Читать книгу Караван жизни. Рубаи - Омар Хайям - Страница 2

Кто Богом избран, кто постиг премудрость книг

И даже, кажется, в загадки звезд проник,

Стоит, растерян, изумлен и полон страха,

Как небо, сгорбился и головой поник.

Кто молод и кто стар – всем суждено уйти,

Уйти в небытие, другого нет пути,

Здесь навсегда никто, никто не оставался —

И всем, идущим вслед, дано одно – уйти.

Не будет роз для нас – нам и шипов довольно,

Не будет света дня – огня костров довольно,

Не будет шейха, рубища и ханаки —

Зуннара, церкви и колоколов довольно.

Господь, Ты тело дал и разум дал, а мне что делать?

И шерсть мою, и ткань мою соткал, а мне что делать?

И все добро и зло, что совершить придется,

Заранее предначертал, а мне что делать?

Цель и венец Его творенья – мы,

Вершина мысли, миг прозренья – мы.

Круг мирозданья – драгоценный перстень,

В нем лучший камень, без сомненья, – мы!

Те, что проникли в таинства земли

И всех ученых за собой вели, —

Не выбрались из этой темной ночи,

Наговорили сказок и ушли.

Так быстро нас до края довели! Как жаль!

И в чаше неба вскоре истолкли! Как жаль!

Мы и моргнуть-то даже не успели —

И, цели не достигнув, мы ушли! Как жаль!

Хотя лицо мое красиво, как тюльпан,

И, будто кипарис, мой строен стан,

Все ж не пойму, зачем Художником предвечным

В любимом цветнике мне этот образ дан?

Поскольку хлеб наш Небом предопределен,

Не станет меньше он, не станет больше он.

Ты не печалься, друг, о том, что не досталось, —

Сумей отринуть то, чем ты обременен.

Вращается холодный небосвод.

И нет друзей. Подумай, кто придет?

Смотреть назад или вперед – не надо!

Довольно и сегодняшних забот.

Когда скрижаль судьбы познал бы я,

Ее своей рукой переписал бы я,

Печаль и горечь со страниц изгнал бы

И головою до небес достал бы я!

Людские души в наше время – мрак.

Друзьям не доверяй, коль не дурак.

А на того, кого считал опорой,

Разумно посмотри – да он твой враг!

Несведущий в делах вселенной – ты ничто.

Несведущий и в жизни бренной – ты ничто.

Две бездны с двух сторон твоей тропы зияют —

Кто б ни был ты, но, несомненно, – ты ничто.

Наш караван-сарай, создание Творца,

Где день бежит за ночью, и бегу нет конца, —

Остатки от пиров веселых ста Джамшидов,

Могилы ста Бахрамов, – вращение кольца.

О, было б место где-нибудь такое,

Куда бы устремиться для покоя!

О, если б через тысячу веков

Из-под земли взойти хотя б травою…

Гонимый волей рока, словно мяч,

Беги дорогами удач и неудач.

Зачем? – лишь Он, тебя пустивший, знает.

А ты – Его игрушка, плачь не плачь!

Когда я в мир пришел – расцвел ли небосвод?

Когда во мрак уйду – убавится ль забот?

И нет того, кто объяснить сумел бы,

Зачем был мой приход и будет мой уход.

Где прок от нашего прихода и ухода?

Ничто не поколеблет небосвода.

Огонь небесный пал на самых лучших,

Они исчезли. И молчит природа.

О вечности понятья не имеем ни ты, ни я.

Вот письмена – читать их не умеем, ни ты, ни я.

Есть лишь беседа наша за завесой, падет она —

Что там? – увидеть не успеем ни ты, ни я.

Нет повода, поверь, для хмурого лица.

Невзгоды – да! – идут, не будет им конца.

Но не от нас – увы! – все сущее зависит…

Принять свою судьбу – решенье мудреца.

Мгновения летят. Нам жизнь дана одна.

Да будет в ней сполна веселья и вина!

Нет в жизни ничего превыше жизни —

Как проживешь ее, так и пройдет она.

Ногами глину мнут – ватага удальцов! —

Подумать бы, понять бы вам, в конце концов,

О, гончары, вы месите не глину —

Вы топчете усердно прах отцов!

Смотрел я на волшебника вчера —

Я был вчера в гостях у гончара.

Я видел то, чего другой не видит:

Был прах отцов в руках у гончара.

Кто б ни был ты – для всех один конец.

Бессчетно остановлено сердец!..

И никогда такого не случалось,

Чтоб нам оттуда весть принес гонец.

Та птица радости, что молодостью звали,

Исчезла, мало с ней мы пировали!

И все-таки она была, жила!

И эти дни забудутся едва ли.

Унынию, мой друг, не поддавайся,

Отринь заботы – с милой оставайся,

И локоны ее из рук не выпускай,

И не губи себя – с вином не расставайся!

Слетают вниз листы из книги бытия,

И горько мне, друзья, ведь это вижу я.

Мне говорит мудрец: вино – противоядие,

Ты пей и не горюй, и уползет змея.

Глоток вина – надменность уходит из сердец.

Глоток вина – и споры готов решить мудрец.

И если бы Иблис глоток вина отведал —

Пошел бы он к Адаму с поклоном, наконец.

Мне говорят: «Не пей вина в Шабан,

Не пей в Раджаб – запрет на это дан».

Увы, то месяцы Аллаха и пророка,

И значит, наверстаю в Рамазан!

О, виночерпий, глянь – пленительны цветы!

Недолго длится миг бесценной красоты…

Так лучше пей вино и рви цветы, мой милый,

Неделя пролетит – и прах увидишь ты.

Саки, твой светлый облик мне бесконечно мил,

С волшебной чашей Джама его бы я сравнил.

А прах у ног твоих сияет будто солнце,

И сам сияешь ты, как тысяча светил!

Кувшин вина прекрасней, чем пища Мариам,

А жбан милее царства, которым правил Джам,

И песня пьяных мне приятней песнопений,

Что дарят нам Абу-Саид и сам Адхам.

Пусть ты с красавицей сидишь вдвоем – и это чудо!

И ты живую воду пьешь из чудного сосуда,

Пусть музыка в руках Зухры, слова – в устах Исуса,

Но если камень на душе – веселью быть откуда?

Ты радости коснись, ведь жизнь – лишь миг один.

Где Кай-Кубад и Джам? Никто не приходил…

Весь мир – мираж, обман и сон чудесный,

А вечно лишь сияние светил.

По книге жизни я вчера гадал.

С сердечной болью вдруг мудрец сказал:

«Блажен, кто держит луноликую в объятьях!

За этот миг полцарства бы отдал!»

Надоедающих забот не бойся

И возникающих невзгод не бойся —

Идущий миг в веселье проведи,

Того, что вдруг произойдет, не бойся.

Пусть истины не знаем, наплевать!

Нельзя всю жизнь в сомненьях пребывать!

Сегодня пиала в руках – и ладно,

Не трезвы и не пьяны – мы будем пировать!

Забудь про небеса и мир великих

И пей в кругу красавиц луноликих.

Из всех ушедших кто назад вернулся,

Кто к нам пришел из тех краев далеких?

С красавицей, подобной розам алым,

Ты в сад любви войди с наполненным бокалом,

Пока не налетел внезапный ураган,

Пока не оказался ты перед финалом.

Тот, кто рубин устам пьянящим дал,

Кто боль сердечную скорбящим дал,

Нам радостей недодал? Что за дело?