Читать книгу Университет Междумирья 2. Признайся, если сможешь - Пальмира Керлис - Страница 2

Я разглядывала исписанную правилами доску, Мэй взволнованно строчила в тетрадке. Не знаю зачем, ознакомительная лекция-инструктаж накануне теста оказалась обычной формальностью. Всем давно было известно, как он проводится и что оспаривать его результат нельзя. Пожелания студентов учитывались лишь в том случае, если выявлялась одинаковая наклонность сразу к нескольким специализациям. Но подобные уникумы – редкость.

Тест представлял собой некое таинственное ментальное приключение, которое безошибочно определяло, к какой магии лежит душа каждого студента. Они попадали на тот факультет, который лучше всего им подходил, даже если не были согласны с результатом. Обмануть тест никому еще не удавалось – попытки манипуляции сразу распознавались, и назначалось перепрохождение. Собственно, главным правилом было… не думать. Действовать и поступать по наитию, ничего не анализируя. А это легко. Я обычно именно так и делаю!

Сам инструктаж получился довольно коротким, остальное время наш курс убеждали, что распределительная система – не враг, который жаждет навязать нам свой выбор, а продуманное испытание, помогающее найти свое предназначение. Желания-то не всегда соответствуют возможностям. Что толку мечтать стать великим целителем, если у тебя нет к этому таланта? В общем, каждому – по способностям. Магический коммунизм не удался.

Когда инструктор спросил, есть ли вопросы, встала Лизка. Вся из себя невинная, с премилой улыбкой, которой меня было не провести.

– Может ли студент не получить распределения вообще? – поинтересовалась она. – Вдруг у него магическое выгорание или он полнейшая бездарность?

Я утомленно закатила глаза. Реагировать было лень. Дурой себя в очередной раз выставляла она.

– Магическое выгорание не является помехой, – объяснил инструктор. – В случае, когда студент не обладает ярко выраженными талантами, ему достанется наиболее подходящий факультет методом исключения. Не тревожьтесь так, вам обязательно что-нибудь подберут.

Мэй хихикнула, спровоцировав целый ряд смешков, Лизка поджала губы и села обратно за стол. Сзади прилетело:

– А если тест будет страшным, пугающим, каким-нибудь слишком волнующим, получится его прервать, выйти и продолжить потом?

– Рядом с вами будет находиться опытный менталист, который не допустит, чтобы вы пугались. Во время теста вам ничего не угрожает. Еще вопросы?

Новых вопросов ни у кого не нашлось. Нам пожелали успешного распределения и наконец отпустили. Я долго ковырялась с сумкой, в который раз мечтая о недоступном «для мага с выгоранием» пространственном кармане. Мимо проплыла злющая Лизка. Хоть бы мы с ней оказались на разных факультетах и виделись пореже. Она упорно не оставляла попыток испортить мне жизнь. На прошлой неделе, например, во время моего дежурства в общежитии отрабатывала в коридоре воздушные заклинания, бесконечно гоняя пыль. Я замучилась активировать артефакт для уборки, аж задымился! Пришлось жаловаться комендантше, а потом выслушивать от Лизкиных подружек, что сдавать сокурсников подло. Странно, но что на Земле, что в магическом мире особо противные и вредные девицы молниеносно сбиваются в стаи, словно чуют друг друга на любом расстоянии. Вот одну из таких стай Лизка и возглавила. Как на подбор из тех, кто люто меня «обожал».

Из аудитории я выскочила последней и уже на выходе из корпуса принялась выглядывать Кеннета. Чаще всего перед совместным обедом он ждал меня на крыльце. Но не в этот раз… Я сбежала по ступеням, отчаянно вертя головой, и застыла на последней. Высмотрела. В сквере напротив, между кустами роз. Кеннет стоял, небрежно привалившись к фонарному столбу. Не один. С Марисой! Ее блестящие волосы локонами переливались на солнце, приталенная бордовая форма подчеркивала каждый изгиб стройной фигуры, а кружевные гольфы делали длиннющие ноги еще длиннее. Кеннет что-то увлеченно говорил, Мариса кивала. Они улыбались – то ли вообще, то ли друг другу. Что происходит?!

