Читать книгу Скандальный флирт - Оливия Дрейк - Страница 3

– Аврора Анна Пэкстон, подожди! Мы не должны это выбрасывать! – раздался за спиной Рори резкий скрипучий голос.

Рори только что спустила с чердака тяжеленную старую прялку. Поставив ее на ступеньку, она обернулась и увидела тетю Бернис, быстро шагавшую по коридору.

Тетя Бернис, должно быть, всерьез расстроилась – иначе не назвала бы Рори полным именем.

Они все утро проводили весеннюю уборку чердака и при этом разыскивали вещи, которые можно было бы пожертвовать для благотворительной распродажи в деревенской церкви (однако же, хотя они трудились уже несколько часов, груда старья у двери оставалась прискорбно маленькой).

Бернис никогда ничего не выбрасывала. Изношенные нижние юбки разрезались на носовые платки и тряпки для вытирания пыли. Свечные огарки расплавлялись для новых свечей. Сломанные стулья и полки отправлялись на дрова. Бережливость являлась неотъемлемой частью ее характера. Этой высокой сухопарой женщине, всегда одетой в платье из дешевой черной хлопчатобумажной ткани и белый вдовий капор, закрывающий седые волосы, стянутые в пучок на затылке, было пятьдесят восемь лет. Несмотря на свой почтенный возраст, она была сильна, как мул. И так же упряма.

Рори сразу же распознала решимость на морщинистом лице тетушки. Но она любила тетю и потому, как всегда, призвала себя к терпению.

– Ее не стоит больше хранить, тетушка. – Рори указала на отвалившуюся педаль прялки. – Сломалась, видишь?

– Ее наверняка можно починить.

– Подумай о расходах, тетя. Жалко будет выложить кругленькую сумму за ремонт. Мне даже думать не хочется, сколько он может стоить.

– Расходы? Я не собираюсь ничего платить. Попрошу Мердока на нее взглянуть. Не сомневаюсь, он легко все исправит.

Мердок был их подручным, садовником, иногда дворецким – в общем, на все руки мастером. Но, увы, Бернис переоценивала его возможности. Этот дряхлеющий старик испытывал пламенную любовь к рому и проводил все вечера, подремывая в кладовой или в садовом сарае. И потому было ясно: если не удастся отделаться от сломанной прялки немедленно, то она украсит собой изрядную груду всевозможных обломков, дожидавшихся ремонта в подвале.

И Рори, не имевшая ни малейшего желания перетаскивать старый хлам с одного места на другое, вела постоянную борьбу с тетушкой, не позволяя ей накапливать мусор (разумеется, это были не открытые боевые действия, а деликатные дипломатические переговоры).

– Церкви очень нужны вещи для благотворительной распродажи, – гнула свою линию Рори. – Мы же должны внести свою долю на ремонт крыши, верно? – Она старалась сыграть на бережливости тетушки. – Хотя… Возможно, ты предпочтешь внести денежный взнос…

Упоминание о деньгах тотчас сработало.

Шумно выдохнув, тетя заявила:

– Что ж, думаю, мы сможем обойтись без этой вещицы. Хотя… Ведь у нас могла бы быть и собственная пряжа… – Она с надеждой взглянула на лестницу, ведущую на чердак. – А может, там где-нибудь завалялся ткацкий станок?..

– Нет-нет, ничего подобного там нет, – поспешно ответила Рори.

О господи, прясть и ткать – это уже слишком. Чтобы отвлечь тетушку от подобных мыслей, она добавила:

– Помоги мне, пожалуйста, спустить это вниз. Очень уж тяжелая штука…

Рори ухватилась за один край прялки, а ее тетя – за другой, и они вместе снесли тяжелую и неудобную конструкцию вниз по лестнице; при этом старались не задеть обшитые панелями стены и древние перила.

«Хорошо бы, конечно, иметь несколько новых платьев, – размышляла Рори. – Но все-таки не из грубого домотканого полотна». Она недавно начала пытаться зарабатывать карманные деньги на обновление своего изрядно поношенного гардероба, но дело шло очень медленно. И было ужасно тоскливо… Ей не хватало походов по лондонским магазинам, покупок шелка и муслина, шляпок, украшенных перьями, и сатиновых туфелек. Впрочем, она всячески гнала от себя подобные мысли.

