Читать книгу Приют пилигрима - Патриция Вентворт - Страница 11

Мисс Колумба объявила о предстоящем приезде мисс Сильвер за вечерней трапезой, которую все в доме, за исключением мисс Джанетты и Роббинса, называли ужином. Собственно, это объявление выглядело как ответ на вопрос Роджера, который как бы невзначай поинтересовался: «Когда ты ждешь в гости свою подругу мисс Сильвер?», на что мисс Колумба односложно ответила: «Завтра».

За столом возникло мгновенное замешательство. Лона Дэй подняла голову, как будто собираясь что-то сказать, но передумала и промолчала.

Мисс Нетта повернулась к сестре с быстротой гелиотропа:

– Твоя подруга мисс Сильвер? Никогда о ней не слышала. Кто она?

За мисс Колумбу ответил Роджер:

– Это старая школьная подруга тети Колли. Я случайно встретил ее в городе. Она сказала, что ей хочется на недельку поехать в деревню, и я пригласил ее к нам. – Он нервно покатал пальцами хлебную крошку, а Джуди вся превратилась в слух, подумав, что, в сущности, все мужчины – никуда не годные создания.

– Школьная подруга? – раздраженно переспросила мисс Нетта. – Мой дорогой Роджер! Колли, кто эта женщина и почему я никогда от тебя о ней не слышала?

Мисс Колумба продолжала с невозмутимым видом есть рыбу. В противоположность сестре, одетой в шелестящий шелк, она сидела за столом в просторном шерстяном одеянии табачного цвета, которое когда-то было повседневным платьем. Оно все еще грело, и мисс Колумба не видела причин с ним расставаться.

– Понятно, что это моя ровесница. В прошлом она была домашней учительницей.

Сказав это, мисс Колумба вновь принялась за рыбу.

Позже, в утренней комнате, которой пользовались вместо большой гостиной, так как ее было легче отапливать, Лона Дэй сказала Джуди то, о чем промолчала за ужином:

– Я не хочу, чтобы он кого-то сюда приглашал. Конечно, я не имею права голоса, но мне это не нравится. Я не знаю Роджера так хорошо, как члены семьи, но это очень плохо для капитана Пилгрима.

Джуди задумалась: «Как это странно, она говорит, что не знает Роджера, но называет его по имени, а Джерома при этом называет капитаном Пилгримом? Разве не его она должна знать почти что изнутри? Правда, он старше Роджера, как, впрочем, и она. Интересно, кстати, сколько ей – наверное, лет тридцать пять? Она всегда одета в черный бархат».

Джуди едва удержалась от усмешки, представив себе, чем должна заниматься сиделка или медсестра. Но смешливость исчезла, когда Джуди, как в первый вечер, вдруг показалось, что она где-то видела эту женщину, и на этот раз она вспомнила. Лона Дэй своим длинным черным бархатным платьем и золотисто-каштановыми волосами была, несомненно, похожа на шотландскую королеву Марию Стюарт. Глаза ее источали неподдельное очарование – теплое и неотразимое. Не хватало только жесткого гофрированного воротника и шотландского берета с пером. Идея показалась Джуди такой занимательной, что она некоторое время слышала только интонации голоса Лоны Дэй, не вникая в смысл сказанного.

Когда Джуди снова стала различать слова, Лона говорила:

– Я знаю, что ему очень нравится разговаривать с ней, и мне отвратительна сама мысль о том, чтобы лишать его этой радости, но меня очень тревожит это общение. Вы понимаете меня, я надеюсь?

Джуди не имела ни малейшего понятия, о чем она говорит, но надеялась, что следующей фразой Лона ее просветит. Так и случилось.

– Она – очаровательное дитя, но мне кажется, что ее не стоит пускать в его комнату.

– Но, мисс Дэй, капитан Пилгрим очень сильно привязался к девочке, и, честно говоря, я думаю, что общение с ней идет ему только на пользу.

– Я знаю, но ему нужен абсолютный покой. Все эти истории, которые он ей рассказывает, могут ему серьезно навредить. Знаете, он когда-то писал, и я боюсь, что он снова вернется к этому занятию.

– Но почему ему и в самом деле к нему не вернуться? Мне кажется, что для него это было бы очень хорошо.

Лона отрицательно покачала головой:

– Боюсь, что нет – это слишком его взволнует. Этого мы должны избегать любой ценой – он ни в коем случае не должен волноваться.

В Джуди взыграл странный дух противоречия. Что может быть плохого для Джерома Пилгрима в том, что он сочиняет забавные истории для четырехлетнего ребенка? Она подумала: «Они все подняли вокруг него ненужную суету. Мне кажется, что сейчас самый главный его враг – это смертельная скука. Я не буду мешать Пенни видеться с ним, если он этого захочет».

