Читать книгу Скверна. 999 999 999 маны. Шаг первый - - Страница 9

Я растерянно посмотрел на ошарашенное лицо Макса за стеклом, который, казалось, сам не до конца понял, что сейчас сделал. В другой ситуации я бы заорал на него и потребовал впустить меня внутрь, но сейчас у меня не было времени.

Я резко развернулся лицом к твари, спиной вжавшись в закрытую дверь. Я находился в закрытом резиновом шлюзе-гармошке между вагонами. Блуждающий пытался высвободить свой «клинок» из трупа Никиты в тамбуре в паре метров от меня. Тварь явно не блистала умом.

Руки задрожали. Меня пугали все те острые отростки – торчащие деформированные кости по всему телу твари. Сражаться с Блуждающим у меня не было никакого желания, да еще и узкое пространство тамбура – не лучшее место для драки.

Но какой у меня был выбор? Меня поставили в безвыходное положение. Стиснув зубы, я активировал «Рвение» – это очень эффективная аура из арсенала как чистых магов поддержки, так и боевых. Она позволяла увеличить импульс удара, приходящийся по цели, и компенсировала отдачу от него. Применялась при стычках в ближнем бою и была частью тактики «Бей первым, умирай последним».

На ее активацию уходили добрые три секунды, а эффект ауры заканчивался вместе с первым нанесенным ударом. Боевые маги реактивировали ауру по мере надобности прямо во время боя, а маги поддержки – каждые полминуты, чтобы на отряд постоянно накладывалось усиление. Я не опытный боевой маг, который во время боя чувствует активность ауры, так что придется считать секунды и ждать, когда свечение на руках угаснет.

Один…

Я краем глаза заметил желтое свечение в области своего запястья.

Два…

Тварь почти освободилась, извозив тело коротышки по полу тамбура. На полу было разлито слишком много крови, и я молился о том, чтоб случайно не поскользнуться.

Три…

Одновременно с тем, как желтое свечение у моих запястий угасло, а тело Никиты слетело с кости Блуждающего мне под ноги, тварь, громко взвыв, бросилась на меня.

Я сделал рывок ей навстречу, увернулся от колющего удара и что было сил зарядил ногой в грудную клетку – туда, где торчало меньше всего костей. Хотел бы я сказать, что этим ударом со звонким звуком «чпоньк» я отправил тварь в полет через весь вагон… Но увы.

Несмотря на звук треснувших костей грудной клетки, инерции удара хватило лишь на то, чтобы остановить Блуждающего и заставить его отступить на несколько шагов назад. А я-то понадеялся, что затолкну его обратно в пассажирское помещение, из которого он вылез, и прикрою по-тихому дверь!

Я потерял несколько мгновений, в ужасе наблюдая за тем, как быстро восстанавливается эта тварь, и затем активировал «Рвение» повторно. Увы, было поздно. Блуждающий снова несся на меня.

Три секунды – это непозволительно долго! У меня не оставалось вариантов, кроме как снова пнуть монстра ногой, уже безо всякой ауры. Чудо случилось: тварь отступила на шаг и споткнулась о тело Никиты. Блуждающий провалился через открытую дверь в соседний вагон.

Я удивился подобному везению. В одно движение я перескочил через труп Никиты к двери и захлопнул ее, понимая, что это лишь временное спасение. В отличие от крепких внешних железных дверей, эта выглядела довольно хлипенько и была сделана из переработанного дерева.

Блуждающий принялся ломиться в дверь, я же отошел назад и задел что-то ногой. Это был мой телефон, на котором продолжалась та злополучная трансляция, ради которой Никита отдал свою жизнь. Я быстро схватил сотовый, посмотрел прямо на свое испуганное лицо в отражении камеры и дрожащими пальцами попытался выключить стрим. Спустя пару неудачных попаданий по поверхности экрана я просто засунул мобильник в карман.