Стоять и дальше столбом посреди ступеньки было бы глупо. Все и так уже начали коситься. Попеременно – то на меня, то на Кеннета с Марисой, которым ни до кого не было дела. Если развернусь и уйду, сплетен потом будет… Да и с чего я должна уходить? Меня, между прочим, на обед домой звали. А Марису, между прочим, никто не приглашал! Надеюсь… Я выпрямила спину и решительно зашагала в сквер. С гордо поднятой головой и невозмутимым видом. Прямо к чертовым кустам роз.

– А вот и ты, – заметив меня, обрадовался Кеннет. Мариса изобразила классическую реакцию – полный игнор подопечной. – Долго с лекции идешь.

Теперь буду первой из аудитории выбегать. Чтобы всякие тут не порывались скрасить ему ожидание. Особенно бывшие девушки, которые до последнего момента не верили в то, что они бывшие.

– Идем на обед? – Я с надеждой взглянула на Кеннета.

Тот как-то сразу погрустнел, зато встрепенулась Мариса.

– Идем. – Она прищурилась и уточнила: – На традиционный обед со встречающей.

– А это обязательно?..

– Да. – Она воинственно уперла руки в бока. – Придется потерпеть.

Сказано это было таким тоном, будто исключительно ей меня терпеть, а никак не наоборот.

– Обед – часть подготовки к тесту, – вздохнул Кеннет. – Я забыл про эту дурацкую традицию.

– Она не дурацкая, – возразила Мариса, – женское сообщество ее свято чтит.

– Свято… что? – поперхнулась я.

– Чтит! – тоном «ну что за дура» отчеканила она. – Свято чтит!

Офигеть. Ну не до фанатизма же! «Терпеть», «чтить»… Тоже мне, великомученица Мариса. Вот-вот нимб засветится.

– А остальные встречающие… Ну те, кому с женским сообществом не повезло…. Тоже «свято чтят»?

Или у них все-таки можно отпроситься с традиционного, чтоб его, обеда?

– И какое мне дело до остальных? – Мариса надменно изогнула бровь.

Так и думала. Ей просто захотелось испортить нам с Кеннетом планы! А мне теперь придется давиться незнамо чем в обществе гламурных девиц, к которым я к тому же не прошла отбор – по официальной версии. Я скорчила кислую мину, Мариса развернулась и направилась прочь.

– Хорошо, что тест бывает только раз в жизни! – Кеннет отлип от фонаря, шагнул. Моего виска коснулись горячие губы, чуть ниже талии легла его ладонь. – С меня тогда ужин. И завтрак. Договорились?

– Нет. Ты опять все забыл, – обиженно буркнула я, – перед тестом есть нельзя.

– Так вот почему меня тогда на менталиста стошнило, – задумчиво протянул он, я округлила глаза. – Шутка…

Блин! Опять я попалась.

– Еще немного, – крикнула за кустами Мариса, – и мы опоздаем!

Да-да. И нас расстреляют. Розовыми бантиками. Или хлопушками с конфетти. Я поспешила к выходу из сквера. Впереди мелькала Марисина спина, все больше отдаляясь. Пришлось прибавить шаг. Стерва! Мало того, что я с ней идти не хочу, так еще и догонять надо. Шли мы молча. Лишь перед гигантским домиком для Барби – пристанищем женского сообщества – Мариса неожиданно заговорила. Точнее, процедила:

– Веди себя прилично. Сиди спокойно и ешь молча.

– Когда это я неприлично себя вела?

– Я предупредила. – Взгляд мне достался испепеляющий, руки невольно потянулись проверить, не загорелись ли мои волосы. – Ляпнешь хоть что-нибудь, я тебе жизнь испорчу так, что никаким твоим заклятым подружкам не снилось.

– Знаешь что, – взвилась я, – сейчас вообще ни на какой обед не пойду.

– Пойдешь.