Лона Дэй печально улыбнулась, словно прочитав мысли Джуди.

– Вы, конечно, думаете, что это вздор, не так ли? Это вполне естественно – так думать. Но мы все любим его и чувствуем себя виноватыми – мы же стараемся изо всех сил ему помочь. Вы, конечно, не знаете, сколько заботы он требует. Если бы вы видели его во время его приступов, то все бы поняли. Надеюсь, вы их не увидите.

Джуди ощутила, как по спине пробежал холодок. Ее предупредили, ее предупредили о Пенни.

Словно опять прочитав ее мысли, Лона сказала:

– Не оставляйте ребенка с ним наедине, моя дорогая.

С этими словами она встала и направилась в комнату мисс Джанетты.

Мисс Сильвер приехала на следующий день и к чаю вышла одетой по-домашнему – в домашних туфлях, с убранными под сетку волосами и с мешочком для вязанья, перекинутым через руку. Она выглядела так, будто провела в доме несколько недель. Избегая трудностей запоминания имен, она непринужденно заменяла их обращением «моя дорогая», успокоила мисс Колумбу тем, что задавала ей вопросы, не требовавшие ответа. Впрочем, нашла что сказать каждому, и когда с чаем было покончено, мисс Сильвер завоевала сердце мисс Джанетты своим интересом к вышитым мебельным чехлам. Интерес этот, впрочем, был совершенно искренним. Мисс Сильвер от души восхищалась узором, цветовой гаммой, мелкими стежками, розовыми и голубыми розами на пастельно-сером фоне. Вышивка и в самом деле была очаровательной, просто очаровательной. Отличная работа.

С мисс Дэй она беседовала на другие темы. У сиделки очень интересная жизнь. Это такая неповторимая возможность изучать чужие характеры. К тому же сиделки часто путешествуют. Разве мисс Дэй не приходилось путешествовать?.. О, приходилось? На Восток? Как это интересно. Наверное, в Китай. Нет? Ну, значит, в Индию… Как интересно, это же настоящая страна чудес.

– У меня самой не было возможности путешествовать, – призналась со своим характерным покашливанием мисс Сильвер. – Труд домашней учительницы ограничивает.

– Вы все еще работаете?

Мисс Сильвер кашлянула.

– Нет, я уже на пенсии.

Джером Пилгрим в тот день не вышел к чаю, оставшись у себя в комнате. Спускаясь к ужину, Джуди чувствовала, что ноги очень неохотно ей повинуются. Чем дальше она уходила от оставленной в комнате Пенни, тем явственнее звучали в ее ушах слова, сказанные Лоной Дэй: «Не оставляйте ребенка с ним наедине, моя дорогая».

«Не оставляйте ребенка…» Но она уже оставила Пенни одну, а всего лишь через несколько дверей от их спальни находится дверь, за которой в своем большом кресле сидит Джером Пилгрим. Она живо представила себе, как он сидит, подперев рукой голову и глядя на огонь. Положим, что он действительно ненормальный. Положим, что он опасен и… нет, она не могла даже предположить, что он ударит Пенни! Против воли ноги ее остановились. Она повернула назад. Фрэнк не хотел, чтобы она ехала сюда, умолял ее не делать этого. Но она проявила глупое упрямство.

Она была уже у двери своей комнаты, когда отворилась дверь в противоположном конце коридора, и Джером вышел из своей комнаты – он был в темном костюме и опирался на трость с резиновым наконечником, с которой ходил по дому. Испуганная Джуди неуверенно остановилась. Джером приветливо окликнул ее:

– Вы вниз? Может быть, мы спустимся вместе?

Настроение Джуди резко переменилось. Пережитый всего мгновение назад страх показался чудовищно смехотворным. Ей стало так стыдно, что она, отвечая, постаралась придать голосу теплоту и дружелюбие:

– О, это очень мило! Вы идете на ужин?

Он подождал ее, и они вместе пошли по коридору.

– Лона просто в ярости, – сказал он. – Если бы она могла, то заперла бы меня в комнате и спрятала ключ. Но при этом всем своим видом она выказывала мягкий упрек. Она умеет держать в узде свои эмоции. Думаю, Лона просто теряет время, работая сиделкой, – ее место в Голливуде.

– Она привлекательна, – неуверенно произнесла Джуди.

Джером согласно кивнул.

– Да, да, и она превосходная сиделка – я очень многим ей обязан. Но, знаете, иногда так хочется улизнуть из-под опеки, и, если хотите знать, мне просто до смерти хочется увидеть школьную подругу тети Колли. Как она выглядит?

Джуди опасливо оглянулась через плечо.

– Ш-ш-ш! Ей отвели комнату рядом с моей.

