Читать книгу ЦРИ-2 - Паша Уральский - Страница 4

На улице уже светало. Я возвращался домой в компании молодых ребят, по пути каждый выпытывал у меня подробности потасовки. По дороге один из парней сказал интересные слова:

– Вот смотри, сколько людей за тебя встало, а меня тем летом на площади двое избивали – ни один знакомый не помог.

От таких слов мне стало даже жаль парня. Я решил подбодрить его и сказал, на мой взгляд, умную мысль:

– Женя, сегодня люди не за меня встали, а за честь района!

– А как же те, кто с других районов на твою сторону вставал?

– Женя, люди просто устали от беспредела, вот и поспешили на помощь и не позволили ублюдкам пакостить. Кажется, этой ночью многое поменялось в городе, да и в сознании людей тоже.

Женя на мгновение задумался и сказал:

– Ох, и влип же ты, братан Ты понимаешь, что эти ублюдки не оставят это дело просто так? Будет стрела и, скорее всего, завтра вечером в центре, ты готов схлестнуться еще раз?

– Один на один готов хоть сейчас.

Рядом идущие парни сильно задумались. Всех пугали последствия, от их молчания мне было откровенно жутко, но виду я не подавал.

Я зашел домой и сразу отправился в ванную. Лицо было чумазым. Где я только умудрился измараться? На руках были засохшие брызги крови. «Это мой трофей», – пронеслось в голове. Я умыл лицо и очень удивился – оно было целым, на лице была лишь одна маленькая ссадина. Одна ссадина и два окровавленных ублюдка – невероятное везение.

Наутро я проснулся конкретно знаменитым. На телефоне была куча СМС от знакомых, писали практически одно и то же: «Молодец, гаси ублюдков!» Я подошел к календарю и фломастером обвел вчерашнюю дату, подписав ниже: «Ледовое побоище». По дому хозяйничала мама, а я вроде как послушный сын – сходи в магазин за хлебушком, сынок! Я вышел на улицу и осознал, что жизнь прекрасна! Я шел по району и ко мне подошли молодые парни. Они пожали руку, приговаривая: «Все правильно сделал, ебашить их надо». Апогей настал, когда я купил хлебушек и на выходе меня поймал чувак с признаками тяжелого похмелья – он протянул руку и прохрипел: «Красава!»

Все это было, конечно, приятно, но я осознавал, что вечером меня ждут неприятности, точнее их повтор. От этой мысли становилось тошно. Завершив все дела, я заскочил к боевому товарищу, который вчера остался в центре дожидаться Минцыка из отделения милиции. Он и поведал мне историю продолжения вечера:

– В общем, приходит Минцык из ментовки, спрашивает: «Ну что, парни, разобрались?» – Все кивнули головами.

– Ну слава Богу! Можно пиво хоть спокойно попить.

Но не тут-то было – из темноты прибежали те самые упыри, они все никак не могли простить свой позорный проигрыш и решили взять реванш.

Боня, прекрасно зная, что я уже дома, начал выяснять, где я:

– Хде этот беспредельщик ваш?

– Боня, он же при тебе домой ушел спать, хуле ты орешь?

Рядом стоящий парень по прозвищу Термик воскликнул:

– Ах, каков подлец! Наверное, чаи дома уже распивает!

И потихоньку начинает подкрадываться к Минцыку, у них, кстати, давняя вражда была:

– Эй! Минцык, вот ты ведь не прав, по сути? Давай решим наш старый вопрос?

Как я говорил ранее, Минцык был талантливым бойцом и он невозмутимо дал согласие на схватку. Термик был благородным гопником, он выставил крутые условия:

– Минцык, только давай так – ты бьешь первым! А то потом еще обижаться на меня будешь.

Ну, Минцык и ударил, Термик упал, печаль, в общем. Минцык сел сверху падшего воина и втащил ему пару раз за его дерзость, а потом спросил:

– Мне продолжать или ты уже успокоился?

– Братан, хорош, я уже все, больше не буду…

На этом пиздилки были завершены.

Мы отправились с товарищем домой к Минцыку, чтобы решать вопрос о стреле. По пути нам попались два парня, которые сообщили неприятную новость:

– Пацаны, мы только что из центра. Ублюдки братву собирают, вечером хотят разбор полетов устроить.

От этих слов стало понятно, что нам придется туго, нужно срочно собирать парней. Минцык тем временем копошился в гараже с автомобилем «Волынка». Мы объяснили ситуацию и спросили:

– Че делать-то будем?

Чумазый татарин Минцык почесал нос и заключил:

– Помыться бы надо!

Гениально, наши задницы висят на волоске, а он о гигиене думает. Ну, похуй, поехали, искупаемся, что ли?

Минцык прыгнул за руль «Волынки» и мы тронулись в путь, слава Богу, окольными путями, потому что тачка была голимым отстоем.

– Вы, парни, не переживайте. Щас искупаемся и парней поищем, а там видно будет, до вечера еще далеко.

Мы купались и бесились в воде, как дети, было очень весело. Лишь мысль о том, что вечером разборки, портила настроение. Спустя пару часов мы встретились на остановке малой группой парней, взяли пивка и вспомнили минувшую ночь.