Она взмахнула рукой, и мне в спину ударил ветер. Резкий и настолько сильный, что сорвало с места и впечатало в столбик у калитки. Не больно, но ощутимо. Выглядело так, будто я ускорилась и не вписалась в поворот. Мариса продефилировала во двор, замерла и бросила через плечо:

– Доставку до двери организовать?

Нет-нет, я сама… Психанет и прибьет еще.

Внутри дома по-прежнему царила девичья идиллия: розово-белое, воздушно-зефирное и сверкающее. Над цветами в вазах и горшках витали клубнично-ванильные ароматы, откуда-то доносилась не менее сладкая музыка. В кухне-гостиной уже все были в сборе – семнадцать ослепительных в буквальном смысле девушек и их подопечных. Хорошо хоть, гостей блестками не посыпают при входе, чтобы лучше в интерьер вписывались. Нас поприветствовали аплодисментами, свистом и чьим-то голодно-утомленным: «Наконец-то».

Народ сидел за накрытым столом, два места во главе которого пустовали. Без вариантов – наши. Рядом и у всех на виду! Я внутренне сжалась, Мариса по-королевски грациозно опустилась на один стул и намекающе похлопала по второму, пустому. Доставки до него хотелось еще меньше, чем до крыльца, поэтому я нацепила улыбку и села. Мариса проследила за моим приземлением, в ее красиво подведенных глазах плеснулось то, что моя мама называла «последним китайским предупреждением». Господи, вот не могли тут первокурсников за отдельный стол усадить?.. Как детей на взрослых вечеринках! Чтобы хватануть пару печенек и с чувством выполненного долга убежать доедать их во двор.

– Традиционный обед объявляется открытым! – торжественно подняла бокал красивая девушка, будто сошедшая с обложки. – Наш председатель скажет речь?

– Нет, – ровно отозвалась Мариса, – я же помню, ее хотела произнести ты.

Та просияла и с чувством заговорила о судьбоносном завтрашнем дне, прекрасном будущем и о том, что форма любого цвета хороша, особенно если к ней ответственно подойти. Ну да. Знаю такую ответственную. От формы только название осталось. И цвет.

Я подняла свой бокал, поучаствовала в произнесении хорового «спасибо» и пригубила… м-м-м… обыкновенной водички? Экономно. Зато еды вокруг было немерено – диетической. Но и съедобное наверняка имелось. Жаль, что большинство еда интересовала мало – их взгляды быстро перекочевали от тарелок обратно к нам с Марисой. Та отстраненно накладывала себе салат из листьев. Зеленых, сочных. Логично. Если одну траву есть, то такой вот козой отвязанной и станешь.

– Мы готовили сами, из магически чистых продуктов, – похвасталась блондинка, недавно пытавшаяся завербовать меня в сообщество. – Лёна, у тебя другие предпочтения? У нас нет специалистов по земной кухне…

– Что вы, замечательное меню. – Я забегала глазами по столу. – Просто еще ничего не выбрала, все такое вкусное.

Мариса молча бухнула в мою тарелку своего салата. Зараза! «Не ешь, Аленушка, козленочком станешь…» Угу. У меня от одного вида этого сена уже лоб зачесался. Наверное, рога пробиваются. Я подняла голову и напоролась на взгляд Лизкиной подружки-сплетницы. И она тут? Окружили, гады. Навертев на вилку салатный лист, я отправила его в рот и блаженно зажмурилась. Всем назло.

– Быть куратором – потрясающая миссия, – защебетала самая упитанная девица в коллективе, возле которой явно неслучайно стояла миска с зефиром. – Традиция старинная, ее ввел еще первый ректор. Уже много веков старшекурсники наставляют юных студентов, делятся опытом, знаниями и помогают не заблудиться в Междумирье. Да-да, птички-навигаторы существовали не всегда. Женское сообщество относится к кураторским обязанностям трепетно. Наши подопечные всегда могут рассчитывать на помощь! Но только не со вступлением к нам…

– Мы не в обиде, – отозвался уплетающий зеленые спагетти парень.

