Читать книгу Возвращение на Седьмой Холм. Остров - Оливия Вульф - Страница 5

Молва о девочках распространялась очень быстро. К Виви привозили больных животных, чтобы выяснить, как их лечить и что у них болит. Она понимала птиц, и они в большом количестве селились рядом с маяком. Стоило только обратиться к Вивьен, и им всегда была обеспечена горсть пшеницы или семечек, если они не нашли пропитания. Послушать пение Софии в церковном хоре приходило все больше и больше людей. Иногда места в церкви не хватало, и пастор Филипп открывал настежь большие двойные двери, чтобы людям на улице было слышно пение хора.

Как-то после службы они заехали на рынок купить сыра, и отец разговорился с фермером Олафом. Тот пожаловался, что его лучшая корова Глория стала давать отвратительное молоко, оно кисло в этот же день и становилось горьким как полынь.

– Я уже перепробовал все, пасу ее на лучшем пастбище с клевером, но, видимо, придется сдавать Глорию на мясо и покупать новую корову.

Подбежавшие Вивьен и София невольно услышали разговор и затараторили: – Папочка, нужно съездить к Глории, обязательно, нельзя ее на мясо. Слезы уже блестели в глазах девочек.

– Извините, мистер Олаф, дети… – смутился Питер.

– Что вы, я буду просто счастлив, если вы заедете к нам и поговорите с Глорией. Товар я весь продал, приезжаю-то с рассветом, так что можно отправляться. Я не задержу вас надолго.

Мистер Олаф жил по дороге к маяку. Кобылу фермера, Салли, привязали сзади к повозке Питера, и она послушно тащилась за ними, опустив голову. Мужчины всю дорогу обсуждали особенности выращивания брюссельской капусты и корневого сельдерея у них в графстве, бабушка задремала, а мама читала книжку. Девочки заскучали, но, вспомнив картинку в книжке, на которой изображен паровозик с вагончиками, начали представлять, что Пудинг – паровоз, а дымящая курительная трубка фермера – это труба. Вивьен уговаривала Салли стучать копытами в такт с Пудингом, чтобы было больше похоже, что она последний вагончик, а София пыхтела, как паровой котел. Вскоре они подъехали к дому фермера. Паровоз с вагончиками сделал небольшой круг и остановился во дворе дома. София замедлила пыхтение и выдала последнее: – Чуууух.

Пухленькая миссис Марта, жена фермера, завидев такое количество гостей, выбежала из дома, на ходу снимая фартук.

– Олаф, ты даже не предупредил, хорошо, что я недавно заварила чай и булочки еще горячие.

– О милая миссис Марта, не беспокойтесь, мы совсем ненадолго, – ответила Мэри.

– Нет, нет, – начала возражать Марта, – даже и речи быть не может, чтобы я вас отпустила, не напоив чаем.

– Марта, Питер любезно согласился завезти к нам Вивьен, чтобы она поговорила с Глорией.

– Как это чудесно, мы уже отчаялись получить нормальное молоко от нее. А ведь это лучшая корова в стаде, молоко было сладким и долго не кисло, что случилось, ума не приложу.

Вивьен и София, пока взрослые разговаривали, побежали в хлев.

Девочки зашли в открытую дверь, и Вивьен позвала Глорию по имени. Из второго справа стойла отозвалась красивая корова светло-бежевой масти с большим колокольчиком на шее.

– Глория, добрый день, меня зовут Вивьен, а это моя сестра София. Я приехала, чтобы узнать, что случилось с вашим молоком. Может, у вас что-то болит?

– О маленькая мисс Вивьен, какая честь! Я уже наслышана о вас и вашей сестре. Спасибо большое, что посетили нас! У меня, слава богу, ничего не болит, кроме моих бедных ушей. В нашем доме появилась новая помощница, крепкая деревенская девица Барбара. И все бы ничего, она прекрасно справляется со своими обязанностями и вовремя доит нас, но у Барбары совершенно нет слуха, а она привыкла голосить свою любимую песню как раз во время утренней дойки. Я больше не могу выносить этот голос, который похож на звук иерихонской трубы, она же не попадает ни в одну ноту.

Вивьен покачала головой.

– Виви, раскажи мне тоже, я ничего не поняла, что же случилось с Глорией?

И девочка поведала всю немудреную историю коровы.

– Я бы тоже такого не вынесла, – сказала София, и девочки побежали в дом.

Миссис Марта уже разливала по чашечкам ароматный чай, на столе были свежие булочки и жидкий, похожий на расплавленное солнце, мед.

– Мистер Олаф, ваша Глория вполне здорова, – сказала девочка, отправляя в рот целую ложку меда. – Ее молоко портится из-за ужасного пения Барбары, вашей новой помощницы, – прихлебывая чай, продолжила Вивьен.

Фермер воскликнул: – И всего то, боже мой, Марта! Я чуть не отправил на мясо свою лучшую корову из-за отвратительного пения Барбары. Сам с трудом выношу его, – повернувшись к Софии, сказал он.

На прощание София решила спеть для Глории, и та покачивалась в такт песни, блаженно прикрыв глаза и позвякивая колокольчиком на шее. Мистер Олаф, на радостях, принес в коровник граммофон и пообещал Глории самолично следить, чтобы Барбара больше не пела, и заводить перед утренней дойкой пластинки из своей большой коллекции арий.

Глория была счастлива, молоко ее с тех пор стало еще более хорошего качества, чем раньше. Да и остальные коровы не отставали от нее. Удои на ферме мистера Олафа увеличились вдвое. Теперь каждую неделю он присылал семье Питера свежайший сыр и сливочное масло.