Быстро глянув на Никиту, я заметил, что кровь из его груди была гораздо темнее, чем следовало бы. Логично допустить, что он тоже скоро обернется в Блуждающего и вместо одного чудовища их станет двое на одного меня.

Остальные пассажиры все это время наблюдали за происходящим через стекло. На их лицах читался испуг, а Макс и вовсе дрожал, открыв рот от шока. Я злобно и многозначительно посмотрел прямо ему в глаза, и до парня постепенно начало доходить, на что он меня обрек. Он закачал головой и поспешил к двери, чтобы впустить меня. Когда его рука уже лежала на ручке, со спины на него налетела истеричка. Парня впечатало в дверь, он растерянно повернулся и снова попытался добраться до двери, но эта чокнутая никак не давала ему прохода. Было ясно, что женщина против того, чтобы он впускал меня внутрь. Черт.

Деревянная дверь позади меня заметно трещала и с каждым ударом все больше норовила сорваться с петель. Полагаю, глупо ждать, пока кто-то из этих ублюдков соизволит меня спасти. Значит, придется самому позаботиться о своей шкуре. И если уж сражаться, то точно не в условиях коробки три на два метра, а на открытом пространстве.

Я посмотрел на дверь, через которую ушли старики. Точно помню, что ее закрыли неплотно: я тогда еще подметил сквозняк из-под щели. Скорее всего, засов не встал в паз, а просто уперся в раму. Возможно, мне удастся выбить ее, особенно под усилением.

Я перенес вес на сзади стоящую ногу, а ту, что впереди, приподнял для удара.

К этому моменту мое «Рвение» уже было активно, и я ударил ногой в область замка. Резко, сильно, всей стопой. Если тварь я бил как попало, то в этот удар вложил всю энергию тела и его вес.

Ход защелки стал свободнее. Металл двери прогнулся в области удара. Снова «Рвение». Я продолжил без остановки бить по двери, хоть оно пока и не активировалось. Три секунды – и очередной удар влетает гораздо более звонко, чем предыдущие. Раздается гул металла. Дверь прогибается еще больше; кажется, что еще один мощный удар – и она окончательно падет.

Одновременно с тем, как «Рвение» перезарядилось в третий раз, Блуждающий наконец снес преграду. Я отчаянно навалился на дверь плечом, молясь о том, чтобы не сломать себе кость.

Дверь все-таки поддалась, и я кубарем полетел вниз, приземлившись на краю железнодорожной насыпи. Мой полет остановило массивное бревно с множеством веток: я вписался в него мордой, ободрав всю левую сторону лица. В глазах резко потемнело, и я чуть было не отключился, однако рев за спиной немного привел меня в чувство, заставив механически перекатиться в сторону.

Спустя мгновение на бревно, где красовалась моя кровь, приземлился Блуждающий. Один из костяных отростков, что служили ему клинками, сломался от жесткой посадки об дерево.

Существо выглядело разъяренным. На какое-то мгновение я даже задался вопросом: кричит ли оно сейчас от боли или от того, что я в очередной раз увернулся от смерти, заставляя его продолжать погоню? Однако все мои размышления прервало воткнувшееся в землю лезвие.

Все происходило очень быстро, не было времени встать на ноги, а потому я то перекатывался, то отползал назад, увиливая от атак монстра. Видимо, падение не прошло для Блуждающего бесследно, так как лезвие свистело в воздухе не так быстро, как раньше, да и точностью удары похвастаться не могли.

Я ползал наперегонки со смертью не больше минуты, но в какой-то момент мне начало казаться, что я сдаю позиции. Удары приходились все ближе и ближе, несколько раз Блуждающему даже удалось меня зацепить – и на синих джинсах проступила кровь.

Паника все нарастала; тело словно двигалось автономно, независимо от меня, а все, что оставалось сознанию, – это наблюдать за происходящим, всматриваясь в обезображенное нечто. В какой-то момент руки, которыми я перебирал землю позади меня, не смогли найти опоры – и я полетел спиной вперед.

