Читать книгу Интернационал - Паоло - Страница 9

Школа, в которой Интер начал учиться, была расположена недалеко от дома. Обычно он шел в школу по бульвару между Верхним и Нижним валом. Зимой на бульваре был лёд и можно было прокатиться до школы на коньках «снегурочках». В 1944 и 1945 году половина здания школы ещё была занята под госпиталь. Для отопления в классе стояла печка «буржуйка». Каждый ученик должен был принести с собой полено дров. Школа была мужская и русско-украинская, то есть в ней преподавали в равной мере русский и украинский язык и литературу. Преподаватели литературы, и русской, и украинской, были образованные мужчины и на их уроках было интересно. Учитель украинской литературы, Кондрат Демидович, был высокого роста и мощного телосложения, однако ребята его не боялись, а уважали за знания и справедливость по отношению к ученикам. Он очень живо и интересно рассказывал о футуристах о том, как в двадцатые годы «революционеры» от литературы призывали всё «старое» сбросить с корабля современности, а в украинской литературе бесчинствовали вульгаризаторы-националисты. Поддерживаемые малограмотными украинскими партийными руководителями, они настаивали на том, чтобы Пушкин назывался Сашко Гарматный, Эмиль Золя – Омелько Попил и т. д. и т. п.

Кондрат Демидович вынужден был по школьной программе «проходить» с классом произведения украинских советских писателей и поэтов. Надо сказать, что многие произведения, которые были в программе не могли вызвать у ребят ничего кроме неприятия, которое иногда они выражали в самодеятельных эпиграмах. Однажды перед уроком украинской литературы Вовочка Кобылянский, прозванный «профессор Глобус» за большой размер головы, написал на доске мелом:

«Искусству нужен Панч Петро, как жопе вечное перо». Кондрат Демидович, увидев это, не стал возмущаться, просто взял тряпку, вытер доску и написал на ней тему контрольной работы: «Хиба ревуть волы, як ясла повны?».

Признаным чемпионом правильной реакции на надписи на доске был учитель математики «Пышта» (похожий на одноимённый персонаж из венгерского фильма). Войдя в класс немного раньше, чем кончилась перемена, «Пышта» увидел на доске известное бранное слово из трёх букв. Его реакция была быстрой и логичной. Он спросил: «Староста, скажите, кто это расписался?». Класс взорвался аплодисментами.

Несколько лет после войны в школе занимались в три смены. Во время занятий третьей смены на улице было уже темно. Школьные туалеты в то время были во дворе. Однажды, там Интер впервые в жизни столкнулся с проявлением безсмыссленной злобы и ненависти не к себе лично, а вообще, ко всем, кто под руку подвернётся. Когда Интер подошел к школьному туалету, оттуда на него выскочил подросток с финкой в высоко поднятой руке. К счастью, Интер успел закрыться правой рукой и нож попал ему в руку ниже кисти. Отбив бандита ударом ноги, Интер побежал, что было сил, в аптеку, которая была неподалёку на Верхнем валу. Там девушка фельдшер обработала рану, остановила кровотечение и перевязала руку. Утром в больнице рану зашили. На руке остался на всю жизнь большой шрам. Ин никогда прежде не знал и не видел этого бандита-подростка, который на него напал с ножом. Вероятно, болезнь бешенства поражает не только собак.

До восьмого класса всех учеников заставляли стричься наголо: боялись вшей. Перед началом уроков на входе в школу стоял Директор, который собственной рукой проверял степень стрижки. Этот Директор также иногда преподавал русский язык, замещая заболевшего преподавателя в классе Ина. Говорил он на уличном русско-украинском наречии. Однажды он так диктовал ребятам текст диктанта по русскому языку:

«Тыхо падають фаинкы…»

Все ученики прекратили писать и с удивлением смотрели на Директора, ожидая пояснения. Он это понял и стал разъяснять: «Ну, фоя, фоя же». Опять никто ничего не понял. После нескольких попыток Директора и учеников ребус был разгадан: «фоя» это хвоя! На комсомольском собрании школы Директор стыдил своих учеников: «Уси вы барчукы и белоручкы, зубыла в руках нэ дэржалы и зарядить выключатэль нэ можетэ». Высшим достижением учеников Директор считал сдачу рекордного количества металлолома. Чтобы ублажить Директора, Интер с группой одноклассников приволокли со двора бани на улице Спасской огромный ржавый радиатор. Во дворе школы Директор принимал металлолом. Увидев огромный радиатор, он проявил смекалку и предложил свой способ взвешивания без весов: «десять человек вместе со мной поднимайте эту штуку». Ребята переглянулись и стали поднимать, но при этом половина из них не поднимала, а нажимала вниз.

«Отличный результат!» – сказал Директор, – «считая по 50 кило на человека, запишем общий вес этой бандуры 500 кило.»

Около крыльца школы на перемене можно было купить у частных торговок самодельные конфеты «барбарис», толщиной с палец и длинные, как свеча. А за углом школы, на Верхнем валу стоял киоск с газированной водой, с добавкой разных видов домашнего варенья. В киоске торговал маленький, хитренький и весёлый еврей Бродский. Одноклассник Интера, Ромка Статников, тоже маленький и задиристый, подходил к киоску, приподнимался «на цыпочки», чтобы его было видно из киоска, и спрашивал: «Троцкий (вместо Бродский)! Почему ты так дорого продаешь нам свою газировку?». Бродский ни на минуту не медлил с ответом: «Ха! Читай газеты! Люди на простой воде электростанции строят, а я не могу, что ли, на газированной себе дачу построить!».