Рори подавила вздох сожаления. Что ж, та жизнь закончилась. Нет никакой необходимости следовать моде, если ты вынуждена жить в крошечном домике на пустынном побережье Норфолка. Она латала, подшивала и перешивала свои платья, оставшиеся с того дебютного сезона, когда ее застали в объятиях потрясающе красивого итальянского дипломата. И она все еще досадливо морщилась, вспоминая свою тогдашнюю наивность. Ведь она искренне поверила его цветистым заверениям в вечной любви…

От невеселых мыслей Рори отвлек громкий стук в дверь, от которого, казалось, закачались старые картины, висевшие на стенах.

Тетя Бернис закряхтела и проворчала:

– Проклятье… Кто это может быть? – При этом она выпустила ту часть прялки, которую держала.

Рори тут же поспешила помочь тетушке. Подхватив тяжеленную деревянную конструкцию, она занозила палец и поморщилась от боли, но тем не менее прялка была благополучно спущена по лестнице и заняла почетное место среди груды другого старья.

– Но кого это к нам занесло? – Бернис покосилась на дверь, затем взгляд ее карих глаз переместился на племянницу. – Что с тобой? Ты поранилась?

Рори взглянула на свой пострадавший палец. На нем выступила капелька крови.

– Заноза, только и всего.

– Совсем как Спящая красавица. – Несмотря на свою суровую внешность, Бернис была неравнодушна к романтическим сказкам. – Что ж, возможно, это все объясняет.

– Что объясняет?

– Явился зачарованный принц, чтобы подарить тебе поцелуй.

– Если ты имеешь в виду мистера Несбитта, то я очень надеюсь, что нет.

– Даже не представляю, кто еще возьмет на себя труд пройти три мили от деревни, чтобы нанести нам визит.

Бернис окинула племянницу пытливым взглядом, и та, нахмурившись, заявила:

– В прошлое воскресенье, после церкви, я прямо… ну, почти прямо сказала ему, что меня не интересуют его ухаживания. Он для меня слишком молод.

– Всего на четыре года моложе. Пусть мистеру Несбитту всего двадцать два, но он довольно привлекателен внешне. Кроме того, он владеет тремя сотнями акров превосходной земли. Если ты не ухватишься за него, это сделает другая девушка.

Мистер Несбитт действительно был довольно симпатичным, приятным в общении и обеспеченным холостяком. В этом безлюдном уголке Англии с ним не мог сравниться никто. Но Рори с лихвой хватило приятных джентльменов в ее прошлой жизни.

– Жаль только, что у него все еще пушок на щеках, – пробормотала она. – К тому же, тетушка, меня вполне устраивает моя жизнь здесь, с тобой.

Бернис прищелкнула языком.

– Что ж, не могу отрицать, что ты целых восемь лет была моей самой доброй и преданной компаньонкой. Но любой женщине нужен любящий муж. Ах, как жаль, что ты не встретила такого мужчину, как мой чудесный Олли…

Бернис полжизни провела на борту судна, странствуя по всему миру вместе с мужем-торговцем. Они прожили вместе много счастливых лет, привозя из путешествий всевозможные экзотические сувениры, которых теперь было в доме великое множество, – статуэтки и плетеные корзины, изготовленные аборигенами Канады, а также всевозможные деревянные маски из Африки. Когда же ее Оливер умер, Бернис поселилась в этом домике с видом на море, к которому была так привязана. И она не могла понять, как могла ее племянница отказаться от романтики в пользу написания нравоучительных размышлений о современном обществе.

– Муж не позволил бы мне писать, – сказала Рори. – А меня вполне устраивает роль некой мисс Селлани.

– Если мужчина тебя любит, он позволит тебе делать то, что ты захочешь. Кроме того, такая умная женщина, как ты, легко может обвести его вокруг пальца. Надо только немного постараться.

Рори когда-то достигла больших высот в искусстве флирта, но теперь подобные игры были давно забыты. Теперь она бы предпочла потолковать о том, почему образование женщин ограничивается шитьем, танцами и правилами этикета, в то время как мужчины могут изучать греческий язык и латынь, алгебру и географию. Лондонская газета «Уикли вердикт» недавно опубликовала несколько ее статей. Правда, оплата оказалась мизерной, однако Рори с удовольствием увидела свое имя в газете – мисс Селлани.