– Мы целый месяц провели рука об руку, – продолжила она торжественно, – и для нас важны впечатления каждого подопечного от его куратора, а совместный обед – лучший повод ими поделиться.

«Ими» – это кураторами? Я бы с радостью. Вот только мою не берет никто. Однако понятно, почему Мариса велела мне сидеть тихо! Первокурсники охотно начали хвастаться тем, какие ответственные и чуткие им достались кураторы. Когда желающие высказаться закончились, Лизкина подружка выдала:

– Пусть Алена тоже расскажет. У нее с куратором столько общего.

Все разом перестали есть, звякнула вилка. Брошенная Марисой на тарелку.

– Например, что? – поинтересовалась она тем тоном, к которому непременно должен прилагаться летящий в лоб фаербол.

Нахалка моментально сникла. Дошло, видимо, что на обеих наехала.

– Ну что ты, – сделала замечание ее встречающая, – это нетактично. Мы за дружескую атмосферу!

– А что я? – изобразила та дурочку. – Я имела в виду героическое противостояние прорицателям и возвращение магии.

– Просить высказываться – в принципе нетактично, – не купились на столь дешевую уловку. – Это дело добровольное.

– В возвращении магии от первокурсников мало толку, – надменно ответила Мариса. – А довольным своим куратором можно быть и молча.

А?! Уж ей-то прекрасно известно, что источник на самом деле открыла и перезапустила я. Чем это, интересно, я довольна? Ее горелым кексиком? Высокомерными взглядами и ехидными ответами? Или, может, кривыми принудительными порталами?..

– А давайте я все-таки расскажу, – вырвалось, миновав перегородку между мозгом и языком.

Марисина бровь хищно изогнулась. Нет, ну не станет же она при всех меня вилкой тыкать или магией отсюда выносить. Наверное…

– Что же, у меня для дорогой встречающей и пары слов не найдется? – ласково спросила я. Расправила плечи и начала очень радостно: – Мой куратор – это нечто! Подумать только – дежурить на вокзале Междумирья на второй день вместо первого, специально ожидая опоздавших. Благородно и бескорыстно, ведь ей вообще подопечного могло не достаться. А знали бы вы, как она меня встретила…

Девушки из сообщества с любопытством переглядывались, Мариса мрачнела так, что любой темный маг обзавидуется.

– Строгим и справедливым наставлением, что опаздывать нехорошо! – Я положила руку на сердце. – В общежитии уже не было свободных комнат, но она нашла, продемонстрировав воистину коммуникативную магию. А когда я заблудилась перед церемонией посвящения в студенты и забрела в та-а-акие дебри…

Не подозревала, что брови дорогой встречающей способны встретиться на переносице. Пусть там и остаются, ей к лицу.

– Она объяснила, что я спутала залы, – проворковала я, – и не бросила меня. Организовала портал в университетскую комнату для перемещений, весьма запоминающийся. Как вспомню, аж до сих пор голова кружится… от счастья!

Девушки сентиментально ахнули, губы Марисы сжались в тонкую полоску. Она сдержанно кивнула мне и отпила из бокала. Нетушки, я еще не закончила.

– Но все это было в первый день, а потом…

Мариса поперхнулась. Хотела похлопать ее по спине, но не рискнула. Больно близко поднос пустой стоял. Вежливо подождав, пока кашель стихнет, я продолжила:

– Потом много было… хорошего. Но, увы, о самом интересном рассказать не могу. Легион запрещает, сами понимаете. Зато могу дать совет: при любых проблемах с вениками обращайтесь именно к непревзойденной Марисе Раскес. В этом ей нет равных. Ура!

