Читать книгу Наши очаровательные невестки - Орели Валонь - Страница 3

За дверью обнаружилась одинокая фигурка Антуанетты.

– Мама? Ты что так рано? – спросил Жак. – Мы же договорились на девять. Подожди, дай мне свое пальто.

Пожилая дама, которую и так не видно было под шляпой, предназначенной исключительно для торжественных выходов, буквально утопала в шубе. У ее ног стояли два огромных баула с аккуратно завернутыми подарками.

– Лучше забери подарки для детей. В наши дни игрушки тяжелеют со страшной скоростью. Ты потрясающе выглядишь, Мартина, – добавила она, целуя невестку. – Желтый цвет очень тебе к лицу.

– Спасибо за комплимент. Как вы? – спросила Мартина, взяв у нее пальто.

– Не будем о грустном, ладно? Это что, новое платье?

– Да, именно что новое. Спасибо, что заметили, Антуанетта, – ответила Мартина, с упреком взглянув на мужа.

– Я зайду, с вашего позволения, а то мы все простудимся на сквозняке, – заметила ее свекровь.

Антуанетта прошла внутрь их большого дома, где ее сын Жак обитал вот уже тридцать пять лет со своей женой и где трое их сыновей провели счастливое детство, вылетев из родительского гнезда лишь несколько лет назад. Антуанетта же так никуда и не переехала из Динана и была счастлива, что сын решил поселиться неподалеку от дома, где она последние десять лет жила в одиночестве.

Это был красивый трехэтажный дом с белыми ставнями – типичное для Северной Бретани буржуазное строение начала двадцатого века из местного камня.

Жак, инженер-строитель по профессии, сам руководил его реставрацией. В глубине густого сада он разбил огород и страшно им гордился. Наверху находились четыре спальни и небольшой кабинет, так что многодетная семья могла с легкостью там разместиться. Первый этаж занимали просторная гостиная с камином и прекрасно оборудованная кухня. Единственная тесная ванная комната долгое время была полем брани – там происходили водные баталии, а над раковиной – кулачные бои.

Этот дом всегда жил полной жизнью – и теперь, несмотря на отсутствие детей, душа не покинула его, равно как и ароматы натертого паркета и горящих поленьев. На слегка поблекших стенах по-прежнему висели семейные фотографии, пробуждая ностальгические воспоминания о старом добром времени. Совсем маленькие дети с одних снимков появлялись на других уже в более зрелом возрасте. По открытой улыбке Матье, старшего сына, можно было догадаться, что он милый послушный мальчик и типичный отличник. Средний, Александр, тот еще клоун, обожал валять дурака, корча самые невероятные рожи, и наверняка испортил бы образцово-показательные снимки, если бы Николя, младшенький, не стоял с вечно насупленным видом, гневно скрестив руки на груди.

Три сына, несмотря на несходство характеров, были очень дружны и не случайно поселились в окрестностях Парижа. Им просто необходимо было часто видеться.

От завлекательного запаха, наполнившего дом, у Антуанетты аж слюнки потекли.

– Пошли на кухню, Мартина. Я тебе помогу. Жак, не болтайся без дела, выброси бутылки, я их сложила в багажник. По каким-то неведомым причинам сборщики стеклянной тары на этой неделе ко мне не заехали. Послезавтра я зайду в мэрию их приструнить. Они уже не первый раз меня подводят!

Войдя на кухню, она бросилась к духовке, проверить степень готовности мяса. Замечаний не последовало, значит, животное запекалось именно так, как она учила сына.

Мартина усадила свекровь за кухонный стол с рюмкой сотерна, а сама, как всегда в рождественский вечер, взялась за тосты с фуа-гра.

– Пока Жака нет, скажи, как он? – с тревогой в голосе спросила Антуанетта, отхлебнув вина.

Мартина отложила хлеб с инжиром и, наклонившись к свекрови, прошептала:

– Ну, если вы его спросите, он скажет, что в полном порядке, что у него аврал и ребята со стройки постоянно ему названивают. На самом же деле начальники досрочно вывели Жака на пенсию, назначив на его место какого-то юнца, недавнего выпускника инженерной школы. Так что ему практически нечего делать.

– Бедняга, в шестьдесят два года отправили на заслуженный отдых! Надеюсь, он нам не устроит эмоциональное выгорание? – воскликнула Антуанетта.

Посмотрев в окно, Мартина убедилась, что Жак еще далеко.

– Выгорание – не знаю, но спит он плохо и не расстается с мобильником в надежде, что коллеги позвонят ему сказать, что без него никак.

– Он ведь похудел, да?

– На пять килограмм.

– Еще бы, – посочувствовала Антуанетта. – А ты как? Не переутомляешься? Что с давлением?

Мартина никогда не могла похвастаться отменным здоровьем, а в последние годы ей приходилось особенно беречь силы. Она часто теряла сознание, а несколько месяцев назад рухнула прямо на рабочем месте – за кассой книжного магазина – и сломала себе два ребра. Все семейство уже давно привыкло подшучивать над Жаком и его холестерином, но теперь они всерьез забеспокоились о Мартине, на чьих плечах по-прежнему был весь дом.

– Все нормально. В книжном я не переутомляюсь. Уйду на пенсию в конце будущего года, я уже договорилась со своим коллегой. Очень надеюсь, что до той поры Жак смирится с тем, что и ему пора сделать то же самое. Он стал еще раздражительнее, и выносить его нелегко.

– Еще раздражительнее? Куда уж больше! Вырисовывается дивная перспектива праздничного ужина! Кстати о раздражении – ты в курсе, что Лора все же приедет? Твой сын тебя предупредил?

Их средний сын Александр жил с Лорой уже почти три года. На прошлое Рождество они приезжали из Парижа в Динан к Мартине и Жаку, но вечер прошел не сказать чтобы гладко. Они договорились, что на этот раз обойдутся без Лоры.

– Что?! Нет, я не в курсе! Александр не потрудился мне сообщить! – Мартина в ярости схватила телефон и обнаружила там непрочитанное сообщение. – Вот бл…! Она же вообще ничего не ест!

– Осторожно, Мартина, – упрекнула ее Антуанетта. – Твои внуки не спускают нам бранных слов. Так что? Я права? Лора празднует с нами?

– Да, но я узнаю об этом только сейчас, и у меня нет для нее подарка! Она меня возненавидит.

– Да, кстати, другая твоя невестка, Стефани…

– Так! Что там еще?

– Ничего, просто она снова беременна, но делает вид, что нет. Кроме того, с едой она явно завязала. Короче, что у нас на ужин?

– Фуа-гра, копченый лосось, устрицы и оленина… Это конец! Меня возненавидят обе невестки, – запаниковала Мартина.

Да уж, сомнительная пища для беременных. Но она же не знала! Матье, ее старший сын, мог бы хоть намекнуть, не умер бы. Она вытерла о фартук руки, вымазанные фуа-гра, открыла все шкафчики на кухне и обреченно вздохнула:

– Антуанетта, как вы думаете, я успею сбегать в «Монопри»? Сейчас только полдевятого…

Мартина не успела закончить фразу, как раздался звонок домофона.

– А б… блин! – воскликнула она, заметавшись.