Это падение было таким же резким и пугающим, как в моменты сна, в которых тело находится в свободном полете, а затем ты резко просыпаешься, пережив некое подобие микроинсульта. Однако сейчас мое падение было вполне реальным. Несмотря на многократно повторяемую про себя мантру «Лишь бы это был сон», пролетающие мимо деревья, кусты и мои собственные ноги выглядели и ощущались слишком настоящими.

Слетев вниз и заработав десятки синяков, я наконец-то остановился. В глазах по-прежнему было темно, боль по всему телу разрывала мою нервную систему на куски. Я быстро оглянулся и, не заметив поблизости Блуждающего, принялся ощупывать свое тело, чтобы удостовериться, что все в порядке.

Удивительно, но вроде бы мне удалось пережить спуск без переломов. Нельзя сказать, что от этого каждый сантиметр моего тела болел меньше, но как факт радовало.

Однако не успел я как следует обрадоваться, как заметил, что темнота в глазах на самом деле была… темнотой в глазу. Одном. В голове пролетела страшная мысль, и я дрожащими руками потянулся к лицу.

Каждое касание кожи на лице отдавалось жгучей болью. Похоже, я стесал добрую половину своей физиономии, когда приземлился о бревно после прыжка из поезда. Но тревожило меня не это. Когда пальцы добрались до глазниц, я с ужасом нащупал нечто, торчащее из моего левого глаза. Вернее, из того, что от него оставалось. Пальцы схватили чужеродный объект, и я, не особо осознавая, что вообще делаю, начал вытаскивать его из своей головы. Небольшая ветка – видимо, все с того же бревна, будь оно неладно. Из глаза тут же полилась жидкость, кровь вперемешку со слизью стекала по моим расцарапанным щекам.

Мне захотелось орать что было силы. И, черт подери! В этот момент на склоне показалось мерзкое существо, полное желания выпустить мне кишки. И, в отличие от меня, у него не было никаких проблем со спуском! Похоже, Блуждающий даже наоборот, разогнался, и теперь сокращал расстояние между нами с пугающей скоростью.

Когда на кону стоит вопрос жизни и смерти, ты не думаешь. Ты действуешь по воле инстинктов. А сейчас они посылали мне один невероятно простой, но важный сигнал – нужно бежать.

И я побежал: я бежал быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Я прорывался сквозь заросли и кусты; ветки кромсали и царапали меня – в который раз за этот вечер.

В голове не было четкого плана. Я не понимал, что делать дальше, даже если мне удастся сбежать от Блуждающего. В этот момент в голове было пусто, я двигался на инстинкте бежать вперед и уворачиваться от особо крупных веток. Мне то чудилось, что тварь буквально дышит мне в спину, то что она безнадежно отстала от меня и я в безопасности. Месиво темно-зеленого цвета, которое находилось перед моим лицом на протяжении нескольких километров, в моем воображении складывалось в причудливый коридор, неизменно готовый вывести меня к спасению.

И когда легкие горели пламенем, а ноги понемногу начали путаться, так и произошло. «Коридор» начал редеть, мне в глаза (в глаз!) начало попадать все больше и больше света, и даже сам воздух словно изменился. Прошла минута – и зелень по бокам от меня сменилась пустырем. Я выбежал на окраину мертвого города.

Передо мной показалась длинная улица, с одной стороны которой стоял ржавый забор с парой-тройкой отсутствующих секций, а с другой – расставленные примерно на одинаковом расстоянии жилые дома. В большинстве своем здания были пятиэтажными и стояли довольно плотно друг к другу. Возле каждого дома вились теперь уже почти заросшие всяким бурьяном тропинки, мощенные плиткой, создавая собой единую сеть дорожек, ведущую куда-то за дома, вглубь дворов.