Читать книгу Чертово - Павел Алексеев - Страница 6

На другом берегу

Оглавление

Троицу встречал мрачный лес, где свет казался позабытым, словно заря только близилась. С восхода солнца прошло уже два часа. Песнопения птиц, навеянные сырым воздухом, немели в бурчании топи. Почва под ногами чувствовалась влажной губкой, сжимая которую, видишь, как выделяется вода. Серая дымка пуховым одеялом укрывала землю, опоясывала бороздчатые стволы деревьев и плыла к болоту, застеленному ковром пожухлой листвы, среди которой, подобно фосфору, светились зеленые островки мха.

Мирон оценивал каждый свой шаг, внимательно смотрел под ноги, неторопливо водя перед собой металлоискателем. Через большие наушники передавался монотонный шум, а треск, периодически разбавляющий его, не позволял забыться.

За Мироном по вмятинам в земле следовали Кирилл и Леся. Чтобы не заблудиться, они оставляли ножами глубокие зарубы на деревьях, стараясь делать это бесшумно. Молчание сопровождало весь путь компании. Каждая попытка Кирилла заговорить вмиг пресекалась шипением со стороны Леси. Любой лишний звук мог помешать Мирону поймать сигнал или, наоборот, принять его за неверный.

Вскоре Мирон вышел на более светлый пролесок. Путь ему перерезала река, хотя таковой этот ручей назвать было сложно – в два шага пересечь. Вода в ней имела темно-ржавый цвет, а у обвалистых берегов собиралась пена.

– Река Чертовская, – сказала Леся, глядя на карту.

По ту сторону свет казался розовым, преломленным, сочился меж сосен.

Мирон не думая перешагнул через реку. Им овладело странное чувство: неимоверный голод будто испытывал его на прочность несколько часов, а теперь решил удвоить ставки. Желудок скрутило, как мокрую тряпку. Удары сердца отдавались в горле. Мирон обернулся, но Леси и Кирилла не увидел.

– Крысы! – прошипел он.

Надев наушники, он выставил перед собой металлоискатель, положил палец на блок включения и щелкнул тумблером. Вмиг в уши врезался нечеловеческий визг. Это нельзя было назвать свистом или искаженным звуком и с рыком животного не сравнить, но он был страшно живой, одушевленный! Мирон в панике скинул наушники. Пугающая немота… Небо синее, облака застыли на месте или так созерцалось. Мирон закричал, услышал свой крик и больше ничего: ни эха, ни отзвука. Тело залихорадило, ноги подкосились, и он упал на колени. Попытался нащупать в кармане пачку сигарет, но только коснулся ее, как ладонь обожгло. И ожог был не огненным, а ледяным. Глаза заслезились от сухого воздуха.

Страх заставил Мирона подняться и пойти обратно. Он двигался, как прежде, но ощущалось, что стоял на месте. Глаза не поспевали за ногами. Мирон бродил по однообразным прогалинам и не мог найти дорогу назад. В стороне лежал металлоискатель, а рядом с ним наушники, из которых рвался дикий нечеловеческий визг. Осмотревшись, Мирон разглядел множество разбросанных по округе предметов: корзины, плейер, части одежды, зонты и даже вросший в почву велосипед.

«Что за чертовщина? – спрашивал себя Мирон. – Я точно помню, что здесь была река!»

Он шел назад, но оказывался на прежнем месте. Раз за разом проходил мимо металлоискателя и вновь слышал визг, доносившийся из наушников. Мирона трясло, знобило, на лбу и шее выступила испарина.

– Вы меня слышите? – крикнул он, но слова улетели в пустоту.

Решение пойти вперед назрело не сразу. Пришлось выбросить из головы попытку вернуться. Идея оказалась удачной, как думалось Мирону. Теперь он не натыкался снова и снова на металлоискатель, и местность выглядела чуждой.

Потерянное лицо озарилось, когда перед ним предстала светлая поляна с одинокой бревенчатой хижиной в центре. Она выглядела заброшенной. Раскосые ослабшие стены держали двухскатную громоздкую крышу, из-под которой торчали пучки сена. Два окна, как два черных глаза, смотрели на Мирона, выбредшего из кустов малины. Он подошел ближе и окликнул:

– Здесь кто-нибудь есть?

В ответ ни звука. Мирон прокрался к хижине и заглянул в пустое незастекленное окно. Никого. Он поднялся на крыльцо, вошел. Внутри дом пуст, на земле разложено сено, сквозь толстые щели прогнивших стен закрадывались ленточки тусклого света, но ни одна не дотягивалась до дальнего левого угла, во тьме которого мерцал одинокий свечной лепесток.

«Вдруг кто-то вернется, а я здесь! – с тревогой в душе подумал Мирон. – Должно быть, это хижина лесника. Стук его топора я слышал прошлой ночью».

Мирон приблизился к свече, что одиноко горела в углу дома. Огонек был непоколебим. В мерцающем свете блистала икона Богоматери. Капля пота скатилась по виску, сорвалась со щеки и упала на изображение. Мирон взял дощатую икону и вгляделся в лик Божьей Матери. Истертая в широких полях, местами выцветшая до черноты, она пугала и в то же время завораживала. Контуры на холсте были прорисованы четко, что виделось даже под истрескавшейся краской. Святой лик выглядел живо, смотрел в глаза и будто бы выискивал за душой всю грязь. Должно быть, иконописец, работавший над этим творением, был щедро вознагражден.

Позолотная пыль осталась на подушечках пальцев. Мирон удивленно растер ее.

«Восемнадцатый век, если не старше, – подумал он. – Я однажды видел что-то похожее. Та икона хорошо стоила!»

В это мгновение из леса донесся протяжный стон, напоминающий предсмертный. Деревья зашелестели листвой. Что-то или кто-то приближался к хижине. Мирон замельтешил зрачками. Голова как сито – ни единой мысли. Древесный треск становился громче, но и он казался шорохом в сравнении с бездушным мычанием, давящим на сознание.

Мирон схватил икону и ринулся из жуткой обители. Он мчался без оглядки, спотыкался, падал, вставал и снова бежал. И пусть не знал, куда ноги его приведут, – он был уверен, что эти места чертовски опасны.

Преодолев несколько сотен метров, он ощутил легкое жжение в груди. Перед глазами стояла пелена. Мирон оперся о дерево и обернулся. Река Чертовская – та самая, которую минутами ранее найти не удавалось! Впереди знакомая тропа и зарубы на деревьях. Он пошел по ним и через час уже был на месте, в Чертовом городище. Леся и Кирилл бросились к нему. Через белизну их взволнованных лиц пробивался румянец. Юля рыдала, сидя на камне, а Толик рядом с ней без устали щелкал пальцами.

– Где ты пропадал?! – с гневом в голосе спросила Леся.

Мирон двух слов связать не мог, язык точно онемел. Ноги выли от усталости, а руки тряслись.

– Мы тебя всю ночь искали, дружище, – обеспокоенно сказал Кирилл и протянул бутылку водки. – Выпей, полегчает.

Над лесом поднималось солнце. Мирона, казалось, не было несколько минут, но в реальности – намного дольше.

Чертово

Подняться наверх