Джером от души, по-настоящему, рассмеялся.

– Мы похожи на двух заговорщиков, не правда ли? Она страшный дракон?

Они начали спускаться по лестнице.

«Джерому нужно время, – подумалось Джуди. – Он очень спокойно и уверенно чувствует себя со мной – как будто мы знакомы много лет. Он привыкнет к людям, должен привыкнуть. Это неправильно – держать его взаперти. Он дружелюбен. Это сразу чувствуется, когда он выползает из своей норы». Рассмеявшись, Джуди сказала:

– О нет, совсем не дракон. Она аккуратная, немного чопорная викторианская женщина, как герои любимых романов моей тети Кэти, на которых я воспитывалась. Мисс Сильвер заставляет вас чувствовать себя как на чаепитии в школе. – Помолчав, она добавила с удивившей ее саму теплотой: – Она очень мила.

За ужином Джером на самом деле разговорился. Мисс Колумба, которая была страшно рада его видеть, была в не меньшей степени смущена его интересом к ее школьным годам, воспоминаниями о которых она – по логике вещей – должна была делиться за ужином. Джуди не могла не восхищаться той ловкости, с какой мисс Сильвер выходила из этой щекотливой ситуации.

– Честно говоря, капитан Пилгрим, те дни кажутся мне очень и очень далекими – как сон или события, вычитанные из книг. Они – если вы понимаете, о чем я говорю – представляются не вполне реальными. Думаю, ваша тетя меня поддержит. Сама я едва ли вспомню имена даже полудюжины моих одноклассников, но я помню, как многие из них воздействовали на мои чувства.

Мисс Сильвер вызвала интерес у Джерома. Он задумчиво произнес:

– Имена – это всего лишь ярлык. Они ничто – как одежда, которую можно сменить. Индивидуальность – вот что важно. Она присуща каждому человеку.

Мисс Сильвер в ответ очаровательно улыбнулась:

– «Что в имени? Как розу ни зови – в ней аромат останется все тот же…»[1]

Эта цитата вызвала у Джерома еще больший интерес. Взгляд и улыбка мисс Сильвер позволяли ей эффектно произносить самые банальные и избитые цитаты из всей мировой литературы. Он уловил раздражение в капризной реплике мисс Джанетты:

– На самом деле, я считаю, что надо принять закон, запрещающий родителям называть детей в честь кинозвезд. Среди эвакуированных, живущих у Лесли Фрейн, две Глории. Вполне хватило бы одной Глории в семье Пелл, но теперь в деревне целых три Глории.

Улыбнувшись, мисс Сильвер возразила:

– Я слышала как-то раз об одном семействе по фамилии Уайт. Своего сына они нарекли именем Вообразите Себе Генри. Так получился Вообразите Себе Генри Уайт. Мне кажется, это не очень удачный способ выделить своего ребенка из всех прочих. Имена часто превращаются в ловушки. Есть, правда, очаровательные женские имена. – Она улыбнулась мисс Колумбе. – Вот, например, у тебя очень необычное и привлекательное имя, как и у твоей сестры. Но в том, что касается мальчиков, то их я называла бы привычными, солидными именами – Уильямом, Джорджем, Эдвардом, Генри – все это хорошие имена, но мне говорили, что сейчас они вышли из моды.

Мисс Колумба оторвалась от печеного яблока:

– Моего отца звали Генри.

Мисс Сильвер ободряюще посмотрела на мисс Колумбу, так, как смотрят на застенчивого или косноязычного подростка, и сказала:

– Прекрасное имя. Эту традицию перенесли и на следующее поколение?

Возникла многозначительная пауза. Роджер буркнул нечто вроде: «Да, так звали моего кузена», а мисс Джанетта принялась расхваливать достоинства имени Питер, а потом сказала:

– Я не имею ничего против «Генри», но есть великое множество других хороших имен.

Мисс Сильвер согласилась. Обсуждение имен продолжалось.

Во время этого разговора мисс Сильвер по очереди оглядывала присутствующих, словно старалась проникнуть в сокровенные глубины их сознания. Она внимательно следила и за Роббинсом, когда он входил и выходил. Ее поразило замкнутое выражение его лица. Старый слуга не должен так выглядеть без основательной причины. В принципе Роббинс был по-своему привлекателен – правильные черты лица и прямая горделивая осанка. Возможно, в своей комнате он расслабляется и сбрасывает маску настороженности. Мисс Сильвер понравилось это слово – настороженность. Но что ее вызывает? Может быть, это его представление о манерах, подобающих дворецкому родовитого старинного семейства, или за этой настороженностью прячется что-то другое? Роббинс привлек внимание мисс Сильвер и возбудил ее любопытство.