? Рассвет только.

– Мы работаем с пяти часов, мне не привыкать делать комплименты всем… утренним пташкам.

Продавщица ларька на колесах поправила пушистые наушники и отступила внутрь фургона. А я откусила горячее тесто и пошла гулять дальше, фыркнув на ответ девушки. Продолжила идти домой.

Что имела ввиду продавщица? Не только вам интересно. Мне тоже интересно узнать, почему ее вдруг на секунду замкнуло, говоря она о своей работе. Вместо «ранней пташки» у нее на языке, вероятнее всего, крутилось «таким алкашам», но ответила она иначе. Когда говорят, что алкоголь помогает отвлечься от проблем, это правда, да, но также знайте, что он может увести от вас далеко все, чем вы действительно так сильно дорожили, решив на «ура» ваши проблемы, а взаимен подсунуть трагедию или того хуже – смерть. И еще, алкоголь – это самый невкусный антидепрессант в мире. Я, например, квитаюсь с жизнью фильмами, книгами и фантазией. Не пью. Сегодняшний день просто порыв опять все той же фантазии. Думала, что поможет перенести страх. Фантазия!

Выпустила очередную клубу дыма изо рта. Я подолгу вглядывалась в холодный метель мелких снежинок, которые ложились только на траву – на земле они быстро таяли, оставляя после себя лишь секундный яркий блик. Одна за другой, повторяли судьбу предыдущей. Прямо как мы – люди.

– Я больше не хочу этого всего, – произношу я, и мой голос сразу же теряется среди остальных звуком улицы. Заплакала как маленькая девчонка. Села на заледенелый сугроб.

Хочу ещё сказать, что мое прошлое воскресенье оказалось довольно-таки милым: когда бабушка приехала домой с неким парнем во фланелевой рубашке и курчавыми волосами до плеч, закручивающиеся у него на ушах, я мельком посчитала, что он очень даже привлекательный. Но выяснилось позже, что он мой далёкий родственник из соседнего городка, который приехал погостить в наш город к своей девушке.

Почему твоя любовь живет на другом конце города, братец?

Начался долгожданный рассвет, который я так ждала: улица начала наполняться семейной руганью; огни соседских фонарей тухли; снег быстро таял от восстающего солнца, а в воздухе витал приятный запах жаренной еды, оставляя после себя ассоциации праздника.

– Фридрих, помоги мне с ребенком!

– Иду, дорогая!

Желтоватый блик в окне очень хорошо знакомого дома – оттуда иногда выпадали шум и шорохи. И милый разговор. В свете ночника, проецирующий семью на шторы, я рассмотрела тени двух: они целовались, обнимались, а потом к матери потянулись маленькие детские ручки. Губы расплылись в глупой ухмылке – мне было приятно осознавать, что есть ещё люди в этом мире, которые помнят гимн любви наизусть, учат язык любви. Возможно, когда-нибудь и в моей жизни наступит подобный рассвет. А пока что, я могу наслаждаться лишь темнотой в сердце, где очень тускло и редко светит свеча, что почти на исходе.

– Меня опять кошмары мучили, – прошептала женщина в окне и свет погас. Все дальнейшие события с того дня в моей памяти тоже погасли. Алкоголь, видимо, затмил мне рассудок.