В дверь снова постучали, на сей раз еще громче.

– Я уверена, что это мистер Несбитт. Так может стучать только мужчина. – Бернис потянулась к племяннице и поправила воротник ее платья. – А ты выглядишь как посудомойка. Что он о тебе подумает?!

– Он подумает, что я занималась уборкой на чердаке. И еще – что ему следовало бы заранее предупреждать нас о своем визите.

– Глупая девчонка. – Бернис вздохнула. – Беги наверх и переоденься в розовое платье.

– Нет. Ему придется принять меня такой, какая я есть. Если повезет, мой внешний вид отпугнет его навсегда.

Рори решительно прошагала к двери и распахнула ее. В дом тотчас ворвался порыв морского ветра, разметавший пряди ее волос. Но Рори не обратила на это ни малейшего внимания. Разинув рот, она в изумлении таращилась на безупречно одетого лакея, стоявшего на ступеньке. Судя по его белому парику и прекрасно сшитой темно-зеленой ливрее, он перенесся сюда прямо из дворца какого-нибудь герцога.

– Мисс Пэкстон? – произнес он.

– Да, а вы…

В следующее мгновение лакей низко поклонился и отступил в сторону. И только теперь Рори заметила стоявшую за его спиной элегантную даму, шагнувшую к порогу, – худощавую, в отделанной мехом накидке поверх шелкового платья цвета спелой сливы. Под шляпкой же, украшенной перьями белой цапли, сияло лицо необычайной красоты. Женщина явно была не молода, однако определить ее возраст было бы затруднительно. Фиалковые глаза красавицы обрамляли длинные изогнутые ресницы, и весь ее облик казался верхом совершенства – она словно излучала завораживающее очарование, не имевшее времени.

Рори в растерянности заморгала, внезапно вспомнив имя из далекого прошлого. Да-да, как ни странно, но она узнала гостью.

– Леди Милфорд? – пролепетала девушка.

Гостья ласково ей улыбнулась.

– А вы – мисс Аврора Пэкстон. Я помню вас по лондонскому сезону.

«Неужели помнит?!» – изумилась Рори.

Леди Милфорд принадлежала к сливкам высшего общества. И они никогда не общались, поскольку семейство Рори относилось к нетитулованному дворянству, то есть занимало не такое уж высокое положение на социальной лестнице. Рори лишь видела эту даму издалека – на балах, в обществе титулованных джентльменов или важных правительственных чиновников.

Девушка густо покраснела, сообразив, что эта потрясающая женщина запомнила ее только из-за того скандала…

А леди Милфорд рассматривала ее с откровенным любопытством. Наверняка она вспоминала ее, Рори, позор. Интересно, что же привело эту леди в уединенный домик, расположенный вдали от цивилизации?

Только теперь Рори заметила стоявший неподалеку великолепный экипаж – настоящую карету из сказки. Рядом с лошадьми переминался с ноги на ногу кучер, к которому в этот момент подошел лакей.

– У вас сломался экипаж? – спросила Рори. – Нужна наша помощь, да?

Леди Милфорд с улыбкой покачала головой.

– Нет-нет, мой экипаж в отличном состоянии. Я приехала из Лондона к вам, мисс Пэкстон.

– Ко мне?.. – Рори подумала, что ослышалась. Что могло привести к ней изысканную лондонскую красавицу, общавшуюся с принцами? Ради чего эта леди преодолела такое расстояние? Сообразив, что по-прежнему таращится на гостью, она вспомнила о хороших манерах и, улыбнувшись, проговорила: – О, простите, миледи… Прошу вас, заходите.

Рори поспешно отступила в сторону, позволяя леди Милфорд войти в дом. Эта женщина, оказавшаяся в прихожей их домика, напоминала драгоценный камень, по недоразумению попавший в кучу хлама. К счастью, леди Милфорд была хорошо воспитана и не глазела с изумлением на примитивную керамику, религиозные статуэтки и прочие «сувениры», загромождавшие прихожую.

Бернис же, взиравшая на гостью с недоумением, тихо спросила:

– Кто это у нас здесь?..

Рори представила женщин друг другу.

– Леди Милфорд, это моя тетя миссис Бернис Кулпеппер. Тетя, это леди Милфорд. Она… моя знакомая из Лондона.