– Зачет тебе! – сказал мне Минцык, завершая речь о том, что мы вчера все сделали правильно.

К нам подъехал опасный рыжий парень Долгич. Он люто ненавидел всех блатных и гопников:

– Че, парни, слышал у вас проблемы – козлы стрелу собирают?

– А тебе кто сказал такое?

И тут, сука, всплывает самое интересное.

– Мне сказал это Тоша-растаман (землячок с Центра реабилитации).

И все бы ничего, но выясняется, что то же самое он сказал и другому нашему товарищу. Выходит, Тоша либо нас оповещает, либо наводит панику.

В этот момент на остановку подъезжают два мотоцикла с чуваками в шлемах. У меня пиво встало поперек горла – это был один из потерпевших гопников, Витя! Тот самый, кому я нос расхлестал. Первая мысль – он приехал кидать стрелу (сообщать время и место разборок). Но вдруг один из парней снимает шлем. Ептваюмать! Это был Марыч!

– Ты чего это ребят сюда привез?

– Я их в центре встретил, они поговорить хотят.

Марыч встал между нами и взял слово:

– Так, пацаны, не быкуем! Короче, парни хотят поговорить, а я вроде как связной в этом деле. Давайте по-людски щас обсудим все дела.

Я молча проглотил пиво и сказал:

– Выкладывай, чего хотели?

Витя подошел и протянул руку, я пожал ее. Начало хорошее. Витя сказал:

– Парни, вчера было недоразумение по пьяному делу, мы подрались, с кем не бывает? Давайте все забудем и продолжим жить мирно?

Я откровенно стоял и охуевал. Это был самый шикарный расклад, Марыч – красавчик, он все сделал четко, привезя их к нам. Витя продолжил речь:

– Парни, нам сообщили, что «тринадцатый район» собирает стрелу против нас, это правда?

У нас округлились глаза.

– Это наглая ложь, нам сказали наоборот, что это вы собираете братву против нас!

Все молча переглянулись, случилась непонятка.

– Так, а кто вам это сказал?

– Тоша-растаман.

– Блядь, дак и он нам то же самое про вас сказал!

Вот тебе и расклад. Тоша стравливал два района на массовую пиздилку. Я прекрасно понимал, для чего – он тупо хотел, чтобы меня втоптали, видимо, припомнил мне разборки в общаге из-за туалетной воды.

– Вот же сучара, – заорали парни, – нихуя он вещи мутит, он ведь нас, пацаны, стравливает!

Слово взял рыжий Долгич:

– Предлагаю при встрече уебать этого интригана, и поделом ему!

Все единогласно согласились. Мы пожали друг другу руки. Вечером в центре пивка попьем, заодно Тошу поищем – расклад отличный. Попрощавшись, оппоненты уехали прочь, а у меня от волнения пиво чуть через трусы не вышло. Все с облегчением вздохнули. Случилось конкретное чудо – видимо люди устали от разборок. Марыч одернул нас, сказав:

– Парни, не расслабляться. Мы помирились, но об этом знаем только мы, а полгорода думает, что будем воевать. Нужно срочно заткнуть провокатора Тошу и всем быть в центре сегодня обязательно. Пусть все видят, что у нас решена проблема.

Марыч был прав и еще тысячу раз прав, слухи – это гнилая штука. Уже с утра все были в курсе наших разборок. Все ждали начала войны, и наш визит в центр имел просто обязательных характер.

– Собирайте всех, даже небоевых парней. Нам нужно количество – вечером идем мириться.

К вечеру на районе собралась большая толпа. Мы не спеша шли в центр, и я, один хуй, испытывал тревожное чувство. Мы в срок явились на городскую площадь, где стояла точно такая же толпа вчерашних соперников. Я внимательно пригляделся и увидел Витю. Мы оба вышли навстречу друг другу. Позади каждого стояла толпа парней, по бокам на лавочках сидели зеваки, у всех открылся рот. Витя крепко пожал руку и сказал:

– Все заебись, братан, живем мирно, а теперь давайте отдыхать.

Убедившись в благополучном разрешении конфликта, толпы рассосались, и все было замечательно. Лишь Боня ходил рядом и делал вид, что не знает меня, но мне было на него похуй. В течение вечера ко мне неоднократно подходили испуганные зеваки и шепотом спрашивали:

– Ну шо, как у вас дела-то?

– Все заебись!

Один факт меня очень расстроил: при разговоре с ребятами выяснилось, что много кто из наших парней стояли неподалеку в тот роковой вечер, но по разным причинам ни один из них не пришел на помощь. Я слышал разные отмазки и отговорки, типа: «Да я бы их всех раскидал, просто на бровях пьяный ходил!» Другой сказал, что не знал, кто там дерется, и не стал подходить, и бла-бла-бла… Я осознал, что среди наших ребят полно гнилых людей и твердо знал список ребят, за которых вообще не пойду ничего делать.

Вечером мне сообщили, что Тоше-растаману позвонили и заткнули пасть, что ж, меня это устраивало. Я пил пиво и был счастлив. Та схватка – пять против двадцати – обросла слухами и небылицами. Но тот случай закрепил за мной уважение в глазах многих левых парней, которых я вообще знать не знал, но они знали меня, знали, кто я такой, и как меня зовут…