Раздались неожиданно бурные аплодисменты. Я шутливо раскланялась под прожигающим насквозь взглядом госпожи встречающей, подмигнула ей – ну или это был нервный тик – и захрустела салатом. Занятие, на которое можно отвлечься. И меньше заметно, что зубы друг о друга стучат. А-а-а, что на меня нашло?.. Я же боюсь публичных выступлений как огня. Несколько фраз зачитать без запинки неспособна и собственное имя забываю. А тут такой приступ красноречия. Если Мариса меня после этого и грохнет, все равно оно того стоило! Главное теперь – улизнуть до того, как мы останемся наедине…

Пока девушки из сообщества вели светские беседы с подопечными и обсуждали предстоящие вечеринки, я быстренько подчищала тарелку, надеясь откланяться. Не успела – объявили десерт. Звучало многообещающе, на деле же оказался морковный торт с травяным чаем. И вовсе не тот морковный, что у нас, а натурально из морковки. Хрустел побольше салата. Несмотря на голод, доедать его не хотелось. Лизкина подружка норовила просверлить во мне взглядом дыру, но Мариса вроде успокоилась. Глазами злобно не сверкала и зайкой уминала второй по счету кусок торта.

– Кстати, о вениках, – обронила милейшая целительница и трепетно взмахнула ресницами. – Мой ужасно метет в углах и постоянно сбивается с цикла. Мариса, подскажи, а? Раз уж тебе в них нет равных.

Та оторвалась от торта. Вместе со скрежетом вилки по тарелке я отчетливо расслышала и скрежет зубов. Че-е-ерт. Мне точно крышка!..

– Не покупай гардские, – буркнула Мариса, с особой жестокостью приминая вилкой морковку. – Они барахлят в последнее время.

Целительница благодарно покивала, я инстинктивно вжала голову в плечи. Ой, мама. Если не сбегу от куратора, он прибьет оратора…

– Мне очень нужно отойти, – шепнула я ей с невинным видом, – где у вас… ну…

– Наверх по лестнице и прямо по коридору, – тихо прошипела Мариса.

Извинившись, я выбралась из-за стола, спокойным шагом вышла из кухни и рванула к выходу. Ничего не знаю, не нашла туалета и убежала в свой собственный, в общежитии! До прихожей добралась благополучно, распахнула дверь. И нос к носу столкнулась со стоящей на пороге Марисой. Обогнала…

– Я тебя провожу, – процедила она, – чтобы ты снова не заблудилась.

Сильные пальцы хапнули за локоть и потащили назад в дом. Звать на помощь было странно, да и на лестнице пришлось сосредоточиться на ступенях. Тащили-то не слишком аккуратно! Остановились мы лишь в конце коридора, перед бордовой дверью с надписью: «Мариса Раскес».

– Там тоже есть, – объявила хозяйка комнаты и гостеприимно впихнула меня внутрь.

Ввалившись, я высвободила ноющий локоть и ошарашенно моргнула. И здесь она живет?! Признаюсь, ожидала увидеть нечто пафосное, блестящее, чтобы много кожи и кровавых оттенков. А никак не скромную спальню неброского бежевого цвета с минимумом мебели. Кровати тут не имелось! Накрытый шелковой простыней матрас валялся прямо на полу, у стены покачивалась боксерская груша. Моей магографии на ней не висело – и то удача…

– Что, в туалет уже расхотелось? – язвительно поинтересовалась Мариса.

Наоборот, захотелось! Я попятилась к двери уборной.

– А я тебя предупреждала сидеть с закрытым ртом.

– Между прочим, – заговорили во мне остатки наглости, – я не собачка, которая замолкает по команде, и я не обязана слушаться.

– Разговорчивая стала? Раньше и двух слов связать не могла. «Бе», «ме» да «помогите».

– Учителя хорошие были! И… и… Я тебя не боюсь.

– Зря, – сказала она без тени усмешки.

Я нащупала дверную ручку и мгновение спустя захлопнула дверь с другой стороны. Запустив в карман пальцы, извлекла сложенный пополам листок – портал. Кеннет снабдил на экстренный случай, велев использовать при нападении неведомых врагов. Насчет нападения пока не уверена, но лучше не проверять. Разорванный листок заискрил, тотчас окутало теплом и, качнув на волнах света, переместило прочь отсюда. Уф, спасена! По крайней мере, на сегодня.