– Добро пожаловать, леди Милфорд, – вежливо улыбнулась Бернис. – По правде говоря, у нас нечасто бывают гости из Лондона… впрочем, как и гости вообще.

Леди Милфорд пожала Бернис руку и проговорила:

– Прошу простить мое неожиданное вторжение, но мне необходимо поговорить с мисс Пэкстон по срочному делу.

Рори сразу подумала о несчастном случае или болезни.

– Селеста?! – воскликнула она. – Господи, что с ней?!

– Могу вас заверить, что ваша сестра отлично себя чувствует, – ответила гостья. – Ваша мачеха – тоже. Я приехала по другой причине. Это личное дело.

Рори с облегчением вздохнула. Слава богу, с сестрой все в порядке. Селесте было только десять лет, когда Рори отправили в ссылку. С тех пор они ни разу не виделись, хотя иногда обменивались письмами.

В этот момент в коридоре, ведущем из кухни, появился Мердок. Измятый черный костюм висел на нем как на вешалке; к тому же он клонился в одну сторону – словно был под хмельком, – седые волосы его стояли дыбом.

– В чем дело? – проворчал он. – Я слышал стук, который и мертвого мог разбудить!

– К нам приехала леди Милфорд, – сообщила Рори, устремив строгий взгляд на старика – тот вполне мог отпустить какую-нибудь непристойную шуточку, а ей не хотелось оскорблять высокую гостью. – Будь добр, приготовь чай и подай его в гостиную.

– Чай? – Старик, прищурившись, осмотрел гостью с ног до головы. – Вам нужен не чай, а ром, миледи. Хороший глоток изгонит холод и сырость из ваших костей.

– Чай, – твердо повторила Рори. – И тарелку свежих имбирных пряников.

– Как скажете… – Старик кивнул и, шаркая ногами, удалился туда же, откуда пришел.

– Такой милый человек… – с улыбкой проговорила Бернис. – Он много лет был лучшим другом и первым помощником моего мужа. Немного эксцентричен, конечно, но во всем помогает нам. Без него мы как без рук.

– Когда находишь хорошего слугу, надо сделать все возможное, чтобы сохранить его, – дипломатично ответила гостья.

Бернис провела леди Милфорд в гостиную, а Рори взглянула в старое выщербленное зеркало – и ужасно расстроилась. Ее прическа сейчас напоминала гнездо какой-то крайне неаккуратной птицы; черные пряди выбились из пучка, который она наспех соорудила на затылке еще утром, и рассыпались по плечам. Вытащив из волос липкую паутину, Рори воткнула заново несколько заколок, сняла фартук и швырнула его в огромную китайскую вазу. Но все же, одетая в застиранное и вылинявшее голубое платье, она очень походила на неопрятную служанку.

Может быть, ей действительно стоило сбегать наверх и переодеться?.. А впрочем – нет. Честной работы нечего стыдиться. И вообще, какое ей дело до того, что подумает о ней их гостья? Пусть думает что хочет. В конце концов, они не в гостиной где-нибудь на Мейфэре[1].

Чуть помедлив, Рори вошла в гостиную. Леди Милфорд в этот момент как раз сняла накидку и шляпку, которые Рори тотчас положила на один из африканских барабанов, располагавшихся по обеим сторонам от двери. Гостья же опустилась на продавленный диванчик, и каждое ее движение было воплощением элегантности и изящества. Причем казалось, что она не замечала царившего вокруг убожества.

Бернис взяла кочергу и поворошила угли в камине – огонь почти погас, пока они возились на чердаке. Затем тетушка подбросила в камин бревно и стала дожидаться, когда огонь разгорится.

– Ну вот… – сообщила она, прислонив кочергу к стене. – Должна признаться, мне очень приятно видеть в этом доме одну из лондонских знакомых Рори. Конечно, общество имело все основания закрыть перед ней двери, но ведь это было восемь лет назад… Нельзя же заставлять ее всю жизнь расплачиваться за одну-единственную ошибку.

– Совершенно с вами согласна, – пробормотала леди Милфорд. – И вы были очень добры, пустив ее в свой дом. Очень благородно с вашей стороны…

Бернис пристально посмотрела на гостью, затем, едва заметно улыбнувшись, проговорила:

– А теперь прошу меня извинить, мне необходимо заняться делами. А вы можете пока вдоволь поболтать.